октябрь 2009 г., г. Ростов-на-Дону
Остановившись перед дорожным знаком с названием населённого пункта Ростов-на-Дону, Игорь вышел, подошёл к столбу, на котором был установлен знак и закурил — новый этап в жизни начинался в абсолютно незнакомом ему городе. Общение с городом, до момента заступа порога, становилось привычным и обязательным ритуалом — город справлялся и без него, город будет жить без его присутствия, но обратившись с прощением, за вторжение, и просьбой о помощи, появлялся призрачный шанс, в благословении судьбой.
«Не подскажете, дорогу, я впервые в городе? Адрес — ул. Вятская 128…», — обратился Игорь, к вовремя подвернувшемуся сотруднику ГИБДД, вдоволь наколесив по ночному Ростову. «Так… Минуточку — инспектор задумался, на несколько секунд, — вот по этой дороге будет тринадцатый круг, круговое движение… Вот на тринадцатом — второй съезд — это будет улица Вятская. Ну а там еще кого нить спроси, или номера домов смотри». «Однако, — думал Игорь, — я, конечно, всё понимаю — город с несколькими миллионами жителей, но, чтобы такие масштабы! Тут не просто всё далеко, а очень далеко! Н-да… Квартиру нужно будет найти максимально близко к работе — добираться до работы, через тринадцать «кругов», можно часами! Как они тут вообще рассчитывают время в пути, зная, что к девяти на работу — непонятно».
Выйдя утром из номера гостиницы, предварительно снятом для него руководством, Игорь решил уделить этот день знакомству с городом. Безусловно, старинный город, поражал, неподготовленного человека, масштабами — дорога на общественном транспорте, в центр города, заняла почти час, но больше поразили его не размеры города, а люди. Молодёжь общалась на совершенно удивительные темы, для жителя Мелучинска, или тем более Когалыма — посещение театра, встречи, в парке, для обсуждения нового романа, неизвестного для Игоря, автора, трудности в изучении какого-то, он не расслышал, иностранного языка, обсуждение экипировки, для предстающего восхождения на Эльбрус… «Удивительно, — только и мог констатировать Игорь, — здесь жизнь, действительно, кипит! Тут стараются жить полной грудью! Как здорово! Я хочу жить здесь!» Выпив кружку местного пива, в баре «Донской Эль», он ещё больше убедился в том, что Ростов ему нравится, а вкус, наугад выбранного напитка, легко намекал, что город начинает принимать его в свою жизнь.
Южный менталитет накладывал свой отпечаток и на становление компании — необходимость в заработке, но нежелание прикладывать чрезмерных усилий, отзывчивость, коммуникабельность и вечный поиск знакомых и знакомых — знакомых, заинтересованность в работе и территориальная удалённость, от дома, требования к компании и завышенная самооценка, — всё должно было сойтись одномоментно. Тем не менее работа филиала была налажена, к лету следующего года. Коллектив, с трудом собранный, радовал успехами, а с некоторыми сотрудниками сложились, по-настоящему дружеские отношения. Игорь, мог позволить себе уже не ночевать на работе, не контролировать работу логистики лично, а сорваться, ни с того, ни с сего, на Дон и забросив удочку, посидеть час-два, смотря на поплавок, в обеденный перерыв, или уехав, в верховье «Казачьей Волги», в пятницу, вернуться в воскресенье или даже в понедельник.
Рыбалка затянула Игоря, на какое-то время, наверное, как и большую половину мужского населения Столицы Дона — уединение помогало собраться с мыслями и убедить себя в том, что не всё так и плохо! Да — один, да — семья далеко и уже навсегда, но жизнь продолжается и в ней есть место счастливым моментам, а значит нужно всего на всего добиться того, чтобы этих моментов было больше.
