― Здравствуйте. Как вы себя чувствуете?
Перед Дмитрием Анатольевичем сидел незнакомый молодой парень, который зачем-то принес апельсины.
― Уже лучше. Спасибо.
Его уже успели перевести в обычную палату, и он довольно сносно себя чувствовал. Будь его воля, уже сбежал бы из больницы, но врачи настоятельно рекомендовали побыть здесь еще денечек.
― А вы кто?
Не привык Дмитрий к такому вниманию от посторонних людей. Он вечно всех в чем-то подозревал.
― Я Антон. Я был на той парковке вчера. Видел, как вас того…
Он жестом показал взмах, а потом потер затылок, как будто чувствовал себя неловко.
― А-а… Ну и как? Зрелищно?
― Ну не то, чтобы… Не каждый день такое видишь.
― Ну а типчика этого видел?
― Какой-то мужик в темной куртке. Да я не рассмотрел особо. Темно было. Замахнулся, ударил, да и убежал сразу. Странно. Даже по карманам не пошарил.
― А ты вот так просто стоял и смотрел?
Дмитрий удивился еще больше.
― А че делать? Все так быстро случилось.
― Не, ну у вас как сейчас, у молодежи, принято. Чуть что ― телефон достаете, снимаете. Весело же? В интернет потом выложить можно. «Мужика битой огрели». Ржач.
Все сказанное Дмитрием было отчасти сарказмом. Естественно, он имел в виду, что конкретно Антон должен был помочь, ну или хотя бы побежать за злоумышленником. Вот только так было принято в его времена и у его поколения ― помочь, хотя бы попытаться. Сейчас же люди не любят влезать в чужие дела и уж тем более рисковать своей шкурой. Максимум могут достать телефон и снять случившееся на видео. Даже если на город будет надвигаться тайфун, в первую очередь люди его снимут, а уж потом начнут убегать.
― Простите. Я хотел, но там и правда темно было.
Антон не понял сарказма и принял все за чистую монету. Дмитрий опустил голову и потер глаза.
― А потом женщина выбежала, начала скорую вызывать. Я уже и не стал подходить.
― Ну, а сюда-то ты чего пришел?
Зачем Дмитрию такие бесполезные знаки внимания от человека, который даже не удосужился ему помочь в трудную минуту?
― Вот. Поправляйтесь.
Антон положил пакет с апельсинами на тумбочку.
― Ну да. Апельсинки мне сейчас прям жизнь спасут.
Возможно, не на такую реакцию рассчитывал Антон, когда решил навестить Дмитрия. Он оказался не очень доброжелательным и добродушным человеком. Хотя, возможно, причиной раздражительности было просто плохое самочувствие.
― Простите. Я, наверное, не вовремя.
― Да не, нормально все. Башка просто болит.
― М-м... ― Антон замялся. На несколько секунд в палате повисла неловкая пауза. ― Не, ну, зато я потом нашел ту биту, которой вас огрели. Утром показал ментам, где она лежит.
Наверное, именно с этой новости стоило начать, чтобы расположить Дмитрия к себе. Он даже улыбнулся.
― О! Это уже другое дело. И как ты ее нашел?
― Ну, я видел, куда этот мужик побежал. А утром шел той же дорогой и просто по сторонам смотрел. Естественно, увидев биту в крови, о вас вспомнил. И как менты там ночью все шерстили и не заметили?
Антон ухмыльнулся своей находчивости. Дмитрий потянулся вперед и похлопал его по плечу.
― Да толку от них. Все на нас, простых гражданах, держится.
― Ну да. Я потом заходил к ним в отделение. Показания подписывал. А там какой-то мужик уже сидел. У него пальчики катали.
― Какой мужик?
Дмитрию следователь еще не успел ничего сообщить, и слова Антона стали сюрпризом.
― Не знаю. Здоровый такой.
Антон попытался показать габариты здоровяка, но потом понял, что Игорь крупнее лишь него самого, но Дмитрию как раз наоборот уступал.
― Ну, неважно. Потом все равно эта женщина прибежала, которая вас вчера нашла. Они начали че-то там ругаться. Кричали друг на друга. То ли он ее любовником оказался, то ли что… Я так и не понял.
После слова «любовник» у Дмитрия в голове щелкнуло. Как будто перед быком мелькнула красная тряпка.
― Какой еще любовник? ― медленно выдавил он.
― Да я ж откуда знаю. Обрывки разговора из коридора слышал. Да и дослушать мне не дали.
Антон так беззаботно обо всем рассуждал, как будто рассказывал события из сериала. Ну, что-то там случилось. Ну, кто-то там любовник. Вроде и интересно, но подробностей нет смысла запоминать.
