Аюн заслужила наказание, поэтому готовилась провести ночь на коленях в зале предков, но вместо этого ей пришлось пережить кое-что похуже. Мать говорила, что поначалу нужно будет просто стать послушной женой принцу-демону, а в итоге выяснилось, что у главы клана Чистых Духом на этот счёт иное мнение. Он явился в поместье Ли Мин уже за полночь ― разбудил хозяев и потребовал, чтобы к нему привели их неразумную дочь.
― Аюн, у нас мало времени, поэтому придётся действовать быстро. Съешь это. Сейчас, ― властным тоном приказал глава и протянул девушке на раскрытой ладони небольшую пилюлю красивого тёмно-красного цвета. «Как капелька крови», ― подумала Аюн и робко посмотрела в тёмные, подёрнутые сизой поволокой глаза своего мучителя.
Его лицо всегда оставалось скрытым под чёрной маской, но морщинки в уголках губ и глаз выдавали солидный возраст. Да и на руках кожа была дряблой, усыпанной заметными старческими пятнами. Он был таким столько, сколько Аюн помнила этого человека. Вечный старик. Словно бессмертный, который достиг предела своих возможностей уже на пороге смерти и застрял в этом пограничном состоянии навсегда.
― Что это? ― спросила девушка, не решаясь взять снадобье с руки ночного гостя.
Губы старика недовольно сжались в тонкую линию, а тяжёлый взгляд полыхнул гневом. Он не сказал ни слова, зато это сделала госпожа Нияна, напомнив дочери, что её учили не задавать глупых и неуместных вопросов покровителю. Пилюля оказалась безвкусной и провалилась в желудок беспрепятственно, но сразу после этого у Аюн появилось неприятное ощущение, словно внутри поселилось что-то живое и беспокойное.
― Это всё. Больше от тебя ничего не требуется. Дальше природа сделает всё сама, ― с жуткой улыбкой сообщил глава Чистых Духом.
― Что сделает? ― нахмурилась девушка, инстинктивно прижав руку к животу.
― Тебе не нужно это знать, ― ответил ей старик и жестом приказал уйти.
Аюн чувствовала себя так, будто только что её заставили проглотить змею, которая теперь шевелилась где-то под сердцем, вызывая непривычное раздражение и тревогу. Весь этот день и эта ночная встреча… Демоны ведь даже не знали о том, что вместо принцессы Сильвии им будет представлена другая невеста, хотя такое решение было принято уже давно. Понятно, что клан Чистых Духом настроен против народа демонов и собирается с помощью этой свадьбы устроить какую-то подлость, но ведь они поступают несправедливо по отношению к тем, кто им верен. Если нужно убить принца Шэнли, могли бы сказать об этом прямо, а не использовать своих должников вслепую. Что это за пилюля? Что за магия? Демоны с их духовной силой и магическими возможностями ещё до брачной церемонии поймут, что с невестой что-то не так. Кто тогда пострадает? Или клану нужен просто скандал, чтобы расстроить помолвку? Но тогда это уже получается ход не против Эсмара, а против воли дракона-императора. Они хотят подставить владыку Вэя через семью Ли Мин? Что вообще у них на уме? Зачем это всё?
Тошнота подкатила к горлу горьким комом. Внутренности скрутились в тугой, болезненный узел ещё до того, как Аюн дошла через двор до своих покоев. Сопровождавшая её служанка матери даже не подумала прийти на помощь, когда молодая госпожа осела на свежевыпавший и ещё не убранный с дорожек снег. Не спросила, позвать ли лекаря. Не сделала вообще ничего. Из глаз Аюн потекли слёзы боли и обиды, но никому до этого не было дела. Почему так? Куда в одночасье пропали и материнская любовь, и отцовская забота? Почему родители вдруг стали такими чужими и жестокими? И когда это всё закончится?
