Древнейшая религия ариев называлась ведической, и возраст её исчислялся не одним-двумя, а многими тысячелетиями. Она зародилась у ариев очень-очень давно. Ещё тогда, когда они обитали на далёком и холодном Севере, где-то в Приуралье.
В этой религии было немало богов, у которых имелась строгая иерархия, но среди них, безусловно, выделялись самые могущественные. И одним из таких был Агни.
Агни являлся богом огня, он оберегал домашний очаг, и когда-то по своему влиянию уступал только Индре, богу света, молнии и дождя, а также в придачу распоряжавшемуся загробным миром. Так что Агни с глубокой древности считался одним из самых влиятельных богов в арийском ведическом пантеоне.
Народ свято верил в его силу и постоянно приносил в его храмы обильные жертвы. Однако всё это было уже в прошлом.
С появлением проклятого проповедника Заратустры всё стало для ведийских жрецов меняться в худшую сторону. Вначале часть простых бактрийцев и прочих ариев стали уж слишком внимательно прислушиваться к проповедям этого нечестивца и его сподвижников, но вот совсем стало худо тогда, когда проповедям Заратустры внял сам правитель Бактрии Кей-Кавус, и затем он обратился в зороастрийскую веру.
Арджман, верховный жрец бога Агни, очень долго сопротивлялся новой религии, лишавшей всю касту брахманов (жрецов древних ведических культов) влияния и богатства, но всё же это противостояние проиграл и теперь только мог рассчитывать на милость Кей-Кавуса, который хотя бы не преследовал его и остальных жрецов. Но храмы и Агни, и прочих ведийских богов стали хиреть и приходили в запустение, и народ всё больше отворачивался от них.
Арджман окончательно потерял покой и лихорадочно начал искать выход из создавшегося положения, и тут в его поле зрения появился один маннеец. Он нарисовался как-то неожиданно и вырос словно из-под земли. Маннеец был настойчив и даже навязчив, и сам напросился на встречу.
***
- Я приветствую тебя, светоч мудрости и благочестия! - низко поклонился брахману иноземец. По виду он смахивал на купца. У него была спадавшая на грудь и завитая в мелкие колечки на ассирийский манер борода и богато расшитая одежда. Взгляд у этого маннейца был только особенный. На левом глазу у него было заметное бельмо.
Арджман находился в плохом настроении и поэтому не очень любезно ответил маннейцу:
- Что тебе надо, иноземец?
Такой недружелюбный тон нисколько не смутил и не обескуражил гостя.
Он не захотел прерывать общение и по-прежнему как ни в чём не бывало продолжил:
- Я - купец…
- Хм…
- И только что прибыл из Манны.
- Для чего ты хотел меня видеть?
- Я направляюсь в Гандхару, и потом должен проследовать ещё дальше, уже в Индию, но прежде я хочу кое-что продать здесь, в Бактрии… И поэтому мне необходимо заручиться поддержкой местных богов. И вот для этого я хочу достопочтимому брахману и его храму преподнести дары… Пожалуйста, прими их! Тебе они должны понравиться!
Маннеец отдал распоряжение, и появились его слуги. Они внесли в храм и положили перед брахманом объёмный сундук и два ларчика. Затем, когда они их открыли, то глаза брахмана тут же вспыхнули алчным огнём. Он давно не видел столько драгоценных камней, золота и искусно сделанных греческими мастерами бронзовых чаш и кубков. Маннейский купец оказался уж слишком щедрым. И это ещё мягко сказано!
Настроение у Арджмана тут же улучшилось, и он распорядился, чтобы для его гостя подыскали подобающую крышу над головой и предоставили ему всё, что он ни попросит.
На следующий день между маннейцем и брахманом состоялся приватный разговор. Купец сам на него напросился.
Он показал жрецу бронзовую пластину с выгравированной на ней фигурой верховного бога Ашшура, и произнёс:
- Я только на треть маннеец. А вообще-то я послан не из Манны, а из самой Ниневии, и послан самим Великим царём…
- Что-о-о?!! Са-амим…Ве-е… Ве-еликим царём?! - глаза у брахмана расширились и совсем округлились, а левый так вообще нервно заморгал и наполовину закрылся.
- Да-да! Именно им! И он ищет в Бактрии надёжного человека, который имеет влияние и мог бы стать для него полезным…
- И что?