Дмитрий же, который был непосредственным участником всей этой мыльной оперы, отчаянно нуждался в деталях. Если его воображение сейчас само дорисует картинку, то все это может плохо закончиться, и легкомысленные ухмылочки Антона его раздражали.
― Так и что в итоге? Его задержали? ― процедил Дмитрий Анатольевич. Кровь начинала закипать, а на виске пульсировала венка.
― Нет вроде. Я потом видел, как он из участка уходил. Может, пальчики не совпали.
В этот момент у Антона зазвонил телефон.
― Да, бро… В больничке. Нет, все норм. Так зашел. К знакомому. Давай. Щас наберу через пять минут.
Антон не видел смысла церемониться и говорил прямо при Дмитрии. Зачем выходить из палаты?
В любой другой момент Дмитрий бы счел это невежливым и даже сделал замечание. Да и набор таких сленговых укороченных слов его бы вывел из себя. Но сейчас в голове лишь крутилось слово «любовник». Не до воспитания молодежи.
― Простите, мне пора. Надеюсь, того м.дака поймают.
Дмитрий тяжело посмотрел на Антона.
― Поймают. Будь уверен. Не менты, так сам его из-под земли достану.
Грозный вид напряженного Дмитрия даже слегка напугал Антона. Лучше не связываться с таким мужиком ― себе дороже.
― Ладно. Мне пора.
Антон пожал руку Дмитрию и вышел из палаты. Дмитрий остался наедине со своими мыслями.
Дмитрий Анатольевич хоть и был заботливым ухажером для Маши, но по жизни был достаточно суровым мужиком. В его подчинении ― более трехсот отборных головорезов, у многих из которых либо военное, либо криминальное прошлое. И все они не просто боялись своего шефа, но и уважали за принципы и понятия.
Сам Дмитрий успел в этой жизни немало. Прошел и огонь, и воду, и был закален лучше, чем любая сталь. Естественно, такой человек не станет уповать на полицию и ждать, пока они во всем разберутся. Дмитрий сам все решит, как только выйдет из больницы. Вот только до этого момента он особо не спешил. Зачем гнаться сломя голову за каким-то придурком, который случайно ударил по башке не того мужика?
Вот только мысль о том, что все это было не случайно, да еще и связано с его женщиной, в корне меняла дело. Если речь идет о личных счетах, то ни у кого точно не будет шансов выйти сухим из воды. Вначале Дмитрий Анатольевич найдет того смертника, который отважился замахнуться на него битой и тем самым подписал себе смертный приговор. А потом уже разберется с Марией, которой безоговорочно доверял, пока она ему наставляла рога.
― Димочка, ты как тут?
Дмитрий настолько был погружен в свои мысли последние полчаса, что не заметил появления жены. Была у нее манера всюду пробираться тихонько, как мышка.
― Лариса. Ты давно тут?
― Нет. Только пришла. А что с тобой? Плохо себя чувствуешь? На тебе лица нет.
Сердобольная Лариса видела в муже лишь добрейшей души человека. Он всегда был с ней мягок, никогда и словом не обидел. И отцом был таким же. Хотя, может, дело в том, что отцом он приходился двум безумно любимым дочкам. Будь они сыновьями, то воспитывал бы жестче.
― Все нормально, ― выдавил Дмитрий.
Не изливать же свои мысли Ларисе, которая никак со всем этим не связана. Да и открытым человеком, который делится с другими переживаниями, он отнюдь не был.
― А врач что говорит? Тебя осмотрели? Скоро выпишут? ― не унималась она. Лариса настолько любила заботиться о других, что не понимала, когда стоит остановиться или промолчать.
― Лариса. Пожалуйста. Иди домой. Со мной все нормально.
Дмитрий говорил чуть ли не по слогам. Он был вне себя от злости, но не хотел срываться на Ларису. Но до нее не дошло, что нужно просто замолчать и уйти.
― Да. Да. С доктором поговорю и пойду. А то девочки там одни. Нехорошо одних оставлять надолго.
Дочкам было уже четырнадцать и шестнадцать лет, но Лариса все еще пыталась с ними нянчиться, как и, в принципе, с уже взрослым Димой. Естественно, это его ужасно раздражало. Именно по этой причине они разошлись, а брак был лишь условностью.
Маша была абсолютной ее противоположностью. Сильная, независимая, решительная. Она ни о ком не заботилась и не позволяла заботиться о себе. Может, именно этот контраст и повлиял на выбор Дмитрия Анатольевича. Поведение Марии настолько цепляло, что он и не думал искать другую женщину или хотя бы заводить романы параллельно с ней.
