"Мафия бессмертна!"
Сонни Корлеоне
Я что, зря время теряю?
“Харьковчанка” была уже совсем рядом с местом аварии. Келлер напряженно всматривался. Ещё чуть-чуть, совсем немного… ему вдруг показалось, что он видит, как от гусеницы отлетает порванный палец, траки слетают с катков а вездеход начинает уводить влево… Всё.
Мираж растаял. Не осталось ни вездехода, ни мамонта.
Дочитав до этого места, я оторвалась от экрана телефона. Тем более - страница закончилась. Оказывается, Виктор Александрович Келлер был писателем…
А я думала - учёным. Да, Джошуа говорил, что Келлер писал научно-популярные книги, но я представляла себе что-то вроде статей в Википедии, а не, скажем так, "художественное произведение". Такой роман даже я могла бы почитать.
Только вряд ли Келлер писал что-нибудь по филологии и лингвистике.
Вздохнув, я свайпнула страницу, но - "художественный" фрагмент закончился. Далее шли результаты наблюдений - расчёт скорости "Харьковчанки" и мамонта, общая скорость движения сцепленного паранорма. Формула расчёта была посложнее простого деления большей скорости на меньшую, но, видимо, закономерность Келлеру удалось обнаружить. Температура внутри и снаружи паранорма… Господи, а как они её сверху измеряли? Если только запустили дрон сопровождения с датчиком и синхронизировали его скорость со скоростью паранорма. Интересно, а на пулях им удалось что-нибудь обнаружить?
Однако следующая страница меня разочаровала, всего несколько строк, и - никаких цифр. Прочитав эти строки, я узнала, что Келлера больше интересовало не наблюдение за людьми, вышедшими из “Харьковчанки”, а то, как поведёт себя паранорм мамонта, и весь сцепленный паранорм в целом. Остановится вместе с вездеходом, а мамонт так и будет шагать на месте? Или паранорм “расцепится”, мамонт двинется дальше, а “Харьковчанка” останется стоять - или, что более вероятно (по мнению Келлера), паранорм продолжит движение, но изменится его скорость. Но “Харьковчанка” так ни разу и не добралась до места аварии.
На этом отрывок письма Келлера, который прислал мне Джошуа, закончился. Вот, кстати, о Джошуа… Надо ему позвонить.
— Эйви? Всё нормально???
Становится смешно. Но, если он не перестанет так надо мной трястись - может получиться и грустно. Чрезмерная заботливость и опека бывают так утомительны!
— Всё просто отлично, и перестань уже волноваться. Можно подумать, что это ты, а не я, боишься паранормов. Джошуа, мне вот что интересно - помнишь, при первой нашей встрече, ты сказал, что ездил с Келлером наблюдать мамонтов? А почему Келлер о тебе ничего не пишет?
— Вообще-то пишет. Я - тот самый “некоторый” подхвативший пневмонию. Поэтому при первых наблюдениях я не присутствовал, лежал в больнице в Мурманске.
— Я-а-а-сно… А что, “Харьковчанка” там как рейсовый автобус ходит?
Джошуа смеётся.
— Можно и так сказать. Только расписание составлено отвратительно, и принцип, по которому его составляли, никому не известен. Время от времени появляется. Иногда - в компании мамонта. Иногда - сама по себе.
— А мамонт - сам по себе, появляется?
Джошуа молчит довольно долго.
— Не знаю… — неуверенно говорит он. — Не интересовался этим вопросом. Хотя должен был.
— Ну, ты ведь паранормы специально не изучал.
— Нет. Даже не знаю, может быть сейчас “расписание” для “Харьковчанки” уже составлено и её туристам показывают, по часам. Но это ведь элементарный вопрос - “если вездеход появляется отдельно от мамонта, появляется ли мамонт отдельно от вездехода?” Я дурак.
Мне опять становится смешно.
— Зато я - умная. Настоящего учёного обошла… пусть и в элементарном вопросе.
— Вот это я и имел в виду под свежим взглядом со стороны. А других вопросов у тебя не появилось?
— Пока нет. Пока я, наверно, спать лягу. Мне же завтра в офис… И ты ложись, тебе завтра к Джонсону. М-м-м… позвонишь, как освободишься?
— Конечно. Не хочу торопить события, но, может быть - третье свидание?
Пожалуй, “м-м-м…” было бы более уместно сейчас. Но не повторяться же?
— Я подумаю. Спокойной ночи, Джошуа.
— Спокойной ночи, Эйви.
Умываться, чистить зубы и спать - возможно, стоит принять снотворное? Насыщенный сегодня был день. Будет, что вспомнить - а почему не вспомнить сейчас, во время вечерней гигиены?
После обеда в “Синей птице” мы вдруг отправились гулять. Пока пили кофе - Джошуа рассказал о странном письме, которое Виктор Келлер ему прислал. Из-за чего, собственно, мистер Хисслер и подался в Америку. Письмо сумбурное, полное намёков, напоминаний из прошлого и абсолютно непохожее на другие письма Келлера.
