Вечером, около семи, Арсений ожидал Анну у входа в театр. Мимо проходили зрители, было очень интересно наблюдать за ними. Это были очень разные люди и выглядели очень по-разному. Арсению понравилось, что в отличие от московской публики здесь было немало очень просто одетых людей, это могло означать, что в этом городе театр интересен не только интеллигенции и женам чиновников, которым необходимо постоянно подчеркивать значение мужей и собственный статус.
Анна подошла незаметно:
– Добрый вечер, Арсений Ильич, давно ждете? Извините, раньше освободиться не удалось.
Арсений оглянулся и понял, что Анна, подойдя, заговорила с ним не сразу, это стало ясно, из того, что проходящие мимо мужчины, скользнув взглядом мимо него, на мгновение прекращали разговор и забывали о своих спутницах, их внимание было обращено на что-то находящееся рядом с ним и поражало их воображение.
Арсений так же, как и проходящие мимо мужчины на мгновение потерялся. Они были знакомы, уже виделись дважды, и в отличие от проходящих мужчин для него не было секретом, что Анна красивая женщина, но, как она преобразилась! Она изменила прическу, на ней было удлиненное ниже колен платье, подчеркивающее стройность фигуры, на лице чуть заметный след макияжа, подчеркивающий сияние ее больших красивых глаз. Украшений не было и Арсению показалось, что так даже лучше, ничто не отвлекало от ее естественной красоты и обаяния.
Наконец, он очнулся:
– Анна Леонидовна, если бы мне пришлось ожидать вас очень долго, это стоило бы того. Люди, которые проходят мимо ничего и никого не замечают, только вас. Для них меня не было, я не существовал, а вы пришли, остановились, заговорили со мной, и я появился как предмет их зависти.
– Арсений Ильич, вы соорудили немыслимую словесную конструкцию. Я догадываюсь, что вы хотели сказать, но прошу вас изъясняться попроще.
– Да, вы правы. Это от смущения. Я, конечно, хотел сказать, что вы превосходно выглядите и это вызывает гнев спутниц проходящих мимо вас мужчин.
– Признаюсь, я не желаю им зла, но вам, все равно спасибо за добрые слова. Я очень давно не была в театре.
– Шутите?
– Совсем нет. Я почти забыла, что такое быть обыкновенным зрителем. Сегодня я буду сидеть рядом с вами в партере, а не как обычно рядом с режиссером в директорской ложе.
Арсений горестно вздохнул:
– Чувствую себя совсем неловко и не знаю, как мне сегодня вам соответствовать? Я плохо подготовился, на мне потрепанный повседневный костюм, я даже не позаботился о букете цветов. Нет, я недостоин, сидеть рядом с вами в партере.
Анна рассмеялась:
– Прекратите посыпать голову пеплом. Есть еще немного времени, отведите меня в буфет, напоите чаем и угостите пирожным.
Буфетчица Мария, заметив Анну с незнакомым мужчиной неподалеку от буфетной стойки, сразу установила табличку «Резерв» на один из свободных столиков. Когда они подошли, Мария показала на этот столик и, перекрывая гомон очереди прокричала:
– Присаживайтесь, я сейчас подойду.
Анна пожала плечами и присела, Арсений последовал ее примеру. Мария подбежала, не обращая внимания на неодобрительное ворчание очереди.
– Анна Леонидовна, чай или что-нибудь поинтереснее?
Анна посмотрела на Арсения:
– Я предпочитаю чай, в театре сознание должно быть чистым.
– Я и здесь с вами согласен, – Арсений перевел взгляд на Марию, – пожалуйста, чай и самые лучшие пирожные.
Мария убежала и по дороге навела порядок в очереди:
– Успокойтесь товарищи, все успеете и отправитесь в зал в добром настроении.
Арсений, улыбаясь и глядя по сторонам, проговорил:
– Да, Саша говорил мне, что в театре к вам особое отношение. Наверное, иначе и не может быть.
– Не обращайте внимания, а Марии придется объявить выговор, – Анна улыбнулась и продолжила, – вам удалось поговорить с Александром?
– Да, удалось. Только, как мне показалось, убедить его не получилось. Этому мешают дружба и порядочность Саши. Он считает необходимым сделать все возможное, чтобы улучшить положение своего друга.
Анна согласно покачала головой:
– Вы, наверное, поступили бы также.
– Очень не хотелось бы оказаться в таком положении. Кстати, чтобы отвлечь Сашу от грустных размышлений я придумал для него одну забаву и хочу просить вас поучаствовать в ней.
– Интересно. Что это за забава такая?
– Я оставил ему свою рукопись, просил посмотреть, посоветовать, если что-то нужно подправить, а потом помочь составить сценарий для документального фильма. Саша согласился с условием, что я попрошу вас участвовать в этой затее.
Анна опять пожала плечами:
– Вы представили все так, что у меня не остается выбора: и интересно познакомиться с вашей рукописью и выполнить условие Александра, чтобы он взялся за эту работу.
Арсений вздохнул, как бы с облегчением:
– Спасибо, мне будет лестно узнать ваше мнение, даже если оно будет весьма критическим. Но вот, кажется, прозвучал второй звонок.
Они отправились в зрительный зал и заняли свои места в партере. Анна посмотрела на директорскую ложу и встретилась взглядом с Иваном Николаевичем, он помахал ей рукой, и стал что-то показывать ей жестами. Анна ничего не поняла, но кивнула головой и сказала Арсению:
– Там в ложе наш режиссер, он о чем-то хочет со мной поговорить, не будете возражать, если мы заглянем к нему в антракте?
