«Загудело в трубе, засветилось в избе. Видит пламя народ, а тушить не идёт», – такая загадка была о русской печке.
Русская печь – это то, без чего невозможно было представить деревенскую избу. Рано утром хозяйка убирает заглушку и вьюшку, то есть освобождает дымоход, затем снимает заслонку и поджигает лучину, от которой загораются дрова. Дрова в печь складывают с вечера – снизу сосновые, а сверху берёзовые. Горят дрова разом, пламя широкое, звучное.
Как только нагорят угли, часть их убирают в самовар, на остальные ставят металлическую пластинку с мёрзлой сорожкой, а рядом кладут картошку – это готовится завтрак. Мама будит меня, а сама идёт в стайку смотреть коров. Вернётся, поднимет на стол вскипевший самовар, вынет из печи сорожку. Картошку разрежет и посолит. Я завтракаю и ухожу в школу. Она готовит варево для обеда.
Дрова прогорели, мама помелом сметает остатки углей и золу в загнётку, ставит близко к загнётке чугун с варевом, в середину сковороду с сорожкой или картошкой, а в праздничный день – и пирженики (наши мамы говорили «приженики» – пирожки с ливером). Многое можно было приготовить в русской печи, но основная её задача – печь хлеба. Делали это так: лежат готовые скатанные колобки на столе, расстаиваются. Как только печь подметена, мама берёт длинную деревянную лопату, один конец на шесток, другой, где лопасть, – на стол. Кладёт колобок на лопату – и в печь прямо на под, без формы, без противня. Когда кладёт, то говорит: посадила на лопату, посадила в печь, сидят в печке. Помело и лопату держали рядом с печью, причём они стояли не на конце, а ветками и лопастью вверх.
На шестке часто была кружка с кипячёным молоком или водой, в которой плавала головка от мака. Если кто-то плохо спал, то ему перед сном давали несколько глотков, чтобы ночью не просыпался.
Цело у печки быстро задымлялось, надо было мыть, чтобы сажа не падала на шесток. Сбоку у печки был очаг. Вечером в нём жгли лучинки, чтобы освещать прихожую и кухню. Одна лучина догорала – подставляли другую. Ужинали при лучинах, если не успели до заката солнца. При лучине же я читала маме письма от отца или её братьев. Днём прочитаешь – вечером она просит ещё раз...
Рядом с печью – плита, у неё обязательно два отверстия, в которые ставили чугуны. Плита топится, огонь лижет чугуны, их содержимое быстро нагревается, закипает. Плиту топили обычно вечером: варили ужин.
Сверху у печи была лежанка – там спали. Мама намоет нас, четверых ребятишек, в бане по-чёрному, напарится сама. В избе выпьем горячего отвара листьев брусники (чай бывал редко) – и старшие на кровать, а мама с младшими до утра на печку.
Сейчас даже в деревенских домах почти не встретишь настоящую русскую печь. Современные печи используют в основном для отопления. А в наше время она была центром избы, семейным очагом и выполняла множество функций, недаром её называли кормилицей, помощницей, душой дома…
Справка
Задвижка – металлическая пластина, которой перекрывается дымоход. Задвижка может регулировать тягу, в отличие от вьюшки.
Вьюшка – устройство, состоящее из двух, а иногда из трёх частей. Это стальная пластина или рамка из чугуна с отверстием, закрывающимся крышкой.
Помело – длинная деревянная рукоять, к концу которой привязывались сосновые, можжевеловые ветки, солома, мочало.
Горнило – топливник печи, варочная камера, в которой сжигают топливо, а после готовят еду.
Под, лещадь – пол, площадка горнила.
Заслонка – лист железа или дерева, закрывающий вход в горнило.
Загнётка – м есто, к уда с кладывали угли для того, чтобы в следующую протопку не прибегать к розжигу.
Шесток – площадка перед устьем (входом в горнило) печи. Бывает открытым и закрытым. На шесток ставили горячую посуду.
Чело (цело, щиток) – область печи над арочкой или перекрытием шестка, как у человека лоб (лоб человека как раз на уровне чела русской печки).
