65
Наш дом в северном крае опустел после того, как все мужчины покинули его. И даже заботы о Лучике, которая продолжала быть очень требовательной и капризный, не давали мне полностью отвлечься от навалившегося одиночества. Жены младших братьев Демида тоже грустили и ждали возвращения своих мужей. Только наши дети радостно бегали по двору, играли, веселились, и лишь по вечерам, за общей трапезой, спрашивали, когда вернутся их отцы.
Если детей Полены и Дарьяны я могла обрадовать, их мужи скоро должны были прибыть домой. После окончания осады города и восстановления сил, они, вместе с войском Доброслава взял путь на Северные земли. А вот мой Ладо и Белозар отправились сопровождать Радамилу с княжичем в земли Горина.
Так было решено на семейном совете. Поскольку оставлять наш дом долго без мужской помощи и защиты было нельзя. Боремир хоть и помогал нам по мере сил, но справиться с двумя большими хозяйствами не мог. И если наши наделы земли он засеял вместе с подросшими племянниками, то для сбора урожая надо было больше рук. Да и дрова на грядущую зиму надо было готовить. Так что мои невестки ждали возвращения мужей, а мы с Велиславой лишь вздыхали по ним. Белозар возвращаться пока не планировал. И я вообще не видела его в доме в ближайшем будущем, как же, как и Демида.
Близнецы Валид и Велимудр подрастали. Становились все больше похожи на тех, в честь кого были названы. Взгляд чёрных глаз Валида уже сейчас пугал селянскую детвору. А рассудительность Велимудра умиляла, такой малыш и так вдумчиво всё делает. Лучезара любила наблюдать за игрой братьев с моих рук. Домашние даже шутили, что Лучезара растёт настоящей княжной, ни на мгновенье одна не остаётся, рядом всегда должен быть кто-то, кто будет исполнять её желания.
Несмотря на домашние дела и подрастающих сыновей, которым всё больше не хватало отцовского слова, всё моё внимание было направлено далеко отсюда. Я наблюдала, как обстоят дела в далёкой Южной стороне. Чувствовала смятение дочери, на которую навалилась тяжесть быть представительницей древнего рода. Находясь при этом среди позабывших свои корни людей. Своим примером пробуждать их и вести к истокам.
Также я ощущала беспокойство мужа, который тревожился за Светозара с Радой, за их будущее в чужой стороне, не смея предугадать дальнейшее развитие событий. Нам с ним было бы спокойнее, если бы Радамила стала княжной Северных земель и жила под покровительством Цветаны и Доброслава.
Но жизнь распорядилась иначе. Нашей дочери выпало возрождать княжескую ветвь на Юге. Зная её характер и огненное горение внутри, недаром в ней смог пробудиться дар Перуна. Я понимала, что она, как никто, подходит для этой роли. Лучик была другой. Более нежной и ранимой. Она могла прийти на Юг лишь когда все неприятели будут побеждены, чтобы, как журчащий ручей напитать собой засохшую в руках завоевателей Южную землю.
В моей младшей дочери было очень много водной стихии. Источник из Южных земель бурлил в её крови. Она была нежной и звенящей, как первые княжны древнего рода. Побороть сопротивление чужестранных завоевателей, она бы не могла. Да огонь Перуна в ней пробудиться вряд ли. Поэтому роль освободительницы выпала Радамила, которой было бы скучно сидеть в тереме рядом с Цветаной.
В один из дней я почувствовала желание старшей дочери поговорить со мной. Услышать друг друга на расстоянии сложно. Для этого надо прикоснуться к другому душой, а для этого быть совершенной безмятежным и дойти до глубины своей души. Рада сейчас пребывала в тревожном состоянии, и общаться нам было сложно. Поэтому она решила попробовать сделать так, как её учила бабушка.
Поставив перед собой большой чан с водой, Радамила зажгла свечи, расположив их по кругу и начала обращаться ко мне. Первой её призыв почувствовала Лучезара. Сестры продолжали иметь между собой особую связь, не доступную даже мне. Малышка забеспокоилась, начала крутиться на моих руках, и требовала куда-то пойти, только сказать куда, не могла.
