Ирина Никифоровна о приезде внучки знала, но желания общаться не высказывала. Какие бы оправдания она не придумывала, Лиля понимала, что женщина просто не желает ее видеть. Причин для этого могло быть множество. Ирина Никифоровна воспринималась Лилей как плохой человек. Будь она хорошей, то никогда бы не выгнала из дома родную дочь после надругательства. Более того, не стала бы дружить с матерью насильника. Конечно, можно было предположить, что все в деревне дикари и живут не по людским законам. Но Лилия видела совсем другую картину.
Глава 10.
Дни в деревне проходили однообразно, но скучно не было. Лиля общалась с тетей и братом. Бабушка, больше всего боявшаяся того, что ее невестка и внучка не поладят, теперь приглашала всех на вечернее чаепитие, за которым велись беседы буквально обо всем. Было в этих вечерах нечто волшебное и уютное. Именно такого тепла Лиле не хватало в детстве. Конечно, когда папа был жил, он пытался как-то сплотить семью.
Как-то позвал всех в театр. Купил заранее билеты на комедию в 2-х действиях. Лиля приглашению была рада, как и Маша. Младшая сестра вообще не любила сидеть дома, а вот мать наотрез отказалась куда-либо идти.
- Смотреть как взрослые люди скачут по сцене и изображают из себя кого-то? Глупее развлечения не придумать. Театр для отсталых. Я лучше передачу посмотрю.
Папа в тот день отказ мамы принял близко к сердцу и они поссорились. В театр пошли втроем. Первую часть представления отец сидел хмурым и витал в своих мыслях. Машка смеялась и все время дергала Лилю, чтобы та обратила особое внимание на разыгрываемую сцену. Лиле представление нравилось, но она постоянно поворачивалась к отцу, проверяя улыбается ли он. Ей хотелось, чтобы он порадовался и посмеялся над комедией вместе с ними. Во время антракта пошли в буфет. Машка выпросила для себя пару бутербродов и бутылку воды. Лиля есть отказалась, но отец все равно купил пирожок.
Вспоминать тут было бы особо нечего, если бы не женщина, которая подошла к отцу, чтобы поздороваться. Они общались до тех пор, пока не прозвенел второй звонок, оповещая, что пора бы занять свои места. Из-за множества голосов их разговор было не слышно, но по лицу отца становилось ясно, что он рад встретить старую знакомую и прощаться с ней не хочет. Женщина оставила ему свой номер и ушла. Лиле запомнилось ее красивое платье и длинные ресницы. Вторая часть комедии была гораздо веселее и теперь смеялся даже отец. В вестибюле они задержались, папа искал глазами ту женщину, но ни Маша, ни Лиля этого не поняли. После представления все улыбались, на душе осталось приятное теплое чувство о хорошо проведенном вечере. Такое с Лилей случалось редко, и она очень ценила такие моменты. Но уже дома, когда мать с недовольным лицом их встретила, стало ясно, что будет опять скандал. Так и случилось. Машка, у которой в театре не сходила улыбка с лица, сказала, что в театре ей не понравилось. Лилю это возмутило, и она в противовес ее словам стала рассказывать, что младшая сестра все представление смеялась и просила отца отвезти их туда еще раз. Тогда Лиля еще не понимала, что так Машка пытается угодить матери. Но вишенкой на торте стало другое.
- Сложно радоваться, когда папа проводит время не с нами, а с какой-то женщиной. – Намекнула Маша на случайную встречу отца со старой знакомой. Впрочем, этого было достаточно, чтобы мать нашла причину для нового скандала. Все праздничное настроение в миг испортилось. Машка довольная собой стала напевать какую-то песню себе под нос, а Лиля пыталась оправдать отца, вмешиваясь во взрослые разборки. Не очень умное решение со стороны ребенка. Тогда Лиле было четырнадцать и ей казалось, что она может повлиять на ситуацию. Но родителей мало интересовало ее присутствие. Они обвиняли друг друга и говорили то, что им было выгодно. Папа нехотя сказал, что просто поздоровался с женщиной и на этом все. Мать ему не верила. А Лиля никак не могла понять, почему отец не скажет все как есть... В конце концов, если бы мать не отказалась идти, то она бы сама увидела, что в той случайной встрече отца с давней знакомой не было ничего такого.
Вот и сейчас, глядя на то, как бабушка пьет чай, а Тася рассказывает свои забавные истории из студенческой жизни, Лилю почему-то посетили те же мысли. То ли дело было в этом воспоминание, то ли в чем-то другом, но показалось, что Тася привирает и недоговаривает, рассказывает историю так, как ей выгодно.
