Борис Гамиловский: Грустная московская история, навеянная моим любимым писателем.
В двадцать семь лет я с ужасом обнаружил, что на моей расческе остается много волос. Каждый день я внимательно осматривал свою голову в поисках проплешин (у страха глаза велики!), залысин, одним словом, явных изменений. Явных не было, но исподволь я начал расспрашивать отца о его раннем облысение, лечился ли он от этого. Его ответы меня не успокоили, и я обратился за советом к друзьям-приятелям. Кто-то мне посоветовал пойти в "Институт Красоты".
В 1937 году вышел приказ Наркома пищевой промышленности А. Микояна «Об утверждении положения об Институте косметики и гигиены Главпарфюмерпрома». Он расположился по адресу: улица Горького, дом 19.
В те годы он находился на улице Горького (Тверская), кажется, около магазина "Наташа" на Пушкинской площади. От того посещения у меня в памяти осталось название таблеток "Фитин", которые мне выписали, и совет - протирать голову "Биокрином" или "Кармазином".
Мои современники помнят, что в СССР импорт был всегда дефицитом. Дефицитом были и "Биокрин" с "Кармазином", выпускаемые в ГДР. Так как все у нас периодически пропадало, то обычно я покупал по два флакона: или "Кармазина" или "Биокрина".
В тот вечер я зашел в свою ближайшую аптеку на Измайловской площади. Посмотрел на витрины, увидел нужный мне "Кармазин" в приятном граненом флаконе синего цвета и попросил кассира пробить рубль двадцать за две штуки. А дальше произошло вот что.
Продавец:
- Валя, я просила не пробивать больше чем один "Кармазин"!
Кассир:
- Откуда я знала, что ему нужно!
Продавец мне:
- Мы больше одного флакона не продаем.
Я:
- Почему?
- Не продаем!
- Позовите, пожалуйста, заведующую.
- Её нет.
- Могу ли я выяснить причину продажи только одного "Кармазина"?
- Много вас тут ходит, еще объясняй всем!
Я начал заводиться. Что происходит? Раньше нигде в московских аптеках со мной такого не случалась. Может быть со мной что-то не так? Оценил себя со стороны: молодой мужчина интеллигентного вида, с портфелем, в галстуке, в приличном импортном плаще... Посмотрел на продавщицу: может, я с ней был знаком и она за что-то затаила зло? Нет, точно не был, и работает она в этой аптеке недавно: я частенько сюда захожу, чтобы купить лекарство детям, теще. Продавщица-фармацевт была очень симпатичной, даже красивой. Но почему столь агрессивна? Злобно сжатые губы, презрительный взгляд, а ее пальцы с коротко постриженными ногтями нервно теребят мой чек с рублем и двадцатью копейками за два флакона "Кармазина"?
Я:
- Хорошо, верните мне чек, я куплю только один флакон.
Продавщица:
- Знаю я вас, через пять минут опять придете. Как только вас ваши бабы терпят?
- Какие бабы, что вы несете?! Отдайте мне чек и верните деньги за один флакон.
Продавщица кассирше:
- Валя, верни ему за один "Кармазин".
Продавщица мне:
- Держи, и чтобы мои глаза тебя больше не видели!
У меня было ощущение, что я проваливаюсь в какую-то зловонную яму из которой никогда больше не выберусь. Я - не конфликтный человек, всегда находил возможность решать вопросы корректно, мирно. Но даже в самых сложных ситуациях была некая логика, сейчас же я не понимал ничего. Замок портфеля не открывался: то ли заело, то ли слишком дрожали руки.
Продавщица кассирше:
- Во, и руки дрожат, смотри!
Я выскочил из аптеки. На секунду остановился, чтобы застегнуть пуговицы плаща. Мой взгляд упал на решетку подвала у стены аптеки: внизу лежала груда пустых флаконов "Кармазина".
Как тут не вспомнить рассказ Василия Макаровича Шукшина "Обида"?
А тут история про "кармазин":
