Работа на пристани кипела. Люди суетились, каждый был занят своим. Издалека они были похожи на небольшую стаю муравьев, которые строят себе укрытие.
После того, как Владимир обнаружил, что Алена плывет вместе с ним на корабле, пусть и в образе парнишки - и расстроился, и обрадовался одновременно. Он колебался, надо ли отцу рассказывать об этом, но, посовещавшись с Федором, решили, что нужно рассказать.
На пристани вдруг кто-то кромко заговорил, люди устремились туда и по рядам пошел шепоток.
Алена в это время чистила закопченные чугуны песком. Вдруг ее кто-то бесцеремонно дернул за рукав и поволок.
Девушку выволокли на серену пристани и громкий гортанный женский голос крикнул:
- Смотрите, дорогие моряки! Смотрите, кто плыл вместе с вами и скрывал свою личину. Смотрите, а кто это у нас здесь - прямо над самым ухом Алены раздался насмешливый тон Рогнеды.
Мужики побросали топоры и пилы и со злостью смотрели на тщедушного паренька, который оказался девкой. О как!
- Баба на корабле - к беде, - пронеслись шепотки.
Владимир прибежал, когда Рогнеда срывала с Алены шапку, тужурку, показывая всем, что вот, мол, смотрите! И как пропустили сей факт?
В толпе стояла смеющаяся Меланья - верная прислуга своей хозяйки.
- А ты тоже на корабле! Иль не баба? - раздался насмешливый голос старого Якова.
Хмурые матросы прыснули со смеха.
- Я-то не скрывала свою личину! Рулевой на корабле моего отца, прошу заметить, - Рогнеда подняла вверх палец, - в курсе, что я на борту. А вот рулевой Богдана Летомирова видимо нет! Бардак!
В это время Летомиров-старший спешил на крики и гам.
- Что случилось? - вышел он из толпы, увидел распластанную, плачущую Алену, которая вытирала грязными кулачками по лицу слёзы, и все понял, нахмурился, сжал пальцы в тугие кулаки.
В это же время в Алене подбежал Владимир, укутал ее, поднял и повел прочь от толпы.
- Зачем ты так? - он уставился на Рогнеду, - вот уж не знал, что сама на соседнем судне плывешь. Ты тоже нам ничего не сказала. А у Алены там, в слободе никого не осталось, вот она и предприняла этот отчаянный шаг.
Федор, услышавший все это последним, подошел, запыхавшийся к хмурому Богдану и заикаясь, начал оправдываться. Богдан рявкнул на плотника, оттолкнул его и почел прочь.
Как-то не по-людски все! Богдан сидел в небольшом шатре, схватившись за голову. Это надо же! Федор его обманул! Попросту взял и обманул! А ведь он ему верил до последнего. А он так с ним поступил, скрыл свою дочь на корабле. К тому же она вроде как нравится Владимиру... Хотели все вместе его вокруг пальца обвести они все! Вот те на!
Летомиров налил себе из тонконосого серебряного кувшина холодной воды и залпом выпил. Приоткрылся плотный занавес, впустивший лучи полуденного солнца и в шатер вошел бледный Владимир.
- Отец! Я понимаю твои чувства. Я сам не знал, только вчера увидел, - тут он запнулся, - в общем увидел. Не ругай её, она хотела, как лучше...
Богдан молчал, отвернувшись. Потом резко повернулся и взгляд его был холоден, как сталь.
- Хорошо. Ты не знал. А Федор знал! И не сказал мне! Как же теперь ему верить? Как? Он обманул меня, а я ведь был о нем самого лучшего мнения... Эхехехех...
Владимир не знал что сказать. подошел, легонько похлопал по плечу отца. В это время у занавеса послышался шорох и голос снаружи:
- Богдан! Это я, Яков.
- Заходи! - крикнул купец.
Яков потоптался, увидев Владимира, тот все понял и бесшумно вышел.
Старый моряк, сжимая шапку в руках, сначала молчал, все заглядывая в глаза Летомирову, пытаясь понять его настрой.
