«… Все знают, не могут знать главного, что войны, вызывая в людях самые низкие, животные страсти, развращают, озверяют людей…»
(Лев Толстой. «Одумайтесь», 1904)
Наверное, многие хоть раз в жизни задумывались над вопросом, а как, собственно, надо преподавать историю, и какое место в ней должна занимать война,и должна ли вообще?
Что в себя включает так называемая «патриотическая система воспитания»?
На самом деле ответы на эти вопросы были даны давным-давно.
Читаем.
«… История, в том виде, как она преподается юношеству, внушает особенный энтузиазм к войне. Занимаясь этим предметом, ребёнок рано привыкает думать, будто бы государи только и делают, что дают сражаться, что война необходима для развития государства, что она — неизбежный закон природы и непременно должна разгораться от времени до времени, потому что от неё нельзя уберечься, как от морских бурь и землетрясений. Конечно, с ней связаны различные ужасы и бедствия, но всё это искупается вполне: для массы — важностью результатов, для отдельных личностей — блеском славы и сознанием исполненного долга. Где можно найти самую прекрасную смерть, как не на поле чести, и что может быть благороднее бессмертия героя?
Всё это выступает как нельзя более рельефно в каждом учебнике, в любой школьной книге для чтения, где, наряду собственно с историей, представленной в виде длинной вереницы войн, приведены рассказы и стихотворения, воспевавшие военную славу. Такова уж патриотическая система воспитания! Из каждого школьника должен выйти будущий защитник отечества, и потому необходимо возбуждать в ребёнке восторженное чувство, говоря ему о первом долге гражданина; нужно закалить его дух против естественного отвращения, вызываемого ужасами войны. Вот с этой-то целью воспитатели и учебные книги толкуют о страшнейших кровопролитиях и бесчеловечной резне самым развязным тоном, как о чём-то вполне обыкновенном, неизбежном, выдвигая на первый план только идеальную сторону войны, этого древнейшего обычая народов. Таким путём нам удается воспитать храброе и воинственное поколение.
Девочки — хоть им и не предстоит воевать — обучаются по тем же книгам, приноровленным к солдатскому воспитанию мальчиков, вследствие чего юношество женского пола усваивает те же вкусы, а это выражается у нас завистью к участи мужчин и энтузиазмом перед военным сословием. Сердце радуется, когда яркие картины кровопролитных битв и всяких жестокостей развёртывается перед нами, нежными девушками, от которых во всем остальном требуют кротости и мягкости! Начиная с библейских, македонских и пунических войн и кончая Тридцатилетней и наполеоновскими походами, история представляет ряд кровавых страниц: города пылают, мирные жители, обращенные в бегство, принуждены «перепрыгивать через клинки мечей», побеждённые подвергаются жестоким поруганиям…
И, Боже мой, как всё это действует на воображение, распаляет его! Чувство жалости невольно притупляется. Всё, относящееся к войне, рассматривается уже не с точки зрения человеколюбия; оно освящено, увенчано мистико-историко-политическим ореолом и стоит выше критики. Так должно быть; война — источник высших почестей, арена грандиозных подвигов, и девушки отлично усваивают себе этот взгляд; недаром их заставляют затверживать наизусть стихотворения и прозаические отрывки, в которых превозносится война. Благодаря этому, среди нас являются матери-спартанки, «дочери полков» и придумывается множество фантастических котильонных орденов для раздачи душкам-офицерам во время «выбора дам»…».
Этот фрагмент взят из романа «Долой оружие!» австрийской писательницы, деятеля международного пацифистского движения, первой женщины - лауреата Нобелевской премии мира Берты фон Зутнер (1843 – 1914).
Роман был издан в 1889 году и считался важнейшим произведением антивоенной литературы до тех пор, пока в 1929 году не вышла книга Эриха Ремарка «На Западном фронте без перемен».
Словам Зутнер почти 140 лет, а они актуальны как никогда!
****
Будущий защитник Отечества – вот единственно верный ответ на вопрос, кто такой патриот!
Если быть ещё более конкретным, то весь патриотизм человека должен выражаться только в одном - не задумываясь, по первому зову государственных мужей, собраться без промедления и колебания и отправиться на войну.
Весь патриотизм – есть подготовка человека к войне!
Всё! Никаких обниманий и целований с берёзками, пафосного чтения стихов, рассказов в духе «люблю – жить не могу». Ничего более!
Именно с этой целью детей одевают в военную форму и сызмальства готовят в воины: необходимый атрибут войны, военная форма, и должна пробуждать в детях любовь к войне.
