Ленку я родила без мужа. Разумеется, любимый мужчина принимал в ее зачатии посильное участие, но он испарился из нашей жизни еще до рождения дочки.
Отец требовал открыть имя мерзавца, чтобы заставить его на мне жениться, но я решила, что такой муж не нужен...
– Зачем? – пожимала плечами я. – Сама справлюсь. Кому нужен отец, который не хочет знать дочку?
Я понимала, что родители меня осуждают: мало того что родила без мужа, так еще отказалась алименты с него получить... И вообще, разыгрывает самостоятельную!
Мама вздыхала: «Ну кто тебя с довеском замуж возьмет?»
Поначалу действительно было трудно. Ленка ревела белугой дни и ночи, участковый педиатр делала умное лицо и говорила умные слова. А дочка все равно орала, не спала. Спасла нас баба Клава.
Заявилась однажды из своей деревни, послушала Ленкин рев, понаблюдала, как я ее кормлю... Поставила диагноз:
– Она голодная. Сама не ешь и дитя голодом моришь. Собирай вещи, поедем в село. У меня там козочка, у Петровны о молоке от коровки договорюсь.
Я сомневалась. В их сельской лавке, наверное, и подгузников нет...
И тут понимаю: Ленка реветь перестала, смотрит с интересом на бабу Клаву, будто идея попить козьего молочка ей нравится. И мы с крохой отправились к бабе Клаве.
Мама, узнав о нашем переезде, только вздохнула:
– Ты же все делаешь по-своему. Но я ничем помочь не могу, сама понимаешь. Не брошу же своих дипломников посреди учебного года...
Трудности быта у бабы Клавы оказались не такими уж страшными. И все необходимое в сельской лавке продавалось. Ленка на свежем воздухе быстро набирала вес, к июню уже вовсю ползала по двору в компании котенка.
Красота! Короче, прожила я в селе почти три года. Была лишь одна проблема – баба Клава решила во что бы то ни стало устроить мою личную жизнь. Помогала ей в этом «благородном» деле товарка Людмила Петровна.
– Послушай, Таня, – сказала однажды соседка, – я хочу выдать тебя замуж за одного очень хорошего и спокойного парня. Он видел твои фотографии, ты ему так понравилась... Знаешь, Федя не пьет, не курит. Работает в городе в частной фирме, электриком.
– А где же ваш распрекрасный Федор видел мои фото? – спросила я.
– Так я ж ему показала. Мне Клава дала. Я выслала. Федечка скоро приедет в отпуск, привезет назад. Он мой племянник.
– А почему он хочет жениться на девушке с ребенком, которую ему присмотрела тетя? Сам не может найти невесту?
– Потому что Федя... стеснительный. Он у нас чуть не утонул маленьким. С тех пор немного заикается.
– Понимаю вашу заботу о любимом племяннике, но я привыкла как-то сама с мужчинами знакомиться.
– Сама-сама! – вмешалась в разговор баба Клава. – Вон твое «сама»... Мурзика за уши таскает! Кстати, Федор письмо тебе написал. Вот, читай.
Вздохнув, я открыла конверт. «Здравствуй, Татьяна! Тетя Люся мне все о тебе рассказала. Мы оба одиноки, поэтому я думаю, что был бы для тебя хорошим мужем, а для твоей дочки – отцом. Я много читаю, не пью, не курю, хорошо готовлю. Давай встретимся! Федор».
Господи! Представляю, что эти интриганки парню наговорили! Впрочем, письмо меня искренне тронуло. Вот только одного неудачного любовного опыта вполне достаточно. У меня в жизни есть все для счастья: дочь, квартира, хорошая работа, куда вернусь после декрета. И ничего менять не собираюсь! Я взглянула на старушек.
– Спасибо, конечно, за заботу, но умоляю: не надо меня сватать. Никогда!
Они тут же надулись и гордо удалились. Я посчитала эту тему закрытой. Недооценила силу их желания помочь мне, независимо от моего мнения...
