Отчего-то опять виделась опасливо заглянувшая, приехавшая следующим же утром в палату мама.
Взволнованная, растрепанная, оглядывающаяся неуверенно на застывшего за ней в смешной больничной шапочке, отца.
И горка неловко сваленных прямо у выкрашенной белой краской двери пакетов.
И разговор.
Тихий такой, скомканный, прерывающийся постоянно от вновь льющихся из глаз слез. Но Лариса все равно самое важное сказать успела, и прощение за дурость свою прошлую попросить.
А маленькая Юлька на руках у деда тогда казалась совсем крошечной.
Но бабушку, глаз с нее не сводящую, за палец вон как крепко ладошкой держала.
И у вышедшей проводить к машине заведующей - Нины Павловны, в руках перевязанный розовым бантом торт был.
И улыбка еще.
Строгая, как вся она сама - заведующая, но от нее Ларисе все равно в тот момент как от печки было тепло.
И до подстанции скорой помощи отцовская Волга довезла на удивление плавно.
Юляшка на руках у Марии Сергеевны не проснулась ни разу.
И даже когда накинувшая на голову шарф Лариса с большой корзиной в руках выбралась наружу, запустив в салон автомобиля морозный воздух - лишь сморщила крошечный носик и что-то прокряхтев воркующей над ней бабушке продолжила спать крепким спокойным сном.
А Лариса тем временем заходила в светлый, выкрашенный голубой краской холл скорой помощи.
И отчего-то неимоверно стесняясь просила у дежурившего на посту седого дядечки позвать ей врача - того самого, с пожара.
А потом, под внимательным его взглядом, осторожно наносила мазь на обожженные лапы тычущийся ей в ладони носом полосатой кошки.
И училась правильно оборачивать бинты.
И легонько гладила выпяченную домиком спинку маленького, похожего на колючий шарик с проплешинами, серого котенка.
И получив вместе с исписанным размашистым почерком листом с назначениями пакет с бинтами и лекарствами, смотрела как сильные и уверенные руки аккуратно перекладывают уцелевшее кошачье семейство в принесенную ей продолговатую, устеленную теплым покрывалом корзину.
Врач скорой помощи сам донес ее до ждущей на парковке машины.
И помог отчего то опять засмущавшейся, нырнувшей в тепло отцовской Волги Ларисе устроить корзину с животными на руках.
Улыбнулся вежливо поздоровавшейся с ним Марии Сергеевне, крепко прижимающей к себе розовое, теплое, со спящей Юлькой внутри одеяло.
Уверено кивнул смотрящему на него из-за руля Константину Ивановичу и, прикрыв дверь, отошел.
Лариса видела в боковое зеркало отъезжающей машины, как стоял он под падающим с неба снегом.
Смотрел.
Долго смотрел, пока уносящий их домой автомобиль не скрылся за поворотом.
И казалось ей, что было в его взгляде что -то такое… Внимательное, важное? Ждущее?
Лариса и сейчас, спустя две недели не была уверена, что мелькнувшие в глазах провожающего машину мужчины эмоции ей, насмотревшейся в те дни всякого, не показались.
Тем более, что по приезду и вовсе не до них стало.
Маленькая Юлька с прозванными Марией Сергеевной усатыми крестными - Дымком и Муркой забирали на себя львиную часть времени. Но Лариса не жаловалась.
Она на многое теперь по-другому смотрела, за многое, что раньше поперек горла стояло, благодарна была.
И за жизнь вот такую простую, от утра до вечера как по часам расписанную. И за заботу родительскую, в которой они, работяги простые, ей после всего, что она натворила по глупости, не отказали.
И за отважную, полосатую, не иначе как кем-то свыше посланную ей в нужный момент кошку Мурку.
А уж про дочь, при одном взгляде на которую от распускающейся в душе нежности дыхание перехватывает - и вовсе говорить нечего…
- Опять о грустном думаешь? - почувствовала Лариса на плечах теплые мамины руки.
