Георгий Константинович Жуков, без сомнения, является одной из самых заметных фигур Красной армии во Второй Мировой войне. Ну и разумеется самых обсуждаемых и спорных. Мнения по нему высказывают настолько полярные — от восхищения до такого, что повторить не рискну, словом, трудно найти другого такого военачальника в РККА.
Разобраться в его роли не так просто, уже хотя бы потому, что мы пока ещё плохо знаем саму историю Великой Отечественной, дабы делать какие-то глобальные выводы.
Как мне кажется, когда мы пытаемся понять и оценить деятельность Жукова в той или иной операции на том или ином участке фронта, надо учесть некоторые моменты. Собственно, я уже не раз об этом упоминал в разных статьях, но сейчас решил сделать на эту тему отдельный материал.
Давайте попробуем посмотреть некоторые важные вещи военной биографии Жукова.
Логичнее было бы начать с Халхин-Гола, но я уверен, что нам пока рано вообще оценивать то сражение, поскольку о нём мы знаем ещё меньше, чем про Великую Отечественную.
Потому давайте начнём с операции, в которой Жукову впервые поручено самостоятельно командовать фронтом — наступление под Ельней.
Ельнинская операция, конечно, все послевоенные годы входила в число наших первых и бесспорных побед. В постсоветское время стало понятно, что говорить столь восторженно бы не стоило. Поскольку цель — окружить и разгромить немецкую группировку на Ельнинском выступе, была даже во второй составляющей не особо выполнена. Напомню, тем кто не в курсе, немцы сами оставили ненужный им выступ, причём оставляя его нанесли нам весьма значительные потери.
Но это то, что мы видим сегодня. Причём, сама операция ещё до конца не изучена, по ней очень мало документов доступно пока, что сильно усложняет процесс. Однако, надо учитывать, что в 1941 году вся операция и её итоги виделась несколько иначе. Состав немецких войск наша разведка полностью не выявила, не случайно в советских книгах упоминались якобы разгромленные под Ельней немецкие дивизии, которых там не было. И, так надо понимать, «разбор полётов» после войны, когда стали доступны и немецкие документы, по этой, равно как многим другим операциям, проводить никто не стал. В результате восприятие Ельнинской операции не менялось с военной поры.
Поэтому из двух версий дальнейшей биографии Жукова — после успеха под Ельней был отправлен спасать Ленинград и отправили под Ленинград, потому что не жалко, первая версия вполне обоснована. В Кремле вполне могли расценивать победу под Ельней весьма высоко.
Ну, раз уж помянули Ленинград, то давайте о нём и продолжим.
То, что сам Жуков явно стремился как-то превысить свою роль в командовании Ленинградским фронтом, безоговорочно показывает сам факт подтасовки с датами. Кто забыл, напомню, что в книге «Воспоминания и размышления» указано, что прибыл Жуков в Ленинград 10 сентября, хотя на самом деле это было 13 сентября. Причём это уже дело не составителей книги, я слышал интервью Жукова, в котором именно про 10 сентября он говорит сам. Идти на столь откровенную ложь, которая сразу раскрывается любым, кто читал хотя бы мемуары других военачальников (включая Федюнинского, который летел в Ленинград на одном самолёте с Жуковым), могла сподвигнуть только очень серьёзная причина.
Но этот факт можно оставить за скобками, поскольку в любом случае Жуков в командование фронтом вступил же и в самый ответственный момент битвы за Ленинград руководил войсками. Другое дело, что никаких судьбоносных решений в те дни, пока ещё продолжалось немецкое наступление, Жуков не принимал — всё было решено до него (может потому и появилась другая дата).
В боевых действиях на подступах к Ленинграду ещё больше проявилось тоже, что под Ельней. Как мы знаем сегодня, никакого штурма города немецкими войсками даже не планировалось, задачей было взять город в как можно более плотное кольцо окружения. А уже 15 сентября, вся 4-я танковая группа, а чуть позже и 8-й авиационный корпус, должны были убыть из-под Ленинграда на московское направление. Однако, ничего этого никто в советских штабах в 1941 году не знал. Командование Ленинградского фронта расценивало немецкие действия, как непосредственный штурм города и старалось этот штурм отбить. Мало того, советская разведка не смогла обнаружить отход от Ленинграда двух танковых и моторизованной дивизии. Потому в штабе Ленинградского фронта ждали, что эти три дивизии нанесут удар или от Урицка, или в обход Пулковских высот. В это так сильно верили, что в советское время упорно продолжали считать — последний штурм города немецкими танковыми дивизиями был 23 сентября.
И потому, всё советское руководство и сам генерал армии Жуков лично, были уверены, что Ленинградский фронт смог остановить немецкий штурм и тем самым спасти Ленинград. Ну а командовал фронтом в тот момент, когда немцы остановились в пяти километрах от Кировского завода, именно Жуков. Какие ещё нужны доказательства?
Лучше всего советское видение ситуации было отражено в романе Александра Чаковского «Блокада».
Получается, что очень важно не только то, какова реальная обстановка, но и то, как её себе видят живущие в ней люди. Получается, что Жуков действительно стоял насмерть, ибо, если бы немцы взяли Ленинград, то и улететь мог бы не успеть физически. Да и закончится для него могло бы всё ещё хуже, чем плен, попади он в Москву, не удержав город на Неве.