— Я даже позвонил ему, чтобы убедиться, что это он писал, — говорит Джошуа. — Он подтвердил, что письмо - от него, но какие-либо пояснения дать отказался, сказал, что обо всём расскажет при встрече. Однако встреча так и не состоялась.
— А зачем ты всё-таки приехал? Раз паранормы тебя не интересуют?
— Я не говорил, что не интересуют. Я сказал, что я их не изучал, и это правда. Мне не очень хотелось работать под контролем спецслужб.
— Вот это новость… Виктор Келлер работал на спецслужбы?
— Эйви, все учёные, которые занимаются паранормами, так или иначе связаны со спецслужбами. Как и все учёные, разрабатывающие… ну, ядерные реакторы, например. Я ведь говорил, что паранормы воспринимают как потенциальную угрозу. Сейчас уже не так остро, всё же десять лет прошло с момента их появления, а ничего особенного вроде не случилось.
— Ладно, я поняла. Но на вопрос ты так и не ответил.
— Извини. У меня было несколько причин приехать. Первая - просьба Виктора Александровича. Он, знаешь ли, мне не раз помощь оказывал, а долг платежом красен. Остальные причины не такие бескорыстные и благородные.
— Ну-ка, ну-ка, — я оживляюсь, — так ты, оказывается, человек корыстный? Тут, пожалуйста, поподробнее.
— Сколько угодно. Возможность совершить открытие. Виктор Александрович хоть и любил славу и признание, но и соавторов своих ими не обделял. Иногда даже бывал излишне щедр в этом отношении. Как я понял, ему удалось создать рабочую гипотезу, дело было за доказательствами, чтобы гипотеза стала теорией. Намёк на необходимость астрономических наблюдений - стало понятно, почему он обратился ко мне. Из его учеников я единственный астрофизик. Возможность поработать в Грин Бэнк на радиотелескопе. Ну и… Эйви, ты уверена, что мне стоит продолжать? Там довольно много вещей, интересных только, скажем так, “ботаникам”.
— Конечно, я уверена! Уверена, что продолжать тебе не стоит, мне уже надоело… Предлагаю на этом закончить.
— Свидание закончить?
Джошуа выглядит таким грустным, что я сама зарыдать готова. Или засмеяться.
— Закончить разговор о Викторе Келлере и паранормах, — поясняю я. — Слушай, а пойдём гулять? Просто гулять, без всякой цели. Или у тебя есть дела, может быть?
— Дела… нет, дел нет. Хорошо, пойдём, город мне покажешь. Побуду ещё твоим как бы клиентом. Только… можно обратиться к тебе с просьбой?
— Уже? — закатываю глаза в притворном ужасе. — Мы ведь ещё даже не целовались, а уже - просьба… Ну ладно. Обращайся.
Кажется, Джошуа не уловил намёка, потому что слов о поцелуях словно и не слышал.
— Я бы хотел, чтобы ты прочитала письмо Келлера. Посмотрела на него свежим взглядом со стороны. Может быть, я что-то упускаю?
— Письмо о паранормах? — на этот раз ужас не притворный. Разве что чуть-чуть. — Письмо, полное намёков и смутных предостережений? Ни за что. Не сегодня, во всяком случае. И только в твоём присутствии. А давай завтра?
Прелестно, просто прелестно, Эйви. Наглядный пример того, как женское “нет” превращается в “да”.
— Да, ты права, всё письмо тебе читать не стоит, — задумчиво говорит Джошуа, — тем более - в одиночестве. Но там есть один интересный фрагмент, как раз про “Харьковчанку”. Я мог бы тебе его переслать.
— Сдаётся мне, мистер Хисслер, вы просто хотите выведать адрес моей электронной почты, — задумчиво говорю я. — Хорошо, присылай. А читать или не читать - я ещё подумаю. Но сейчас я думаю очень страшную мысль. Просто ужасную.
Джошуа выжидательно на меня смотрит.
— Я ведь намекнула, — говорю жалобным голосом. — Про поцелуи. И что? И где? Я что, зря время теряю?
Джошуа вздыхает, кажется - с облегчением.
Через пять минут, когда я убедилась, что время теряю не зря, мы пошли гулять. Домой я попала лишь к вечеру, а перед тем, как распрощаться с Джошуа, убедилась ещё раз. Что время теряю не зря, совсем не зря - ведь мистер Хисслер знает, куда пристроить не только губы, но и руки.
