Новый командир.
Январь 1943 года. Стрелковый полк занял село Тихое. Немногочисленный немецкий гарнизон перебили быстро. Видимо для немцев это место ценным не было, оборона была так себе. Разведчики ждали нового командира, старшего лейтенанта Коврова они похоронили вчера. К дому, где находился штаб, подъехала полуторка. Молодой лейтенант, выпрыгнув из кузова, поблагодарил шофёра.
- Думаю, что он к нам, - сказал Батраз, один из разведчиков, сидевший возле окна.
Разведвзвод разместился в небольшом домике напротив штаба.
- Уж больно молод, - высказался Таймураз, заряжая диск к ППШ.
- В бою посмотрим, что за человек, - Сослан поставил на стол чашку с разогретой на печке тушёнкой, - есть садитесь, картошка остывает.
Все разведчики были осетинами, командир полка специально отобрал туда земляков.
- Молод?! А тебе, сколько было, когда ты на фронт сбежал? – возмутился Дзилихов, старший сержант, который исполнял обязанности командира взвода.
- Семнадцать, но, то другое дело! Я простой боец, а это – командир!
Лейтенант пошёл в сторону штаба, а разведчики устроились возле двух окон.
- Идёт! К нам идёт! – Батраз застегнул верхнюю пуговицу гимнастёрки.
Старший сержант Дзилихов приказал построиться, двенадцать мужчин выстроились в линию, огибая печь. В дверь, пригнувшись, вошёл лейтенант.
- Здравия желаю. Обон хорз (Добрый день), - второе приветствие было на осетинском, что удивило разведчиков.
- Обед у нас, присаживайтесь к столу, - Дзилихов показал рукой на накрытый стол.
- Лейтенант Гаврилов, Николай Федотович, ваш командир, - представился вошедший, - Обед это хорошо.
Бойцы встали возле стола, ждали командира, лейтенант задержался у входа. Повесив на вбитый в стену гвоздь шинель, он повернулся к разведчикам. На его груди, рядом с медалью «За отвагу», был орден Ленина, а выше сверкала золотая звезда Героя Советского Союза.
- Давайте есть, - лейтенант потёр руки.
Обед прошёл в полной тишине, что для осетин было непривычно. Дождавшись, когда уберут со стола, лейтенант, разложил на нём карту.
- Противник здесь, - он указал карандашом на два обозначения на карте, - приказ командования: взять «языка», хорошо если офицера. Выходим сегодня вечером. Сейчас всем отдыхать.
Луна освещала немецкие окопы, изредка мелькали каски.
- Трое - справа, трое - слева, - командовал лейтенант, - остальные со мной!
Разведчики разошлись в стороны. Вдруг из-за лежащей на земле берёзы вышли люди.
- Немец! – Дзилихов толкнул командира в бок.
- Вижу.
- Атакуем?
- Нет. Ждём.
Четверо немецких солдат вытаскивали из-под снега обломанные сучья, а двое крутили головами, наблюдая за местностью.
- Аслан, - лейтенант повернулся к ближайшему разведчику, - того, который в шубе, одним выстрелом сможешь?
- Смогу, командир.
- Стреляет он и я, остальные молчат. Давай!
Раздался выстрел. Немецкий солдат в кроличьей шубе упал на землю, лейтенант дал очередь из своего автомата, пули подняли снег возле ног остальных солдат. Немцы бросили собранные дрова и побежали в сторону своей траншеи.
- Догоняй их, ребята! – первым поднялся лейтенант.
Разведчики бежали за немцами, наступая им на пятки. Алан, прикладом автомата подгонял отставшего вражеского солдата. Спрыгнув в траншею, бойцы вступили в рукопашную.
- Хватайте офицера! – крикнул лейтенант, указывая на немца, который, стоял на бруствере и отдавал команды.
Его стащили вниз и связали.
- Уходим! – лейтенант перевалился через бревно, - быстрее!
Разведчиков провожали салютом: в небо взлетели два десятка осветительных ракет, трассирующие пули пронзали ночную мглу.
- Бегом! Бегом! – кричал командир, подгоняя разведчиков.
Справа «заговорил» пулемёт, его пули сбили снег с нескольких кустов, лейтенант упал.
- Дальше без меня. Уходите! – крикнул он.
- Не бросим, - Дзилихов лёг рядом, - мы им сейчас баню устроим!