Если продолжать примеры, то можно сразу перенестись на Украину. Корсунь-Шевченковский «котёл», который так любили называть «Вторым Сталинградом». Может быть я ошибаюсь, но мне не удалось найти информации о том, какие силы вырвались из «котла» по данным советской разведки. Судя по всему, наше руководство считало, что практически все окружённые войска были уничтожены или сдались в плен.
Можно и ещё продолжить, но я бы хотел немного сменить тему. Противники признания Жукова гениальным полководцем обвиняют его, что единственной тактикой было гнать в лоб, в атаку войска, заваливая трупами, пока немцы не дрогнут.
Наши войска под командованием Жукова действительно всегда наступали (даже в оборонительной фазе битвы за Москву), но это не его личная особенность. Наши войска наступали при малейшей возможности, и даже без неё. В 1941 году это не так заметно, поскольку немецкие наступления как бы оставляли наши атаки в тени.
Давайте для примера наступлений Жукова возьмём Сталинградскую битву, ту её часть, которую зовут оборонительной. Хотя наши войска в тот период наступали больше, чем немецкие, но просто у немцев лучше получалось. Координировавший действия фронтов Жуков, по такому случаю получивший специально для него придуманную должность заместителя Верховного Главнокомандующего, действительно занимался тем, что присматривал, дабы командование Сталинградским (в сентябре) и Донским (переименован в октябре) фронтом исправно гнало войска в наступление. Имея подавляющее преимущество (например, одна слабая немецкая дивизия против четырёх наших усиленных), советские войска тогда не добились никаких результатов, кроме огромных потерь.
Ключевыми проблемами наших неудач была плохая подготовка войск и спешка, в которой готовилось наступление. Есть такой эпизод, когда лично Сталин звонит Василевскому (он там был вместе с Жуковым) и требует начать наступление немедленно, хотя из трёх армий на исходные позиции для наступления вышла лишь одна, да и то не полностью.
Подобных ситуаций можно вспомнить много, где-то они заканчивались нашим успехом, где-то неудачей. И можно бы обвинить Жукова в том, что под его руководством терпели войска неудачи. Можно, но надо ведь смотреть глубже… или шире.
Мнение самого Жукова о провале наступления под Сталинградом в октябре 1942 года мы не знаем, но знаем мнения Рокоссовского, Жадова, Малинина, Трубникова. Все они в один голос твердят, что войска совершенно не обучены и не подготовлены.
Давайте попробуем понять, что же делал Жуков на фронте, в чём его работа. Не в киношном варианте, в исполнении Михаила Ульянова, а реально.
Планы разрабатывают в связке Генштаб и штабы фронтов, задача Жукова (как и других представителей Ставки) лишь координировать действия. Ключевые решения представители Ставки, как нам известно, сами не принимали. То есть Жуков лишь выезжает на место, где следит за выполнение планов, а его сверху ещё и подгоняют, чтобы действовали быстрее. Нетрудно заметить, что очень многие наши наступательные операции переносились на некоторое время, поскольку войска не успевали. Нетрудно увидеть, разбирая подготовку к наступлению, что обычно сроки выставлялись предельно (а то и запредельно) короткие. А решения по ключевым срокам принимали в Москве, и командующие фронтами, и представители Ставки, могли лишь высказывать свои предложения.
Равно как не имел Жуков и отношения к таким стратегическим вопросам, как подготовка войск, создание вооружения и пр. Ну разве что чуть-чуть, пока был начальником Генштаба.
Потому на примере того же Сталинграда, на неудачи войск в наступлении можно ведь и иначе посмотреть. Хоть какой гениальный полководец справится ли, если ему приказывают наступать без подготовки, даже не успев сосредоточить войска, прибывшие за тысячи километров. Если у него войска плохо обучены, хорошо если по-русски личный состав говорить умеет через одного. Если танки оказываются слабее немецких (очень 1942 года же), если артиллерия не способна вести прицельный огонь, а лупит только по площадям. Если авиация не может полноценно поддержать пехоту и танки, поскольку немцы (у которых самолётов меньше) делают по пять и более вылетов, а мы делаем по два.
В этой ситуации, хоть Жуков, хоть Гинденбург, получившие приказ наступать, могут лишь гнать пехоту с танками в атаку, надеясь, что, имея пяти-, а то и десятикратное численное преимущество удастся задавить противника, проломить его оборону.
И спрашивать за сложившуюся ситуацию точно надо не с тех, кто руководит армией, фронтом и даже представляет Ставку. С последних особенно, поскольку если командующий фронтом непосредственно руководит войсками, и принимает решения в пределах своей компетенции, то у представителей Ставки нет ничего, кроме возможностей требовать от подопечных фронтов выполнять приказ. Я, конечно, немного утрирую, но суть именно такова.
Я не пытаюсь выступать адвокатом Жукова или обвинителем — пустая трата времени, цель понять события и результаты войны. А по ней, согласитесь, очень многое остаётся непонятным. И распутывать эти узелки придётся ещё не одному поколению.
Предложу вам ещё мою старую статью, вдруг кто не читал:
Насколько был обоснован приказ Жукова стоять насмерть под Ленинградом