До покоев Аюн ползла на четвереньках, давясь слезами и отчаянно борясь с усиливающейся дурнотой. Служанка так и не помогла, хотя позади отчётливо слышался хруст снега под её башмаками. Сознание оставило молодую госпожу Ли Мин на ступенях широкого крыльца, а вместе с беспамятством пришло видение ― тягучее, изнуряющее, жуткое. Холодная земля, сплетение корней, неестественное движение ветвей, шёпот ветра в розовом облаке ароматных соцветий… и стон ― долгий, протяжный, многоголосый. Он звучал отовсюду и вызывал странное, какое-то противоестественное наслаждение, словно утолял давно начавшуюся жажду.
«Барышня! Барышня Аюн, проснитесь! Уже утро! Вам нужно готовиться к церемонии!»
Голос служанки звучал сначала тихо и где-то очень далеко, но с каждым словом становился всё отчётливее, перекрывая все остальные звуки. Стон в голове постепенно стих. Видение отступило. Реальность вернулась, но воспоминания о только что закончившемся кошмаре отпечатались в сознании подобно настоящим. Аюн стало страшно, но времени на сомнения и расспросы никто ей оставлять не собирался. Служанка буквально вытащила свою госпожу из постели и сунула в бадью для купания, уже наполненную горячей водой. Бесцеремонность прислуги была возмутительной, но Аюн оказалось слишком растерянной и встревоженной, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Какая разница? Это её последний день в родительском поместье. А возможно, что и в жизни тоже.
«Природа сделает всё сама…» ― вспомнились слова старика-главы, когда во время купания девушка вдруг обнаружила на своих руках бледный рисунок, тянущийся от плеч до запястий. Он был едва заметным и медленно менялся, не вызывая никаких ощущений ― длинные ветки, усыпанные цветами, которые распускались и увядали, теряя свои лепестки.
― Что это такое? ― в ужасе прошептала Аюн, вытянув перед собой обе руки и округлив глаза.
― О чём вы? ― непонимающе спросила служанка и принялась тереть жёсткой щёткой кожу на руках госпожи, сочтя её жест за просьбу тщательно вымыть именно эти части тела.
Кожа под суровой щетиной щётки мгновенно покраснела, а рисунок исчез, будто его не было вовсе. «Померещилось?» ― подумала девушка и несколько раз моргнула, чтобы избавиться от наваждения. После купания она разглядывала свои руки всё то время, пока служанка возилась с мокрыми волосами, но цветочный узор больше так и не появился. Потом была утомительная процедура облачения в многослойный свадебный наряд, который непонятно когда успели сшить для будущей невесты. Много времени ушло на украшение волос заколками и традиционной тяжёлой короной феникса, от веса которой сразу же разболелись голова и шея. Не добавил радости и громоздкий меховой плащ, который прилагался к наряду в качестве зимнего дополнения. После нужно было посетить зал предков и попросить у мёртвых благословения на брак. В этот момент к суете вокруг Аюн присоединились родители, но они лишь поучали дочь и давали бесчисленные наставления, не желая слушать вопросы. Свадебный паланкин рассчитан только на невесту, поэтому Аюн снова оказалась наедине со своими мыслями и догадками, а мать с отцом сели в две крытых повозки позади.
День выдался ясный и морозный ― для свадьбы в самый раз. Процессия, сопровождаемая шумной толпой горожан, проследовала по главной городской улице, но стоило повозкам пройти под аркой дворцовых ворот, как шум сразу же стих. Церемония не будет пышной. Со стороны невесты помимо её родителей и владыки Вэя приглашены только наследный принц с женой ― они живут недалеко от дворца, поэтому смогут присутствовать на столь поспешно организованном мероприятии. Демоны тоже не возьмут с собой большую свиту ― это было оговорено ещё вчера. Скромный обряд, поклоны, благословения, напутствия, праздничный обед на дюжину персон ― всё очень просто. Но чем ближе слуги подносили свадебный паланкин к внутренним воротам главного дворца, тем хуже Аюн себя чувствовала. Ей было страшно показаться на глаза жениху и членам его семьи. Мысль о том, какой скандал разразится, когда демоны учуют в невесте магию, вызывала панику. Когда процессия остановилась, девушка от ужаса едва не лишилась чувств, но оставаться в паланкине не имело смысла ― лучше уж выйти самой, чем быть с позором выведенной матерью и под руки доставленной дворцовыми служанками к алтарю.