С другой стороны, все так делают. Никто не любит, когда про него думают плохо и уж точно никто не станет сам себя компрометировать. Как и бабушка... О том разговоре Лиля старалась не думать. Это не ее история и не ей в ней разбираться. Но как бы не хотела Лиля от этого отвлечься, навязчивые мысли сами лезли в голову. Появилось совсем безумное предположение, что бабушка рассказала историю как хотела. Она как бы пыталась оправдать своего сына и в то же время не отрицала его вину. Все выходило так, будто Иван все вспомнил и пошел на речку топиться. Лиля мало разбиралась в людях, часто верила всем на слово и редко обращала внимания на несостыковки, но сейчас некоторые несоответствия просто бросались в глаза. Озвучивать свои догадки Лиля не спешила, но держать все мысли при себе не могла. Возможно, сейчас она подобно матери испортит Тасе прекрасный вечер, но не спросить и теряться всю ночь в догадках было бы мучительно. Дождавшись окончания чаепития, Лиля вместе с тетей стали убирать со стола. Брат, сославшись на какое-то незаконченное дело, ушел. Бабушка пожаловалась на усталость и убедившись, что Тася с Лилей справятся без ее помощи, отправилась к себе в комнату.
Сегодняшний вечер был теплым, но не жарким. Прохладный ветер бодрил. Тася смахнула тряпкой крошки и протерла поверхность стола. Лиля, не зная, чем занять свои руки, крутила в руках поднос.
- Вы такие интересные истории рассказывали. – Начала Лиля неуверенно, - много от кого слышала, что студенческие годы самые лучшие.
- Да, это так. – Тася посмотрела на Лилю. – Ты еще молода, полна сил и надежд. Вокруг тебя друзья, а единственная забота это учеба. В моем случае еще переживания за сына.
- И заработок, - добавила Лиля, подумав про себя.
- Меня обеспечивала мама и Степановна. О деньгах я думала в последнюю очередь.
Лиля не знала, как продолжить диалог и вывести беседу на интересующую тему, вместо этого решила поблагодарить женщину.
- Мы уже столько дней провели вместе, но я так и не сказала спасибо.
Тася улыбнулась и махнула рукой.
- Да, брось. Что там...
- Нет, правда спасибо. Вы все тут очень гостеприимные. В городе не так... У нас каждый сам по себе. А вы несмотря на то, что я... И когда муж вам все рассказал приняли меня, как родную. – Щеки Лили вспыхнули.
Тася, словно не услышав замечание племянницы, начала рассказывать про разобщенность и про то, что раньше люди относились друг к другу иначе. И в городах, в деревнях собирались лишь бы где, пели песни до утра, играли на гитаре и много общались. Сейчас же появилось больше возможностей и мест для встреч, но люди стали более замкнутыми... Разговор пошел совсем не в ту сторону. Нужно было что-то сделать...
- Все равно спасибо. Что отнеслись ко мне хорошо после всего того, что рассказал вам муж.
Тася замолчала, и Лиля поняла, что ее предложение прозвучало совсем неуместно. С тем же успехом она могла ничего не выдумывая, сразу спросить волнующий вопрос, а не ходить вокруг да около. А так получалось, что она ляпнула нелепицу.
- Мне рассказала Степановна. Не могла молчать. Давай не будем об этом, ладно? Мне все еще сложно думать об этом... Я чувствую свою вину.
- Но вы же не виноваты.
- Так оно так. Но когда с человеком живешь давно, растишь детей, ведешь совместный быт, вы со временем словно становитесь одним целым. И его поступки становятся как бы твоими собственными... То есть, сделал он, а стыдно и мне... Когда у тебя будет своя семья, ты возможно будешь чувствовать тоже самое. – Но как бы Тася не пыталась объяснить Лиле свои чувства, девушка так и не поняла, что она имела в виду. Однако ее ответа на вопрос было достаточно, чтобы понять – бабушка соврала. Нет, прямо заявлять о таком было бы несправедливо. Но то, что она умолчала о деталях, было очевидно. Бабушка не хотела, чтобы Лиля кое о чем знала, как тогда отец после театра не хотел матери рассказывать подробности своей случайной встречи.
Бабушка скрывала всю жизнь от невестки, что у сына есть ребенок от другой, а потом в самый тяжелый момент жизни для всех, решила рассказать. Она или действительно находилась о в отчаяние и на нее морально давило произошедшее, или же боялась, что все узнают другую правду. Но зачем вообще об этом надо было говорить кому-то? Тем более Тасе...
Горе – душевная боль. Сильное горе – безумие. Но бабушка не была безумной. Более того, она выглядела собранной и была осторожна в высказываниях. Которую неделю они жили так, словно все было хорошо. Негласно тема про надругательство была закрыта. После разговора с Тасей Лиля решила поговорить с другой своей бабушкой.
Ирина Никифоровна о приезде внучки знала, но желания общаться не высказывала. Какие бы оправдания она не придумывала, Лиля понимала, что женщина просто не желает ее видеть. Причин для этого могло быть множество. Ирина Никифоровна воспринималась Лилей как плохой человек. Будь она хорошей, то никогда бы не выгнала из дома родную дочь после надругательства. Более того, не стала бы дружить с матерью насильника. Конечно, можно было предположить, что все в деревне дикари и живут не по людским законам. Но Лилия видела совсем другую картину. Тетя Тася, к примеру, была начитанной и разбиралась в медицине. Брат оказался трудолюбивым и помогал бабушке и маме в огороде. Еще кое-что мог сделать по ремонту, в отличие от одноклассников Лили. Стереотипы о деревенской жизни, которую показывают в сериалах, оказались просто стереотипами.
