Вообще, территория, которую сейчас называют "Русский Север" - очень хороша, здесь и правда чувствуется что-то такое сокровенное блаженное, прямо просачивается наружу.
Как то всё по-настоящему что ли.
Север, воля, надежда. Страна без границ.
Снег без грязи — как долгая жизнь без вранья.
Вороньё нам не выклюет глаз из глазниц,
Потому что не водится здесь воронья.Кто не верил в дурные пророчества,
В снег не лёг ни на миг отдохнуть,
Тем наградою за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь!
У этих земель определённо есть душа, и выражаются её свойства, в том числе, через старинные деревянные церкви, стоящие по холмам, лесам и весям с незапамятных времён.
Немного осталось их на лице России. Ныне, подчас, никому ненужные доживают они свой век, гниющие и зарастающие, без молитвы, службы и поддержки. Но некоторым "повезло" остаться до наших дней в благопристойном виде.
В этой серии автор едет автостопом по русскому северу в - 30. Из Петрозаводска в Подмосковье.
Не то, чтобы я хотел сделать это в лютые морозы (и вообще не то, чтобы я хотел это сделать), но так распорядилось Провидение.
Эта небольшая поездка была насыщена маленькими приключениями, необычными встречами и удивительными местами.
В рюкзаке плещется термос, греет спину дополнительная тёплая одежда, а на случай форс мажора - коробок спичек и зажигалка. Да, опасения насчёт того, что придётся ночевать в лесу у костра совсем неиллюзорны.
Вдоль онежского берега перемещение шло довольно шустро, хотя и локально, от деревни до деревни. И вот, попалась машина, которая может увезти меня аж до федералки, но я всё равно решил снова выйти на мороз в населённом пункте Гимрека, чтобы причастится духовностью у старинного деревянного храмового комплекса. Уж очень он мне приглянулся, мелькнув в правом окне.
- Ты точно дальше не поедешь? Тут как бы машины нечасто ходят.
...
- Ну, если что стучись к кому-нибудь в хату, переночуешь)
У деревни очередное "полурусифицированное" название, которыми полнятся эти края. Гиимйоки (вепсский язык) – Родная речка. В результате "полуперевода" получилась Гимрека.
Хотя деревня очень древняя, сейчас здесь едва ли наберётся с десяток жилых домов.
Рядом - нежилой населённый пункт Ивановская, где расположен старинный храмовый комплекс Рождества Богородицы.
К нему ведёт заметённая дорога, которая по глубине снега не отличается от целины. Наст, однако.
Вообще ни разу не пожалел, что дошёл. Душевно. Очень тёплое, светлое, покойное место. И одинокое... судя по всему, здесь не было никого как минимум пару недель.
Прежде чем продолжать, следует уточнить, что Онежское озеро — "мекка" деревянного зодчества России. Оно объединило своими водами подлинные шедевры Русского Севера.
Изящное ожерелье, драгоценными камнями которого блестят на онежских берегах храмы и часовни. Но если северные острова (Кижи) известны в мировом масштабе, то юг - так называемое деревянное кольцо Подпорожья, всегда оставался и остаётся в тени.
Всю жизнь здесь жила чудь или чухари, как до 1917 года называли вепсов. Говорят, от них и пришли к славянам традиции деревянной архитектуры.
Храмы обычно рубились на самых красивых, обзорных местах, чтобы видно было издалека, да и моряки не заплутали на широченных просторах озёрного края. Гимрека - не исключение.
Все церкви - эксклюзивны. Никаких типовых проектов не существовало. Церковь Рождества Богородицы построена ещё в допетровскую эпоху. И, пишут, что дошла до наших дней в максимально первозданном виде!
Это были времена старой России, ещё до прихода антихриста - Петра 1, дорогого стоит увидеть отпечаток самобытной культуры и неповторимого архитектурного стиля. Это настоящая культурная и духовная драгоценность!
Сколько подобных культовых мест, церквей, храмов, часовен осталось? Не так уж и мало, как может показаться. Но сколько их было утрачено? Сколько уничтожили безбожники, сколько сгорело в лесных пожарах или развалились от времени, так как некому стало ухаживать? Этого никто точно не скажет, но благодаря финским оккупантам, мы можем утверждать, что оставшееся - это не более 5-10% от общего фонда.
Восток Карелии, в т.ч. Прионежский район в период ВОВ подверглись длительной оккупации финляндскими войсками.