Высоко в небе сияло холодное зимнее солнце. По обе стороны вдоль расчищенной слугами дорожки искрился пушистый снег. Вдоль всего пути, который предстояло пройти невесте, застыли молчаливые стражи ― смертные, конечно же. Воинов демонического народа сюда никто бы не впустил, потому что люди боятся их. И правильно делают. Аюн тоже боялась, но неуверенно шла вперёд навстречу тем, кто уже ждал её на самом верху высокой лестницы. Так было задумано архитекторами ― поставить главный дворец на возвышении, чтобы на всех, кто поднимается по ступеням, владыка мог взирать свысока. Он и сейчас стоял выше других, держа под руку свою любимицу Джули, но в этот раз правителю царства смертных пришлось делить своё величие с родителями жениха.
«Лерой Нитаэн даже издалека выглядит гораздо внушительнее дяди Саймона, хотя и одет попроще», ― подумала Аюн и сделала глубокий вдох, чтобы справиться с вновь начинающейся дурнотой. Теперь она уже не разбирала, по какой причине чувствует себя плохо ― от страха или из-за того неприятного ощущения в животе, которое до сих пор не прошло окончательно после приёма красной пилюли. Чем выше поднималась, тем труднее было сделать следующий шаг. Жених стоял несколькими ступенями ниже правителей ― хорошо это или плохо, ещё только предстояло выяснить, но Аюн уже мысленно радовалась тому, что ей осталось сделать всего несколько шагов. Пусть всё закончится, не начавшись. Пусть демоны просто убьют её и положат конец этой свадебной пытке.
На последней ступеньке она споткнулась о край своего тяжёлого плаща, но принц Шэнли вовремя подал руку и не позволил упасть.
― Вы так сильно боитесь демонов, что готовы лишиться чувств ещё до церемонии? ― еле слышно произнёс он, продолжая держаться прямо и уверенно.
― Я, кажется, заболела. Простите, ― вяло пробормотала Аюн в ответ.
Всё остальное прошло для неё будто в кровавом тумане. Евнух Мо торжественно вёл церемонию, заставляя жениха и невесту выполнять положенные традициями царства смертных действия. Родители произносили напутственные речи. Обряд завершился с небольшой заминкой, поскольку на праздник без предупреждения решил явиться сам дракон-император Эдриан Дайлу, но появление огромного чёрного чудовища Аюн не впечатлило нисколько ― она видела всё это сквозь красную пелену, застилавшую глаза, а звуки едва различала за тем самым многоголосым стоном, который слышала во сне. Она едва смогла поклониться важному и неожиданному гостю, а его поздравления и вовсе пропустила мимо ушей. После церемонии жених остался на пиру, а невесту, согласно традициям, служанки проводили в заранее подготовленную супружескую спальню в главном дворце. Удивительно, но оставшись наедине с угрюмой дворцовой служанкой, Аюн почувствовала себя гораздо лучше. Шум в ушах и красная пелена перед глазами исчезли, а вернувшаяся реальность заставила осознать, что всё самое страшное уже случилось. Свадьба состоялась. Принц-демон не придёт разделить со своей женой брачное ложе, потому что этот брак носит символический характер. Никто не заметил беспокойную магию, терзающую невесту изнутри. Никто ни с кем не поссорился. Главный дракон этого мира даже, кажется, остался всем доволен.
― Госпожа, к вам вызвали придворного лекаря, ― сообщила служанка и предложила: ― Позвольте помочь вам снять украшения? Они явно очень тяжёлые.
― Да, конечно, ― вяло ответила Аюн, пытаясь понять, что её тревожит, если всё уже позади.
Лекарь пришёл довольно скоро и после тщательного осмотра констатировал, что молодая госпожа простужена. У неё небольшой жар, застой энергии в жизненных каналах и вполне объяснимая для невесты слабость из-за сильного волнения. Всё поправимо, нужно пить травяные отвары и беречь себя. После его ухода Аюн попросила служанку помочь избавиться ещё и от многослойного свадебного платья, которое уже начало казаться неподъёмной ношей. Средних лет женщина, которую приставили прислуживать невесте этой ночью, нисколько не удивилась желанию молодой госпожи ― должно быть, она заранее была поставлена в известность о том, что эту ночь жених проведёт в других покоях. Это он должен был снять корону феникса с головы своей жены. Ему полагалось распустить её волосы, развязать ленты на поясе и снимать каждый слой одеяния один за другим, пока не останется только нижняя тонкая сорочка, едва прикрывающая самое сокровенное. Но, к счастью, эта часть обряда не будет проведена никогда. Забравшись под тёплое одеяло, Аюн дождалась, пока ей принесут назначенный лекарем отвар, а потом просто крепко заснула, поскольку ждать больше было нечего.
