Семён Бартанович Помишин – доктор сельскохозяйственных наук (с 1974 года), профессор (с 1989-го), член-корреспондент РАТН (с 1992-го), заслуженный деятель науки Российской Федерации (с 1992-го), лауреат государственной стипендии для выдающихся учёных России (1994 г.).
Его имя носит улица в Ранжурово. На этой улице он и жил в детстве. Родился в 1930-м. Оставшись без родителей, воспитывался в семье родного дяди Хандабая. Дядя был грамотным, умел писать, читать по-русски. И, заметив в племяннике способности и желание к учёбе, поощрял его как мог.
Жили тяжело. Предвоенные годы, коллективизация, потом война. Не каждый день ели досыта. Многие подростки бросили учёбу в школе, но Семён сумел окончить 7 классов в Творогово. Все семь лет ходил туда и обратно пешком.
После школы – сельхозтехникум, два года работы зоотехником-селекционером в Окинском районе, Бурятский сельхозинститут. А обнаружив в себе тягу к математике, он поступил ещё и на матфак в педагогический. Днём учился в сельхозе, вечером – в пединституте. Но пришла пора выбирать – Семён выбрал сельхоз. Тогда же, в студенчестве, увлёкся боксом. Это ему пригодилось.
С вузовским дипломом он вернулся в Ранжурово, работал зоотехником в Степном Дворце и поступил в Сталинградскую аспирантуру (заочно). Когда в Иркутске открылась своя аспирантура, он перевёлся туда на очное. Тема диссертации в Сталинграде была зоотехническая, а в Иркутске – охотоведческая, с уклоном в оленеводство. Молодой учёный изучал таёжное оленеводство Восточных Саян, защитил кандидатскую. И его как специалиста по оленям пригласили на работу в Якутию. Двадцать лет посвятил Семён Бартанович соседней республике, стал доктором наук, там его прозвали бурятским сыном якутского народа.
Совмещая теорию и практику, он пришёл к выводу: олени, живущие в разных местностях и широтах, совсем не одинаковы. И впервые в мире ввёл понятие «порода оленей». Благодаря ему наука занялась межпородным скрещиванием, начала выводить новые породы. Про Семёна Помишина узнали за рубежом.
- Его приглашали на конференции и на работу в Финляндию и Норвегию. С жильём, высокой зарплатой, — говорит племянник учёного Карл Александрович. — Но он был беспартийным и, стало быть, невыездным. Наверное, не очень-то и хотел за границу. Если бы хотел, вступил бы в партию. Ему было комфортно на Родине. Приезжая в отпуск из Якутии в Ранжурово, держался просто в общении с людьми. Трудяга, любитель сельского труда. Я звал его «абхэ», что в переводе с бурятского – дядя, мои ровесники – дядей Сеней. С ребятишками он был добрым, часто вспоминал с нами своё трудное детство и повторял: учиться, учиться, у вас хорошие возможности. Однако в этой простоте чувствовался масштаб. Природа одарила его сильным умом, он рассуждал, мыслил широко. И не переносил фальши, имел обострённое чувство справедливости, бывал горяч. Мы тоже приезжали несколько раз к нему в Якутию. Там они с женой, кроме квартиры, имели дачу с теплицей, он сам всё строил, изобретал. В одиночку смастерил оленьи нарты и получил авторское свидетельство. А вот рыбалкой не увлекался. Ни в Ранжурово, ни в Якутии. Рыбу любил, но не рыбачил...
В один из отпусков учёный предложил тёще и тёте съездить в саму Москву и на Чёрное море. Женщины были в восторге: Москва, Красная площадь, мавзолей! Больше всего их поразил павильон сельского хозяйства на ВДНХ. Но от Чёрного моря они отказались. Дома есть своё море.
В 1984 году Семён Бартанович с семьёй вернулся из Якутии в Бурятию, работал в Бурятском научном центре, задумался над возрождением исконных традиций бурят: номадного (кочевого) скотоводства, разведением в республике аборигенных пород. Когда-то богатые буряты бежали от колхозов вместе с животными, и эти породы исчезли, освоились в Китае, Монголии. Аборигенные животные неприхотливы, приспособлены к морозам, круглогодично умеют добывать себе корм. Уход за ними незатратный, мясо их чистейшее, себестоимость его дешёвая. За ними – будущее экономики Бурятии. Вторая докторская диссертация Семёна Помишина была посвящена истории номадного животноводства. Смертельный недуг не позволил ему закончить работу.
- Болезнь скосила его в возрасте 65 лет, — сказал Карл Александрович. — Мы хотели похоронить дядю в Ранжурово. Но учёные уговорили его жену Нину Дамдиновну: он достояние Бурятии и должен быть похоронен в Улан-Удэ. Она дала согласие, все родственники понимали: её слово – решающее. Жена была ему надёжным другом, тылом, хранителем, помощником. Они вырастили дочь, которая сейчас живёт в Москве у сына – их внука.
- Помишин – фамилия не совсем бурятская, — предположили мы.
- Наши предки больше 200 лет назад вышли через Байкал в Кударинскую долину из Иркутской губернии. Фамилия пришла оттуда...
Обратный путь из Ранжурово в редакцию мы начали по уже знакомой улице Помишина…
