— Вы его жена? Близкий родственник? Документы, — сухо попросила девушка в медицинском халате. Она продолжала что-то писать, абсолютно не обращая внимания на посетительницу. Маша переступила с ноги на ногу и проблеяла:
— Жена.
— Паспорт, — продолжая что-то писать в документах, снова меланхолично попросила девушка. Казалось, ей все равно, что произошло у посетительницы. Ее волновали только официальные документы.
— Я с ним живу, — растерянно ответила Маша. Потом, спохватившись, моментально укорила себя за то, что так честно ответила. Могла бы соврать, что не взяла документы. Не до них, мол, было. — Вы не скажете, что с ним? Не пустите к нему?
— Нет, — не поднимая головы, сухо, без капли эмоций ответила девушка. Информацию мы имеем право сообщать только близким родственникам.
— Так я же его жена.
— Вы сожительница, — с каким-то раздражением произнесла медсестра. Подняла голову и наконец-то посмотрела на Машу уставшим взглядом. — Извините, ничем не могу помочь.
Выйдя из больницы, Маша села на ближайшую скамейку. Мыслей в голове не было. Она снова набрала матери Димы по телефону, но та не брала трубку. Неужели ей ничего не сообщили? Или та специально молчит, не желая разговаривать с невесткой. Невесткой? Разве она невестка? Сожительница! Внезапно ей стало обидно до слез. Почему она всегда так философски относилась к штампу? Ничего он не значит, хорошее дело браком не назовут! Внезапно она разрыдалась от страха неизвестности и невозможности узнать что-нибудь о состоянии любимого.
Маша познакомилась с Димой еще в институте. Они учились в одной группе, соответственно, постоянно общались. Нет, у них не было любви с первого взгляда, просто было интересно вместе. Они играли в одну и ту же игру, слушали одну и ту же музыку, читали одни и те же книги. Понимали друг друга с полуслова, но никогда не были парой. Просто друзья.
Все изменилось после окончания института. Маше надо было возвращаться в родной город, но что она там будет делать? Работать за копейки на единственном заводе? Ее мама столько вложила в ее образование не для этого. Да и она сама много училась, рвала жилы и для чего? Девушка сломала себе голову, не найдя выхода. Дима, узнав ее мучения, предложил снять вместе квартиру.
— Почему бы и нет, — рассуждал парень. — Меня же тошнит от маминой опеки. Скидываться будем пополам, полки в холодосе отдельно. Захочешь ты кого-то привести — скажи. Или я.
— Да не собираюсь я никого приводить. Буду работать как проклятая, чтобы на первый взнос накопить. Хоть халупа, но своя.
Спустя полгода они начали встречаться. Все встало на свои места, хотя они даже никогда не думали, что им будет так хорошо вместе. Они частенько шутили, вспоминая, как их подкалывали в институте, мол, вы идеальная пара. Как они это не разглядели? Жили молодые люди душа в душу, но почему-то это абсолютно не устраивало мать Димы.
Женщина искренне считала, что если бы не Маша, то Дима не уехал жить от нее жить отдельно. Сколько бы сын ни объяснял ей, что девушка здесь абсолютно ни при чем, женщина не хотела слушать. У нее сердце кровью обливалась, глядя, как сын пашет на двух работах. Она, даже преодолев себя, предложила молодым людям переехать к ней, но те наотрез отказались.
Маша ей не нравилась. Женщина искренне считала ее наглой провинциалкой, которая обманным путем заманила в свои сети ее сына. И неважно, что Дима отрицал эти домыслы. И неважно, что он был безумно счастлив. Она не верила в искренность любви этой ушлой девицы и точка. Слава богу, на ее радость влюбленные не торопились связать себя узами брака. И это давало мизерный шанс Людмиле Петровне мечтать о нормальной невестке.
Так они и жили. Общались сухо, обмениваясь открытками в социальных сетях на праздники. В гости Дима ездил к матери всегда один. Маша была не против этого, даже за. К себе Людмилу Петровну не звали, да и она не стремилась попасть к ним. Такой мир был лучше хорошей ссоры, всех все устраивало.
В тот вечер Маша прибежала домой рано. Быстро разогрела вчерашний ужин, торопливо поела и бросилась готовить. По пятницам у них была традиция — пицца, вкусный напиток и фильм. Занятая домашними хлопотами, она даже не заметила, что Дима опаздывает. Спохватившись, набрала любимому. Длинные гудки, длинные гудки. Потом трубку взяли.
— Да, — ответил женский голос.
— Кто это? Алло, — громко переспросила Маша. Сердце екнуло и внутри зашевелилось недоброе предчувствие. — Вы нашли телефон?
— Вы кто?
— Жена, — как коза проблеяла Маша, ничего не понимая.
— Вашего супруга нашли на улице в бессознательном состоянии. Он сейчас в реанимации, приезжайте.
Она не помнила, как узнавала адрес больницы и добиралась туда. Не помнила, на чем ехала и что говорила. Несмотря на слезные уговоры пропустить ее в реанимацию, ей дали от ворот поворот. Уже сидя на скамейке, глотая горькие слезы и тихонько подвывая, она увидела, как подъехало такси. Оттуда стремительной птицей выскочила ее свекровь и помчалась, перепрыгивая через ступеньку, к входу в здание. Маша, подскочив, побежала за ней.
— Людмила Петровна, Людмила Петровна, подождите.
Обернувшись, женщина с каким-то безумным взглядом закричала:
— Пошла вон отсюда.
Не понимая, почему так окрысилась на нее свекровь, Маша попыталась ее остановить:
— Людмила Петровна, я при чем? Что с ним? Что вам сказали?
— Тебе-то что? Ради тебя пластался, света белого не видел. Без выходных пахал, ты его заставляла.