Зато я увидела в её глазах образ сестры, и потянувшись сердцем к старшей дочери, почувствовала, что она пытается пообщаться со мной. Я тоже налила чистой воды в объёмный чан, зажгла свечи, глубину и вместе с Лучиком начала всматриваться в глубину воды. Сначала я видела лишь дно деревянного чана и особенности дерева на его боках, а потом сквозь воду начало проявляться лицо моей дочери.
- Как же она повзрослела за прошедшее время! - подумала я.
Радамила внимательно смотрела на меня и когда поняла, что я её вижу, улыбнулась. Лучик тоже заинтересованно глядела на сестру. Потом в чане показалось изображение каких-то странных украшений. Малышка на моих руках начала тянуться к ним, будто узнала предметы. Потом все резко пропало. И больше мы с Радой не могли связаться друг с другом.
Я подумала, что она пробовала свои новые способности, обретённые после контакта с источником. Раньше мы могли связываться друг с другом только мысленно, что не давало чётких образов. И хотя бабушка рассказывала нам, и даже учила искусству смотреть по воде, но получалось у нас не очень хорошо. А теперь, имея связь с источником, Рада могла развивать в себе новые умения.
Лучик же выглядела очень воодушевлённой после увиденного. Она улыбалась и пыталась мне что-то сказать. А я понимала, что обе мои дочери будут жить далеко от дома. И мне отведено на самом деле совсем немного времени рядом с ними, пока они растут. А после надо их отпустить далеко-далеко, в мир, где их будут ждать одни опасности.
В этот момент к нашим воротам прискакал гонец, он привёз весть о том, что к нам направляется княгиня и до конца дня будет здесь.
- Надо подготовить покои для Цветаны, - сказала я жёнам братьев моего мужа, - она вместе с прислужницами и охраной приедет сегодня вечером.
- Что-то случилось? - пугаясь, спросила Дарьяна, она помнила, что ещё ни один приезд княжеской Веты не приносил спокойствия в наш дом.
- Думаю в этот раз она едет только ко мне, - проговорила я. Ощущая беспокойство княгини, я чувствовала, что ей надо обсудить ситуацию, в которой оказались наши дети. Раньше никто не думал, что Светозар с Радой могут уехать так далеко от Северных земель, как они сейчас оказались и остаться там на долгие солнца.
Когда солнце начало клониться к закату, к нашим воротам подлетели всадники, они претворяли приезд Цветаны. Повозка с ней появилась спустя некоторое время, подъехав уже к распахнутым воротам и выстроившимся охранникам.
Я встретила давнюю подругу у ворот. Цветана выглядела иначе, чем я её помнила. В её осанке появилось ещё более статности и уверенности, каждое движение и поворот головы выдавали в ней княгиню. А вот в её глазах была усталость, утяжеленная беспросветной тоской. Таких чувств я никогда не видела в прозрачных, серых глазах княгини. Даже в самые сложные моменты, которых было много в её жизни, такого взгляда у неё не было.
Но весть о гибели брата, которую ей привёз муж, вернувшись из похода в Южные земли, легка на неё тяжёлой ношей. И обстоятельства его смерти вызывали в княгиней ещё большее беспокойство за сына. Её душа разрывалась между трауром по брату и тоской и переживаниями о сыне.
Долгие солнца Светозар был для неё единственным светом и радостью в том мире, где ей было отказано в личном счастье. И хотя сейчас у Цветаны было достаточно забот - весь Северный мир был под её покровительством, а также маленькая Славемира и сыновья мужа, но сердце всё равно болело за Светозара, который находился в чужой стороне, среди недругов, да ещё и собрался остаться там надолго.
Она прибыла ко мне, чтобы я помогла пережить потерю брата, которого она недавно обрела, а также уговорить наших детей вернуться, отказаться от правления Южными землями, это просьба читалась в её глазах. А я понимала, что не смогу её исполнить.