Войдя в дом Валентина, кипя от негодования, рассказала жене племянника Марине о жестоком поступке Екатерины.
— Тетя Валя, подождите, не горячитесь. Ну почему вы думаете, что это Катя? Ну, она же не способна убить, — заступилась золовка.
— Не способна? А кто, по-твоему, способен? Не сама же собака померла. Кто-то же её убил, — привела бесспорный довод Валентина. — Ну, кто это мог сделать, по-твоему? Кто?
— Да кто угодно.
— Как кто угодно? Катька это сделала. И коробка из-под сапог её.
— Ну и что? Да кто угодно мог взять эту коробку, тетя Валя.
— Кто же это мог, чужой, войти во двор, убить моего Джека, похозяйничать по дому, найти подходящую коробку? Да я ещё из ума не выжила. Это кто-то из своих сделал, из домочадцев.
— Тётя Валя, а может быть, это Юрка?
— Юрка? Катькин сын? — уточнила Валентина.
— Да.
— А где ему взяться? Он же в городе живёт. Нет, он как раз сегодня приезжал.
— Куда приезжал?
— Сюда. Я его с утра у магазина видела. Он же давно хочет, чтобы Катя к нему переехала. У них же ребёнок, чтобы бабушка понянчилась с ним, по дому помогла. А Кате же тяжело, она не хочет. Так вот, я думаю, может быть, он всё это специально подстроил, чтобы ты её выгнала. А ей некуда идти, она пойдёт к нему, а у них бесплатная будет домработница. — Такое предположение Марины показалось Валентине логичным.
— Странно, — задумчиво сказала она, наводя порядок в шкафу Екатерины. — Странно всё это. И как-то всё это мудрёно. Ты где Юрку видела? У магазина?
— Да.
— Магазин на другом конце деревни находится. Сюда-то он в дом не заходил.
— Заходил, теть Валя, — подтвердил слова жены Кирилл.
— Как заходил?
— Днём. Ты, видно, на работе была, Маришка побежала в магазин, Катя по хозяйству крутилась, а я с Алёшкой к врачу поехал, астма у него началась. Ну, и в калитке мы его встретили, — рассказал Кирилл.
— Значит, Катя знала, что Юрка приедет её навещать, и мне ничего не сказала? — спросила Валентина. Ей все это не нравилось.
— Не знаю. Он мне сказал, что к другу на свадьбу приехал, и вечером собирался обратно в город.
— Вот оно что... — вздохнула хозяйка. — На свадьбу к другу, значит. — Валентина прошлась по комнате и медленно опустилась в кресло. — Да враньё всё это. Во-первых, у Катиного Юрки друзей здесь нет и не было никогда. Во-вторых, свадьбу-то не играли, я бы знала. Выходит, он всё это выдумал, и тайком от меня в дом приходил.
Никто из присутствующих более спорить с хозяйкой не стал.
***
На следующий день сын племянницы Валентины, Юрий, пришел к ней, чтобы забрать вещи матери.
— Явился! — заметив его, громко произнесла хозяйка. — Не запылился! И как ты вообще на глаза мне мог показаться, душегуб, иpoд, убийца!
— Я? — удивился Юрий. — Что я такого сделал?
— А ты признавайся давай! Это ты Джека убил? Что глазами хлопаешь? Я знаю, ты вчера сюда приезжал тайком от меня!
— Ну, приезжал, и что? Я с матерью приехал повидаться, а вашего Джека я вообще не видел, — ответил молодой человек.
— Конечно. А после твоего приезда его никто вообще не видел. Приехал, укокошил собаку, закопал и уехал.
— Баба Валя, у тебя, видимо, крыша уже поехала. Я твоего Джека не видел и не трогал. Вообще для меня это дико.
— Да какая это дикость? Я же... У тебя причина была убить моего Джека и обставить дело так, будто это Катиных рук дело.
— Да?
— Да.
— И какая же у меня была причина? — Юрию стало интересно.
— Ну, какая причина? Ты давно хотел, чтобы мать с вами жила и помогала вам с ребенком, по хозяйству. И ты обставил дело так, чтобы получилось, что она виновата, и чтобы я ее выгнала. Вот так, как ты хотел, и получилось. И теперь у вас дома бесплатная помощница.
