Когда часы в гостиной пробили половину одиннадцатого, Багиров решил уйти – сидеть дальше не было смысла, к тому же нужно было еще добираться до общежития.
- Передайте Лене, если она придет, билет. Я купил ей, чтоб она уехала.
Он положил билет на журнальный столик и вышел в прихожую. Виталий пошел за ним.
- Вы сказали «если она придет». Вы думаете, что...
- Я не знаю, - ответил Николай, - но где она может быть так поздно? Она приходила когда-нибудь позже?
- Нет, обычно в это время она уже дома.
- Я позвоню завтра. Куда можно позвонить вам?
Виталий записал на листке домашний телефон и его рабочий.
- Вот, возьмите, но если она и вправду не придет?
В голосе Виталия была растерянность и тревога. Он никогда не думал о том, чем жила Елена, что ее интересовало. В самом начале их знакомства они еще разговаривали о чем-то, но потом Виталий понял, что ее волнует только материальная сторона жизни, ей неинтересны его рассказы про компьютеры, которые скоро будут везде, про телефоны, которые можно будет носить в карманах.
- Знаешь, уже сейчас есть такие телефоны, которым не нужны провода, их можно держать в машине, разговаривать хоть на улице, хоть в автобусе...
Елена не удивилась: такой телефон она уже видела у Сурена в машине.
- Но его не положишь в сумочку, - скривив губы, отвечала она. – Трубка такая большая, да еще и антенна у него.
А потом они стали говорить только о еде, о телевизионных программах... И вот она не пришла, а этот человек сообщил, что ей грозила опасность. Что случилось?
Багиров ушел, а Виталий задумался. Что же случилось с Еленой? Он уже привык к ней, хотя, конечно, жениться на ней не собирался. Однажды отец сказал ему:
- Виталий, я думаю, что тебе пора обзаводиться семьей. Уже и детей пора иметь, а ты все в мальчиках ходишь.
- На ком жениться, папа? Современные девушки так много хотят. А я еще не готов им предоставить всего.
- Ты все шутишь, Виталий! А почему тебе не жениться на Елене? Она уже не девочка, тоже пора семью создавать, красива, умна. Чего тебе еще надо? Знаешь, из провинциалок неплохие хозяйки выходят.
- Откуда тебе это известно, папа? – засмеялся Виталий. – Ты ведь был женат не на провинциалке.
- И все-таки я бы советовал тебе присмотреться к Елене.
- Хорошо, папа, я присмотрюсь!
Виталий лег спать, прислушиваясь к звукам: не повернется ли ключ в замке двери? Но он так и не услышал этого звука. Утром он встал раньше обычного, еще до будильника. Постель на месте Елены была не смята. Виталий даже испугался: что-то случилось, видно.
... Елену привезли в больницу поселка в десяти километрах от города. Осматривая ее, врач ворчал:
- Почему в город не повезли? Что я с ней тут делать буду? Ей нужно рентген делать, УЗИ, скорей всего, переливание крови понадобится... Да к тому же еще и в милицию сообщать нужно.
Водитель спешил уехать, он оставил свои данные и отправился по своим делам, а женщины-грибники остались. Доктор вызвал участкового, тот приехал быстро, долго беседовал с женщинами, выясняя все подробности обстоятельства. Найденная была без сознания, поэтому выяснить хотя бы ее имя было невозможно. Никаких документов при ней не было, даже особые приметы было нельзя определить – так была избита женщина.
Женщин участковый скоро отпустил, посмотрел на привезенную и покачал головой: как можно так бить? На лице женщины были раны, ссадины, его цвет был такой, что можно было принять ее за чернокожую.
Доктор еще раз подошел к пациентке. Медсестра уже поставила капельницу, протерла лицо, руки женщины. Он осмотрел еще раз тело привезенной, предположил переломы пальцев рук – они были опухшими, синими, нос на лице тоже выглядел сломанным. Покачав головой и вздохнув, доктор вышел из палаты.
А Георгий почти всю ночь гулял в ресторане, отмечая награду от дяди Сурена. Правда, чем больше он пил, тем чаще вспоминалось лицо Елены, которое из красивого превратилось в сплошную кровавую рану. Георгий никогда не бил людей до такой степени, драки, конечно, случались, но после них все расходились на своих ногах. А тут была женщина, обессиленная и избитая еще в доме, когда он отдал ее охранникам. Среди них были разные люди, поэтому набросились на нее не все – только трое недавно принятых дядей с мерзкими усмешками приняли «подарок». Георгий сначала слышал ее крики, потом стоны, удары мучителей, потом она замолчала, только из-за двери было слышно тяжелое сопение палачей.
Когда они отдали ее, Георгий сначала содрогнулся при виде ее, но потом подумал, что он сама виновата: нет чтобы просить прощения, на колени падать, так она, наоборот, кричала, ругалась, обзывала их чурбанами, угрожала даже! Конечно, такого стерпеть он не мог.
Вернувшись после расправы с Еленой к дяде, он сказал, что она получила свое, что больше дядя о ней не услышит. Сурен бросил ему конверт, сказал, что теперь он доверяет ему. Георгий начал говорить, что хочет еще поквитаться с хахалем Елены, который ударил его, но Сурен сразу остановил его:
- Э, прекрати! Не трогай его! Он военный? Не связывайся, это все равно что трогать ментов. Не вздумай трогать его! Не порти мне бизнес. Я не хочу разборок с ментами или с военными. Сейчас у меня главное дело – расширять торговлю, а не влезать в разные ситуации.
- Но дядя! Он меня оскорбил перед женщиной!
- Остынь! Той женщины уже нет, а остальное – переживешь!
Он отвернулся, чтобы уйти, но снова повернулся к племяннику:
- Ты слышал меня? Не трогай его!
Георгий скрипнул зубами: когда его обидели, то он требовал мести вон сколько времени, а ему не разрешает защитить себя. Но он послушно кивнул и проводил дядю глазами.