В субботу вела прямой эфир по курсу «А что, если?» Последний. Волнительный. Самый первый и последний всегда волнительные. Первый, потому что только создаётся химия между мной и группой. Последний, потому что всегда так печально расставаться.
Готовлюсь. Вдруг замечаю за спиной какие-то движения. Ага. Это Варя бегает туда-сюда. Что-то носит, явно обустраивая место за моей спиной. Уже принесла из кухни огурцы, хлеб, чай, книжки, любимых зайцев, что-то ещё. Спрашиваю: «Что это тут намечается?»
Говорит, что готовится к моему вебинару. Будет сидеть рядом. Все последние рабочие зумы сидела рядом. Два раза попала в кадр, хотя усиленно договаривались, что будет сидеть, как мышь. Но рабочие зумы – это нестрашно, всё-таки я там обычно главная. А тут вебинар. На курсе 100 человек, сколько придёт на эфир, одному Богу известно. Ну какие дети могут быть в кадре? Я, видимо, слишком строго говорю: «Так не пойдёт, если ты хочешь тут сидеть, то только вот в этом углу, где тебя не видно. За моей спиной никак нельзя, это кончится, как в прошлый зум». «Но мне там неудобно! Мне удобно тут!» Уговаривать откровенно некогда, говорю ещё строже: «Нет, это даже не обсуждается! Никаких сидений за моей спиной!»
Варя начинает рыдать огромными, как виноградины, слезами: «Но я хочу с тобоооооой!» У меня осталось 7 минут до начала, откровенно некогда контейнировать и успокаивать. Не знаю, что мной двигало в эту секунду, но я ещё строже сказала: «Ну на манипуляции я не реагирую». И сама сразу же поняла, что говорю всё не то.
Какое счастье, что с нами был Ярослав. Услышал Варины отчаянные рыдания, прибежал, начал устраивать ей уютное гнездо в том углу, который я показала: «Давай я сделаю так, что тебе будет удобно. И ты будешь с мамой, и мама не будет нервничать». «Даваааааай». За минуту натащил всякого барахла, сделал домик, Варя такие ущелья из бытовых предметов просто обожает. И вот за минуту до старта она уже сидит в домике и шмыгает носом.
Я смотрю на это и вместо последних штрихов подготовки думаю: «Боже, какая ж я дура. Вот это ведь самое главное. Совсем не вебинар, их у меня будет ещё миллион. А вот таких домиков около моих ног сколько ещё будет? Этого носа, хлюпающего от того, что прямо сейчас остаться без меня было смерти подобно, сколько ещё будет? Света, запомни, ты же всё знаешь про привязанность. Не бывает слишком сильной привязанности. Если ребёнок прямо сейчас заливается слезами от перспективы расстаться с тобой, значит прямо сейчас у него очень сильная тревога, значит, он недополучил, значит понимает, что если отпустит, то наступит конец света. Значит, сейчас надо быть с ней. Ещё лет восемь - и ты будешь сама просить, чтобы посидела с тобой, чтобы поделилась, чтобы поговорила. Лови момент!» Срываюсь с места, чмокаю в торчащую из домика лапку. Слышу из-под подушек: «Я обещаю, буду как мышка».
Никакой мышки, конечно же, не получилось. Нос хлюпал. Через 30 минут прямо во время моей пламенной речи раздалось едва слышное: «Мам, что делать, если я хочу писать?» Ещё через полчаса также шёпотом: «Мам, а перерыв будет?» А последние 10 минут эфира, когда мы с участниками торжественно прощались и желали друг другу всего наилучшего и рассыпались друг другу в благодарностях, она уже откровенно тихонько пела себе под нос. Но меня это больше не злило. Я каждый раз задавала себе вопрос: «Сколько ещё у тебя этого будет?» И злиться больше не хотелось. В целом, прошло без потерь. Два часа отсидела со мной от звонка до звонка. Это были лучшие два часа за все вебинары вместе взятые.
Дорогие рабочие матери, поделитесь, а как у вас? Что вы делаете, когда работа, а ребёнок ну совсем не готов отпускать и вы ему нужны прямо сейчас?
Неравнодушных педагогов и осознанных родителей я приглашаю в Телеграмм-канал «Учимся учить иначе» и в привязанную к каналу Группу.
Книгу «Травля: со взрослыми согласовано» можно заказать тут.
PS для людей без чувства юмора: автор в курсе, что правильно «работающие», еще автор обожает эвфемизмы