Если политический деятель после своей отставки сел за мемуары, то наполнены они будут, кроме реальных и вымышленных фактов, множеством самооправданий, которые за годы, прошедшие с пережитых событий, он припас и теперь говорит потомкам: «Я старался, как мог, но вышло не все, как хотелось. Тут мешали, там обманули, тогда я заблуждался… Не судите строго, я ведь тоже человек». И в этом нет каких-то отличий от нас, обычных людей, ведь мы так же находим тысячи причин своим грехам, редко сознаваясь, что могли обойтись без них.
Среди десятков мемуаров, которые я прочитал, наиболее человечными для меня оказались воспоминания Никиты Сергеевича Хрущева. Конечно, его простая и местами наивная манера изложения не должна усыплять бдительность: этот некогда могущественный политик, грозивший Кузькиной матерью всему миру, был хитрым и умелым интриганом, и далеко не все факты в его книге истинны, но, тем не менее, за его иногда нелепыми фразами кроется обычный человек, волею судеб и благодаря своим навыкам попавший на вершину советского Олимпа и после сброшенный оттуда.
На мой взгляд, самым показательным эпизодом, в котором раскрывается именно его простота, является едва ли не запретная в момент написания мемуаров тема Зимней войны, которую известный поэт Александр Твардовский по праву назвал «Незнаменитой». Знакомство с контекстом грядущих событий у Хрущева произошло в 1939 году в ходе одной из встреч со Сталиным и Отто Куусиненом, будущим главой Финляндской демократической республики.
В тот момент между правительствами СССР и Финляндии активно обсуждался вопрос обмена территорий. Вопрос этот возник по причине близости государственной границы к Ленинграду, второго по величине города страны и колыбели революции, что вызывало тревогу у советской стороны в случае начала боевых действий. Однако найти компромисс не удалось, Финляндия отказалась от размена выгодных с экономической точки зрения земель Южной Карелии и северного побережья Ладожского озера. На этот случай у СССР был готов план «Б».
По словам Хрущева, в целях проведения провокации в Ленинград был направлен будущий маршал Григорий Кулик, в тот момент заместитель наркома обороны. Провокация прошла успешно, что вошло в историю как Майнильский инцидент. Причем повествуя об этом явном нарушении международного права Никита Сергеевич по-простому раскрывает причины:
Финляндская территория и ее естественные ресурсы нас не интересовали, ибо мало что дополняли к нашим необъятным просторам. Финляндия богата лесом, но не может же она равняться с нами. Не это нас привлекало. На первом плане стояли вопросы безопасности: повторяю, Ленинград находился под прямой угрозой.
В тот момент Хрущев, как и Сталин, полагал, что финны будут вынуждены пойти на переговоры, однако этого не случилось и казавшаяся простой, как недавний Польский поход, операция оказалась полностью провальной на первом этапе боевых действий, что стоило Красной армии многотысячных жертв и потери материальной части.
Впрочем, самым показательным в этом осмыслении прошедших событий станет не сам факт признания Хрущевым вины за начало войны, а его негодование той ложью, что окружала кажущуюся простой операцию:
В былые времена, как свидетельствует история, войны начинались иначе. Сейчас подобное увидишь разве что в опере: как театральным жестом один бросает перчатку, а другой ее поднимает, и начинается дуэль. В наше время войны, к сожалению, начинают по-иному.
И Хрущев этом оказался поразительно искренен и прав: сколько еще подобных моментов увидит история, сколько провокаций и операций под чужим флагом будет проведено, и каждая из них, как в случае с Зимней войной и «законным» правительством Финляндской демократической республики, будет обернута лозунгами мира, справедливости и ответа на враждебные действия противной стороны. Всего лишь через год Адольф Гитлер под такими же предлогами перейдет границу СССР, а помогать ему в этом будет та самая Финляндия, недовольная результатами только что завершившейся войны.
Источники:
Никита Хрущев. Время. Люди. Власть;
Если вам понравилась эта статья, то рекомендую также прочитать:
О том, как простые немцы смотрели на войну с СССР
О съемках одного из лучших советских фильмов
О единственном советском генерале, попавшем в финский плен