Аромат свежей выпечки наполнил всю квартиру. Алина, надев прихватки с веселыми подсолнухами - подарок свекрови на прошлое Рождество, - аккуратно достала из духовки пирог. Золотистая корочка, румяные бока, сочная вишня, просвечивающая сквозь решетку теста - все получилось именно так, как она представляла.
- Красавец! - с гордостью произнесла женщина, любуясь своим кулинарным шедевром.
Взглянув на часы, начало шестого, Алина нахмурилась. Гриша ушел к матери еще в два часа дня, обещал быстро починить дверцу шкафа и вернуться.
"Что-то долго возится", - подумала она, вытаскивая телефон из кармана домашних брюк.
Гудки. Длинные, тягучие. Один, второй, третий... Сброс.
- Странно, - пробормотала супруга, снова нажимая на вызов.
После пятой неудачной попытки дозвониться мужу, внутри появилось неприятное чувство тревоги. Она набрала номер свекрови. Лидия Максимовна всегда отвечала после второго гудка - такая уж она пунктуальная. Но не в этот раз.
Алина присела на край кухонного дивана, не понимая, что происходит. В голову полезли непрошеные мысли: "Вдруг что-то случилось? Может, в больницу попали? Или..."
- Так, стоп! - одернула она себя. - Хватит накручивать!
Алина вскочила со стула и поспешила в спальню. Быстро натянула любимое синее платье, мазнула помадой по губам. Схватила с кухни еще теплый пирог, небрежно сунула его в контейнер, подхватила сумочку и выбежала из квартиры.
"Сделаю им сюрприз!", - подумала она, спускаясь по лестнице.
***
На улице стояла прекрасная погода. Солнце припекало совсем по-летнему, хотя на календаре был еще май. Алина шла привычной дорогой к свекрови - путь неблизкий, минут десять.
Поравнявшись со старой березой, она невольно усмехнулась. Именно здесь три года назад Гриша вел ее знакомиться с мамой. Бедняга так переживал, что всю дорогу молчал как воды в рот набрал, только руку ее стискивал. Она тогда, помнится, болтала без умолку про свой детский сад - лишь бы разрядить обстановку.
А волновался зря - Лидия Максимовна приняла ее как родную. С первого дня "доченькой" называла.
***
Из размышлений Алину вывел детский смех. Она уже подходила к нужному дому и увидела на детской площадке свекровь. Женщина хотела окликнуть ее, но в этот момент произошло то, что заставило ее застыть на месте.
К Лидии Максимовне подбежал мальчик лет пяти, звонко крикнув: "Бабушка!". Светловолосый, худенький, в джинсовом комбинезоне и белой футболке.
Женщина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она прекрасно знала, что у Гриши нет ни братьев, ни сестер. Он - единственный ребенок. Да и у них самих детей пока не было.
В горле пересохло, руки задрожали, но она продолжала смотреть, не в силах отвести взгляд. Свекровь подхватила мальчика на руки, осыпая его поцелуями:
- Мое солнышко! Как же я соскучилась! Дай бабушка на тебя насмотрится!
Алина машинально сделала шаг назад, спрятавшись за раскидистый куст сирени.
В этот момент из-за угла дома показался Гриша. Рядом с ним шла молодая женщина - стройная шатенка в легком платье цвета мяты. Они о чем-то оживленно разговаривали. Алина никогда прежде не видела такой улыбки на лице мужа.
- Папа! - закричал мальчик, вырываясь из объятий Лидии Максимовны.
Этого было достаточно. Все встало на свои места. Алина, не помня себя, швырнула контейнер с пирогом в ближайшую урну и быстро пошла прочь, глотая слезы.
В ушах стучало, а перед глазами стояла картина счастливой семьи на детской площадке. Семьи, о существовании которой она даже не подозревала.
Домой женщина вернулась совершенно разбитой. Села на кухне, уставившись в одну точку. В голове крутился один и тот же вопрос: "Как долго он скрывал? И главное - почему?"
***
Супруга просидела на кухне до самого вечера. Не включала свет, не отвечала на звонки подруг. Просто смотрела в окно, где постепенно сгущались сумерки, и прокручивала в голове события последних месяцев.
Теперь многое становилось понятным.
Странные отлучки по выходным: "к друзьям", "помочь коллеге с переездом", "срочные дела на работе". Частые звонки, во время которых Гриша выходил в другую комнату. Его рассеянность, задумчивость.
***
Входная дверь хлопнула ровно в семь. Как обычно. Григорий всегда возвращался в одно и то же время, словно заведенный механизм.
Жена слышала, как он разувается в прихожей, вешает куртку, что-то насвистывая себе под нос.
- Алиночка! Ты дома? - раздался его бодрый голос. - Что-то темно у нас!
Щелкнул выключатель. Яркий свет больно ударил по глазам. Алина даже не шелохнулась, продолжая сидеть за столом, сложив руки на коленях.
- Милая, что случилось? - Григорий встревоженно шагнул к жене. - Почему в темноте сидишь?
- Как его зовут?
- Что? - мужчина застыл на полпути. - Кого?
