Как грохот перфоратора превратился в музыку моего сердца.
Говорят, судьба любит подшутить над нами в самый неподходящий момент. Бывает так, что сидишь ты, значит, в своей уютной квартирке, попиваешь чаёк, наслаждаешься тишиной после рабочего дня. И тут — бац! — над головой раздаётся такой грохот, будто кто-то решил пробурить дыру до центра Земли. Именно так в мою размеренную жизнь ворвался он — Максим Петрович, новый сосед сверху, «специалист широкого профиля» и по совместительству главный возмутитель спокойствия всего нашего подъезда.
А началось всё в один из тех серых осенних дней, когда дождь барабанит по окнам, ветер завывает в щелях, а я, завернувшись в плед, дописывала квартальный отчёт. Совершенно обычный вторник, ничего не предвещало беды. Но судьба, как известно, та ещё затейница.
Первое, что я услышала, был звук, похожий на падение чего-то очень тяжёлого. Потом последовала короткая, но выразительная тирада, из которой цензурным было только слово «ёлки». А затем начался он — тот самый адский концерт, который впоследствии стал саундтреком моей жизни на ближайший год.
— Да что ж такое-то! — прошипела я, когда с полки от очередного «бум-бум-бум» упала любимая чашка.
Наскоро натянув домашние штаны (не идти же к соседу в пижамных шортах с котятами), я решительно направилась наверх. «Сейчас я ему устрою!» — думала я, перепрыгивая через ступеньки. В голове крутились самые убедительные аргументы и парочка крепких выражений для особой убедительности.
Дверь открылась после третьего звонка. На пороге стоял высокий мужчина лет тридцати пяти, весь в пыли и с перфоратором в руке. По его лбу стекала струйка пота, а в растрёпанных тёмных волосах застряли кусочки штукатурки.
— Здрасьте, — выдохнул он, прислоняя перфоратор к стене. — Вы снизу, да? Громко, наверное?
Я открыла рот, чтобы выдать заготовленную тираду о культуре поведения в многоквартирных домах, но внезапно запнулась. В его карих глазах читалось такое искреннее раскаяние, что мой праведный гнев как-то сразу поутих.
— Не то слово, — буркнула я. — У меня чашка разбилась.
— Ох, простите ради бога! — он всплеснул руками, отчего во все стороны полетела пыль. — Я вам новую куплю. Две куплю! Просто... понимаете... я купил квартиру, а она... — он беспомощно махнул рукой куда-то в глубину помещения.
Любопытство взяло верх, и я чуть вытянула шею, пытаясь разглядеть, что там такое. То, что я увидела, напоминало декорации к фильму о постапокалипсисе: голые стены, куски проводов, торчащие отовсюду, гора мешков с цементом и чем-то ещё.
— М-да, — только и смогла сказать я.
— Вот именно, — кивнул сосед. — Предыдущие хозяева, похоже, держали тут филиал ада. Я Максим, кстати.
— Алёна, — представилась я. — И сколько, если не секрет, вы планируете... э-э... бурить?
Максим почесал затылок, отчего на пол посыпались ещё кусочки штукатурки.
— Честно? Понятия не имею. Я в этом деле новичок. Думал, за месяц управлюсь...
Как же наивен он был! Ремонт, который «на месяц», растянулся на год. Целый. Чёртов. Год. И с каждым днём я всё сильнее убеждалась, что моему верхнему соседу надо было родиться не в эпоху перфораторов и шпаклёвки, а во времена инквизиции — такой талант к пыткам пропадает!
К концу первого месяца я знала его расписание наизусть. Семь утра, суббота — начало адской симфонии. В девять небольшой перерыв (видимо, на завтрак). Потом опять грохот до обеда. Перерыв. И снова — до позднего вечера. Иногда к стандартному набору звуков добавлялись новые: звон падающих инструментов, приглушённые ругательства и, что самое интересное, пение. Да-да, этот человек-катастрофа ещё и пел во время работы! Причём репертуар был весьма разнообразным: от «Владимирского централа» до арий из опер.
К концу второго месяца я начала подозревать, что он живёт там. Вернее, не живёт, а существует в каком-то параллельном измерении, где нет необходимости в сне и отдыхе. Потому что иначе объяснить его неиссякаемую энергию было невозможно.
А потом случилось непредвиденное. В один из вечеров, когда я, измученная рабочим днём и очередной порцией строительной какофонии, пыталась уснуть, в дверь позвонили. На пороге стоял он — в той же рабочей футболке, но на этот раз с подносом в руках.
