Лена никогда не думала, что звук разбивающегося стекла станет для неё привычным. Как и вой сирен, и тяжёлые шаги военных в подъезде, и тревожный шёпот взрослых по ночам. В свои пятнадцать она уже умела различать виды взрывов по звуку и знала, как быстро собрать "тревожный рюкзак".
Сидя в подвале старой школы, служившем теперь убежищем, она перебирала потрёпанные страницы дневника. Тусклый свет от керосиновой лампы едва позволял разобрать написанное, но эти записи она помнила наизусть.
"День 147. Сегодня встретила Макса у разрушенного книжного. Он искал уцелевшие книги для своей младшей сестры. Говорит, чтение помогает ей не думать о том, что происходит наверху..."
– Опять пишешь? – раздался знакомый голос. Это был Саша, худощавый мальчик с неизменной кепкой на голове, скрывавшей шрам от осколка. Он присел рядом, доставая из кармана помятое яблоко. – Держи, нашёл в саду у старой Марии Петровны.
Лена улыбнулась, принимая подарок. Саша всегда умел находить что-то хорошее даже в самые тёмные дни. Может, поэтому они и подружились тогда, три месяца назад, когда их семьи оказались в одном убежище.
– Остальные скоро придут, – продолжил Саша, вглядываясь в полумрак подвала. – Катя сказала, что нашла старую гитару. Представляешь? Настоящую, шестиструнную.
Первой появилась Катя, её длинные косы были заплетены особенно аккуратно – верный знак, что день был относительно спокойным. В руках она действительно держала потёртую гитару.
– Смотрите, что я нашла на чердаке у бабушки! – глаза девочки светились. – Папа научил меня играть до... до всего этого. Может, вспомню что-нибудь.
За ней спустились Макс с Димкой. Макс нёс небольшой свёрток – очередные спасённые книги, а Димка крепко прижимал к груди потрёпанный альбом для рисования.
– Сегодня видел птиц, – сообщил Димка, устраиваясь в их привычном кругу. – Целую стаю. Летели на юг. Нарисовал их.
Он раскрыл альбом, показывая новый рисунок. Птицы на нём выглядели немного неуклюже, но в них чувствовалась какая-то особенная свобода, которой всем им так не хватало.
– Знаете, что я думаю? – заговорил Макс, раскладывая книги. – Когда всё это закончится, мы должны написать свою книгу. Про всё, что мы пережили. Чтобы люди помнили и не допускали такого больше.
Лена посмотрела на друзей. Каждый из них потерял что-то важное: у Кати погиб отец, защищая их район; семья Макса осталась без дома после обстрела; младшая сестра Саши была эвакуирована с мамой, и он не знал, где они теперь; родители Димки пропали без вести два месяца назад, и теперь о нём заботилась бабушка. У самой Лены война забрала старшего брата – он ушёл добровольцем и не вернулся.
Но здесь, в полумраке подвала, они создали свой маленький мир. Мир, где ещё оставалось место для надежды, где можно было мечтать и верить в лучшее.
Катя осторожно провела пальцами по струнам гитары. Тихие звуки разлились по подвалу, заставляя всех затаить дыхание. Она начала наигрывать знакомую мелодию – "Пусть всегда будет солнце", песню, которую они все знали с детства.
– Помните, как мы говорили о том, что сделаем, когда война закончится? – спросил Саша, глядя на пламя керосинки. – Я всё думаю о том саде, который хочу посадить. С яблонями, грушами и обязательно вишнями. Чтобы все могли приходить и брать фрукты.
– А я открою библиотеку, – подхватил Макс. – Не просто библиотеку, а настоящий дом для книг, где каждый сможет найти историю по душе.
– И там будет специальная комната для рисования, – добавил Димка, показывая новую страницу альбома, где был изображён светлый просторный зал с большими окнами.
Лена слушала их, продолжая писать в дневнике. Эти разговоры, эти мечты были их способом сопротивляться войне, не позволять ей забрать самое главное – способность верить в добро и надеяться на лучшее.
Внезапно где-то наверху раздался глухой взрыв. Пламя керосинки дрогнуло, с потолка посыпалась пыль. Все инстинктивно пригнулись, но никто не закричал – они уже научились справляться со страхом.
– Продолжай играть, Кать, – тихо попросил Саша, и девочка, кивнув, снова коснулась струн.
Лена посмотрела на друзей: на сосредоточенное лицо Кати, на прищуренные глаза Макса, на то, как Димка продолжает рисовать, крепче сжимая карандаш, на спокойную улыбку Саши. Они были такими разными до войны – отличница Лена, спортсмен Саша, тихоня Катя, книжный червь Макс и младший Димка, вечно витающий в облаках. Теперь они стали семьёй.
В дневнике появились новые строки: "День 148. Сегодня мы снова говорили о будущем. О том, каким оно будет после войны. И знаете что? Я верю, что все наши мечты сбудутся. Потому что пока мы можем мечтать вместе, пока мы способны видеть красоту даже здесь, в темноте подвала, война не сможет победить. Она не заберёт у нас главного – нашей человечности..."
