Женщина своему ребёнку: Будешь себя так вести, в следующий раз останешься в машине!
Я Илье: Илья, ты слышал?
Илья: Да. Но это же не ты и не мне!
Утром в номере пахнет коровами, видимо, в соседнем дворе решили выгулять скот. Сначала я решаю закрыть окно, но потом понимаю, что запирать такую вонь в маленьком помещении — это плохое решение. Мои размышления оправдываются, скот уходит из-под окна, и на улице, а заодно и в комнате, снова вкусно пахнет хвоей, цветами, барбарисом и шиповником.
На завтрак мы идём в кафе за моими уже любимыми боорсоками и ашлян-фу. Заодно я любуюсь местными жителями. В Караколе много девушек в длинных сарафанах и хиджабах. У них закрыто всё тело, но на лице есть косметика. Лицо — это единственное, что они могут показать миру, поэтому ухаживают за собой.
Ещё мы смотрим другую часть города, не ту, которую смотрели в прошлый раз. Тут редко, но встречаются лошадиные мины на дорогах, а в частном секторе, из которого состоит почти весь Каракол, постоянно выгуливают барашков и коров. Даже странно, что тут строят какой-то премиальный ЖК. Для кого? Хотя не исключено, что слово «премиальный» использовано просто для красоты. Например, один из юрточных лагерей тоже назывался как-то круто, ещё и с приставкой VIP.
Ущелье Джеты-Огуз
Мы покидаем Каракол и едем в ущелье Джеты-Огуз. У въезда в него стоят огромные рыжие глиняные скалы. Одна в форме сердца (и называется «Разбитое сердце»), а другая в форме башенок (и называется Джеты-Огуз, то есть «Семь быков», хотя башенок больше семи). И, конечно, про них есть свои легенды. Доставайте платочки.
В давние времена жил жестокий хан. Однажды он увидел молодую девушку, которая была так красива, как будто была дочерью Солнца, и решил завладеть ею. Девушка была родом из бедной семьи и была обручена с простым юношей. Как только молодые влюблённые узнали, что хан послал к ним своих воинов, они решили убежать в горы и спрятаться там. Они пустились в путь, но посланцы хана схватили влюблённых и убили юношу. Сердце девушки не выдержало, она умерла, а на том месте возникла гора. Если стоять у её подножия и смотреть на вершину, то видны очертания разбитого человеческого сердца. А в средней части горы выступает красная глина, словно сердце кровоточит.
В давние времена жили два хана. Один из них похитил жену второго, и началась кровопролитная война. Муж требовал вернуть ему любимую, иначе он уничтожит захватчика. Стал думать похититель, что сделать, чтобы не уступить врагу. Один из родственников предложил ужасный план: сказал, что женщину нужно убить, а её тело отдать мужу, ведь тот не сказал, живой или мёртвой он хочет получить её назад. И злой хан устроил семидневные празднества, каждый день убивая по одному быку. На седьмой день был зарезан последний бык, а хан собственноручно убил женщину. В момент, когда её кровь брызнула на скалы, они окрасились в красный цвет, горячие потоки воды хлынули в долину, уничтожив хана и его приближённых, а быки превратились в скалы. С тех пор ущелье и называется Джети-Огуз — «Семь быков».
Водопад Девичьи косы
Мы оставили машину у подножия Джеты-Огуз и пошли к водопаду Девичьи косы (легенды о нём, увы, нет, но если бы и была, в ней наверняка бы все умерли). И это было прекрасно, хотя бы потому, что мы шли без рюкзаков, нам предстояло пройти всего 15 км (по 7,5 в каждую сторону) и с небольшим набором высоты. На самом деле, к водопаду можно было проехать на машине — так делало 100% людей, которых мы встречали, но в автопрокате нас попросили оставить авто и идти пешком. С учётом того, что мы планировали много ходить, а вокруг шикарные виды, нам не жалко. А ещё мы заходим в недоступную автотуристам пещеру, которая расположилась у дороги. Ну как пещеру — дырку в скале, находясь в которой я вспоминаю туалет в самолёте (не из-за запаха, а из-за размера пещеры) и спешу выйти наружу.
Илья продолжает рассказывать про Minecraft. Я уже не слушаю, а просто периодически говорю «ага», чтобы поддерживать диалог. Главное, что мелкий идёт бодро и не жалуется. Но в один момент я понимаю, что больше не могу, поэтому прошу Илью сделать паузу. Это не так сложно с учётом того, что мы уже почти дошли до водопада. Илья быстро убегает вперёд, за что я грожу ему кулачком (у водопада начинается обрыв, поэтому мне тревожно, когда мелкий так резво прыгает далеко от меня). Перед нами идёт семья с детьми, они сталкиваются с похожей проблемой. Дети такие дети.
