— Нет, подождите! — Марина решительно отодвинула чемодан, перегораживавший проход.— В нашей квартире всего пятьдесят метров. Две небольшие спальни и гостиная, совмещенная с кухней. Где вы собираетесь разместиться втроём? — У нас две спальни. Где вы собираетесь разместиться втроём?
— Что за мелочность! — поморщилась Галина Петровна. — В тесноте, да не в обиде. Мне нужна отдельная комната, я всё-таки мать. А вы с Андрюшей уступите свою спальню Наташеньке с Олегом, сами в гостиной на диване переночуете.
— На неделю-то можно и потесниться, — поддакнула Наташа, бесцеремонно проходя в ванную. — Ой, а полотенца у вас есть запасные?
— Неделю? — эхом отозвалась Марина, чувствуя, как внутри поднимается волна возмущения. — И не мечтайте! Из своей спальни мы не переедем. Гостиная в вашем распоряжении.
— Ну, максимум месяц. Риелтор сказал, что все документы для продажи дачи можно оформить за три-четыре недели, — размыто ответила Галина Петровна, уже деловито открывая шкафы на кухне. — Андрюша, у вас сковородка-то приличная есть? Я привезла свои фирменные котлеты, хочу вас побаловать.
Марина беспомощно посмотрела на мужа, но тот лишь виновато развёл руками: «Мам, может, всё-таки стоило предупредить? Мы могли бы подготовиться...»
— Вот ещё! — отмахнулась Галина Петровна. — Что за церемонии? В родной дом я теперь должна как в гости напрашиваться? — Мы с Андреем уже пять лет женаты, мне тридцать два года, ему тридцать четыре. Пора бы научиться уважать наше личное пространство.
— Это не ваш дом, — тихо, но твёрдо произнесла Марина.
В кухне повисла тяжёлая тишина. Даже шум воды в ванной стих — видимо, Наташа прислушивалась.
— Что ты сказала? — ледяным тоном поинтересовалась свекровь.
— Я сказала, что это не ваш дом, — повторила Марина громче. — Мы с Андреем купили эту квартиру сами. В ипотеку. И до сих пор выплачиваем кредит.
— Неблагодарная! — всплеснула руками Галина Петровна. — Мы вам на первый взнос дали! Забыла? — Триста тысяч рублей! И не просто дали, а в долг, который вы до сих пор не вернули, хотя обещали через год!
— Не забыла, — покачала головой Марина. — Как и то, что вы при каждом удобном случае напоминаете об этом. Но это не даёт вам права...
— Мариш, не начинай, — попытался вмешаться Андрей. — Давай просто поможем маме с дачей, и всё решится.
— Слышала? — победно улыбнулась свекровь. — Вот Андрюша понимает, что такое семья! А ты всё о каких-то правах. Эгоистка!
Из ванной высунулась Наташа, с интересом наблюдая за разворачивающейся сценой. Её волосы были завёрнуты в полотенце, причём в то самое, праздничное, которое Марина доставала только для особых случаев.
— Кстати, у вас шампунь кончился, — как ни в чём не бывало сообщила она. — И мыло тоже так себе, я привезла своё. А где у вас фен?
Марина молча развернулась и вышла из кухни. В висках стучало, руки дрожали от злости. «Спокойно, — сказала она себе. — Только спокойно». Но внутренний голос уже шептал: «Если сейчас не остановить это вторжение, они останутся тут навсегда».
Вечером квартира напоминала зону стихийного бедствия. Вещи Галины Петровны заняли гардероб в спальне, которую она самовольно заняла. Чемоданы Наташи громоздились в коридоре — она ждала приезда мужа, чтобы решить, где разместиться. Марина сидела на кухне, механически протирая столешницу и слушая, как свекровь с дочерью обсуждают планы на ближайшие дни.
— Завтра с утра поедем на дачу, — командовала Галина Петровна. — Надо описать имущество, сфотографировать всё, что папа построил. Мариночка нас отвезёт, правда, доченька?
Марина вздрогнула от этого приторного «доченька». Свекровь использовала такое обращение, только когда собиралась что-то требовать.
— У меня завтра важная встреча с клиентом, — отрезала она.
— Встречу можно перенести! — безапелляционно заявила свекровь. — Семья важнее работы.
— Не могу, — Марина сжала в руках тряпку. — Я веду большой проект...
— Ой, да брось ты эти свои проекты! — перебила Наташа. — Подумаешь, дизайнер интерьеров. Хотя кто я такая, чтобы судить? Сама всего лишь бухгалтер в строительной фирме. Не космические корабли строишь.
В этот момент в дверь позвонили — явился Олег, муж Наташи. Андрей впустил зятя, и тот сразу заполнил пространство прихожей своим громким голосом и габаритной фигурой.
— Ну что, родня, как устроились? — весело крикнул он. — А где моя комната?
— Марина с Андреем уже освобождают свою спальню, — сладко пропела Галина Петровна. — Правда ведь, дети?
Марина открыла рот, чтобы возразить, но Андрей опередил её:
— Конечно, мам. Мы можем пока в гостиной...
— Нет! — Марина с грохотом бросила тряпку в раковину. — Мы не будем спать в гостиной!
— Как ты разговариваешь со старшими? — возмутилась Галина Петровна. — Я тебя что, этому учила?
— Вы меня вообще ничему не учили, — огрызнулась Марина. — И не надо делать вид, что вы имеете право распоряжаться в моём доме!
— В вашем с Андреем доме, — поправила свекровь с нажимом. — Не забывайся, девочка.
— Да что с тобой такое? — подключилась Наташа. — Вечно ты какая-то колючая, неприветливая. Мы же семья! А ты нас будто ненавидишь.
— Я просто хочу, чтобы вы уважали наши границы, — процедила Марина сквозь зубы.
— Какие ещё границы? — удивилась Наташа. — Между своими какие могут быть границы?
— Мариш, ну правда, — пробормотал Андрей. — Давай как-нибудь разместимся. Ненадолго же.
На следующее утро Марина проснулась от грохота на кухне. Они с Андреем всё же остались в своей спальне, а Наташу с мужем устроили в гостиной. Марина глянула на часы — четыре утра! В такую рань даже солнце еще не встало — и поморщилась от звона посуды и громких голосов.
— Андрюша такой соня, — донёсся голос свекрови. — В детстве его никак не могла добудиться в садик. А всё невестка приучила валяться до обеда.
— Мы работаем допоздна, — не выдержала Марина, входя на кухню. — Поэтому и встаём позже.
— А, явилась! — всплеснула руками Галина Петровна. — Я уж думала, весь день проспишь. Мы с Наташей завтрак приготовили, садись. Только посуду потом помоешь, мы старались, устали.
Марина окинула взглядом кухню: раковина забита грязными сковородками, на плите что-то подгорело, а на столе громоздится гора использованной посуды. Похоже, свекровь с дочерью перепробовали все кастрюли и тарелки, чтобы сделать яичницу с колбасой.
— Мы сегодня на дачу собрались, — сообщила Наташа, намазывая масло на хлеб. — Олег машину поведёт.
— Какую машину? — насторожилась Марина.
— Твою, конечно, — пожала плечами Наташа. — У Олега права есть, не переживай.
— Нет, — отрезала Марина. — Мою машину никто не поведёт. — Вызовите такси или возьмите каршеринг. В конце концов, до дачи ходит автобус каждый час.
— Да что ты жадничаешь? — возмутилась Галина Петровна. — Мы же не чужие люди! И потом, ты сама вчера отказалась нас везти.
— Я не жадничаю. Это вопрос уважения к чужой собственности.
— Опять ты за своё! — всплеснула руками свекровь. — Вечно делишь: моё, чужое. В семье всё общее должно быть!
— Общее? — Марина горько усмехнулась. — Почему-то это правило работает только в одну сторону. Когда мне нужна была ваша помощь с переездом, вы сказали, что ваша машина слишком дорогая для перевозки мебели.
— Ну всё, завелась, — закатила глаза Наташа. — Вечно старые обиды припоминает.
В этот момент на кухню заглянул Олег:
— Я ключи от машины взял, — сообщил он. — Поехали?
Марина резко обернулась: связка с ключами, которую она вчера оставила в прихожей, действительно была в его руках.
— Немедленно верни! — потребовала она.
— Да ладно тебе, — отмахнулся Олег. — Что за базар с утра пораньше? Я аккуратно, не первый раз за рулём.
Марина молча направилась к нему, намереваясь забрать ключи, но тут в кухню вошёл заспанный Андрей.
— Что за шум? — спросил он, зевая.
— Твоя жена истерику закатывает, — пожаловалась Наташа. — Машину жалеет для родной семьи.
— Андрей, скажи им! — потребовала Марина. — Объясни, что нельзя брать чужие вещи без спроса!
Муж переводил растерянный взгляд с жены на родственников, явно не желая вмешиваться в конфликт.
— Может, я сам вас отвезу? — предложил он примирительно. Я сегодня работаю из дома, могу перенести пару онлайн-встреч с клиентами.
— Вот ещё! — фыркнула Галина Петровна. — Ты после работы уставший, тебе отдыхать надо. Олег прекрасно справится.
— Пусть только попробует сесть за руль моей машины, — процедила Марина. — Я сразу полицию вызову.
— Что?! — задохнулась от возмущения свекровь. — Ты угрожаешь родной семье полицией? Андрей, ты слышишь, что твоя жена себе позволяет?
— Мариш, ну правда, — пробормотал Андрей. — Зачем так категорично? Олег же аккуратный...Но, увидев слезы в глазах жены, он вдруг вспомнил все те разы, когда молчал, позволяя родным помыкать ею. Сколько можно быть тряпкой?
