Исповедь начхима.

11.34. Люди обитают в пространстве между раем и адом. В раю покой и благодать, мягкий, возможно, субтропический климат. Ад хотя и не так комфортен, но всё же физические процессы в нём управляемы. Поддерживаются заданные газовый состав, температура и давление. Начало и конец процессов предопределены опытными подмастерьями Великого Специалиста. Ад врывается в жизнь неожиданно. В этом случае его физические процессы должны контролировать люди, заранее подготовленные к встрече с ним. Почему разум присущ...

11.32. - Валентин Иванович, на «Вольфраме» горит сигнал нижнего уровня гидравлики в баке судовой системы. - Что там, Саша, - повернулся к Захарову механик, - гидравлика уходит? Басанец, Басанец! Ну, где опять этот идиот? - На мостик поднялся. - Зачем? - Груши околачивать. - Басанец! Басанец соскользнул по трапу. - Басанец! Не стойте за стеной. Ваша задача - быть здесь и сейчас! - Товарищ командир БЧ-пять, крен увеличивается! - Да и Бог с ним! Что-то ты сегодня какой-то особенно бестолковый. Лети-ка...

- Центральный, в пятом повышается температура, давление ноль-два! Сильное парение масла в районе турбонасосных циркуляционных агрегатов! – всё пытался из пятого по скрипящему от помех телефону поддерживать связь с центральным постом Ковалёв. - Переключаемся из ИПов в ИДА-59! Вытряхивали из мешков тяжёлые аппараты. С трудом пропихивали головы в резину. Больно давили, впиваясь в глаза запотевшие окуляры. - А нам-то что делать? - спрашивали Кулагин и Болдырев, потрясая порванными резиновыми масками...

И кит вздрогнул, ощутив сильное поле энергии, вызвавшее совершенно неведомое ему болевое ощущение. Оглушающе-массивная волна звона рвущихся до предела натянутых струн-нервов электрических цепей вдруг неожиданно забившегося в конвульсиях гиганта жгучими иглами мощных электромагнитных импульсов ударила по рецепторам беззащитной кожи и отразилась в мозгу слепящими вспышками. Отделённое миллионами лет эволюции от мира высоких температур ласковой прохладой океана, сознание китов не в состоянии ощутить, понять и представить не свойственные природе моря образы горячего пара, дыма и огня...

- Центральный, готово радио для передачи на берег! - Слышали, радист! - Владимир Алексеевич, а всё же, почему сигнал об аварии не передаётся? Ведь мы, насколько я знаю, обязаны его передать в течение пяти минут с момента возникновения аварийной ситуации, - недовольно морщился начальник политотдела. - Мы не выяснили все моменты… - Я вас прекрасно понимаю, что вы с заместителем командира дивизии не выяснили все моменты. Но руководящие документы требуют передачи радио об аварии в течение пяти минут...

11.20. «Отдраен верхний рубочный люк!» Ни одна команда не наполняет так ликованием сердца экипажа, как эта. Только не сейчас. Некстати всплыли. Неожиданно. - Помощнику на мостик! Урюпин застегнул канадку, натянул поглубже на уши шапку и поднялся наверх. На свежем воздухе почувствовал себя бодрее. На мостике озабоченно вглядывался в бесцветную однообразную даль. Хмурая и постоянно недовольная, как выжившая из ума тёща, Северная Атлантика была не в духе, тяжело вздыхала и по-старушечьи ворчала. Ленивые...

- Крен пять градусов на левый борт! Давление на манометрах шестого и седьмого отсеков три с половиной килограмма! Давление ВВД во всех перемычках, кроме второй, падает! - дребезжащим голосом озвучивал Захаров данные объективного контроля. -Приготовить общесудовую вентиляцию для вентилирования отсеков вентиляторами в атмосферу. Снять первый и второй запоры кормового кольца, - командует в микрофон Гусаров. Захаров щёлкнул тумблерами на «Вольфраме». Зашипевшие остатки гидравлики открыли клинкетные захлопки...

Дождался демон своего часа. Выпустил когти. Распузыривая щёки резьбовых соединений раскалённых добела, податливых, как пластилин, трубопроводов, вырывается дикая воздушная ярость на простор, с визгом и хохотом дует на голубое пламя. - Продуты концевые, - доложил Захаров. - Крен - ноль, дифферент - ноль. Давление ВВД в первой и третьей перемычках - двести килограммов, в четвёртой - сто пятьдесят! - По манометру в седьмом давление два с половиной килограмма! По негерметичным уплотнениям главного упорного...

- Глубина 150 метров! В корме ритмичные удары, будто лёд пешней крошат. Ухнув филином, затихла турбина. На пульте ГЭУ растерянно мигает сигнальная лампа. Гремит ревун - будто прутом по нервам. Лодка перестала вздрагивать. - Сработала аварийная защита ГТЗА (*) по снижению давления масла в системе регулирования! Баринов упёрся в подлокотники побелевшими пальцами, с силой вдавил тело в кресло, заскрипел зубами. - Не управляется вертикальный руль, товарищ командир! И кормовые горизонтальные! Мать их! - боцман бросил бесполезную рукоять «Аметиста», откинулся и задёргал усы...

11.07. Вновь тонким писком выводит нудный досадный мотив гнусное насекомое. Инженер электротехнической группы старший лейтенант Давыдов кривится - точно зуб вырвали. Шлёпнуть бы его ладонью, чтобы мокрое пятно осталось! - Обесточена секция отключаемых нагрузок ГеэРЩа - один (*)! Вот так комарик! - Причину выясните! - Сигнал на «Омеге». Сработал межсекционный автомат. Где-то КеЗе (**)! - Насос номер один первого контура паропроизводящей установки перешёл на малую скорость, - негромко докладывает Соколов и матюгается в сторону...

- Первый, учебная тревога! - Перекрыты клапана подачи кислорода и поглощения углекислого газа! - Загерметизирован аппарат поглощения углекислого газа! - Остановлены вентиляторы аккумуляторной батареи! - Закрыты переборочные захлопки судовой вентиляции! - Готовятся аппараты ИДА (*) и ШДА (**)! - Обесточено оборудование, не влияющее на ход и управление подводной лодки! - Центральный, первый отсек к бою готов! В первом народ битый, тёртый. … Протиснулся, кряхтя, в трюм Басанец. На мятой щеке пуговица продавлена...

Загудели в унисон кормовое и носовое переговорные устройства, - вызывал центральный. В носу отсека не подойти - огонь. Колян побежал в корму. От дыма жгло в груди, раздирало пополам лёгкие. - Седьмой! Шевелёв! Ты что задержался?! - Центральный! Центральный! В седьмом отсеке пожар! - и, схватившись рукой за горло, зашёлся удушливым кашлем. И нет уже ни магистралей, ни клапанов, ни клинкетов и трубопроводов. …Это же посёлок! Лето, кусты бузины и девочка, с которой собирали душистую землянику в Сухом овраге… Из диспергатора ВПЛ, заливая палубу, хлестала воздушно-пенная эмульсия...