* * *
Если брачная церемония прошла более-менее торжественно, то последующий банкет из-за присутствия на нём дракона-императора превратился в отвратительную демонстрацию лжи, подобострастия и невежества. Родители невесты улыбались гостям настолько натянуто, что казалось ― ещё чуть-чуть, и кожа на их холёных лицах начнёт лопаться от перенапряжения. Госпожа Нияна говорила много и не по делу. Её супруг молча пил вино, оставляя без внимания закуски. Владыка Вэй хмуро наблюдал за своими подданными и бросал смущённые взгляды на Эдриана Дайлу, но дракон не обращал на чету Ли Мин никакого внимания. Он явился на этот праздник не для того, чтобы развеять или подтвердить подозрения демонов относительно коварных умыслов смертных. Единственной причиной его визита был Дамиан Вэй. На четвёртого принца возлагались большие надежды в том, что касалось школы для охотников. Предполагалось, что он возглавит это заведение, но теперь его тяжёлые травмы временно исключали такую возможность. Дракон-император открыто сообщил присутствующим, что полубогиня Эния приложит максимум усилий для исцеления Дамиана, а до его выздоровления руководить школой будет личный страж принца ― волк-оборотень Хэйе. Боевые маги отряда охотников не будут доверять демонам, но пойдут за одним из своих. О том, что второй брачный союз демонов и смертных тоже не за горами, дракон умолчал ― по просьбе владыки демонов, которому категорически не понравилась семья Ли Мин.
Придворный лекарь, осмотревший невесту, доложил, что девушка лишь слегка простужена и переволновалась ― опасаться за её здоровье не нужно. Этот доклад стал началом для новой дискуссии, в результате которой супруги Ли Мин выяснили, что их дочь и её муж-демон не отправятся в Эсмар, а будут жить в Шаэне, символизируя свои союзом дружбу и взаимное доверие двух народов. Кажется, госпожу Нияну эта новость очень сильно огорчила, а господин Дерек к этому моменту был уже настолько пьян, что пропустил мимо ушей почти весь разговор.
― Я хочу проведать свою жену, ― сообщил Шэнли присутствующим, сочтя, что заинтересованных в поддержании порядка на банкете достаточно и без него.
Тесть с тёщей не соизволили напомнить ему, что этот брак ― всего лишь формальность. Традиции смертных в таких случаях предполагают раздельное проживание супругов, а посещение спальни жены может расцениваться как нарушение договорённостей. У Эдриана Дайлу такое упущение родителей невесты вызвало лишь слегка удивлённую улыбку, владыка Саймон устал и не отреагировал на неловкость ситуации вовсе, а супруги Нитаэн посоветовали сыну взять с собой сестру, чтобы исключить недопонимание.
― Конечно, ― согласилась Бьяри и покинула зал для аудиенций вместе с братом, а за порогом сообщила ему: ― Более странной свадьбы я ещё не видела. Жаль, что тебе пришлось в этом участвовать.
― Я не сожалею, ― ответил ей Шэнли и умолк, не желая обсуждать личное в присутствии любопытных слуг.