Потом он устроился на топчане, возле небольшого импровизированного стола. В шатре был полумрак, свет проникал лишь через кисею, которая выполняла функцию окна, заодно закрывала пространство от нежданных насекомых. Когда в шатре становилось темно хозяин зажигал оплывшую толстую восковую свечу в металлическом подсвечнике.
- Богдан, я плаваю с тобой много лет. Ты сам знаешь мою историю.
Тот вскинул на Якова голубые грустные глаза и снова опустил их, кивнул.
- Тогда мы собирались в дальние земли и дочка моя, Варварушка, вдруг ни с того не с сего, топнув ножкой, тоже захотела со мной. А я запротивился, ты что! С ума сошла... А потом, в том самом путешествии по Каспию, мы задержались сильно... Помнишь?
Богдан, не поднимая глаз, кивнул.
- Вот. Задержались, а когда причалили к родной слободке - Яков смахнул предательски-набежавшую слезу, - ее и след простыл.
Старый моряк уставился на свои черные от солнца руки и молчал.
- Потом сказали, что мол, разбойники это Вареньку... В тот год их особливо много по лесам шаталось. Сбивались в шайки, как голодные волки и грабили зажиточных людей да купцов. Иногда захватывали в плен крепких юношей и девушек с собой... Вот и не увидел я больше дочку. Совсем, как татаро-монголы раньше, несколько веков назад... Я что пришел? Ты уж прости Федора, он как лучше хотел. Он отец. Я его понимаю. Очень понимаю.
Яков встал с топчана и вышел из шатра.
Богдан помнил ту историю с дочерью Якова. Он его постоянно брал с тех пор в плавания, как верного моряка, как хорошего и мудрого человека. Злость постепенно стала отступать, как успокоившееся море. Становясь все больше прозрачной, а потом и вовсе невидимой.
Действительно. Раз уж так, то пусть. Деваться некуда. И Владимира расстраивать не гоже. Да и не надо забывать, как Федор спас меня на стройке храма. Вот и должок надо выплатить. Он встал бодро, словно гора с плеч упала. Хорошо, когда есть человек, что подскажет мудрое решение, наведет на правильные мысли.
Он нашел Федора, мрачно обтесывающего огромную липу.
- Федор, я ищу тебя.
Тот вскинул голову, понурил взгляд. Богдан положил руку ему на плечо.
- Все нормально. Дочь есть дочь. Наверно, я бы на твоем месте может тоже бы так поступил. Но у меня вот сын.
Федор поднял глаза, полные благодарности на купца. Они сменили тему и теперь уже толковали о том, как будут затаскивать судна на колеса. Прикидывали, как это сделать лучше. Сошлись на том, что уже завтра надо ставить и тянуть обозы к Дону. А там уже намного легче будет.
Яков нашел Алену, свернувшуюся на ворохе тряпья у погасшего костра. Моряки потолковали, поплевали да разошлись каждый по своим делам. Что орать, раз хозяин молчит. Он платит, его и слушать.
- Эй, девонька. А как тебя по-настоящему звать? - Яков присел на корточки и с интересом разглядывал Алену, словно видел впервые.
- Аленой, - тихо прошептала та.
- Я ведь сразу понял, что ты девка. Вот тогда, когда засмеялся, как увидел тебя, но виду не подал. Подумал, раз ты так вырядилась, значит у тебя какие-то нужды так выглядеть. Так вот.
Алена слегка улыбнулась. Яков смотрел добро и даже немного смешливо. Чудной человек. И хороший!
- Ну ты теперича что лежишь? Вставай, дел-то невпроворот. Летомиров-старший тебя не тронет, не беспокойся. Он строгий, но отходчивый, умный. Во мужик! - Яков показал большим пальцем вверх.
Алена заметно повеселела.
- Завтра на Дон пойдем?
- Завтра, девонька, завтра. А там и до Азова рукой подать. А там и Крым.