С Ириной Никифоровной Лиля решила пообщаться уже на следующий день.
- Она, наверное, сегодня очень занята, - отмахнулась бабушка. Желание Лили ей совершенно не понравилось.
- Вот и помогу заодно.
- Она не любит, когда ей помогают, - сказала бабушка и отвела взгляд, поняв, что сморозила глупость. – Невежливо навязываться.
Лиля сдаваться не собиралась и продолжала настаивать на своем. В конце концов сошлись на том, что сходят к ней в гости. И если у Ирины Никифоровны дел не будет, то пообщаются, а если она будет занята, то уйдут.
Как ожидалось, женщина, едва завидев внучку начала ссылаться на то, что сильно занята в огороде: парник поливает, деревья белит, рассаду пересаживает, тесто месит. С отговорками Никифоровна переборщила. Она и сама это поняла, когда Лиля, пытаясь скрыть улыбку, предложила свою помощь.
- Когда же вам одной успеть яблоньку побелить, тесто замесить, парник полить? Я помогу. Всегда мечтала научиться делать вкусное тесто. Мама не показывала, как это делать, вот и поучусь заодно.
Лиля и не думала, что ее простое предложение возымеет такой эффект. Бабушки заохали удивляясь, как это Лилю мать не научила тесто месить. Их возмущение со стороны выглядело так, словно Лилю не обучили навыку, без которого нельзя прожить эту жизнь.
- Я вообще мало что умею. – слукавила Лиля, подзадоривая бабушек. – Мама на кухню не подпускала. Говорила, что нечего мне с продуктами возиться. На готовку в нашей семье наложено табу.
Никифоровна покачала головой. За ее реакцией Лиля следила в первую очередь.
- Мы питались доставкой и иногда ходили в столовую. Мама говорила, что нет другого выхода, потому что ее тоже не учили готовить. – Чувствуя, что перебарщивает Лиля замолчала.
- Ага, не учили ее... Столько нервов было потрачено, пока она картошку нормально не научилась чистить. – Возмутилась Никифоровна и пригласила их в дом. – Все от лени. Давно об этом говорю. Куда проще обвинить мать, которая день и ночь старалась для всех, чем поднять свой зад и отправить на кухню. Твоя мать лжет.
Лиля пожала плечами.
- И ведь язык поворачивается обо мне говорить такое! – Ирина Никифоровна кажется завелась. Степановна тем временем проводила Лилю задумчивым взглядом. Вероятно, бабушка догадывалась, что внучка врет, но вслух ничего не сказала.
Ирина Никифоровна громко возмущалась, доставая яйца и молоко из холодильника и вытаскивая пачку муки из шкафа. Затем замолчала и посмотрела на подругу.
- Сахар закончился. Степановна, одолжишь?
Бабушка недовольно кивнула. Возвращаться домой ей не хотелось. А может, она просто боялась оставлять Лилю с подругой наедине.
- Выручишь меня. Завтра верну.
Лиля села на стул. Ситуация складывалась, как никогда лучше.
Никифоровна достала фартук и посмотрела на Лилю.
- Чего сидишь, руки сложила? Как тесто будем учиться делать? Нет, поверить не могу, что она такое говорит... - Никифоровна достала тазик из шкафчика и поставила его на стол. – Кому она такие сказки рассказывала?
- Всем нашим знакомым. – Пожала плечами Лиля, пытаясь понять, чем вызвано такое возмущение. Казалось бы, сказала ее мать кому-то что-то, ну и сказала. Все равно ведь не общаются. Общих знакомых нет. А потом дошло, что Никифоровна переживает за общественное мнение. Лиля решила проверить свое предположение.
- А что еще она обо мне говорила? – Женщина взяла граненый стакан и протянула Лиле, добавив, - я буду говорить, что делать, а ты слушай и выполняй. Так научишься.
- А еще она говорила, что ее детство было ужасным и при первой возможности она сбежала. Не смогла терпеть побои. Я, конечно, не верю... - Лиля собиралась взять стакана, но Ирина Никифоровна со стуком поставила его на стол. Лиля вздрогнула. Больше всего она боялась, что сейчас женщина выставит ее за дверь, но вместо этого Никифоровна возмутилась:
- А знаешь, как было на самом деле?! Твоя мать переспала с женатым человеком и слезно просила деньги на аборт, чтобы никто ничего не знал! Как уехала, так и не вернулась.
Лиля покачала головой. Бабушка рассказывала ей совсем другое. И она почему-то сразу решила, что та версия единственная верная. А ведь с Ириной Никифоровной до сегодняшнего дня Лиля не общалась и совсем не знала, что та думает.
_______________________________________________________________________________________