К этому моменту он уже знал, что придётся огорчить супругу неприятной новостью ― её служанка Джия мертва. Информация была получена не от родителей Аюн, утверждающих, что прилагают к поискам юной служанки все возможные усилия, а через соглядатаев владыки демонов, коих водится в достатке и в Шаэне, и в других царствах. Месяц назад девочку действительно сурово наказали и с позором изгнали из поместья, но её жизнь оборвалась не из-за последствий жестокой порки. Такой приказ отдал придворный евнух Мо, назначивший наказание. Барышня Аюн об этом, конечно же, ничего не знала, как и её родители, и даже сам владыка царства смертных Саймон Вэй. Отец попросил Шэнли не поднимать эту тему на празднике и пообещал, что приставит к евнуху своих доносчиков. Человек, который принимает подобные решения за спиной своего владыки, точно не прост. Нельзя спугнуть его сейчас. Бедняжка Джия была единственным существом, преданным своей хозяйке всей душой. От неё явно избавились не просто так. Это больше похоже на устранение вероятной помехи. И дракону-императору тоже не нужно знать о том, что демоны начали своё расследование. У него своих забот хватает, чтобы отвлекаться ещё и на такие мелочи. Спасибо за то, что он счёл нужным поддержать друзей своим присутствием на этой нелепой свадьбе. Обременять его подозрениями, пока ещё не получившими подтверждения в своей обоснованности, просто неприлично.
Сопроводить демона и его сестру к брачным покоям было поручено одной из служанок, но за ними до самой комнаты следовали ещё и четыре хмурых воина ― смехотворная попытка смертных показать своё недоверие и способность защитить себя в случае нападения. Когда Шэнли и Бьяри остановились перед закрытой дверью, служанка юркнула в покои и сразу же вернулась назад, чтобы сообщить, что невеста уже спит.
― Разве я пришёл справиться о том, чем она занята? ― сухо уточнил Шэнли и сделал шаг вперёд, намереваясь войти в комнату.
― Господин, не нужно её беспокоить. Барышня выпила целебный отвар. Если разбудите её сейчас…
Ледяной взгляд демона заставил трясущуюся от страха девушку умолкнуть, а вооружённых до зубов воинов ― схватиться за оружие. Бьяри успокаивающим жестом тронула брата за руку, а служанке приказала скучающим тоном:
― Пошла вон.
За закрытой дверью послышался стон ― долгий и протяжный, будто предсмертный. Иного приглашения Шэнли не потребовалось. Он молча оттолкнул живое препятствие в сторону и решительно вошёл в комнату. Аюн действительно спала, но корчилась во сне, прижав руки к животу, словно испытывала невыносимые муки.
― Это смертные называют небольшой простудой? ― прорычал демон и подошёл к постели жены.
Увы, его магических и лекарских навыков тоже хватило лишь для того, чтобы обнаружить у девушки небольшую лихорадку. Она и правда была просто простужена, хотя выглядела так, будто вот-вот исторгнет из себя все внутренности. Снова вызывать лекаря было бессмысленно ― он ничем не поможет. А вот полубогиня жизни вполне может помочь. Эни видит живых существ насквозь и даже способна менять их природную суть. И она здесь, в Шаэне ― прямо сейчас возится с принцем Дамианом в его отдалённых владениях, как и было оговорено.
― Я забираю жену в поместье четвёртого принца. Бьяри, объясни ситуацию владыкам и драконам, ― распорядился Шэнли, взял взмокшую от боли двушку с постели, развернул портал прямо посреди комнаты и скрылся в его чёрно-синем провале.
― Конечно, братик, ― озадаченно пробормотала принцесса демонов пустому помещению. ― Я всё им объясню.
За её спиной ощетинились обнажёнными мечами четыре насмерть перепуганных воина. Дворцовые служанки продолжали стоять с разинутыми ртами, не понимая, что им делать дальше. А Бьяри тяжело вздохнула, поскольку не имела ни малейшего представления о том, что именно она должна объяснить. Шэнли воспользовался порталом без разрешения. Бессмертные маги глушат во дворце всё лишнее магическое, но ему всё равно удалось это сделать. Ситуация, несомненно, требовала немедленного решения, но подумать о последствиях тоже не мешало бы. Теперь владыка Вэй будет ныть и жаловаться дракону-императору на то, что демоны уже начали бесчинствовать в царстве смертных. Без скандала не обойдётся точно. А всё из-за какой-то смертной девчонки, хрупкий организм которой, вероятнее всего, просто не принял назначенный лекарем отвар. Ей надо промыть желудок, только и всего. Но теперь это обернулось катастрофой, сплетни и домыслы из-за которой не утихнут ещё очень долго.