В свою первую поездку на рыбалку, буквально через несколько минут Игорь поймал огромную, в его понимании рыбу — примерно на два — два с половиной килограмма! «Дружище, — с восторгом, обратился он к коллеге, забрасывающему удочку, в десяти — пятнадцати метрах, от него, и тряся над головой рыбиной, — не подскажешь, как называется? Обалдеть!» Рыбак — абориген, безучастно посмотрел на Игоря, оценивающе — на его улов и равнодушно, и даже сочувствующе произнёс — «Аааа — это … (вырезано из соображений цензуры) «гибрид» — называется», и повернувшись спиной уставился на свой замерший поплавок. «Хрень какая-то, подумал Игорь, — как может рыба называться «гибридом»? Лещ, подлещик, судак… Как угодно, но не «гибрид»! Хотяяя, — взглянув на красное заходящее солнце, — он представил утро следующего дня, после ядерной войны, — алый закат пожарища, над разрушенным городом, свинцовые облака, моросящий радиоактивный дождь, сквозь который, с удочками через плечо, идут двое, ступая по пеплу, превратившемуся в грязь, одетые в темно-зелёные плащи, с капюшонами, — отец и сын… Идут ловить «гибридов…»
Надя, тем временем, вырыв «топор войны», подала на ещё одни алименты, в связи с удочерением Игорем дочки, а также увеличению суммы выплат. Для Игоря мало что изменилось, так как, работая в «серой зоне» заработных плат, требования государства его интересовали мало, — поддержка детей, в тех суммах, которые он обязан был платить по закону, была ничтожна и неприемлема. Именно поэтому Игорь не передавал исполнительные листы судебных приставов, в бухгалтерию, а перечислял деньги самостоятельно, складывая стопочкой квитанции об оплате. Суммы перечислений рассчитывались по формуле — общая сумма дохода минус расходы на проживание — остальные деньги перечислялись Надежде ежемесячно. Снятие однокомнатной квартиры, оплата топлива и телефонной связи, оплачиваемые компаний, являлись очень серьёзным подспорьем на данном этапе, но при таком методе расчёта алиментов мечтать, даже не о своём жилье, квартире, а хотя бы о том, чтобы начать откладывать, на приобретение квартиры, в будущем, не приходилось. Да он и не стремился, поскольку та цель, ради которой он жил последние семнадцать лет всё ещё продолжала трескаться, ломаться и обваливаться — он терял детей с катастрофической скоростью. Дело не в его влюблённости и, как следствие, расставании с Надей — дети, как безусловная данность, оставались его детьми, где общение, дружба, и встречи были неотъемлемой частью жизни, любого сценария будущего, но не того, который заготовила Судьба.
Ненависть, со стороны Надежды, захватившая всё её существо и ставшая, наверное, третьей необходимой потребностью в жизни после питания и оправления естественных нужд, неизбежно и неотвратимо отравляла своей желчью отношения отца и детей. Общение с детьми всё больше сводилось, к просьбам, о помощи в приобретении, тех или иных вещей, а банальные дежурные фразы, — «как дела?», «как здоровье?», не говоря уже о словах заинтересованности, сопереживания, поддержки, вскоре стали необязательными и были исключены из диалогов. Принятие осознания того, что тебя вычёркивают и одновременно используют, отторгалось на уровне защиты собственной психики. Учиться жить одному приходилось, начиная с того, чтобы убедить себя, встать хотя бы сначала на одно колено, а уже потом, даже без моральной поддержки, и, в общем-то ясной и понятной цели, постараться встать и удержаться на ногах. Игорь растягивал эту эволюцию, сам не понимая, на что надеется и за что цепляется.
Друзья, если вам понравилась прочитанная глава, не забудьте поставить лайк! (Вам ведь понравилось прочитанное, а я об этом узнаю и мне будет приятно.)
Приобретать книгу совершенно необязательно – обещаю, я выложу её всю на своём канале бесплатно!
Но если я вас не переубедил и вам не терпится узнать всю историю или вы хотите приобрести книгу в коллекцию, поддержать автора – бумажная и электронная версия доступны по ссылке: повесть «ШраМы».
Кроме того, встретиться с главными героями повести и заглянуть в их прошлое вы можете в уже опубликованной повести «Сценарий Шторм» по ссылке: повесть «Сценарий Шторм».