Но зачем же, для чего, это делают образованные люди, многие из которых считают себя верующими?
Всё просто. Есть отдельная категория людей, которые сами на войну не пойдут, но будут всеми доступными средствами агитировать других. Это – подстрекатели, наиболее отъявленная категория людей. Подобными способами они, естественно, спасают собственные жизни и жизни своих близких, т.е. банально откупаются.
Всё просто. «Или ты – или тебя».
Мы понимаем, что никакой нормальный человек в здравом рассудке добровольно не пойдёт убивать других. Это – ненормально! Поэтому задача агитаторов – убедить других пожертвовать своей жизнью и за них в том числе. Под это дело ищутся и находятся самые безумные обоснования.
Именно эти агитаторы и являются самыми рьяными «патриотами»: всё знают и лучше других понимают, как надо действовать и как правильно умирать.
В знаменитом антивоенном романе Эриха Марии Ремарка «На Западном фронте без перемен» вчерашний школьник, воюющий ныне на фронте Пауль Боймер, получает долгожданный отпуск и отправляется в родной город, где встречает на улице своего учителя немецкого языка.
«… Он тащит меня в кафе, где он обычно сидит с друзьями. Меня встречают как самого почётного гостя, какой-то директор протягивает мне руку и говорит:
— Так вы, значит, с фронта? Как вы находите боевой дух наших войск? Изумительно, просто изумительно, ведь правда?
Я говорю, что каждый из нас с удовольствием поехал бы домой.
Он оглушительно хохочет:
— Охотно верю! Но сначала вам надо поколотить француза! Вы курите? Вот вам сигара, угощайтесь! Кельнер, кружку пива для нашего юного воина!
На свою беду, я уже взял сигару, так что теперь мне придется остаться. Надо отдать им справедливость, — всех их так и распирает от самых теплых чувств ко мне. И все-таки я злюсь и стараюсь побыстрее высосать свою сигару. Чтобы не сидеть совсем без дела, я залпом опрокидываю принесенную кельнером кружку пива. Они тотчас же заказывают для меня вторую; эти люди знают, в чем заключается их долг по отношению к солдату. Затем они начинают обсуждать вопрос о том, что нам надлежит аннексировать. Директор с часами на стальной цепочке хочет получить больше всех: всю Бельгию, угольные районы Франции и большие куски России. Он приводит веские доказательства того, что все это действительно необходимо, и непреклонно настаивает на своем, так что в конце концов все остальные соглашаются с ним. Затем он начинает объяснять, где надо подготовить прорыв во Франции, и попутно обращается ко мне:
— А вам, фронтовикам, надо бы наконец отказаться от вашей позиционной войны и хоть немножечко продвинуться вперед. Вышвырните этих французишек, тогда можно будет и мир заключить.
Я отвечаю, что, на наш взгляд, прорыв невозможен: у противника слишком много резервов. А кроме того, война не такая простая штука, как некоторым кажется.
Он делает протестующий жест и снисходительным тоном доказывает мне, что я в этом ничего не смыслю.
— Все это так, — говорит он, — но вы смотрите на вещи с точки зрения отдельного солдата, а тут все дело в масштабах. Вы видите только ваш маленький участок, и поэтому у вас нет общей перспективы. Вы выполняете ваш долг, вы рискуете вашей жизнью, честь вам и слава, — каждому из вас следовало бы дать «железный крест», — но прежде всего мы должны прорвать фронт противника во Фландрии и затем свернуть его с севера.
Он пыхтит и вытирает себе бороду.
— Фронт надо окончательно свернуть, с севера на юг. А затем — на Париж!
Мне хотелось бы узнать, как он это себе представляет, и я вливаю в себя третью кружку. Он тотчас же велит принести еще одну.
Но я собираюсь уходить: Он сует мне в карман еще несколько сигар и на прощание дружески шлепает меня по спине:
— Всего доброго! Надеюсь, что вскоре мы услышим более утешительные вести о вас и ваших товарищах…».
Как видно, почтенные бюргеры, находясь в тылу, в ресторанах, начинают давать советы космической глупости – как именно стоит воевать и побеждать, куда нажать и повернуть!
Десятки, сотни, тысячи известных всему миру людей обличали бессмысленность, ненужность войны, изображали её жестокость, безнравственность и дикость.
Война противоречит главному закону христианского учения: «не убий». Война – это очевидное зло, а мириться со злом, даже если оно вызвано необходимостью, христианин не может. Поводы к войне всегда такие, из-за которых не стоит тратить не только одной человеческой жизни, но даже и одной сотой доли тех средств, которые расходуются на войну.