Какое-то время мы любуемся водопадом, а потом начинаем спускаться к машине, но немного другой дорогой. Мы видим пункт милиции, пункт сбора вторсырья (в Киргизии их вообще очень много, контейнеры под пластик стоят в каждом дворе, мусор сортируют даже в Алтын-Арашане) и дома космонавтов. Я читала, что здесь космонавты тренировались перед полётом и отдыхали после.
Илья снова начинает рассказывать про Minecraft, но я его останавливаю, так как больше не могу выдерживать это. Саша спешит мне на помощь и начинает рассказывать Илье про мир «Ведьмака». Илья в восторге, задаёт уточняющие вопросы, Саша отвечает, мы идём бодро.
На спуске нас застаёт дождь. Проезжающий мимо водитель предлагает Саше сесть в открытый багажник (в салоне не было мест), спуститься за машиной и вернуться за нами. Мы отказываемся и достаём дождевики. Но позже дождь усиливается, и мы ускоряемся. Напротив нас снова останавливается машина — в ней мест побольше, так что мы залезаем внутрь. От денег водитель категорически отказывается, зато просит рассказать всем, что у него есть юрточный лагерь около водопада. Так вот. Рассказываю. Юрточный лагерь правда есть, крутой и красивый, с квадроциклами и другими развлечениями.
Мы думаем, как нам поступить: дождь не перестаёт, поэтому ночевать в палатке не хочется. Так что я открываю Booking и ищу варианты. К счастью, недалеко есть гостевой дом, где нас готовы принять. К восторгу Ильи у него будет 2-ярусная кровать. Вечером он лежит на верхнем ярусе, ночью спит на нижнем, а утром снова забирается на второй этаж.
Пока мы едем заселяться, мы снова любуемся пейзажами. Например, Красной речкой: она и правда почти красная, так как от дождя в воду стекает глина. Я фотографирую реку через окно автомобиля, чтобы не промокнуть. Мы поедем здесь на следующий день, и я планирую сделать нормальные фотки (спойлер: на следующий день нет дождя, так что вода уже обычная).
Отвлекусь немного (я и так постоянно это делаю) и скажу, что в этом отпуске я очень часто просила Сашу остановить машину, чтобы я могла выйти и пофоткать. И каждый раз Саша спокойно выполнял мою просьбу. Я, конечно, не сомневаюсь в терпении и любви моего мужа, но беру с собой не только телефон, но и деньги с документами. Вдруг Саше надоест моё постоянное «Останови, пожалуйста», и он оставит меня на обочине одну. Так хоть смогу добраться до Бишкека.
Итак, мы в гостевом доме. Заселяемся и выходим прогуляться. Тут красивый двор, Иссык-Куль в десяти метрах, пахнет розами и пловом, который хозяйка готовит на ужин. Дождь перестал, и, хоть нам и нравится здесь, мы грустим, что не рискнули поставить палатку.
В гостевом доме мы знакомимся с релокантами, про которых я уже упоминала. Когда мы их видим, девушка здоровается с нами по-английски, но хозяйка уточняет: «Они русские», после чего девушка исправляется: «А, тогда здравствуйте». Ребята жили в Бишкеке с января, а пару недель назад заселились в этот гостевой дом, чтобы можно было купаться в Иссык-Куле. Здесь они планируют провести весь сезон. Уверена, они знают, что в Киргизии красиво, ведь в гостевом доме развешены фотографии популярных туристических мест, но мы на всякий случай рассказываем, что мы видели и что рекомендуем посмотреть. Вдруг они дозреют и поедут на какую-нибудь экскурсию.
Есть и ещё одни ребята, тоже русские и, судя по всему, тоже релоканты — они сидят за столом с ноутом и умным видом. Но мы не пересекаемся с ними, поэтому точно ничего не можем про них сказать. Ещё мы видим (но не знакомимся) группу немцев. Они пьют местное пиво. Интересно, как оно им. А ещё они очень шумные. Знаете, как в третьей части фильма «О чём говорят мужчины». Если не знаете, загуглите «О чём говорят мужчины немцы в поезде». Мы вот загуглили, и Илья потом до конца отпуска кричал, что дела у него «ХО-РО-ШО!!!».
В номере я осматриваю свой загар по очкам и облезлый лоб, Илья перед зеркалом смеётся над своим загаром пятнами (если бы я равномернее наносила крем, не пришлось бы в городе объяснять педиатру, что сын у меня не шелудивый, просто у него мать криворукая). Мы дружно хихикаем и ложимся. Ночью оказывается, что отказ от ночёвки в палатке был верным решением — начинается ливень. Так резко, словно его включили по сигналу. Если бы мы встали в кемпинге, который присмотрели, нас бы с большой долей вероятности смыло в Иссык-Куль. Я боюсь водных походов, хоть и выбиралась однажды на лайтовый сплав, так что рада, что наша водная ПВД-шка не состоялась. Дождь становится тише раза в два, а потом прекращается совсем. Словно кто-то сначала резко закрыл один кран, а потом плавно закрывал второй. Быть дождём — тоже искусство.