- А ты хоть раз парился в бане?
- Нет, только слышал об этом. Говорят, страшно это.
- Попарю, обещаю! – лейтенант сменил диск.
Несколько немецких солдат попытались обойти поляну слева, но длинная очередь из ППШ заставила их лечь на землю.
- Я Чермена туда послал.
- Молодец! Отходить надо!
Двое разведчиков подхватили раненого лейтенанта. Дойдя до края леса, остановились.
- За нами врага нет. Мы всё сделали? – обратился старший сержант к командиру.
Лейтенант Гаврилов был мёртв.
На следующий день были похороны. Место для своего командира разведчики выбрали хорошее, под раскидистой сосной на краю леса.
- Жив останусь, его тело к себе в Беслан перевезу. Похороню рядом со своими предками. Я день его знал, а помнить буду всю жизнь! - старший сержант Дзилихов, провёл ладонью по сырой земле могилы.
Месть
На дороге показалась колонна, оставшиеся в селе люди вышли ей навстречу. Младший лейтенант торопил бойцов, уже смеркалось, а ночевать в заснеженном поле не хотелось. Конвоиры подталкивали пленников, иногда прикрикивая на них, употребляя слова, которые при детях не скажешь.
- Кто у тебя? – спросил старик младшего лейтенанта, - немцы или кто другие?
- Венгры. Вчера у Крестовской в плен сдались, - младший лейтенант вытер с лица снег, начавшаяся ещё утром метель сильно замедляла движение колонны.
- Мадьяры значит! – старик провёл ладонью по седой бороде.
- Нам бы на постой где встать. Может, место подскажите? - спросил младший лейтенант.
- Почему не подсказать. На бугор подниметесь, там два больших сарая, эти все войдут, а вам рядом в сторожке тепло будет. Сейчас мальцов отправлю, дров принесут, печь растопят.
- Спасибо большое. Устали очень.
- Ну, раз устали – отдыхайте.
Старик оказался прав, два больших сарая вместили всех пленных. Младший лейтенант расставил часовых, предварительно лично проверив надёжность строений и запоров. В сторожке было тепло, в печке гудело пламя, на столе стоял чугунок с картошкой, рядом с ним большое деревянное блюдо с квашеной капустой.
- Бабы просили передать, - старик протянул бутыль с самогоном, - соскучились мы по нашим. Рады видеть.
- Теперь насовсем пришли, - младший лейтенант снял сапоги, - с утра идём, продрогли.
- То хорошо, что насовсем, - старик снова погладил свою бороду, - ешьте и спать ложитесь.
Младшему лейтенанту снился сон. Он бежал по берегу реки, несколько чаек пролетели над его головой, одна из них врезалась в его правый бок.
- Товарищ младший лейтенант, товарищ командир! - кричал кто-то прямо ему в ухо, - сараи с пленными горят!
Едва придя в себя, младший лейтенант сунул ноги в сапоги, забыв намотать портянки.
- Часовые где? – спросил он, надевая шинель.
- На месте, живые. Говорят, ничего не видели.
Сараи полыхали ярким пламенем, из них были слышны крики.
- Как так получилось? Кто поджог? – тряс лейтенант бойца, отвечающего за охрану.
- Не было никого, может эти курить вздумали, а там солома сухая.
- Сразу в двух сараях?! Приведите старика!
Старик пришёл сам, а с ним человек двадцать селян. Люди смотрели на огонь и молчали.
- Зачем? Я спрашиваю зачем? Не говорите мне, что этот пожар не ваших рук дело! – подбежал к старику младший лейтенант.
- Не моих, то верно. Здоровья уже нет, я бы голыми руками их душил!
- Я обязан доложить о происшествии.
- Раз обязан – докладывай, а пугать нас не надо. Три года в страхе жили, пока эти тут бесчинствовали. Васяткину мать, сестру и тётку неделю в сарае держали, насильничали. Выбросили потом на снег, а руки и ноги у них чёрные были.
Из-за спины старика вышел мальчишка лет десяти, крутанув колёсико немецкой зажигалки, он бросил её к ногам младшего лейтенанта.
- Всё, народ, по домам, - старик махнул рукой, указывая в сторону села.
