Глава 11.
Ирина Никифоровна явно не собиралась щадить Лилины чувства.
- Я столько сделала для нее. Как ты думаешь, она хоть раз сказала мне спасибо?
Лиля машинально кивнула. Она больше не собирала выводить женщину на эмоции и была совсем не готова к той информации, которую Ирина Никифоровна выдала позже.
- Черта с два! Таких эгоисток еще поискать! Мое упущение – не спорю. Надо было лупить в свое время. Жалела много. Не хотела воспитывать, как воспитывали меня, а стоило бы. Может, привила бы к себе уважение. Хочешь расскажу о твоей матери?! – Ирина Никифоровна не ждала ответа, глаза ее буквально светились ненавистью. – Твоя мать дрянь. Самая настоящая лживая дрянь!
Лиля отвернулась. Несмотря на то, что мать действительно вела себя ужасно и была сама себе на уме, слышать про нее такое было неприятно.
- Вижу, не веришь. – женщина злилась, - но вот что я тебе скажу! Если яблоко червивое, то хоть с бубном танцуй, целым оно никогда не станет.
Лиля взяла в руки стакан и покрутила его в руках.
- То есть насилия не было? – Вопрос вырвался сам по себе. – Мама все придумала? Что, по-вашему, произошло?
Ирина Никифоровна не спешила отвечать, и Лиля посмотрела в окно, боясь, что в любую минуту вернется бабушка и разговора не получится.
- Знаешь, как тяжело жить, когда на тебя все кругом показывают пальцем?
Лиля не знала.
- Убийство можно оправдать самообороной, кражу - голодом, а свое распутное поведение... Римма решила себя обелить, вот придумала нелепицу про изнасилование.
- Про такое не врут.
Ирина Никифоровна усмехнулась:
- Про все на свете врут. Загуляла твоя мать и о последствиях не подумала. А когда поняла, что встряла, то выдумала слезливую историю. Все предусмотрела и меня втянула...
- Вы просто ей не поверили, когда она рассказала о произошедшем. – Лиля разочарованно покачала головой. Ирина Никифоровна все больше ей не нравилась.
- Я всегда была на стороне дочери, но всему есть предел. – Женщина хотела сказать что-то еще, но на кухню влетела бабушка. В руках у нее была пачка сахара. Степановна тяжело дышала.
- Можно подумать за тобой псы гнались, - Ирина Никифоровна забрала сахар, - спасибо. Мы еще не начали делать тесто, ты как раз вовремя. Воды?
Бабушка кивнула. Лиля посмотрела на женщин. Может они и считали друг друга подругами, но сердце подсказывало: дружба была условной. Секретов между соседками было гораздо больше, чем казалось сначала. У каждой была своя правда, но истину знала только одна женщина и она находилась не в этой комнате.
Лиля ждала, когда Ирина Никифоровна продолжит говорить, но она, бросив быстрый взгляд в сторону Степановны, попросила Лилю взять стакан и набрать в него муку. Начали готовить тесто для пирога. Лиля послушно выполняла наказания Ирины Никифоровны. Бабушка сидела на стуле и наблюдая за процессом, общалась с соседкой. Говорили женщины об огороде, ценах на продукты и погоде. Личные темы не обсуждали. Лиля сначала решила, что это странно. Она со своими подругами разговаривала обо всем на свете и даже о сокровенном. Конечно, кое о чем умалчивала, но в основном делилась своими чувствами. С другой стороны, Лиля была посторонним человеком и возможно, женщины просто не хотели, чтобы она услышала что-то личное.
Лиля погрузилась в свои мысли. Мать после того, как выгнала из дома, больше не звонила и не писала. Машка один раз отправила смс-ку. Интересовалась, как у Лили дела. На нее девушка не стала отвечать, решив: сестра просто любопытничала и вероятно хотела позлорадствовать. Когда тесто было готово, бабушка начала собираться.
- Мы пойдем, не будем больше отвлекать. Я хотела сегодня разобрать сарай. Лиля мне будет помогать. – Степановна поблагодарила соседку за уделенное время.
Ирина Никифоровна махнула рукой, мол, ерунда. Но Лиля уходить не собиралась. Все эти тайны и загадки надоели.
- Я останусь. Да и попробовать пирог хочется. Вдруг он не получится?
Бабушке Лилина строптивость не понравилась, и она уже более настойчиво стала звать внучку домой. Стараясь быть вежливой и в тоже время, пытаясь, отстоять свои интересы, Лиля хлопала глазами делая вид, что не понимает, почему не может остаться.
- Неужели, мне здесь не рады? – Спросила она. Вообще так раньше делала Машка, когда приходило время возвращаться домой от друзей родителей. Люди, чувствовали себя не в своей тарелке и уверяли, что гости могут оставаться у них хоть до утра. Папа краснел и шикал на Машку. Ситуацию спасала мама, начиная жаловаться на головную боль. Машкина манипуляция работала почти всегда. Лишь один раз вышла осечка, когда на ее вопрос, дочь маминой подруги ответила «Не рады».
Ирина Никифоровна заинтересованно наблюдала за Лилей, видимо понимала, что внучка хочет с ней поговорить. Все зависело от ее решения.
- Да пусть остается. В самом деле... Как пирог будет готов, отправлю ее к тебе. Не заблудится. А с сараем тебе внук поможет.
Бабушке ответ подруги не понравился, но вслух она ничего не сказала. Когда Ирина Никифоровна закрыла за ней дверь, то Лиля заметила:
- Она не очень-то рада, что мы останемся наедине.
- Боится, что я наговорю лишнего. Она права. Я могу.
Лиля не ожидала, что услышит честный ответ. Значит все-таки женщинам было что скрывать друг от друга?
- Что ты хочешь знать? – Ирина Никифоровна присела на стул и посмотрела на Лилю. – Зачем к нам приехала? Мать подослала? Ты за этим меня на эмоции выводила, хотела выведать что-то? Ну, не прячь глаза. Я живу не первый год и прекрасно понимаю, что к чему, хоть и сначала повелась на твою провокацию.
Лиля открыла рот и закрыла, потому что сказать было нечего.
- Хотя я знаю зачем ты здесь. Можешь не отвечать. Твоя мать хочет заполучить этот дом! Стоило ожидать. Ей смелости не хватило ко мне приехать! – Ирина Никифоровна выплюнула последнюю фразу.
- Дом?! – Лиля присела рядом на стул.
- Передай ей, что фиг она что получит! Я уж позабочусь об этом.
Ирина Никифоровна думала о своем и вероятно, восприняла Лилю, как засланного гонца.
- Но зачем ей ваш дом, когда у нас квартира?
- Не надо пудрить мне мозги! – Женщина вновь начала заводиться. – Можешь даже не пытаться разуверить меня. Твою мать всегда интересовали деньги.
Лиля хотела возразить. Рассказать Ирине Никифоровне, что приехала не за этим. А также поделиться тем, что мать выгнала ее из дома и только по этой причине она приехала в эту деревню. Идти ведь больше некуда. А разговор нужен лишь для того, чтобы понять, как было дело много лет назад. Правда ли с ее матерью поступили так, как поступили...
- Да, вы правы. Маме нужен ваш дом. – Лиля произнесла фразу осторожно и тихо, потому что сомневалась стоит ли подыгрывать женщине.
- Тьфу! – Ирина Никифоровна хлопнула ладонью по столу, - уходи!
- Но, подождите... Мама имеет право на этот дом... Потому что выросла здесь, - Лиля начала придумывать на ходу. Нужно было привести какой-нибудь сильный аргумент и заставить женщину говорить. Вывести беседу на нужный лад. – И еще... Она имеет право на дом бабушки... На дом Степановны. Потому что все вы обошлись с мамой плохо много лет назад.
Если бы Ирина Никифоровна сильно не злилась, то заметила бы с какой неуверенностью говорит Лиля. Но женщина замешательство внучки приняла на свой счет.
- Так и знала! Как правду не скрывай, а истина вот! Ты слишком мала, потому не умеешь врать. Я сразу поняла, что к чему. Чувствовала, что что-то здесь не так.
- Но вы не отрицаете, что когда-то случилось, то, что случилось... - женщина вновь отдалялась от темы и нужно было ее направить в нужное русло.
- Ничего не было. Твоя мать загуляла. Строила глаза Федору и Ване. Самоутверждалась.
- Федору?
- Второй сын Степановны. Неужто, она тебе не рассказывала про своего любимца? Первый человек в семье с высшим образованием. Гордость.
Лиля сглотнула ком в горле. Она и думать забыла про Федора. Бабушка о нем говорила лишь раз. Рассказывала про то, что он живет с некой Кикиморой в городе и она к ним не суется. Невестка не умела даже суп варить и смертельно обиделась на замечание свекрови по этому поводу.
