Ба-бах!!! Ирина захлопнула входную дверь с такой силой, что не только стёкла — люстра в коридоре задрожала! Трое суток непрерывного кошмара — бесконечные расспросы, упрёки, бесцеремонное вторжение во все шкафы и ящики — наконец-то закончились.
Родственники мужа уехали, оставив после себя... Боже мой, это вообще что?! Гору немытой посуды, какие-то крошки повсюду, а запах... Запах чужих духов — приторно-сладкий, удушающий — казалось, въелся во всю мебель. Даже в занавески!
— Надеюсь, теперь эти... эти... — Ирина запнулась, подбирая цензурное слово, — ... гости появятся не раньше следующего года, — пробормотала она, прислонившись к двери и прикрыв глаза.
Знаете это чувство? Когда ты наконец-то один в собственной квартире? Когда можешь ходить в трусах, есть из кастрюли, не краситься, не следить за языком и не улыбаться, когда хочется ругаться? Вот это оно!
Андрей, муж её... кхм... ненаглядный, виновато улыбнулся: — Ну прости за мою родню. Они просто... ну... такие.
— Такие?! — Ирина аж бровь выгнула. — Твоя сестрица перерыла мою косметичку и "одолжила" — она показала пальцами кавычки в воздухе — мои новые тени! А твоя мамаша… — Ирка аж задохнулась от возмущения, — заявила, что мы "неправильно используем жилплощадь" и "могли бы сдавать вторую комнату, а не держать её пустой"!
— Она просто беспокоится о нашем будущем, — пожал плечами Андрей, не глядя ей в глаза.
— О нашем?! — Ирина фыркнула. — Или о том, что мы не помогаем ей выплачивать её кредиты?!
А вы бы видели эту женщину! Валентина Петровна — губы, поджатые как… ну, знаете… как будто она лимон жует и при этом тебя осуждает. И её фирменное: "А вот у Людочки сын уже квартиру купил и машину… А у тебя, Андрюша, что? Только компьютерные игры на уме?"
Ирка принялась собирать со стола тарелки. Три дня. Всего три дня, а такое ощущение, что тут рота солдат квартировалась!
— Слушай, Андрей… Давай в следующий раз ты к ним поедешь, а? В гости. К ним. А не наоборот?
Он почесал затылок: — Ну, понимаешь... У мамы квартира маленькая... И Ленка с детьми там бывает... Тесновато будет.
— А у нас, значит, дворец?! — всплеснула руками Ирина. — Сорок восемь квадратов на двоих — это, типа, хоромы королевские?!
— Ну не кипятись ты так! — он обнял её за плечи. — Ну, приехали и уехали. Делов-то!
Она только вздохнула. Спорить бесполезно. У Андрея такая мать, такая сестра, и ничего с этим не поделаешь. Хоть соглашайся с поговоркой "Любишь кататься — люби и саночки возить". Хотя какие саночки в мае?!
Вечером того же дня телефон Андрея разразился звонком — таким громким, что Ирка вздрогнула и чуть не выронила кружку. Она замерла, глядя на напряжённое лицо мужа.
— Что? Но как же... — он побледнел, опустив взгляд в пол, как нашкодивший первоклассник.
Выставив обнаглевшую родню за дверь, Ирина думала, что избавилась от непрошеных гостей навсегда, но они приготовили ей сюрприз, о котором она даже не догадывалась.
Вечером Ирка только-только приготовила ужин на двоих — пасту с морепродуктами, любимое Андрюхино блюдо. Накрыла на стол. Бокалы, свечи... Они три дня не оставались наедине! Она хотела романтики, понимаете? Просто тихого вечера с мужем. Без его сестры, ноющей про бывшего. Без его мамаши, качающей головой на их "расточительность".
И вот — звонок телефона. У Андрея. И лицо его — серое, как асфальт в ноябре.
— Что? Но... но как же... — он побледнел, опустил взгляд в тарелку с пастой, будто там ответы на все вопросы прятались. — Да, конечно, мам. Я... я всё понимаю.
Вы знаете это чувство? Когда внутри всё обрывается ещё до того, как вы услышали плохие новости? Когда уже знаете, что сейчас прозвучит какая-то речь, которая всё испортит, но ничего не можете сделать?