Маленький бой
На полянке, недалеко от железной дороги, несколько санитаров и медсестёр готовили к отправке в тыл тяжелораненых бойцов. Старшина Евдокимов присел под деревом отдохнуть. Возраст брал своё, всё труднее становилось выполнять тяжёлую работу, но демобилизоваться до конца войны он не желал, хотя и предлагали.
Со стороны леса показалась телега, лошадь едва переставляла ноги, отделение бойцов шло рядом.
- Трофейники, - сказал старшина бойцу из взвода охраны.
- Они, - согласился тот.
Трофейниками называли специальные команды, которые собирали оружие с немецких позиций, после того как их захватят красноармейцы. Заметив, что один из гостей идёт в его сторону, Евдокимов потушил самокрутку.
- День добрый. Командир команды, сержант Трофимов.
- И тебе не хворать, - никакой любезности в голосе старшины не было.
- Табачком не разживусь?
- Кончился табачок, - старшина отвернулся, показывая всем своим видом, что не намерен продолжать разговор.
- Сестричка у вас красивая, - сержант кивнул в сторону раненых.
- Кому сестричка, а кому лейтенант медицинской службы! Быстрый какой, как ещё живой!
- А я осторожный, - ответил сержант.
- Ага, ты только осторожность с трусостью не путай.
Было видно, что слова старшины задели сержанта. Перепалку двух мужчин остановила медсестра Тамара.
- Чего раздухарились? Иди, Кузмич, санитарам помоги, скоро машины приедут, а мы ещё не готовы.
- Ты чего на сержанта накинулся? – спросила Тамара у старшины, когда они отошли в сторону.
- Слышал, что мародёрничают они.
- А ты за руку ловил?
- Нет.
- Вот и молчи тогда.
Не разбирая дороги, на поляну въехали три полуторки.
- Ты куда прёшь?! – закричал старшина на шофёра одной из машин.
- Немцы! Со стороны реки идут, как раз к вам! Мы проскочили, они за нами дорогу переходили.
- Много?
- Из-за леса плохо видно было.
- Беда! Люди есть, а оружия нет. На троих одна винтовка! Грузите раненых как есть, и сразу уезжайте, - скомандовал старшина шофёрам.
К старшине подошла лейтенант медицинской службы Исаева:
- Что случилось?
- Немцы приближаются. Мы у железной дороги оборону организуем, вы нас не ждите.
На телеге трофейщиков лежали несколько ящиков.
- Открывай, раздай бойцам оружие! – приказал старшина сержанту.
- Не могу, они опечатаны, я не имею права.
- Если ты сейчас не откроешь эти ящики, нас скоро всех положат в другие. Открывай! Потом всё вали на меня.
Бойцы разобрали немецкое оружие, запаслись боеприпасами. Сержант Трофимов вооружился пулемётом.
- Ты со своими иди на правый фланг, там, у мостика подъём пологий, всем скопом полезут, а мы вдоль полотна устроимся.
Едва бойцы залегли вдоль железной дороги, как показались немецкие солдаты. Первыми ехали пять мотоциклов, пулемётчики в их люльках крутили своим оружием, вероятно, ожидая атаки. Пропустив мотоциклы, старшина крикнул:
- По противнику огонь!
В первую минуту немцы замешкались, они услышали стрельбу из своего оружия, может быть, понадеялись, что это ошибка, но потом развернулись и пошли в наступление. Отбив атаку, и заставив врага укрыться за дорогой, бойцы старшины перезарядили оружие. Вовремя успели, враг поднялся, пошёл всей своей силой. Внезапно раздались взрывы. Послышался чей-то крик: «Танки! Наши танки!». Две тридцатьчетверки неслись по дороге на полной скорости, поливая противника из пулемётов. Через несколько минут всё было кончено, немцы бросали оружие, поднимая руки.
Старшину и ещё двух бойцов несли на плащ-палатках, они погибли, защищая раненых товарищей. Кто-то привел немецких солдат, им дали лопаты, показали знаками, что надо копать могилу. Сержант Трофимов, подойдя к немцу, вырвал у него лопату.
- Я сам!
К нему присоединились бойцы его отделения. Обложив могильный холм камнями, все сняли головные уборы.
- Как старшину звали?
- Старшина Евдокимов.
- А по имени-отчеству?
- Николай Кузьмич.
- Я запомню это имя! – сержант отдал своим бойцам приказ выдвигаться, уходя, они несколько раз обернулись.