- Федор приехал в гости. Навестил Степановну, потом пошел к брату. Они выпили за встречу. Твоя мать крутилась возле них. Думаю, что все напились до такой степени, что уже не соображали. Твоя мать воспользовалась случаем. Думала, что Федор ее заберет с собой в город. А когда поняла, что авось да небось не выгорело, придумала историю про надругательство. Не хотела получить клеймо распутницы. Одно дело слухи, другое дело растущий живот. Она к Степановне побежала, навешала той лапши на уши. Знала, что честные люди и в беде ее не оставят. Степановна не поверила. Я бы на ее место тоже. Римма и раньше была замечена с женатыми. Я до последнего надеялась, что все это злая людская молва. Зависть. Девка то моя красивая выросла. Ноги от ушей, волосы густые, глаза выразительные. Почему бы злым бабам гадость про нее не сказать? А потом произошло то, что меня лично потрясло. Сын Степановны не стал отрицать произошедшего. Если бы ты знала Ваню, то поняла, насколько абсурдным было его признание. Словно ему внушили чужие мысли. Римма, зацепилась за это и стала манипулировать. Но ребенок не входил в ее планы. Она взяла у меня деньги, а затем уехала.
- То есть Иван все-таки сделал это?
Ирина Никифоровна замотала головой.
- Ты чем слушаешь? Римма с Федором переспала.
- Но вы не можете этого знать. У бабушки другая версия.
- Римма пришла домой после случившегося и начала хвастаться тем, что скоро ее ждет городская жизнь. Мол, жених ее заберет с собой. Я спросила откуда у нее такая уверенность, она ответила, что скоро узнаю. Думаю, Федор в тот же день ее высмеял и отказал, ведь у него невеста была. Римма взбесилась и решила хоть кого-то очернить. Придумала эту нелепую историю про надругательство и беременность. Но где ты видела женщину, которая оказалась бы «в ожидании» сразу после соития? Что касается Степановны... Она упертая, как баран в брачный период. Я с ней разговаривала. Но она и слова не хотела слышать про то, что ее любимец Федор, может быть в чем-то виноват. Тем более после признания Ивана. Мы больше не обсуждали эту тему. Забыли, как страшный сон. Каждая осталась при своем. Думаю, поэтому мы и общаемся до сих пор. Сама подумай, стала бы твоя мать молчать, если бы насилие действительно было? С чего бы ей сохранять брак Таси?
- Из-за любви к сестре? – Предположила Лиля.
Ирина Никифоровна рассмеялась.
- Римма не любила сестру. Ревновала меня к ней. Даже, как-то отстригла ей волосы, пока та спала. Твоя мать ничего не говорила, потому что я не стала бы в таком случае молчать. Я люблю свою дочь, но всему есть предел. Можешь передать ей, что никакой дом она не получит!
Лиля кивнула.
- Если это все что ты хотела знать...
- На самом деле... - Лиля замешкалась, но продолжила. – Меня мама выгнала из дома. У нас никогда не было теплых отношений. Я старалась быть хорошей, но она все равно видела во мне только плохое.
Ирина Никифоровна прищурила глаза, решала: врет ли Лиля.
- Если это правда, то мне тебя жаль. Можешь остаться, если тебе действительно некуда идти.
Лиля приглашения не ждала, да и навязываться не собиралась. Хотя со стороны могло показаться все именно так.
- Что молчишь? – Ирина Никифоровна прожигала внучку взглядом, - а знаешь что? Давай-ка ей позвоним. У тебя же есть телефон? Вот и выясним, что ей нужно. Я не дам себя облапошить. Лично скажу, что дом она не увидит.
К счастью Лиля телефон взяла с собой. Все это время он был в кармане. Положив его на стол, посмотрела на Ирину Никифоровну. Женщина явно не верила ей. Набрав номер, девушка включила громкую связь. Мать ответила не сразу.
- Что нужно? - Недовольно поприветствовала она Лилю.
Ирина Никифоровна покачала головой.
- А ничего! – Ответила она вместо внучки. – Погляжу, ты за старое взялась. Поглядите-ка все на нее. Все чужими руками добро загребаешь? Успокоиться не можешь.
Лиля вжалась в стул. А Ирина Никифоровна продолжала обвинять дочь во всем подряд. Мать Лили не спешила сбрасывать вызов. Видимо для нее этот звонок был внезапным. А свою мать она и вовсе не ожидала услышать. Между ними почти сразу случился конфликт. Женщины обвиняли друг друга во всем подряд. Каждой было что сказать. И никто не хотел друг другу уступать. Обе отстаивали свое мнение до последнего. Лиле подумалось, как должно быть ужасно не общаться столько лет и до сих пор держать друг на друга обиду. Наконец тема разговора плавно перешла в нужное русло, и Лиля затаила дыхание. Ирина Никифоровна обвинила дочь во лжи и шантаже хороших людей. А мать вместо того, чтобы все отрицать, ответила:
- А что мне было еще делать? Ненавижу их и все что с ними связанно. Можно подумать ты была против. Все тряслась, как бы на тебя пальцем не стали показывать. Твой ведь план. Что молчишь?
________________________________________________________________________________