"На борту «С-80» среди прикомандированных к её экипажу был капитан 3 ранга Николаев В.А. - командир однотипного корабля, который ещё предстояло построить.
По плану командования вместо него в море должен был выходить командир другой подводной лодки проекта 644, которую вскоре предстояло принять от промышленности. Однако, Николаев уговорил его остаться на берегу: «Ты скоро и на своей лодке наплаваешься, дай лучше отработаться мне».
Среди матросов и старшин также было немало дублёров, в том числе, и учеников. На этот выход крылатые ракеты в контейнеры не загружались, а в торпедных аппаратах находились торпеды (из них несколько боевых).
Последнее донесение с «С-80» поступило около 00.30 27 января. В нём сообщалось о погоде в районе, в котором находилась лодка. В предыдущем донесении, полученном с «С-80» 26 января, командир корабля докладывал о выполнении плана боевой подготовки и запрашивал «добро» на переход в базу. Разрешение было передано, но связь с лодкой была потеряна.
«С-80» в свежую погоду (волнение моря - 5-8 баллов) при температуре воздуха минус 5 градусов совершала утомительное плавание в надводном положении.
Даже обычную «эску», не подвергшуюся подобной кардинальной модернизации, качало бы на такой волне достаточно сильно, не говоря уже о лодке с двумя громоздкими и тяжёлыми пусковыми контейнерами в верхней части корпуса.
Позже, после подъёма корабля, медики установят, что желудки практически всех членов экипажа были пустыми: видимо, дело было не только в том, что люди укачались, но и в том, что качка мешала полноценному приготовлению пищи. Косвенно это было подтверждено следующим фактом: после погружения все конфорки электроплиты на камбузе работали на максимальной мощности - именно в таком положении остались их переключатели.
И вот состоялось долгожданное для всех людей на борту погружение. Лодка пришла на перископную глубину, встала под РДП, после чего была объявлена боевая готовность № 2 подводная. Качка несколько уменьшилась, а люди, стоявшие на мостике, получили возможность переодеться в сухое бельё и обогреться.
Были подняты: шахта РДП, штыревая антенна радиосвязи, а также перископ и антенна РЛС для наблюдения за надводной и воздушной обстановкой. Левый дизель работал на винт, правый - на электродвигатель в режиме генератора. Внезапно (возможно, на циркуляции,- вертикальный руль остался переложенным влево) рулевой-горизонтальщик не сумел удержать глубину, и лодка начала проваливаться.
Возможно, по ряду причин, уход с перископной глубины не был вовремя замечен. В частности, офицер, который вёл визуальное наблюдение за надводной и воздушной обстановкой, в условиях ночной видимости мог не сразу обнаружить уход топа перископа под воду.
Возможно, непосредственно в момент аварии вахта на радиолокационной станции была закрыта, поэтому никакого доклада об уходе с перископной глубины не поступило и от радиометриста.
Рулевой о своём промахе мог и не доложить, пытаясь устранить его самостоятельно, а два офицера БЧ-5, находившиеся в это время в центральном посту, из-за сильного утомления, возможно, заметили провал по глубине с опозданием.
Естественно, люди на главном командном пункте лодки знали, что устройство РДП снабжено поплавковым клапаном, препятствующим её затоплению при внезапном уходе выдвижного устройства под воду. Возможно, поэтому они могли воспринять возникший скачок давления в прочном корпусе как признак срабатывания этого клапана при накрытии РДП волной, и своевременно не насторожились.
К сожалению, клапан подачи горячей воды по специальному трубопроводу для обогрева поплавкового клапана оказался закрытым; поплавок из-за постоянно попадающих брызг обмёрз, остался на месте и не перекрыл воздухопровод…
Столб забортной воды диаметром 450 миллиметров устремился в пятый, дизельный, отсек со всё возрастающим напором. Воздухопровод открывался в нижнюю часть отсека, шум воды из-за грохота двухтактных дизелей 37Д не был слышен, поэтому дизелисты, как определили потом эксперты, обнаружили поступление воды только тогда, когда она начала разбрызгиваться вращающимися шинно-пневматическими муфтами.
Последовал доклад в центральный пост и в боевую рубку. В подобной ситуации руководящие документы требуют объявлять срочное погружение, как, очевидно, и сделали на погибшей лодке.
Из боевой рубки был опущен перископ. Дизелисты, выполняя команду, остановили дизеля, закрыли приёмные и отливные кингстоны системы их охлаждения, а также приготовили обе линии вала к даче хода от электромоторов.
В это время в центральном посту специалист, который должен был дистанционно, с помощью гидравлики, перекрыть воздухопровод РДП, ошибочно переключил другой гидравлический манипулятор…
А вода продолжала всё интенсивнее поступать в пятый. В центральном посту, очевидно, посчитали, что воздухопровод перекрыт, и не попытались установить истинное положение его прочной захлопки с местного поста (в третьем отсеке). Очень скоро из-за нарастающего дифферента на корму даже это стало затруднительным, не говоря уже о возможности закрытия прочной захлопки вручную.
Ход электромоторами так и не был дан, и, хотя рулевой-горизонтальщик переложил горизонтальные рули на всплытие, инерции переднего хода для компенсации отрицательной плавучести не хватало.
Отрицательной плавучестью «С-80» обладала и до поступления воды через шахту РДП - в соответствии с «Инструкцией по управлению подводной лодкой проекта 644» в уравнительную цистерну был принят дополнительный балласт в количестве 5-8 тонн для предотвращения выбрасывания корабля на поверхность в условиях волнения моря. Такое количество воды весьма ощутимо для средней лодки!
Принятый дополнительный водяной балласт в условиях возникшей позже аварийной ситуации уменьшил шансы «С-80» на спасение. А с увеличением дифферента и без того небольшая скорость переднего хода была быстро погашена.
Продувание цистерн главного балласта началось с опозданием, ЦГБ № 5 в аварийном режиме не продувалась (то есть, продувалась как обычная ЦГБ, вместе с остальными). При этом, по мере увеличения глубины, воздушные подушки в ЦГБ, несмотря на непрерывный расход воздуха, расширялись лишь незначительно и плавучести практически не добавляли.
Кроме того, с возрастанием дифферента воздух из ЦГБ частично стравился через шпигаты бескингстонных цистерн. (Спустя несколько лет бескингстонные цистерны главного балласта стали одной из главных причин гибели в Бискайском заливе нашей атомной подводной лодки «К-8»).
Тем временем, поступление воды в дизельный отсек не только не прекратилось, но и резко увеличилось. Доклад дизелистов об этом, очевидно, привёл центральный пост в такое замешательство, что там, неправильно оценив чрезвычайно опасную для корабля ситуацию, отправили в пятый отсек командира БЧ-5 для выяснения обстановки на месте.
В эти секунды дизелисты, выполнив всё, что они должны были сделать, героически боролись с поступавшей водой. Они вручную пытались закрыть на воздухопроводе клапан большого диаметра, расположенный в их отсеке (так называемый «нижний гриб ПВД»). Его тарелка из-за большой площади даже теоретически не могла на такой глубине, на которую уже успела провалиться «С-80», быть закрытой руками людей.
Тем не менее, моряки сверхчеловеческими усилиями пытались остановить поступление воды, и это им почти удалось! К сожалению, шток клапана, не рассчитанный на работу в подобных условиях, деформировался. Для полного закрытия клапана необходимо было сделать 11 оборотов, а подводники сумели сделать 8, пока один край перекошенной тарелки не упёрся намертво в металл…
Вскоре дизелисты погибли, так и оставшись в своём отсеке. Переборочная дверь между четвёртым и пятым оказалась отдраенной, и четвёртый отсек затопило мгновенно. Переборки между третьим и четвёртым, а также вторым и третьим отсеками были взрывообразно разрушены забортным давлением. Таким образом, на «С-80» сразу оказались затопленными 4 отсека, в которых погибло 44 подводника.
Подводники, находившиеся в первом отсеке, проявили отличную выучку. Увидев нарастание глубины и дифферента, а также обнаружив, что связь с центральным постом отсутствует, они со своей аварийной колонки ВВД подключили на расход баллоны командирской группы и начали продувать ЦГБ.
Очевидно, обнаружив по ряду признаков, что второй отсек быстро затапливается забортной водой, моряки дали воздух в свой отсек для подкрепления переборки. Кроме того, люди, находившиеся в первом, отдали носовой аварийно-сигнальный буй. Не их вина в том, что все принятые ими меры, увы, никому помочь уже не могли…
Личному составу шестого отсека не удалось устранить фильтрацию воды через переборку между шестым и пятым, которая всё ещё выдерживала забортное давление, и они организованно перешли в седьмой отсек, задраив за собой переборочную дверь.
Люди, оказавшиеся в седьмом, также принимали все доступные им меры для борьбы за живучесть. Они тоже, как и их товарищи из первого отсека, продували ЦГБ и отдали кормовой аварийно-сигнальный буй.
Пока вода не ворвалась в шестой, а затем и в седьмой отсеки, подводники пытались организовать выход из затонувшей подводной лодки. Они отдраили нижнюю крышку кормового входного люка и опустили спасательный тубус. В отсеке на 14 человек приходилось только 10 изолирующих дыхательных аппаратов ИДА-51, из них 5 были приготовлены для выхода на поверхность.
Но попыток выйти ни один из четырнадцати не предпринимал. Возможно, никто не захотел даже попытаться спастись, покинув в отсеке товарищей, оставшихся без ИДА. Правда, шансов на спасение практически не было ни у кого: с такой глубины без помощи извне нельзя было выходить и с использованием более поздних, более совершенных дыхательных аппаратов…
Чуть позже вода через неплотности переборочных сальников и клинкетов вентиляции затопила шестой отсек, а затем ворвалась и в седьмой.
А людей, оставшихся в первом, ждала долгая и мучительная смерть. Время её наступление подводники отодвигали, используя аварийные запасы воды и пищи, патроны химической регенерации воздуха и сжатый воздух из торпед.
Затем, через ничтожные неплотности в кормовой переборке отсека, туда начали просачиваться газы из пузыря, образовавшегося под подволоком в затопленной части лодки, и стали оказывать на людей отравляющее действие.
Большие глубина и дифферент не давали и здесь подводникам никаких шансов для самостоятельного выхода на поверхность, тем более, что в торпедных аппаратах были торпеды. Едва ли в тех условиях при существовавшем уровне развития аварийно-спасательных сил и средств можно было спасти остававшихся в живых, ведь имевшаяся тогда на вооружении техника не позволила даже обнаружить погибшую «С-80». Но подводники держались…
Когда из десяти человек в живых осталось пятеро, четверо из них включились в ИДА, а один - в бесполезный в тех условиях фильтрующий противогаз."
Эту историю рассказывает © Караваев Игорь Борисович, большое ему за это спасибо!
Продолжение следует.
23.01.2024
.