Однажды я сидела на скамеечке перед домом, чистила созревшую фасоль, которой у бабы Клавы уродило немерено. Одним глазом присматривала за Ленкой. Дочь, кряхтя, тискала Мурзика. Лето близилось к концу. Пора планировать возвращение домой. Шеф звонил, уточнял, когда мой отпуск заканчивается...
Невольно задумалась и не заметила, что малышки рядом нет. Очнулась, услышав ее возглас «папа!» где-то у самой калитки.
От того, что увидела, глаза на лоб полезли: дочка бежала по дорожке, протягивая руки к какому-то парню. Я вскочила. Ленка, шагнув еще раз с довольным возгласом «ха!» упала в объятия присевшего на корточки незнакомца.
– Д-д-добрый д-д-день! – с улыбкой произнес гость, глядя на меня.
На его щеках появились ямочки. А я заглянула в серые глаза парня, и все преграды между мной и миром мужчин, все твердые решения на тему «я сама» рухнули в один миг.
– Я вам молоко п-п-принес, тетя Люся передала, – словно извиняясь, произнес парень, указывая на бидончик, стоящий у его ног. – Татьяна, п-простите, пожалуйста, за то письмо. Я Федор...
– Спасибо за письмо, и совершенно не стоит извиняться. Просто милые старушки все решили за меня, а я...
– А ты п-п-привыкла жить по принципу «я сама», – закончил он.
– Ты моей Ленке понравился. И еще ты почти и не заикаешься...
Мы сразу стали говорить друг другу «ты», будто были знакомы тысячу лет.
Наша свадьба, состоявшаяся через три месяца, была скромной, но очень веселой. Главным действующим лицом на семейном торжестве оказалась Ленка, которой по такому случаю пошили платье, как у настоящей невесты. Моя трехлетняя дочка вместе со всеми гостями кричала: «Койко!», что означало «горько!», и требовала, чтобы с ней танцевали все по очереди.
Родители подарили нам солидную сумму денег. Мама сияла, так как Федя ей очень нравился. Папа был доволен: наконец-то в жизни их взбалмошной дочки все по правилам. Ну, почти все...
– Мы Леночку заберем на пару дней, – сказала мама. – Пусть у вас будет медовая... хотя бы неделя.
Однако малышка ехать к бабушке отказалась. Уцепилась Феде за шею и начинала орать при малейшей попытке отодрать ее. Увещевания и обещания показать мультик действия не возымели. Пришлось все-таки уступить.
Наша первая брачная ночь стала кошмаром. Ленка перевозбудилась и абсолютно не хотела спать, сильно капризничала. Кроме того, у дочки явно болел живот. Мы с Федей по очереди носили малышку на руках почти до рассвета.
Уснули измученные только под утро. Утомленная дочь лежала между нами, вольготно раскинув ноги и руки. Если мы хоть чуть-чуть шевелились, она начинала хныкать. Не знаю, сколько времени я спала. Когда открыла глаза, увидела улыбающегося Федора. Ленка, свернувшись калачиком, мирно сопела в своей кроватке.
– Иди ко мне, – поманила я мужа знаком, приложив палец к губам.
Потом мы с Федей не раз смеялись, что у нас вместо первой брачной ночи получилось первое брачное утро.
Мы боялись разбудить дочку, и это придавало ласкам необыкновенную остроту. Глаза супруга говорили мне больше, чем слова, его прикосновения были такими нежными... Наши тела идеально подходили друг другу, никто не был победителем, никто не диктовал свою волю. Не требовались любовные признания: понимание шло из самого сердца, и земля кружилась вместе с нами в вихре страсти и нежности. Наслаждение пришло одновременно. Я и не думала, что может быть так хорошо.
Загадочно улыбаясь, Федя, все так же в тишине, принес мне завтрак. Желая поблагодарить за заботу, я потянулась к мужу губами...
Еду пришлось отложить на некоторое время. И нас нисколько не удивило, что ровно через девять месяцев у Леночки появился братик.