Когда зажегся свет, Анна и Арсений вышли из зала и отправились к директорской ложе, Иван Николаевич вышел им навстречу, поклонился Арсению и обратился к Анне:
– Анна Леонидовна, представьте меня вашему спутнику, потом я хочу поделиться с вами новостью.
– Иван Николаевич Рокотов, режиссер нашего театра, – Анна перевела взгляд на Арсения, – а это – Арсений Ильич… – тут она сообразила, что не знает его фамилии.
Арсений пришел ей на помощь:
– Панарин, занимаюсь документальным кино.
Анна сделала небольшое уточнение:
– Арсений Ильич, как и вы, режиссер, здесь в Мордовии снимает фильм о пограничниках.
– Очень приятно познакомиться, – Иван Николаевич протянул Арсению руку, – вот как получилось, здесь на маленькой лестничной площадке собрались сразу три режиссера.
Анна оглянулась по сторонам:
– Мы здесь еще кого-то ожидаем?
Иван Николаевич рассмеялся:
– Нет, тогда здесь будет слишком много режиссеров. На самом деле я хотел вас повидать, Анна Леонидовна, чтобы сообщить новость и поздравить вас с повышением.
Анна, не скрывая удивления, смотрела на Ивана Николаевича:
– Что-то я совсем запуталась. О какой новости и о каком повышении вы говорите?
Иван Николаевич не прекращал улыбаться:
– Новость, надеюсь, для вас приятная. Перед началом спектакля я разговаривал с директором, он согласился с моим предложением и поручил Светлане подготовить приказ о вашем назначении на должность режиссера нашего театра.
– Но, простите. Какой из меня режиссер? Я не до конца уверена, что справляюсь с обязанностями вашего помощника.
Иван Николаевич обратился к Арсению:
– Анна Леонидовна обладает очень многими ценными качествами для порядочного и приятного в общении человека, однако эти качества не всегда помогают ей занять выгодную позицию в жизни, это касается и работы. Видите, ее опять одолевают сомнения и неуверенность в собственных силах, хотя, если бы пришлось, я бы без сомнения уступил ей свое место.
Анна с беспокойством смотрела на Ивана Николаевича:
– Я все-таки надеюсь, у вас нет таких мыслей?
– Не беспокойтесь, ничего подобного в ближайшее время не предвидится, а назначение вас на должность режиссера не мешает мне оставаться тоже в должности режиссера, и не думайте, что я откажу вам в своей помощи, или попрошу вашей, если потребуется. Уверен, что конкуренции между нами не получится.
– Спасибо, но все равно это так неожиданно.
Иван Николаевич коснулся руки Анны:
– Все очень хорошо, у вас будет еще время привыкнуть к своему новому положению, хотя для меня ясно, вы уже давно готовы к самостоятельной работе, а теперь, – он поклонился Анне и Арсению, – не смею вас больше задерживать. Надеюсь, новость, которую я вам сообщил, не нарушит вашего спокойствия, настроения и интереса к спектаклю. Скоро второй акт, мне кажется, постановка московской труппы удалась, и будет иметь успех в нашем городе.
Арсений тоже поклонился Ивану Николаевичу:
– Было приятно с вами познакомиться, жаль, что приказ еще не подписан, такую новость следовало бы отметить.
Иван Николаевич протянул Арсению руку:
– Надеюсь, ничто не помешает нам это сделать в ближайшее время.
– Тогда, ничто не помешает мне снова приехать сюда через неделю.
Анна, смеясь, взяла Арсения под руку и потащила вниз по лестнице, Иван Николаевич, улыбаясь, проводил их взглядом.
После спектакля Анна и Арсений дожидались Александра, прогуливаясь возле театра. Был тихий вечер, луна и звезды освещали город, уличные фонари оказывали им посильную помощь. Их свет создавал атмосферу тайны и загадочности, усиливая и без того уже прочно овладевшее Арсением романтическое настроение. К нему вернулось давно забытое, оставшееся где-то в далекой юности желание просто бродить по тихим слабо освещенным улочкам, находиться рядом, слышать голос и наслаждаться разговором с этой необыкновенной женщиной.
Ах, как жаль, что может быть через несколько минут в дверях театра появится Александр, а завтра нужно возвращаться в Рузаевку, подумал Арсений, обходя большую лужу и помогая Анне преодолеть это препятствие. Он прислонился к большому дереву и указал Анне на высокие кусты, растущие по сторонам парковой аллеи, которая ведет к ее дому:
– В тени этих кустов и деревьев прячутся наши ночные страхи. Они появляются в детстве и не хотят оставлять нас, даже когда мы становимся взрослыми – большими, сильными и независимыми. Вот вам часто приходится по этой аллее возвращаться домой после спектаклей, вероятно, даже одной, неужели не бывает страшно?
Анна не успела ответить, из кустов выскочил большой черный кот и перебежал на другую сторону аллеи прямо перед Арсением. Арсений вздрогнул от неожиданности.
Анна рассмеялась:
– У вас богатое воображение и ваши ночные страхи все еще с вами, но мне показалось, что вам любопытно узнать есть ли в этом городе смелые люди, способные рисковать, провожая одинокую женщину по ночной тенистой аллее?
– Простите, Анна Леонидовна, мою неловкость и бестактность. Это очень глупо выглядело. Еще раз прошу, простите.
Анна коснулась его руки:
– У меня есть друзья – семейная пара, они часто бывают в театре, тогда мы возвращаемся вместе и это совсем не страшно, потому что муж моей подруги участковый милиционер. В другие дни я ухожу после первого акта – это не поздно и я успеваю почитать Грише перед сном.
Арсений вздохнул, продолжая переживать свою неловкость. Анна оглянулась, заслышав шаги:
– А, вот и Александр идет. Кажется, у меня сегодня будет целых два смелых и решительных провожающих.