- Выбор пал на тебя, брахман. Согласен ли ты стать полезным моему господину? В долгу Великий царь не останется…Ты это знаешь!
Брахман Арджман, всё выслушав, не долго колебался. Он прекрасно осознавал, что Великий царь, правитель Ассирийской империи, был не только самым могущественным человеком, но и самым богатым во всей Ойкумене. И было видно по поведению маннейца, изображавшего из себя купца, что Великий царь готов был щедро платить за те услуги, которые он ожидал от Арджмана получить. Но какие услуги Великий царь хотел от него заполучить? Об этом брахман сейчас не особо-то и задумывался. Золото и драгоценные камни затмили ему глаза.
Так что вот именно таким образом верховный жрец бога Агни стал осведомителем ассирийцев в Бактрии.
***
Набуэль и его люди поспешно покинули Арахосию (а для того, чтобы распродать имущество и приобретённые дильмунцами в окрестностях Зангарха поместья, князь оставил там только Икбала).
На третий день пути, князь решил запутать свои следы, дабы обезопасить себя со стороны возможных преследователей, и для этого распорядился у одной из развилок части своим соратникам во главе с Намтаром отправиться в сторону Гандхары и Индии, ну а сам Набуэль повёл женщин, детей и некоторых воинов на Север. Теперь уже в Бактрии он надеялся найти для беглецов новое убежище.
Набуэль много слышал ещё в Арахосии о проповеднике Заратустре, и думал у него получить покровительство и с его помощью добиться встречи с Кей-Кавусом.
Свести Набуэля с проповедником пообещал Намтар (у дяди князя старший сын женился на бактрийке, принявшей зороастрийскую веру, да ещё и она оказалась родственницей самого Заратустры).
***
Границу Бактрии они переходили под вечер. Их никто не останавливал и не проверял, и уже на следующий день они достигли приграничного городка, приютившегося в предгорьях довольно-таки крутого хребта, чьи остроконечные вершины белели заснеженными шапками.
В этом городке князь встретился с начальником пограничных стражников и сообщил ему, кто они и по какому поводу покинули Арахосию. В заключении Набуэль сказал, что хочет встретиться с самим Заратустрой.
- Хм-м-м... А зачем он тебе? - на это с откровенно недоумённым видом и недовольным тоном отреагировал начальник бактрийской стражи.
Набуэль объяснил, что он дальний родственник пророка (по жене своего племянника), и он и его родственница давно хотели с ним повидаться.
- Ну, я даже и не знаю, примет ли этот святой человек вас… - пожал плечами бактриец. Однако было видно, что он уже несколько размягчился. - Заратустра, к твоему сведению, иноземец, слишком занят. И у него много дел и без тебя.
- А ты всё-таки, уважаемый, узнай… может ли он нас принять? Ведь мы же проделали не близкий путь! - проявил настойчивость князь по прозвищу Красавчик.
Бактриец повторно хмыкнул, но не стал больше возражать и послал в столицу своего человека. Это он сделал лишь потому, что был ярым последователем Заратустры и не мог проигнорировать того, что среди прибывших иноземцев находилась родственница глубоко почитаемого им проповедника. Набуэль и его люди пока же разместились в предместье приграничного бактрийского городка и ждали известий из Бактры.
Князь переживал, как бы сюда, в Бактрию, не проникли посланные за ними ассирийцы, но вскоре появился Намтар и те воины-дильмунцы, которые его сопровождали. От дяди Набуэль узнал, что посланные за ними Великим царём воины не переходили границу, и тревога немного отступила. Теперь князь с надеждой ждал известий из столицы Бактрийского царства.
И к середине следующей недели он их дождался. Заратустра согласился встретиться с князем и его приближёнными.
***
Немного ещё расскажу об этом проповеднике. Прямо скажу: это была удивительная личность.
Он стал сродни живому богу. Где бы он не появлялся, везде его уже сопровождали толпы последователей. Его проповедям внимали тысячи почитателей, которые с трепетом прислушивались к каждому его слову. И Заратустра таким образом был признан ещё при жизни великим пророком и к тому же святым.
Заратустра относился к роду Спитама. Этот род очень почитался в Бактрии, и многие его представители являлись жрецами. Так, жрецом был и отец Заратустры, Порушаспа. Он с раннего детства готовил Заратустру к жреческой стезе и к принятию жреческого сана.