— Баба Валя, у вас действительно из-за переживаний уже крыша поехала. Лучше бы помогли мне мамины вещи собрать. Вы действительно думаете, что из-за этой причины я мог на убийство пойти? У меня самого в городе две собаки.
— А зачем ты наврал про свадьбу Кирилла? Свадьбы-то в деревне никакой не было. Это ты специально, чтобы приехать тайком, убить собаку и уехать?
— Ну, наврал я насчет свадьбы, и что? Я с матерью приехал повидаться, попросить, чтобы она в город переехала. Нечего ей у тебя в приживалках ходить, — строго ответил Юрий.
— Вот-вот, так и получилось, как ты хотел. Теперь Катя у тебя и у твоей жены в приживалках будет ходить.
Валентина довольно хорошо знала Юрия. Он и правда был не злобным парнем. И собак всегда любил. А чтобы вот так хладнокровно животное убить, надо быть совсем безжалостным.
Усомнившись в виновности Юрия, Валентина продолжила обвинять в убийстве его мать. Однако молодой человек сразу встал на защиту Екатерины, твердо заявив, что она никак не могла причинить столько страданий любимой тетке.
— Ой, не знаю, Юр, — успокоившись, сказала Валентина. — Я вчера тоже погорячилась. Но я как увидела Джека мертвым в коробке, я чуть с ума не сошла.
— Баба Валя, я вас понимаю. Ну, помиритесь вы с маой. Она второй день плачет, сама не своя, — искренне попросил Юрий.
— Да как я с ней помирюсь? Она же уехала в город. Да мы с ней вместе приехали. Она побоялась заходить. Вон на улице ждёт.
— Правда?
— Да.
«Если это не Юра и не Катя, то кто тогда это сделал?» — недоумевала Валентина. Она решила поговорить с племянницей, выслушать её хотя бы. А то и правда, выгнала ее из дома и слова не дала сказать.
Валентина попросила Юрия позвать мать в дом.
— Ведь я же не убивала твою собаку. Ты понимаешь? — начала говорить Екатерина. — Ведь и Юрка мой не убивал. Нам даже некогда это было сделать. Юра в дом зашел буквально на две минуты, а потом мы все время на улице с ним были. И в дом больше не заходили, и на автостанцию сразу ушли. Я его потом провожать пошла. И все.
— Кать, ну, сама смотри. Что я могла подумать? Коробка из-под сапог действительно твоя?
— Моя.
— И кто, кроме тебя, мог её взять и Джека в ней похоронить? — Валентине было интересно мнение племянницы.
— А насчёт коробки, я тебе знаешь, что скажу? Я, когда сапоги принесла, я их в прихожке оставила и в коробку больше не убирала. Я коробку бросила в сарай. А в сарае её кто угодно мог взять.
— Да не кто угодно, а любой из своих, кто в доме живёт, — поправила Екатерину тетя.
— Ну, я не знаю...
— А я знаю, если это не ты, значит, это Кирилл и его семья.
Екатерина присела рядом с тетей.
— Я не убивала собаку, понимаешь? Это же твоё любимое существо. Ты меня хорошо знаешь. У меня рука не поднимется, живое существо убить.
— Катя, Катя, поняла я уже. Погорячилась я вчера, ну, погорячилась. Ну, не сердись ты на меня, пожалуйста.
— Валь, я не сержусь. Я знаю, ведь ты Джека любила больше всего на свете. Поэтому... всякое бывает.
— Катюш, не надо никуда уезжать. Оставайся, — тут же предложила Валентина.
— Правда? Спасибо, Валь.
Хозяйка подошла к окну, посмотрела на улицу.
— А с Кириллом, — сказала она, — а с Кириллом я еще поговорю.
Конечно, Валентина понимала, что Катю она обвинила сгоряча. Но если это не она, то кто тогда убил собаку? Кирилл... Его всегда раздражало, что Джек крутится под ногами, и что ростом он чуть больше кошки. Он всегда так и говорил: «Это не собака, а недоразумение какое-то».