— То есть ты тоже считаешь, что можно без спроса брать мои вещи? — Марина пристально посмотрела на мужа. — А как насчёт того, что вся эта ситуация с дачей — просто предлог? Они же просто решили пожить у нас на всём готовом!
— Неблагодарная! — всплеснула руками Галина Петровна. — Мы к ним всей душой, а она...
— Всей душой? — перебила Марина. — Вы ввалились без предупреждения, заняли нашу квартиру, командуете, требуете, берёте без спроса вещи! Где здесь душа?
— Не смей так разговаривать с мамой! — вскинулась Наташа.
— А то что? — Марина выпрямилась, глядя золовке в глаза. — Снова будете жаловаться всем родственникам, какая я плохая невестка? Рассказывать, что я настраиваю Андрея против семьи?
В кухне повисла тяжёлая тишина. Олег переминался с ноги на ногу у двери, всё ещё сжимая в руке ключи. Наташа хватала ртом воздух, явно готовя гневную отповедь. Галина Петровна промокала сухие глаза платочком, демонстративно всхлипывая.
— Значит так, — Марина обвела всех тяжёлым взглядом. — Сейчас вы вернёте мои ключи. Потом сядете и выслушаете новые правила проживания в нашей квартире.
— Какие ещё правила? — возмутилась Наташа. — Ты что, с детьми разговариваешь?
— Если вы ведёте себя как дети, которые не понимают слово «нельзя», то да — как с детьми.
— Присядьте, — Марина кивнула на стулья. — Всем надо поговорить.
Родственники переглянулись, но под её твёрдым взглядом нехотя опустились на стулья. Даже Галина Петровна, которая всегда гордилась тем, что никому не подчиняется, молча села за стол.
— Во-первых, — начала Марина, — немедленно верните ключи от машины.
Олег положил связку на стол. Марина забрала её и продолжила:
— Во-вторых, если вы хотите остаться, придётся соблюдать правила. Первое: ничего не брать без разрешения. Второе: убирать за собой. Третье: уважать наше личное пространство.
— Опять ты со своими границами! — перебила Наташа.
— Да, с границами, — твёрдо ответила Марина. — Потому что без них невозможны здоровые отношения. Даже в семье. Особенно в семье.
— По-твоему, мы должны спрашивать разрешения в доме собственного сына? — возмутилась Галина Петровна.
— Да! Потому что это и мой дом тоже. Я не собираюсь терпеть хамство и пренебрежение только потому, что вы — родня.
— Андрюша! — воскликнула свекровь. — Скажи своей жене...
— Нет, мама, — неожиданно твёрдо произнёс Андрей. — Теперь ты послушай. Марина права. Я слишком долго молчал, позволяя тебе командовать в нашем доме. Но больше этого не будет.
Галина Петровна ошеломлённо замолчала. Наташа открыла рот, но не произнесла ни звука.
— Я люблю вас, — продолжил Андрей. — Вы моя семья. Но Марина — тоже моя семья. И я не позволю вам её обижать.
— Тебя эта женщина против нас настроила! — всхлипнула Галина Петровна.
— Нет, мама. Это ты пыталась всё время настроить меня против жены. Рассказывала всем родственникам гадости про неё. Придумывала условия, требования...
— Мы просто хотели как лучше, — пробормотала Наташа.
— Лучше — это уважать друг друга, — спокойно сказала Марина. — Помогать, когда просят, а не навязывать помощь. Считаться с чужим мнением. Признавать право на личное пространство.
В кухне повисла тишина. Только тикали часы на стене, отсчитывая секунды этого непростого разговора.
— Выбор за вами, — подвела итог Марина. — Либо вы принимаете наши правила. Либо... Рядом есть отличная гостиница.
— Ты нас выгоняешь? — ахнула Наташа.
— Я предлагаю выбор, — твёрдо ответила Марина. — И немного уважения — это не такая уж высокая цена за гостеприимство, правда?
Галина Петровна поджала губы, но промолчала. Что-то изменилось в атмосфере: будто треснула невидимая стена, годами разделявшая их семью.
— Мам, — мягко сказал Андрей, — давай попробуем по-новому? Без претензий, без обид. Просто с уважением друг к другу.
Галина Петровна медленно кивнула. В помещении вновь установилось безмолвие, однако сейчас оно ощущалось по-иному — без напряжения и неприязни, с оттенком размышления. Точно бы присутствующие старались уразуметь случившееся и определить дальнейший путь. На улице разгоралось утро, и потоки света, проникая через шторы, оставляли яркие дорожки на обеденной поверхности, возле которой расположились домочадцы, постигающие искусство взаимного восприятия и осознания.
Больше историй о семейных отношениях, любви и жизненных ситуациях читайте в моем Telegram-канале