У Заратустры было четыре брата, два старших (Ратуштар и Рангуиштар) и два младших (Нотарига и Ниветиш). У самого младшего брата пророка, Ниветиша, родилась от второй жены дочь, которую назвали Аруей. А у Аруи, вышедшей замуж в четырнадцать лет (это был тогда обычный возраст для девочек, когда их уже выдавали замуж), появилась на свет тоже дочь, которая так же в четырнадцать лет стала женой одного из сыновей дяди Набуэля. Её звали Хвавой.
И вот теперь на Хваву и была вся надежда у беглецов.
***
Князь, его дядя, сын Намтара и его жена прибыли в Бактры.
Город этот был большой и богатый. Его окружала двойная стена и в нём тогда проживало уже под двести тысяч жителей. Но отличался он от всех остальных городов Востока, которые прежде видели дильмунцы, своим особым колоритом, и прежде всего своими храмами.
Это были храмы огнепоклонников, которые появились в нём буквально за какие-то считанные годы.
Эти храмы выглядели очень своеобразно.
***
Обычно в ту эпоху храмы сооружали как можно более величественными и помпезными, для них даже устраивали платформы, но у огнепоклонников они оказались предельно простыми и представляли из себя ничем не украшенные кубы. А назывались эти храмы атешгяхами.
В них поддерживался зороастрийскими жрецами священный огонь. Главный же храм огнепоклонников (так теперь называли последователей Заратустры) располагался поблизости с царской цитаделью.
Пророка пришлось некоторое время ждать, так как он отсутствовал. По словам его помощников, он сопровождал царя в его поездке в соседнюю область и должен был появиться только на следующий день
Лишь на четвёртый день по прибытию в Бактры Набуэля дильмунцы удостоились аудиенции.
Приёмные покои пророка оказались более чем скромными. Да и сам Заратустра производил впечатление настоящего аскета.
На нём не было никаких украшений, и он был облачён в совершенно простую полотняную одежду, подпоясанную грубой волосяной верёвкой.
Первой к Заратустре приблизилась Хвава. Она преклонила перед ним колени и низко склонила голову.
Пророк наложил руку на её чело и благословил Хваву.
Девушка подняла голову.
Заратустра внимательно посмотрел на родственницу.
Внешность у Заратустры была колоритная. У него были ясные голубые глаза и правильные черты лица. Борода у пророка была уже с сильной проседью.
- Так это ты являешься внучкой моего младшего брата Ниветиша? - спросил пророк. Голос у него оказался несколько хрипловатый, но приятный. Говорил Заратустра негромко, так что к его словам приходилось прислушиваться.
- Да, святой отец! – ответила Хвава.
- И как ты попала на Дильмун?
- Меня выкрали из семьи и перепродали в Вавилонию. А уже оттуда, примерно год спустя, я попала в халдейское Приморье, и там меня сделал своей супругой сын наместника Дильмуна.
- И как к тебе относится твой муж? - спросил пророк.
- О-о! Он любит меня.
- Любит?
- Я с ним счастлива.
- А ты приняла нашу веру?
- Уже третий год я чту её.
- Похвально-похвально! - взгляд Заратустры стал ещё более доброжелательным. - У вас с мужем есть дети?
- Два мальчика, и я думаю ещё об одном.
Заратустра впервые посмотрел внимательно на Красавчика и его дядю. Взгляд его был сверхпроницательным.
Заратустра обратился к стоявшим перед ним халдеям:
- Я чувствую, что вы хорошие люди. И вы на стороне Ахура-Мазды, то есть в душах ваших царствует добро, и поэтому… я помогу вам. Что вы от меня хотите, иноземцы?
Набуэль тоже приблизился к Заратустре и, как и Хвава, преклонил перед ним колени:
- Уважаемый, мы надеемся на твоё покровительство и ищем в вашей стране убежище.
- Вас преследует повелитель Ассирии? Не так ли?
Набуэль закивал согласно головой.
- И вам надо получить разрешение у царя Бактрии, чтобы остаться в его стране? – продолжил распрос Заратустра.
- Именно это нам и необходимо! И-и-иначе… -Набуэль не договорил.
- Я замолвлю за вас слово. - и пророк дал знать, что аудиенция закончена.
Но Хваву он попросил всё-таки задержаться.
Сайт автора: vbartash.kz
Одноклассники автора: ok.ru/...443