Будь его воля, Дмитрий бы уже женился на Маше. Вот только та неоднократно повторяла, что не хочет вступать в брак. Поэтому и торопиться с оформлением развода с Ларисой не было смысла. На нее была оформлена часть имущества «на всякий случай», что было удобно для Дмитрия. Ей было комфортно, что она не «разведенка с двумя детьми». А дочки и вовсе думали, что живут в полноценной семье, и у мамы с папой все хорошо. Все всех устраивало… До этого момента.
Вот только удар битой по голове наградил Дмитрия Анатольевича не просто сотрясением, а самой настоящей головной болью, которую он всецело ощутил только сейчас. И связано это было отнюдь не с физической травмой, а с душевной раной, ведь у его обожаемой Марии нарисовался другой мужчина.
― Ой. А я Машеньку твою видела. Она такая боевая у тебя. Такая молодец.
И вот снова Лариса попала в самое яблочко. Дмитрий вздрогнул:
― Что?
― Маша, говорю, молодец. Я так этого следователя боялась, а она его сразу так и эдак. На место поставила. Он там такие гадости пытался говорить. Но она умничка. Ни себя, ни меня в обиду не дала.
Новостей становилось все больше и больше. И Дмитрий Анатольевич понял, как много успел пропустить всего за один день пребывания в больнице.
Маша уже успела познакомиться с Ларисой? Теперь она в курсе, что он женат? Страшно представить, как она разозлилась. Если бы Дмитрий Анатольевич не узнал раньше о другом мужчине, то сейчас был бы очень расстроен, ощущал бы свою вину и сразу бы бросился все объяснять и извиняться. Вот только Антон так удачно зашел раньше Ларисы.
― И что? Она тебя не обидела?
Маша была способна на все. Но вот Ларису он все равно в обиду не даст. Наивная, но такая добрая, его Ларочка не заслуживает плохого отношения и дурных слов от кого бы то ни было. Она все-таки его жена и мать любимых дочерей.
― Нет, ну что ты. Она, конечно, ужасно злилась. Но не на меня. Скорее, на тебя и следователя. Ну, а что ты хотел? Узнала, что любимый мужчина женат. Бедная девочка…
Такая сердобольность злила еще больше. Лариса была слишком доброй даже к незнакомым людям, которые этого не заслуживали.
― Ну ты не переживай. Я ей все объяснила, ― наивно улыбнулась она.
― Что ты там ей еще объяснила?
― Ну, что мы формально женаты. И я не против. Я даже рада за вас буду.
Хоть Лариса и ужасно бесила в этот момент, но грех было на нее срываться. Ее чистые и добрые помыслы, нацеленные на вселенское благо, заслуживали не криков и упреков, а терпения и сдержанности.
― Спасибо, Ларис… Ты такая добрая… ― только и смог выдавить Дима, едва сдерживаясь.
Лариса улыбнулась, думая, что муж искренне благодарен. Встала, поправила одеяло и собрала грязную посуду с тумбочки.
― Я тебе там покушать принесла. Только съешь обязательно! Прости, что холодное. Хотела прямо перед выходом горяченькое и свежее приготовить, но следователь этот так неудачно позвонил. Все уже остыло.
Лучше бы это было единственной заботой Дмитрия. Холодная пища, какой ужас. Лариса готовила вкусно, принесла все его любимое, да только, будь она даже приготовлена три минуты назад, Дмитрию было бы не до еды. Как в такой ситуации вообще кусок в горло полезет?
― Иди, Ларис. Девочки тебя заждались уже, ― только и вымолвил он. Не было никаких сил на разговоры, а уж тем более на этот бесполезный щебет.
― Хорошо, Димочка. Напиши, если что-то надо будет. А завтра с девочками мы тебя заберем домой.
― Давай я уж сам с этим как-нибудь разберусь. У меня есть взрослые мальчики на такие случаи.
Так ласково он обозвал своих подчиненных, которые будут его даже на руках носить, если потребуется.
Лариса улыбнулась и, наконец, ушла, оставив Дмитрия наедине со своими мыслями и злостью. Дождавшись, пока стихнут ее шаги, Дима медленно выдохнул сквозь сжатые зубы… И с силой кинул контейнеры с едой в стену и толкнул ногой стул возле кровати.
Вот так Дмитрий Анатольевич, не выходя из палаты, узнал почти обо всем, что происходило сегодня в отделении полиции. Поэтому к приходу Маши он был уже достаточно осведомлен и даже имел мысли по поводу всего происходящего.
Автор: Александра Федотова