— Прости, — сказал Максим без предисловий. — Я сегодня заметил, что у тебя свет допоздна горел. Решил, что ты работаешь. И подумал... — он протянул мне поднос, на котором красовалась тарелка с чем-то, отдалённо напоминающим пасту, — ...может, поужинаешь со мной? В качестве извинения за весь этот шум. Я сам приготовил.
Это должно было насторожить. Мужчина, который круглосуточно занимается ремонтом, ещё и готовит? Но в тот момент я была настолько голодна и устала, что просто кивнула и пропустила его в квартиру.
— Только учти, — предупредила я, пока он расставлял тарелки на моём кухонном столе, — если это отравление, а не ужин, я вернусь призраком и буду греметь цепями над твоей кроватью.
Максим рассмеялся, и я вдруг заметила, что у него очень красивая улыбка. Открытая, искренняя, с легкой хитринкой.
— По рукам. Кстати, я принёс вино. Надеюсь, ты не против?
Я была не против. Как оказалось, я вообще была не против многого, что касалось Максима. Например, его рассказов о работе (он был программистом и работал удалённо, что объясняло его возможность круглосуточно заниматься ремонтом). Или историй о путешествиях (он объехал половину Европы на мотоцикле). Или даже его нелепых шуток, от которых почему-то становилось тепло внутри.
— Знаешь, — сказал он, наливая мне второй бокал вина, — а ведь мы с тобой соседи уже три месяца, а познакомились толком только сегодня.
— Если не считать нашей первой встречи, когда ты чуть не просверлил дыру в моём потолке, — хмыкнула я.
— Ну, технически это была бы дыра в твоём потолке и моём полу одновременно, — рассудительно заметил он. — Так что мы бы точно сблизились. В буквальном смысле.
И тут я рассмеялась. Впервые за долгое время — искренне, от души. А он смотрел на меня с таким выражением лица, будто я была чем-то невероятным. Чем-то, достойным восхищения.
После того вечера что-то изменилось.
Нет, перфоратор никуда не делся (к моему великому сожалению). Но теперь, когда особенно громкие звуки сотрясали мою люстру, я знала, что вечером получу сообщение: «Прости. Кофе в качестве компенсации?» или «Сегодня я побил собственный рекорд по количеству испорченного материала. Отметим это пиццей?»
И я соглашалась. Каждый раз.
Мы встречались в маленькой кофейне на углу нашего дома. Или в пиццерии через дорогу. Иногда просто гуляли по парку, рассказывая друг другу о своём дне. Он — о том, как пытался установить новую ванну и случайно затопил ванную комнату. Я — о своих рабочих проектах и сумасшедших клиентах.
— Знаешь, в чём твоя проблема? — сказал он однажды, когда мы сидели на скамейке в парке, потягивая горячий шоколад из картонных стаканчиков. — Ты слишком серьёзно ко всему относишься.
— А в чём твоя? — парировала я. — Ты недостаточно серьёзен!
— Вот и отлично, — он широко улыбнулся. — Значит, мы отлично дополняем друг друга.
И в этот момент что-то щёлкнуло внутри. Как будто последний кусочек пазла встал на место. Я посмотрела на него — растрёпанного, с пятном от шоколада на подбородке, с этими его невозможными глазами — и поняла, что влюбилась. Влюбилась в человека, который полгода не давал мне нормально спать из-за своего ремонта. В человека, который мог часами рассуждать о достоинствах разных видов шпаклёвки. В человека, который пел арии из опер, стоя по колено в строительном мусоре.
Это было нелепо, неожиданно и... абсолютно прекрасно.
Но признаться в этом я не могла. Потому что, ну в самом деле, кто признаётся в любви соседу, который только-только научился правильно держать шпатель?
К восьмому месяцу нашего соседства (и пятому месяцу наших регулярных встреч) ремонт в квартире Максима приобрёл более-менее осмысленные очертания. По крайней мере, так он говорил. Я в его квартиру больше не заходила — как-то не складывалось.
— Хочу сделать тебе сюрприз, — отмахивался он каждый раз, когда я пыталась напроситься на экскурсию. — Когда всё будет готово.
И я ждала. Терпеливо сносила утренние концерты перфоратора (хотя теперь они начинались не в семь, а в более гуманные девять). Привыкла к постоянному запаху краски в подъезде. Даже к тому, что на лестничной клетке вечно валялись какие-то строительные мелочи, тоже привыкла.
А потом случился тот самый день, который изменил всё.
Это была суббота, я как раз собиралась на встречу с подругами, когда в дверь позвонили. На пороге стоял Максим — взволнованный, немного бледный и с огромным букетом полевых цветов.
— Привет, — сказал он, нервно переминаясь с ноги на ногу. — У меня к тебе важный разговор.
Сердце ухнуло куда-то вниз. «Вот оно», — подумала я. Сейчас он скажет, что ремонт закончен, и наши встречи больше не имеют смысла. Или что он переезжает. Или ещё что-нибудь в этом духе.
— Я тебя слушаю, — осторожно произнесла я, пропуская его в квартиру.
Максим протянул мне букет, сделал глубокий вдох и выпалил:
— Я люблю тебя.
Я моргнула. Раз. Другой. Третий. Цветы выпали из моих внезапно ослабевших рук.
— Что?
— Я люблю тебя, — повторил он уже спокойнее. — И, знаешь, я думал, что закончу ремонт, и это будет идеальный момент для признания. Но потом понял, что никогда его не закончу, если не скажу тебе правду.
— Какую ещё правду? — прошептала я, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.
— Ремонт был закончен три месяца назад.
Я уставилась на него, не веря своим ушам.
— Но... шум... перфоратор...
— Я включал его вхолостую, — признался он, виновато улыбаясь. — И иногда просто стучал молотком по стене. Мне нужен был повод видеться с тобой. Извиняться за шум, приглашать на ужин, на кофе... Я знаю, это глупо. Но я просто...
Я не дала ему договорить. Сделала шаг вперёд, обвила руками его шею и поцеловала. Он замер на мгновение, а потом ответил — так нежно и в то же время страстно, что у меня закружилась голова.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я, когда мы наконец оторвались друг от друга. — Даже с твоим чёртовым перфоратором.
Он рассмеялся, прижимая меня к себе крепче.
— Так ты не злишься?
— О, я в бешенстве, — заверила я его. — И ты будешь очень долго это искупать.
— Всю жизнь? — спросил он с надеждой.
— Для начала достаточно, — кивнула я, снова целуя его.
А через месяц я переехала к нему — в ту самую квартиру с «вечным ремонтом».
И знаете что? Она оказалась прекрасной. Светлой, уютной, с большими окнами и, что самое главное, абсолютно завершённой. Никаких следов строительного хаоса, никакой пыли, никаких торчащих проводов.
— Я старался, — смущённо признался Максим, когда я в изумлении осматривала его — теперь уже наш — дом. — Хотел, чтобы тебе понравилось.
— Мне нравится, — ответила я, обнимая его. — Но есть одна проблема.
Он напрягся:
— Какая?
— Мне будет не хватать утренних концертов перфоратора.
Максим рассмеялся, подхватил меня на руки и закружил по комнате.
— Не волнуйся, любимая, я могу устроить персональное выступление в любое время. Только для тебя!
Иногда самые неожиданные встречи приводят к самым прекрасным историям. Кто бы мог подумать, что человек, из-за которого я чуть не сошла с ума от бесконечного шума, станет моим самым близким и родным?
Кто бы мог предположить, что за несносным соседом с перфоратором скрывается мужчина моей мечты?
Теперь, когда мы просыпаемся утром в нашей общей квартире, я иногда шутливо спрашиваю:
— А не пора ли нам снова затеять ремонт?
И Максим смеётся, крепче обнимая меня:
— Зачем? У нас и так всё идеально.
Я киваю, потому что он прав. У нас действительно всё идеально. Даже если иногда он всё ещё берётся за перфоратор — теперь уже по делу, а не для того, чтобы придумать повод для встречи.
А недавно, когда мы сидели на нашем балконе, потягивая вино и глядя на звёзды, я вдруг сказала:
— Знаешь, я благодарна тому перфоратору. Без него мы, возможно, так и проходили бы мимо друг друга на лестнице, не замечая, какое счастье живёт совсем рядом.
Максим улыбнулся и поцеловал меня в висок:
— Я тоже благодарен. Правда, соседи снизу, наверное, до сих пор меня проклинают.
— Ничего, — подмигнула я. — Может, и им это пойдёт на пользу. Кто знает, какие ещё истории любви может начать один беспокойный сосед с перфоратором?
И мы рассмеялись, зная, что наша история — только начало. Впереди ещё много шума, смеха, споров, примирений и, конечно же, любви. Настоящей, крепкой, проверенной перфоратором.
А у вас такой беспокойный сосед? Пишите ваши истории, вместе почитаем.