***
Дни в убежище тянулись медленно, сливаясь в бесконечную вереницу тревог и коротких передышек. Но "Хранители историй" научились находить свет даже в самые тёмные моменты.
Однажды утром, когда обстрелы стихли, Макс предложил рискнуть и подняться в школьную библиотеку. Большинство книг уже было вынесено или уничтожено, но он был уверен, что там ещё можно найти что-то ценное.
– Это слишком опасно, – покачала головой Катя, но в её глазах уже загорелся огонёк интереса.
– Мы пойдём быстро и тихо, – настаивал Макс. – Там могут быть учебники для Димки. Он же пропустил почти весь учебный год.
Лена задумалась. Как негласный лидер группы, она чувствовала ответственность за каждого. Но Макс был прав – им нужны были книги, не только для учёбы, но и для того, чтобы не потерять связь с нормальной жизнью.
– Хорошо, – решила она. – Но идём только трое: я, ты и Саша. Катя останется с Димкой.
Поднявшись по разрушенной лестнице, они оказались в когда-то знакомых коридорах. Школа, где все они учились, теперь казалась чужой и враждебной. Выбитые окна были заложены мешками с песком, на стенах виднелись следы от пуль, а под ногами хрустело битое стекло.
– Смотрите, – прошептал Саша, указывая на стену. Там всё ещё висели их выпускные фотографии, только теперь покрытые толстым слоем пыли.
Лена подошла ближе. С фотографии на неё смотрели улыбающиеся лица одноклассников. Многих из них она не видела с начала войны. Кто-то уехал, кто-то остался, а о судьбе некоторых она боялась даже думать.
– Нашёл! – возглас Макса вернул её к реальности. Он стоял у открытого шкафа в библиотеке, держа в руках стопку книг. – Здесь физика, химия и... – он замолчал, вытаскивая потрёпанный том. – "Маленький принц". Помните, мы читали его в пятом классе?
Саша взял книгу, осторожно перелистывая страницы.
– "Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь", – процитировал он. – Как же это сейчас актуально.
Внезапно тишину разорвал звук далёкого взрыва. Все трое застыли, прислушиваясь.
– Нужно возвращаться, – Лена начала складывать книги в рюкзак. – Быстро!
Но когда они уже направились к выходу, Саша остановился у учительского стола. – Подождите, – он выдвинул ящик и достал что-то. – Посмотрите!
Это была старая фотокамера, из тех, что печатают снимки сразу. – Она работает, – удивлённо произнёс Саша, проверяя механизм. – И даже плёнка есть.
– Берём, – решила Лена. – Это будет наша хроника.
Вернувшись в убежище, они застали удивительную картину: Катя учила Димку играть на гитаре. Мальчик неуклюже перебирал струны, но его лицо светилось от счастья.
– Смотрите, что мы нашли! – Макс высыпал книги на старое одеяло, служившее им столом.
Димка сразу взял в руки "Маленького принца", а Катя с интересом стала рассматривать камеру.
– Давайте сделаем фото, – предложила она. – Прямо сейчас.
– Да нет, – возразил Саша. – Мы же все такие... – он замялся, глядя на свою поношенную одежду.
– Именно поэтому, – твёрдо сказала Катя. – Чтобы помнить. Чтобы потом показать своим детям и сказать: "Смотрите, даже тогда мы умели улыбаться".
Они сгрудились вместе, пытаясь уместиться в кадре. Саша установил камеру на стопку книг и включил таймер. Вспышка озарила подвал, и через минуту в руках они держали снимок.
Пять пар глаз смотрели с фотографии – усталые, но не сломленные. Димка прижимал к груди книгу, Катя обнимала гитару, Макс держал свои очки, которые постоянно падали, Саша улыбался своей кривоватой улыбкой, а Лена...
– Знаете, когда закончится война, я напишу много картин. О нас. О том, как мы здесь жили. И назову её "Хранители историй".
– А я напишу музыку, – подхватила Катя. – Целую симфонию о войне и мире.
– И я добавлю свои стихи, – кивнула Лена, доставая дневник.
Они говорили долго, делясь планами и мечтами, пока снаружи грохотало и выло. В их убежище, освещённом тусклым светом керосинки, рождалось что-то важное – понимание того, что они не просто выживают, они сохраняют память, культуру, человечность.
Лена записала в дневнике:
"День 149. Сегодня мы сделали первую фотографию нашей группы. Странно видеть себя со стороны – оказывается, мы все ещё дети, хотя часто чувствуем себя такими взрослыми. Но может быть, именно в этом наша сила? В том, что мы всё ещё умеем верить в чудеса, мечтать и надеяться?"
А фотография заняла своё место на стене подвала, рядом с рисунками Димки и текстами песен Кати. Маленький кусочек нормальной жизни посреди хаоса войны.
Продолжение читайте сегодня в12:01 мск
Оставляйте, друзья мои, свои отзывы и ставьте свои реакции!🙏💖