- Нет, что ты! – улыбнулась.
И завязав на последней забинтованной кошачьей лапе кокетливый бант, чмокнула задремавшую кошку в нос - поправляется мамочка маленькая, выздоравливает.
Еще недельку и без бинтов обходится можно будет, подумала, повернувшись к собственной стоящей рядом матери.
- Мам…
- Не надо, не береди отболевшее. Все хорошо, что хорошо заканчивается, -легко щелкнула по носу Ларису Мария Сергеевна.
- Юляшку вырастим, в институт после праздников сходим, восстановишься. А там глядишь и остальное приложится. Что там доктор-то твой так и не звонил?
- Да какой он мой мам, - отмахнулась Лариса, да и не до докторов мне сейчас, улыбнулась грустно.
- Столько всего сделать нужно, о стольким позаботиться...
- Сделается все, успеется. Мы с отцом поможем. А пока вон, в гостиную загляни, посмотри ель какую папка твой принес. Совсем мы с тобой из жизни с мелюзгой выпали, а ведь тридцать первое декабря сегодня!
Новый год у ворот! А у нас и елка голая стоит, и из угощений одна только с ужина оставшаяся картошка…
- Сейчас, мам! Сейчас все сделаем, - обняла женщину перенявшая праздничное настроение Лариса.
- Только на дочку одним глазком гляну и сразу же начнем.
Елку за заботами да хлопотами нарядили только к вечеру.
Не елка - загляденье!
Огоньки и синие, и желтые, и красные… Мигают то быстро, то медленно, перекликаются, друг с дружкой, танцуют свой праздничный танец.
И мишура под светом их искрится серебром, словно и правда кто ручейки расплавленного метала по ветвям зеленой красавицы пустил.
Хвоей по всему дому пахнет, аж дух захватывает!
И в стеклянных шарах, как в маленьких праздничных зеркалах, улыбки отражаются.
И Маленькая Юлька в люльке своей - тоже в костюмчике белом нарядная, как снежинка лежит.
И с мигающего в углу гостиной чуда глазенок не сводит.
Да и взрослые от нее не отстают. Нет-нет да и бросят взгляд. Улыбнутся задумавшись, а потом опять - перебросятся словом, словно опомнятся, и суетиться начинают.
Кто салаты на стол расставляет, кто Мурку прихрамывающую на кресле поудобнее устраивает, да от любопытного Дымка кончики дождика новогоднего повыше подбирает.
А Новый год все ближе.
Считаные минуты до праздника остаются.
Президент речь поздравительную завершил. На улице первые залпы салюта слышны.
И лопаются, шепчутся искрящиеся пузырьки в бокалах с шампанским. И смеется собравшаяся за одним столом семья – свершилось чудо!
Константин Иванович первым напраздновался. Домочадцев своих обнял да спать ушел.
Маленькая Юлька давно в колыбельке, с Дымком, к ней сбоку прижавшимся добрые сны смотрит.
А в гостиной, не сводя взгляда с мигающих на елке огоньков, тихонько, чтоб не спугнуть волшебство Нового года, загадывают желания две женщины.
И мурчит о самом сокровенном вторя им свернувшаяся на диване клубком полосатая кошка.
И бьются в такт стучащей в окна снежной крупе три любящих вопреки всему материнских сердца.
А где - то далеко на сверкающей желтыми огнями подстанции скорой помощи смотрит на танцующий за окном снег дежурный врач скорой помощи.
Провожает взглядом сыплющиеся с неба кругляши - блёсточки, улыбается вслед играющим в догонялки снежным вихрям.
А потом тянется, решившись, к лежащему в кармане прямоугольнику телефона, подмигивая начавшемуся несколько минут назад Новому году.
И спешит простое человеческое счастье на встречу загаданным шёпотом желаниям.
Начало рассказа читайте здесь: «Сердце матери 1».
Подписка, 👍🏻 и ваши комментарии приветствуются и помогают автору стать лучше! Спасибо!!❤️