В рядах ВСФ оказались два молодых человека - любители искусства Ларс Петтерссон и Ойва Хелениусом. От армейского командования они добились разрешения зафиксировать все памятники архитектуры в зоне военных действий, чтобы принять меры к их сохранению. Друзьям удалось обмерить и сфотографировать все существовавшие на подконтрольной территории Подпорожья храмы. Исследователями было выполнено 1640 фотографий, сотни чертежей и рисунков, составлены подробные описания памятников, иногда и с выписками из сохранившихся на своих местах церковных архивов. Было обмерено и сфотографировано 242 церкви и часовни, из которых сохранились теперь всего 32. Эти материалы стали основой будущей монографии Л. Петтерссона «Церковная деревянная архитектура Заонежья», в которой была впервые разработана типология культовых построек Карелии и представлена их эволюция. Благодаря работе, проведённой неравнодушными финами, был сохранен облик, зафиксированный на фотографиях и чертежах, многих ныне утраченных памятников архитектуры. Копии многих изображений из своей драгоценной военной коллекции Ларс Петтерссон в 1989–1990 годах успел передать в дар Кижскому Музею-заповеднику.
По информации от кандидата искусствоведения, профессора М.И.Мильчика.
Вот акварель Ойва Хелениуса с церковью Рождества Пресвятой Богородицы в Гимреке.
Вот моё фото с того же ракурса:
Потрясающая история. Обычно война ассоциируется с потерями и горем. Но если бы не она – о скольких из этих 242 церквях и часовнях из списка Петтерссона мы не узнали бы вовсе?
Звучит парадоксально, но именно благодаря оккупации, у нас есть информация об исторических объектах из этого списка... и некая усреднённая статистика по уничтожению культурного и духовного наследия.
Церковь давно не используется для богослужений, разве только иногда в дни больших праздников. Состояние - удовлетворительное. Ансамбль явно требует ремонта, много гнилых брёвен, стоит косо. Внутри - ничего интересного, все ценности в советское время были реквизированы и в лучшем случае отправились в другие храмы или в музей.
Иду обратно на трассу.
Издалека деревня Гимрека выглядит вполне благопристойно. Видимо, многие дома используются в летний период в качестве дач.
Следующая пойманная машина шла до села ЩЕлейки.
Оказалось тут тоже есть деревянный шедевр. Выглядит очень приятно и сразу приковывает к себе взгляд (и объектив), умели же раньше строить! Даже без гвоздей и каких-то колоссальных средств.
Да даже без хитроумных проектов!
Видно, что храм золотится свежеструганным лемехом куполов. Здание отремонтировано! Сообщают, что состояние церкви буквально недавно угрожало постройке XVIII века полным уничтожением.
По официальным данным в Северо-Западном регионе в среднем в год происходит 30 безвозвратных потерь памятников деревянного зодчества. Это только то, что учтено как памятники на бумаге. Понятное дело, что реальные потери в культурном наследии в разы больше.
В этом чёрном списке могла оказаться дивная пятиглавая церковь Димитрия Солунского, расположенная в селе на западном берегу Онежского озера, почти на стыке Ленобласти и Карелии. Да, мы, кстати уже в Подпорожском районе, а не Прионежском.
Это тоже эксклюзив, единственный в своём роде, как и подавляющее большинство деревянных церквей севера. Вот как-то подсуетились и профинансировали восстановление. Примечательно, что только ремонт таких зданий стоит десятки миллионов рублей!
А раньше просто строили, во славу Божию.
К сожалению, счастливый исход в сфере сохранения архитектурного наследия в России является исключением.
Как отмечено выше, 95% памятников деревянного зодчества уничтожены. А каждый год приносит всё новые потери. Некоторые пытаются поддерживать волонтёры. Но есть ли в этом смысл? Церковь ведь - культовое место. Здесь должны проводится службы. А они не проводятся - ходить в церковь некому.
И даже не потому, что вымерло село. Православных в России после столетий безбожия осталось менее 1 процента.
Теперь данные храмы воспринимаются скорее как памятники архитектуры.
Это всё лишь продляет агонию и не может длиться вечно, сил и средств волонтёров на всех не хватит - рано или поздно здания всё равно рухнут, а останутся лишь единицы в музеях и такие вот "счастливчики" как в Гимреке и Щелейках.
Но тем не менее весьма отрадно наблюдать своими глазами не развалины, а красоту, напоминающую о вечности.
Всё хорошо, что хорошо кончается. В наше время, когда таких историй со счастливым концом – раз, два и обчёлся, это дорогого стоит. Особенно в такой глухомани, где сторонний созерцатель вряд ли окажется.
Снова выхожу на трассу, стою минут 15 - никто не едет - холодно. Пошёл пешком, через километра полтора догоняет машина.
- А если б мы не остановились?
- Ладно, дальше бы пошёл. Какие проблемы?
- Далеко идти, мы может последние сегодня, ты думаешь, здесь часто ездят?)
До переправы через Свирь. Это часть Беломорканала. Паром ходит несколько раз в день.
Место не замерзает - паромная переправа круглогодичная. Несколько авто на борту ожидает отхода. Пересаживаюсь в одну из машину с вологодскими номерами, которая идёт на Вытегру.