— Это неправда, — в ответ закричала девушка. На них оглядывались люди, но ей было все равно. — Мы вдвоем работали. Мы копили на квартиру!
— На квартиру, — с каким-то шипением схватив Машу за свитер, сказала свекровь. Никто из них не обращал внимания на окружающих, которые с немым изумлением смотрели на этот скандал. — Он в критическом состоянии, шансов нет. Квартира два на два? Так запомни, ты ему никто. Если он не выживет, я тебя загною.
Свекровь побежала куда-то по больничным коридорам, будто бы ее вела невидимая рука. Маша в изнеможении прислонилась к какой-то двери, чувствуя, что ее совсем не держат ноги. Через пару минут с трудом села на железную скамейку, закрыв лицо руками. Сколько она так просидела, неизвестно. Очнулась, когда ее тихонько толкнул в плечо отец Димы.
— Привет. Ты что тут делаешь?
— Меня не пускают, я никто. Вот так живешь с человеком, а потом раз и ты никто.
Сергей Павлович с сочувствием посмотрел на нее, потом присел рядом. По нему было видно, что он с трудом держится. Хоть он ушел из семьи, когда Диме было всего три года, но между ними всегда были хорошие отношения.
— Мать что говорит?
— Мне ничего. Может быть, вы расскажете, — с какой-то надеждой в голосе спросила Маша.
С трудом поднявшись, Сергей Павлович потер себя в районе груди. Потом кивнул ей:
— Пойду узнавать. Ноги не идут, — сдавленным голосом сказал мужчина. Маша снова рассеянно кивнула, застыв в нелепой позе. Время длилось медленно. Ходили люди, хлопали двери, но никто не обращал на нее внимания. Казалось, она здесь сидит вечность. Ее никто не гнал, да и она бы не ушла. Под утро из коридора показалась свекровь, которую практически на себе тянул свекор. Сергей Павлович мазнул по ней каким-то невидящим взглядом. Вскочив, он бросилась к ним:
— Как он?
— Врачи не боги, — только и сказал мужчина. Маша все поняла по их лицам. В голове тоненько зашумело, закружилась голова, и она, как стояла, так и рухнула без чувств.
На похоронах Людмила Петровна совершенно не обращала внимания на Машу. Она выла, как волчица, причитала и пыталась броситься в темную пасть могилы. Со всех сторон ее окружали родственники. Отец Димы держался обособленно. Каждый из родителей переживал свое горе по-своему, но всем им было плевать на любимую сына. К ней особо не подходили, оставив со своим горем наедине.
Жизнь разделилась на до и после. Каждый день она приходила в пустую квартиру, которая моментально стало какой-то неуютной и холодной. Часами сидела, листая в телефоне совместные фотографии. Вот так прожили вместе 7 лет, а от любимого ничего не осталось. Ни ребенка, ни котенка. Дима, Дима, как же так.
Хуже всего стало, когда спустя время она осознала, что ей придется звонить Людмиле Петровне. После похорон они не виделись, и она даже не представляла, как с ней разговаривать. С ужасом Маша поняла, что их договоренности с Димой только на словах. Ведь все оплачивала она со своей зарплаты, а Дима свои деньги переводил на счет. На свой счет. Они же копили на первый взнос. И накопили внушительную сумму.
Моментально руки стали холодными. С трудом решившись, он позвонила матери Димы. Трубку долго не брали. Она уже совсем отчаялась, когда свекровь ответила. Голос сухой, безучастный.
— Да.
— Людмила Петровна, здравствуйте. Это Маша.
— Я знаю.
С трудом проглотив комок в горле, она сдавленным голосом сказала:
— Мы с Димой копили деньги. У него на карточке крупная сумма.
— И?
— Поймите, по закону половина — моя. Мне нужны эти деньги, — в отчаянии выпалила она.
Свекровь внезапно рассмеялась каким-то каркающим смехом. От этого по спине у Маши побежали мурашки. В груди зародилось странное предчувствие.
— Только деньги волнуют? Не мой сын, который из-за тебя погиб. Это его папа добрый, отговорил меня на тебя заявление писать. Спасибо скажи, что не посадили.
— Я при чем? Почему вы меня вините? Инсульт не выбирает!
— Если бы ты не заставляла его так много работать, все было бы хорошо, — повысив голос, сказала женщина. Голос ее окреп, в нем появились злые интонации. — Лучше меня не трогай! Денег она захотела.
— Я с ним столько лет вместе прожила. Мы же договаривались, экономили и откладывали, — заикаясь от смеси негодования, ненависти и обиды, запричитала девушка.
— Ты кто? Никто! Сожительница? Не жена, просто под стилка!
В трубке раздались короткие гудки. Маша, оторопев, полночи просидела, обняв ноги. И что делать? Ни-че-го, — билась только одна мысль в голове. Ей было жалко себя, денег, своих усилий и разбитой мечты. Душу жгла обида за несправедливые обвинения. Разве она в чем-то виновата? Дима бы быстро объяснил матери, что так не поступают. И еще в глубине души ее грызла мысль, что она сама виновата в том, что в свое время не настояла на оформлении брака. Нечего было слушать любимого, что штамп ничего не решает. Как ей показала жизнь, он решает многое.
Теперь в ДЗЕН можно и нужно😘 отправить пожертвование. Сказать спасибо за понравившуюся статью и сделать пожертвование на развитие канала (на кофе) можно здесь
Стоило разрушать семью? Ведь неизвестно, как сложится дальше, а сделаного не вернешь? Не забываем про подписку, которая нужна, чтобы не пропустить новые истории! Спасибо за ваши комментарии, лайки и репосты 💖
Еще интересные истории: