Елена чувствовала, что нравится окружающим, и поэтому не расслаблялась, стараясь каждый жест, каждое свое движение подать в лучшем виде. Багиров заметил это, и первым его ощущением был протест, но он сдержался, понимая, что измениться человек не может, а Елена всегда была такая.
Когда они поужинали, Николай предложил погулять, и Елена согласилась. Не идти же домой в такую рань, да и Виталий может быть там. Конечно, она не собиралась приглашать к себе Багирова, но и говорить ему о Виталии не хотела. Они гуляли по скверу, каких в Ленинграде было много, наслаждались воздухом ранней осени, любовались газонами и клумбами с осенними цветами, вспоминали, что там, на Севере, уже осень другая: листва облетела, только на рябинах краснеют грозди, вместо дождей часто уже идет снег.
Становилось холодно, и Елена сказала, что пора домой. Гуляя, они не заметили, что вдоль тротуара почти рядом с ними медленно двигалась иномарка.
Георгий не терял надежды на то, что наконец реабилитируется перед дядей Суреном – привезет «должницу». Он не представлял, что дядя собирается сделать с Еленой, но знал, что ей не поздоровится. У дяди были такие охранники, которые могли сделать все, что он прикажет, и даже больше. Помнится, была у него молоденькая Ляля, хрупкая такая, тоненькая. То ли надоел ей Сурен, то ли страшно стало, но убежала она от него. Нашли ее быстро – на автобусной остановке стояла. Сурен поговорил с ней, а потом отдал «ребятам». Что с ней случилось дальше – он не выяснял. Конечно, эта выглядит покрепче Ляльки, но все равно ей не позавидуешь. Георгий все надеялся, что дядя забудет о ней, но не тут-то было!
Елена с Николаем вышли на дорогу, чтобы «поймать» частника. Георгий тут же выехал на дорогу, но не успел: рядом с парочкой остановилась машина, в которой Елена и ее спутник уехали. Георгий двинулся вслед за ними, его спутница, с которой он сидел в ресторане, стала протестовать:
- Гоша, сколько можно следить? Если тебе нужна она, то зачем тебе я?
- Ты дура! Молчи! Она нужна не мне, а дяде Сурену, я должен ее доставить ему! Видишь, не успел я подхватить ее. Но ничего – я узнаю, где она живет, и тогда схвачу ее!
Георгий был возбужден, его спутница замолчала, испугавшись тона, которым он говорил.
Машина с Еленой выехала на оживленный проспект, Георгию стало трудно следить за ней. Но очень скоро автомобиль свернул в менее загруженный переулок, и следить за ним стало легче. Скоро он остановился, Елена и Николай вышли и остановились у подъезда.
- Спасибо, - сказала Елена,- вечер был прекрасным! К себе пригласить не могу – хозяйка очень строгая. Ну, пока! Может, еще встретимся!
Николай пожал ей руку, быстро сбежал со ступенек. И тут Елена увидела знакомую иномарку, медленно проезжавшую мимо подъезда. Она быстро заскочила в дверь, бегом поднялась на свой этаж, лихорадочно открывая замок двери, она услышала, как хлопнула входная дверь. С ужасом она заскочила в квартиру, захлопнула дверь и обессиленно прижалась к ней.
Виталий был дома. Он вышел на шум и увидел испуганное лицо Елены.
- Что случилось? За тобой гнались? – спросил он, помогая снять куртку.
Елена перевела дух.
- Мне показалось, что за мной следит какой-то мужчина, и когда он вошел за мной в подъезд, я совсем испугалась.
Виталий засмеялся:
- Может, это кто-то из соседей! А где ты была так долго?
- Встретила знакомую, посидели немного в кафе, потом прогулялись.
- Чай будешь? Давай выпьем чаю, да и спать пора – мне завтра рано вставать, - зевнул Виталий.
Елена незаметно подошла к окну, выходившему на улицу. Взглянув через гардину, она увидела, как иномарка медленно ехала вдоль дома. Елена убедилась: это был Георгий, значит, он понял, где она живет. Чего теперь ждать? Елена уже начала забывать и «агентство» Ирэн, и Сурена, она была в новом поиске, чтобы можно было уйти от Виталия. Но вариантов не было, а значит, нужно было терпеть, ведь платить за жилье нужно будет почти четверть зарплаты библиотекаря.
Сегодня, когда она гуляла с Николаем, ей вдруг пришла мысль о том, что можно было бы выйти замуж за него, жить, как все живут. Например, ее подруга, которая родила двоих детей, жена Антонова, у которой уже четверо! Но тут же эту мысль она отбросила: она не все, и погрязнуть в пеленках, в детских соплях – это не для нее!
И что теперь будет? Ведь если Сурен не забыл ее, значит, он захочет ее вернуть! Елена не допускала другой мысли. Она думала, что или Сурен, или Георгий очень хотят вернуть ее, что не могут забыть ее, ее красоту, ее тело. Конечно, ей не хотелось бы вернуться к той жизни, но... Она забыла, как менялось лицо Сурена, когда он говорил, что не потерпит, если его обманут. И слова о том, что он может убить, если она ему изменит, она воспринимала только как слова, как выражение эмоций.