Даша жила с трещиной в сердце. Как? Осторожно. Нет, настороженно, боясь лишний раз пошевелиться.
Сердце упало и повредилось месяц назад: Павел ей изменил. Уходить не захотел, сказал, что это случайность. Шёл мимо, так получилось… Переспал, даже не заметил как… Так бывает… Для мужчин это дело такое… Привычное…
А она – как фарфоровая статуэтка – не устояла, упала, и это не прошло незаметно: вроде внешне целая, а внутри… Сердце треснуло. Ни одно обследование не показало бы. А она чувствовала: через трещину ушла нежность. Она превратилась в туман и выскользнула, растаяв без следа. Доверие рассыпалось пеплом, развеялось и быстро унеслось ветром обиды.
Что осталось?
Каким-то чудом зацепилась любовь. Она была большая, не смогла пролезть в образовавшуюся трещину, и томилась внутри, рвалась наружу.
Ей было тесно рядом с ревностью, недоумением.
Бунтовала злость, выплёвывая нехорошие слова. Их скопилось так много, что они давили друг друга, – Даша не могла их произносить вслух.
Надо было освобождаться от всего этого.
Как? Она не знала.
Жизнь превратилась в полосу с препятствиями: не перепрыгнешь – ударишься, упадёшь.
Павел вёл себя обычно: утром улыбался, уходя на работу, целовал в щёку, приходил – целовал… С таким же успехом он мог прикладываться к раковине – отклика не было.
Даша ничего не чувствовала. Вообще. Как заморозилась.
На автомате выполняла домашние дела, была спокойна. Доброжелательна? Холодно равнодушна.
После попытки сблизиться появилась брезгливость, как будто до неё дотронулся неприятный тип в метро. Даша взвилась и убежала в ванную. Долго отмывалась от липкого налёта, как будто к ней прикрепляли скотч.
Павел первый раз задумался – отвержение задело. Что, в конце концов, случилось? Ничего особенного. Ну, гульнул. С кем не бывает? Из-за этого рушить всё?
– Даша, давай поговорим, – он держал её за руку – она смотрела сквозь него.
– О чём? – безжизненные губы дёрнулись.
– О нас, – он притянул её к себе – она упёрлась в его грудь руками.
– Нет такого понятия “мы”, есть отдельно “я” и “ты”, – она посмотрела на него – теперь отшатнулся он: в глазах жены было такое страдание, будто его уже не было.
Он отпустил её. Понимания вины не было. Жизнь. Физиология. Инстинкт. Все так живут.
“Это конец. Нельзя быть животными,” – Даша поняла, что не сможет простить – это ответ, который она искала.
Испарилась ревность.
Любовь протиснулась бочком, оставляя кровавые подтёки на стенках трещины.
Сердце вздохнуло, заработало в полную силу.
Так хотелось жить!