Когда он закончил разговор, Андрей выглядел... Господи, он выглядел как человек, которого вот-вот расстреляют, и он смирился.
— Ну? — спросила Ирка, сжимая салфетку так, что костяшки побелели. — Что случилось?
— Мама... — он сглотнул. — Мама работу потеряла. Ей... ей жить негде. Банк угрожает отобрать квартиру за долги...
Тишина упала на кухню как бетонная плита. Ирка молчала, стиснув зубы. В голове крутилось только: "Нет. Нет-нет-нет. Только не это. Нет."
— Она поживёт у нас, — Андрей заговорил быстро-быстро, в глаза не смотрел.
— Совсем чуть-чуть! Месяц... ну, может, два максимум. Пока на ноги не встанет! Ириш, ну пойми...
— Мы. Это. Не. Обсуждали, — каждое слово Ирка выдавливала как камень.
— А что тут обсуждать?! — он вдруг повысил голос. Никогда на неё не кричал, а тут... — Это моя мать, Ирина! Моя мать!
Знаете, что самое поганое? Не то, что свекровь приедет. Не то, что она превратит их дом в свою вотчину. Даже не то, что будет готовить эту свою тушёную капусту, от которой воняет на три этажа.
Самое поганое — это то, что Андрей даже не спросил. Просто поставил перед фактом. Как прислугу, ей-богу.
Через неделю... Бог ты мой, эта неделя тянулась как резина! Ирка вся извелась, готовясь к вторжению тёщи — убирала лишние вещи, освобождала шкаф в гостиной, даже новое постельное купила. Хотела показать, что она не монстр, что понимает сложившуюся ситуацию.
И вот оно — звонок в дверь. Но не в оговоренные два часа дня, а в семь утра! В воскресенье,!!!
Ирка еле глаза открыла, даже умыться не успела. На пороге... О, Боже мой! На пороге стояла не только свекровь, Валентина Петровна, но и сестра Андрея с двумя орущими детьми и... кот! Кот в переноске! У Ирки аллергия на шерсть, о чём все прекрасно знали!
— Мы решили, что вместе будет веселее! — радостно объявила Ленка, впихиваясь в прихожую с чемоданом размером с холодильник. — У вас же такая хорошая квартира, а живёте вдвоём — жирно жить будет, хе-хе!
У Ирки глаз дёргаться начал. Реально. Просто натурально дергался. Она поймала взгляд свекрови — сытый, довольный. С оттенком чего-то... предвкушения? Триумфа? Как будто эта дама победила сражение, о котором Ирка даже не подозревала!
— Проходите, — пробормотала она, ошарашенная. Что ещё скажешь-то?
Дети — Мишка, 7 лет, и Анечка, 5 — уже носились по квартире, громко топая и переворачивая всё, что попадалось под руку. Кот в переноске выл как пожарная сирена.
Андрей, в майке, вышел из спальни, сонно моргая: — Мама? Лена? Вы же... вы должны были...
— Ой, Андрюшенька, мы решили пораньше! — защебетала Валентина Петровна, чмокая сына в щёку. — Чтобы весь день впереди был! Ленкин Серёжа нас подбросил, ему всё равно в эту сторону надо было.
А потом началось... Боже, это был какой-то страшный фильм! Сумки, коробки, детские игрушки, кошачий наполнитель, какие-то банки с соленьями — всё это заполняло их маленькую квартирку, растекаясь, как потоп.
— Значит так, — скомандовала свекровь, — я лягу в гостиной на диване. Ленка с детьми — в вашей спальне на кровати, а вы с Андреем — в гостиной на раскладушке. Кота поставим в ванной, там ему самое место!
— В нашей спальне?! — Ирка подавилась воздухом.
— Девочка моя, — Валентина Петровна улыбнулась так снисходительно, что хотелось ей врезать, — детям нужно отдельное помещение. Не будешь же ты заставлять малышей спать на полу, правда?
И тут... О Господи! Тут свекровь заявила такое, что у Ирки чуть глаз не начал дергаться..
— Кстати, — как бы между прочим сказала она, расставляя на кухонном столе какие-то банки, — я тут разузнала, как лучше продать эту квартиру... — она обвела рукой их жилище. — Если бы мы все вместе жили в большом доме за городом... Представляешь? Свежий воздух, простор!
