Мария накинула телогрейку на бордовое ситцевое платье и, подхватив алюминиевый таз с мешкой, вышла на крылечко. Каждая весна для неё теперь- подарок от бога и начало новой жизни. На Петров день ей исполнится семьдесят четыре. Некоторых сверстниц уже давно не стало, а она слава богу живёт, радуется солнцу и внукам.
Она наблюдала, как куры неторопливо клевали толчённую картошку, приправленную фуражом. Куры -они философы. Никогда не спешат, не торопятся, лениво клюют зерно, закинут голову в небо, будто думают о смысле жизни. Люди далёкие от деревни считают, что они птицы глупые и суетливые. Клушка-идеальная мама, она кормит, греет, защищает цыплят от превосходящего по размеру стервятника. А петух, обнаружив жирного червячка, сам не клюёт, а зовёт курочек угощаться. Когда женщину хотят обидеть, называют овцой. А овца-существо мудрое и умное. Она узнает в лицо свою хозяйку, бежит к ней из табуна и как ручная ест хлеб с руки. Баран свой двор никогда не перепутает и в чужой загон не войдёт. В холода овцы прижимаются друг к другу и греют.
С такими мыслями Мария, покормив кур, спустилась в овраг собирать молодую крапиву для недавно вылупившихся гусят и цыплят. Они охотно лакомились рубленной свежей зеленью, запаренную кипятком.
Для Марии здесь всё было по-другому. Даже воздух и речка шумели по-другому. Будто бы звонче и громче, чем в её родной деревне.
Мария осталась сиротой, вышла замуж в шестнадцать в чужую деревню, где постепенно всё стало для неё родным. А теперь опять переезд. Ради любимых внуков она была готова на всё, но сильно скучала по деревенским подружкам, с кем можно было иногда перекинуться словом.
По праздникам приходила Альдук, и тогда они вволю с ней говорили, вспоминали молодость, деревню. Альдук не жаловалась на судьбу, но тоже тосковала по своему дому, по внукам, которых вынянчила с пелёнок. Здесь она была тёщей, а не хозяйкой. Мария, наоборот, не лезла к снохе с советами и наставлениями, держала себя на вторых ролях.
Неожиданно для Марии у неё появилась новая подружка, Дуся, высокая, пышная, как белый каравай, жена механика. Она жила в соседнем доме, и двор Казанцевых был у неё как на ладони. Обычно она выбирала время, когда Еля и Егор были на работе, а их детки в школе.
Дуся, не спеша, надевала праздничный фартук и, поправив гребень в седых волосах, шла в гости к Марии. Ей нравилась эта хрупкая, чистенькая и аккуратная женщина, чей белый платок постоянно мелькал за изгородью.
- Свекровушка покойница сегодня приснилась, -говорила дородная, гладкая соседка, доставая блюдо с ещё тёплыми блинами.- Помянуть бы надо.
- Помянем, как не помянуть. Садись за стол, - хозяйка ставила чайник на плиту и доставала угощение.
-Хорошая была женщина, - говорила Дуся. -Только строгая очень.
Соседка сидела за столом, неспешно рассказывала о жизни, о взрослых сыновьях, которые уже давно покинули родительское гнездо и создали свои семьи. Мария внимательно слушала, кивала головой, редко вставляя слова. По-русски она говорила слабо, хотя и всё понимала. Дусю нисколько не смущало это обстоятельство. Женщиной она была общительной, имела чувствительную натуру, сны с усопшими родственниками ей снились часто. Тогда она наводила тесто, пекла блины, и шла к новой подруге, помянуть покойных родителей и сродников, свекровь или свекра.
Мария возилась во дворе, когда увидела у калитки чужих людей. "Кто это пожаловал", -подумала она. Женщина в чёрном пиджаке и сумкой в руках уверенной походкой направилась к дому. За ней покорно следовал коренастый мужичок в тёмной курточке и картузе. Эту походку и это бесстыжее лицо она ни с кем не перепутает.
-Бог в помощь, - прокричала через изгородь женщина.
-Спасибо , -ответила Мария, думая, каким ветром её сюда занесло.
Мало она её кровушки выпила, дойную корову под нож пустила, ещё и полдома оттяпала, прикрываясь заботой о дочери. Теперь ещё сюда притащилась. Совсем совесть потеряла.
Пока Мария соображала, как избавиться от бывшей снохи и не допустить её в дом, вернулась Еля с работы. У Марии отлегло на сердце. Еля знает, как говорить с этой гадиной.
-Вот заглянули к вам. В деревне, говорят, что вы тут барствуете, -говорила вальяжно Валентина.
-Заходите, раз пришли, -невозмутимо улыбалась Еля.
Мария только диву давалась выдержке снохи. Никогда не догадаешься, какие бури бушуют в её душе. Умеет она держать лицо.
Гости прошли в дом. Еля, быстро переодевшись, накрыла на стол, нарезала свиного рулетика, который ароматно пах чесночком и лавровым листом, разлила по тарелкам суп с лапшой, рядом в большой тарелке, выложила нарезанные куски баранинки.
Валя развернула шерстяной платок с кистями и накинула на плечи бывшей свекрови:
-Ани (свекровь, чув.,), носи на здоровье.
Марию будто током ударило, она сбросила с себя голубую шаль и, выбрав момент, украдкой шепнула Еле:
-Сунь ей обратно этот платок. Я чужое не возьму, и своё не отдам.
Валя прошлась по комнатам, осмотрела мебель. Глядя на самотканые паласы, расстеленные на полу, ехидно протянула:
-Дом вроде городской, а паласы те же, что и деревне.
Еля не осталась в долгу перед Валей, которая в очередной раз поменяла место жительство и мужа:
-А ты где свои ковры стелешь?
Валя, будто не слыша вопроса, проворно вытащила из чёрной дерматиновой сумки бутылку самогона и целлофановый мешок с жаренными пирожками:
-Мы вам гостинцев привезли.
Спутник Валентины, с невозмутимым лицом, будто вырезанным из дерева, больше налегал на закуску, а Валя говорила много и сумбурно. Потом спросила:
-В деревне говорят, что Люда родила.
-Да мальчика родила, -Еля отвечала односложно.
-Как назвали моего внука?
-Алексеем, в честь деда Егора, -вставила Мария.
-Слышь, внук у меня родился. Алексеем назвали, - толкнула в бок своего мужчину Валя.
-Хорошо, за это надо выпить, -с готовностью откликнулся мужчина.
-Давайте выпьем за моего внука , -гостья разлила по стопкам своего самогона.
Я открыла канал на Телеграмм. Готовлю запасной аэродром. Там кроме романов я публикую больше своего, личного. Добро пожаловать на Телеграмм канал https://t.me/dinagavrilovaofficial
Еля и Мария не притронулись к напитку.
-Ани, (свекровь, чув.,) когда Люда приедет, пусть, внука мне покажет, - раскрасневшаяся после рюмочки Валя сказала с обидой. -Что не говори, а Люду я воспитала. Пусть мне за все спасибо скажет.
- Это уж они сами решат, кому показывать, - сказала сухо Мария.
Она смотрела на бывшую сноху и думала, когда она наконец угомонится и оставит их в покое. Уже из деревни уехали. Нет она опять к ним дорогу пробила.
После отъезда незваных гостей Мария собрала со стола пирожки, стопки, открытую бутылку самогона и вынесла всё на помойку со словами:
"Ячĕ манăн пулсан та, ÿчĕ-тирĕ хăйĕн пултăр"(Даже если моё имя звучит, тело пусть будет её, чув.,). Без сожаления она вылила содержимое бутыли на землю.
Дома Мария открыла настежь окна, чтобы и духа поганого Вали не было в их доме:
-Пакăç !( погань, чув,)
В этот вечер она долго молилась над образами.
Благодарю Надежду Родионову за редакцию чувашского текста.
Предлагаю прочитать ЖЕНЩИНА-ОБЕЗЬЯНА
ТЫ ЛУЧШЕ ВСЕХ (НАЧАЛО)