- Твоего сына. Как зовут твоего сына, Гриша?
В кухне повисла тяжелая тишина. Было слышно только тиканье часов на стене.
- Откуда... - начал было Григорий, но супруга перебила его:
- Я видела вас сегодня. Всех. На детской площадке у твоей мамы. Такая милая семейная картина: бабушка, внук, папа и... - она запнулась, - и его мама. Красивая, кстати. В мятном платье.
Григорий рухнул на стул напротив жены. Его плечи поникли, словно на них разом навалился непосильный груз.
- Его зовут Миша. Ему пять лет, - после долгого молчания произнес мужчина. - Я узнал о нем всего три месяца назад.
- Три месяца... - эхом отозвалась Алина. - Целых три месяца ты врал мне. Каждый день, каждую минуту. Почему ты скрыл, что у тебя есть сын? Я имела право это знать, Гриша!
- Я не врал! Просто не знал, как сказать. Искал подходящий момент.
- Подходящий момент? - жена горько усмехнулась. - А твоя мама? Она тоже искала подходящий момент? Каково это - смотреть мне в глаза, обнимать меня, называть дочкой и при этом тайком встречаться с внуком?
- Мама узнала всего на неделю раньше тебя. Она не предавала тебя, Алина.
- Кто она? - вопрос повис в воздухе острым лезвием.
Григорий провел рукой по лицу, словно стирая невидимую паутину.
- Её зовут Катя. Мы встречались до тебя. Очень давно.
- И ты любил её? - супруга подалась вперед, впиваясь взглядом в лицо мужа.
- Да. Любил.
Это короткое слово ударило больнее любой пощечины. Женщина резко встала, подошла к окну, обхватив себя руками за плечи.
- Расскажи мне все, - произнесла она, не оборачиваясь. - Я хочу знать правду. Всю правду, Гриша. Я имею на это право.
За её спиной послышался тяжелый вздох. Алина знала этот звук. Так муж всегда делал, когда ему предстояло что-то сложное.
Жена приготовилась слушать, хотя каждая клеточка её тела кричала: "Беги! Не слушай! Не хочу знать!"
Но она должна была услышать эту историю. Должна была понять, почему ее счастливый брак, словно карточный домик, рассыпался за один день.
За окном догорал майский вечер, а в кухне начинался разговор, который навсегда изменит жизнь этих двух людей.
***
- Мы познакомились с Катей в университете, - начал Григорий, глядя куда-то сквозь стену. - Она училась на журналиста, я - на экономиста. Встретились на студенческой вечеринке. Знаешь, бывает такое - один взгляд, и всё... Закрутилось.
Алина продолжала стоять у окна, обхватив себя руками. Она не шевелилась, только чуть заметно кивнула, давая понять, что слушает.
- Два года мы были вместе. Строили планы, мечтали о свадьбе. Катя часто говорила о детях, хотела троих, - мужчина невесело усмехнулся. - А потом случилась эта дурацкая история. День рождения друга, девочки. Я не изменял, правда. Просто флиртовал, строил из себя неизвестно кого. Глупый был.
Он замолчал, разглядывая свои руки, лежащие на столе.
- Кто-то рассказал Кате. Она прибежала ко мне, устроила скандал. Я, вместо того чтобы всё объяснить, начал огрызаться. Гордость взыграла, понимаешь? Мол, ничего такого не было, а если и было - имею право...
- И она ушла?
- Не просто ушла. Исчезла. На следующий день написала сообщение, что улетает работать в Прагу. Какой-то контракт с местным изданием. Я тогда психанул, решил - ну и пусть! Гордый был, самоуверенный. Думал, одумается, вернется.
Алина наконец повернулась к мужу:
- Она была уже беременна?
- Да. Но не знала об этом. Узнала уже там, в Праге.
- И не сообщила тебе? - в голосе супруги прозвучало удивление.
Григорий покачал головой:
- Она говорит, что хотела. Несколько раз начинала писать письмо, но... В общем, обида перевесила. Решила справиться сама. У неё там карьера пошла, друзья появились. Миша рос, она работала.
- А потом?
- Три месяца назад раздался звонок. "Привет, это Катя. Нам нужно поговорить." Я сначала не поверил. Думал, прошлое решило пошутить. А потом она рассказала про Мишу. Показала фотографии. Он так похож на меня в детстве, Алин.
Голос Григория дрогнул. Жена опустилась на стул, чувствуя слабость в ногах.
- Почему сейчас? Почему спустя пять лет?
- Миша начал спрашивать про отца. Все дети в садике с папами, а он... Катя говорит, что поняла - нельзя лишать ребёнка отца из-за старых обид. Она вернулась в Москву, устроилась в редакцию. И позвонила мне.
- А мама? Как она узнала?
- Случайно. Встретила нас в парке. Я как раз первый раз гулял с Мишей. Она сразу всё поняла. Материнское сердце. Расплакалась, стала обнимать его... - Григорий провёл рукой по лицу. - Прости меня, Алина. Я должен был сразу рассказать. Но я боялся. Боялся потерять тебя.