Ирка замерла с полотенцем в руках. Ей показалось, что она ослышалась. Продать? ЕЁ квартиру?!
— Это моя квартира, — медленно сказала она, чувствуя, как внутри закипает что-то опасное. — От бабушки осталась. Моей бабушки.
— Деточка, — свекровь снисходительно улыбнулась, продолжая хозяйничать на чужой кухне, — в семье нет такого понятия как "моё-твоё". Я уже даже участок присмотрела! Хороший, 15 соток! Продадим твою квартирку, мою квартирку, кредитик возьмём...
Ирка повернулась к мужу. Только сейчас до неё дошло, что он стоит тут же, слышит весь этот бред... и молчит! Не возражает! Он посмотрел на неё — и отвел глаза!
Всё. Сразу всё стало ясно, как день. Это не просто визит на пару месяцев. Это... это захват! Натуральный рейдерский захват её собственности! И муж...
Муж в доле.
В тот вечер Ирина не стала закатывать истерик. Не стала рыдать, швырять тарелки и крушить мебель. Она сделала другое.
Во-первых, позвонила своей подруге Машке — она работала в юридической фирме. Объяснила ситуацию. Та была,ошарашена конечно, но быстро сориентировалась.
Во-вторых, связалась со своим нотариусом и банком, заблокировав любые операции со своими счетами и недвижимостью.
В-третьих, написала заявление в органы. О попытке угроз с недвижимостью. Да-да, с записью разговора на диктофон — свекровь как раз очень удачно повторила свой "план" за ужином, громко и внятно.
Через три дня, когда родственнички мужа вернулись с "культпохода" в зоопарк (Ирка отказалась идти с ними, наврав про мигрень), их ждал... сюрприз!
Дверь квартиры оказалась запертой. Замки — все три! — сменены. А на лестничной клетке их встречал участковый с бумагой о защите собственности и двое понятых из соседних квартир. Ирка смотрела на всю эту сцену с балкона соседки сверху — та с удовольствием впустила её, когда услышала историю.
— Ваши вещи в камере хранения на вокзале, — крикнула Ирка, перегнувшись через перила. — Квитанция у консьержки внизу!
— ТЫ... ты... — свекровь задыхалась от ярости ,ты не имеешь права!
— Ещё как имею, — спокойно ответила Ирка. — Это моя квартира, и я решаю, кто в ней живёт. А вас я не приглашала.
— Андрей! — взвыла Валентина Петровна. — Сделай что-нибудь!
Но Андрей стоял, как в ступоре. Потом медленно поднял голову и посмотрел на Ирку. В его взгляде читалось... Что? Недоумение? Или — о чудо! — что-то похожее на уважение?
— Ириш... — он сглотнул. — Я не думал, что ты так...
— Что я так что, Андрюш? — спросила она сверху. — Что я не дам твоей мамочке обобрать меня до нитки? Что я не позволю выселить себя из своей же квартиры? Не об этом ли ты не думал?
— Я... Я думал, ты меня любишь, — выдавил он.
— Я тоже так думала, — ответила Ирка. — Забавно, да?
Знаете, что самое дикое в этой истории? Ирка не чувствовала ни злости, ни горечи, ни даже обиды. Ничего! Ей было... спокойно. И легко. Как будто с плеч свалилась какая-то неподъёмная тяжесть, которую она тащила годами.
Иногда конец — это только начало. Начало новой, свободной жизни. Без тех, кто видит в тебе только кошелёк, только крышу над головой, только прислугу.
— Ты конечно хороша! — сказала соседка, подмигнув. — Никогда б не подумала, что ты такая смелая.
— Я тоже, — усмехнулась Ирка. — Представляешь, я тоже.
А потом они пили чай на кухне у соседки и смеялись, как ненормальные, слушая, как внизу свекровь причитает, Ленка воет, дети ревут, и даже кот в переноске подвывает за компанию.
Иногда конец — это только начало. А иногда просто красивый финал.
Правильно ли поступила Ирина по отношению к свекрови?
Пишите в КОММЕНТАРИЯХ
Обязательно ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА КАНАЛ