- А сейчас? - женщина подняла на мужа покрасневшие глаза. - Сейчас чего ты боишься, Гриша?
Он молчал, и это молчание говорило громче любых слов.
- Ты всё ещё любишь её?
Григорий поднял глаза на жену. В них читалась мука человека, раздираемого противоречивыми чувствами.
- Я не знаю, Алина. Правда, не знаю. Когда я вижу Катю, вижу Мишу... Что-то просыпается внутри. Но и тебя я люблю. Ты - моя жена, мы столько прошли вместе!
- То есть, ты любишь нас обеих? - супруга горько усмехнулась. - Как это... удобно.
- Мне нужно время. Нужно во всём разобраться.
- Время... Конечно. Я понимаю.
Алина встала из-за стола. Во всей её фигуре появилось что-то решительное, словно она приняла важное решение.
- Иди спать, Гриша. Завтра тебе на работу рано вставать.
Он посмотрел на неё с тревогой:
- А ты?
- А я ещё посижу. Подумаю. У меня тоже должно быть время, правда?
Мужчина кивнул и медленно вышел из кухни. Через несколько минут в спальне скрипнула кровать.
Алина посмотрела на настенные часы. Половина одиннадцатого. Самое время для важных решений.
***
Утро выдалось пасмурным. Григорий проснулся от звука будильника, привычно потянулся к другой половине кровати - пусто. Подушка холодная, словно жена и не ложилась.
- Алина? - позвал муж, выходя в коридор.
Тишина. На кухне - нетронутые чашки, выключенный чайник. Ни записки, ни завтрака. Непривычно и тревожно.
Он заметил его не сразу - небольшой белый конверт на трюмо в прихожей. Такие Алина использовала для поздравительных открыток.
Дрожащими руками мужчина достал сложенный вдвое лист.
"Дорогой Гриша!
Знаешь, я всю ночь думала о том, что ты рассказал. О Кате, о Мише, о своих чувствах. И поняла одну простую вещь: я не верю в любовь на два фронта. Это как пытаться усидеть на двух стульях - рано или поздно упадёшь.
Ты сказал, что тебе нужно время подумать и сделать выбор. Но я облегчу тебе задачу - не выбирай. Иди к ним. У тебя есть сын, Гриша. Прекрасный мальчик, который заслуживает полноценную семью, а не воскресного папу. И Катя... Она была первой. Возможно, настоящей.
Я ухожу сама, чтобы через год или десять не прийти к тебе с ребенком, как это сделала она. Хотя сейчас самое время сказать. Я беременна, Гриша. Две недели назад сделала тест. Собиралась рассказать в эти выходные, приготовить что-нибудь особенное. Иронично, правда?
Но я не буду использовать нашего ребёнка как якорь, чтобы удержать тебя. Это нечестно - ни по отношению к тебе, ни к малышу. Поэтому просто ухожу. Навсегда.
Не пытайся меня найти. Не звони родителям и друзьям - они ничего не знают. Просто живи свою жизнь. Будь счастлив с теми, кого выбрало твое сердце.
Прощай. Алина."
***
Григорий перечитал письмо трижды, прежде чем осознал его смысл полностью. Его руки задрожали. Он бросился к телефону - "абонент временно недоступен".
Следующие два часа превратились в безумную карусель: звонки её родителям ("Нет, доченька не у нас. Что случилось, Гриша?"), подругам ("Она не отвечает на звонки со вчерашнего дня")...
Вечером он сидел на кухне, глядя в одну точку. В голове крутились обрывки мыслей, воспоминаний, планов.
Зазвонил телефон. Григорий вздрогнул, но это была всего лишь Катя.
- Привет! Мы с Мишей собираемся в парк, может...
- Не сейчас, - хрипло перебил мужчина. - Извини, я не могу сейчас.
- Что-то случилось?
Он молчал, не зная, как объяснить то, что произошло. Как рассказать о том, что его мир рухнул в одно мгновение.
- Алина ушла, - наконец выдавил он. - Насовсем. Она... мы... у нас должен был быть ребенок.
- Мне очень жаль, - тихо произнесла Катя. - Правда жаль.
- Знаешь, что самое страшное? Я сам во всём виноват. Пытался удержать двух женщин, а в итоге потерял всё.
Григорий нажал отбой, не дожидаясь ответа. Он не переставал думать о том, где сейчас Алина. Его Алина, которая никогда больше не испечет ему вишневый пирог, не встретит с работы, не подарит счастье отцовства.
***
Говорят, каждый выбор имеет свою цену. Иногда она оказывается непомерно высокой - потерянное счастье, несбывшиеся мечты, неродившиеся дети.
И остаётся только жить с этим грузом, понимая, что некоторые ошибки нельзя исправить. Можно лишь помнить вкус вишнёвого пирога и запах свежесваренного кофе, которые больше никогда не наполнят этот дом.
Если вам понравился мой рассказ и вы хотите поддержать мои истории, буду благодарна за любую поддержку! 💖 Поблагодарить автора 👈 помогает мне писать больше жизненных сюжетов. 😊