Эйви, флеш… просто “бэк”
Пусть сегодня и нужно идти на работу, но просыпаться всё равно - здорово. Когда за окном светит солнце, на работе нужно всего лишь подписать пару бумажек… Настроение немного портит мысль, что общаться придётся с мистером Декером, я бы предпочла мистера Феннеля, второго заместителя Главного Босса. Декер уж больно нудный и въедливый тип, и отнимет у меня не менее получаса. Ладно, положа руку на сердце - Эйви Маклейн тоже довольно педантичная особа, имеет склонность к перфекционизму, а главный ужас - очень внимательно читает всё, что подписывает. Очень может быть, что эти бумажки придётся не раз переписать… Бедная Хелен. Бедный мистер Декер. Бедная, но - “ничего не могу с собой поделать” - Эйви. Не зря Декер её не слишком сильно любит. Но в любом случае больше двух, максимум - трёх часов это у меня не займёт, включая дорогу. А потом можно будет созвониться с Джошуа… нет, сначала нужно созвониться с Кайлом Драммондом. Только сейчас вспоминаю, что вчера я ему не звонила. Ну, это нормально, я ведь была почти весь день с Джошуа. Но Кайл мне тоже не звонил - а это уже не совсем обычно. Хотя и бывает. К тому же, сержанта Драммонда мог загрузить работой агент Джонсон.
Полная радужных мыслей - отпуск (оплаченный), удачное свидание (вчера) а сегодня - возможно продолжение… третье свидание - я даже завтракать не стала. Только кофе, лёгкий макияж, сумочка, телефон - ничего не забыла? Вроде нет. Открываю дверь, предчувствуя ещё один прекрасный день…
И получаю сильнейший удар в грудь.
На занятиях по самообороне, которые, как и положено всем сотрудникам “Эскорта” я посещаю раз в неделю, инструктор не раз говорил, что для женщины сильный удар в грудь - примерно то же самое, что средней силы удар в пах для мужчины. Теперь я получаю возможность убедиться в истинности этого утверждения на практике. Дыхание перехватывает, темнеет в глазах - я на несколько мгновений “теряюсь”. А когда “нахожусь” - стою на коленях в прихожей, руки мне заломили за спину и как раз застегивают наручники. Визжу что есть мочи - рука в перчатке мигом зажимает мне рот. Соображаю, что нападающих как минимум двое, слишком много рук меня удерживают, для одного человека. Пытаюсь впиться зубами в перчатку, что удаётся. Пытаюсь прогрызть перчатку и добраться непосредственно до руки - безуспешно. Эх, мне бы зубы, как у росомахи, а лучше - адамантитовый ске… Додумать не удаётся, ещё одна рука захватывает мои волосы и рвёт их назад с такой силой, что из глаз сыплются искры, рот открывается сам собой - и я опять “теряюсь”. Снова “нахожусь” лишь когда меня волокут в гостиную, с кляпом во рту, ещё и скотчем залепили, мерзавцы… Меня швыряют на диван, падаю на спину, придавив скованные руки… больно… Дёргаюсь, пытаясь устроиться поудобнее - и замечаю, что со мной происходит что-то странное. Тело продолжает извиваться, заползти повыше - и подальше от злодеев (точно, двое, но в прихожей копошится кто-то ещё) голова же отрешённо и абсолютно спокойно размышляет, что со мной будут делать дальше. Вряд ли убьют, это можно было сделать сразу. Насиловать? Ну, сейчас самое время, только что-то никто не торопится. Они просто стоят, смотрят на меня - словно ждут чего-то. Может быть, третьего, того, что в прихожей? Или главного босса, который хочет задать мне пару вопросов, пока его подручные будут плющить молотками мои пальцы и прижигать сигаретами…
Что конкретно мне будут прижигать сигаретами, решить я так и не успеваю. В прихожей раздаётся грохот, сдавленный стон - а в дверном проёме появляется он, прекрасный принц и спаситель, в вязаной шапочке с прорезями для глаз и рта (такой же, как и у злодеев, кстати), бронежилете, и, главное - с эмблемой, украшенной большими буквами “NYPD” и чуть поменьше - “Emergency service unit”. Буковки готова расцеловать - все вместе, и каждую в отдельности. Правда, герой всего один, а злодеев - двое… Но они не нападают на героя оба. Один бросается ко мне, закрыв своим телом картину завязавшейся схватки. Но тут и я, и он, понимаем, что курсы самообороны я посещала всё же не зря.
Удар вышел так себе, честно говоря - учитывая неудобное положение и мою непонятную расслабленность, и злодей остановился на пару секунд не столько от боли, сколько от удивления, которое испытал, когда моя нога врезалась ему в пах. Надо было, кроме наручников, еще и ножные кандалы прихватить, приятель. И вообще, поделом твоим “шарикам”, за мои “холмики”. А потом, убрав руки с причинного места и глядя на меня выпученными глазами (гм, может, удар был не так уж плох?) - он шагает ко мне - и валится на пол, сражённый ударом сзади. Над поверженным врагом гордо возвышается герой в бронежилете - не знаю, чем он приложил моего злодея, но искренне надеюсь что чем-нибудь тяжёлым, да посильнее. Но кажется, я “плыву” - в голове шумит, глаза застилает туман - хотя теперь-то можно. Отключиться и окончательно “потеряться” - что я и делаю.
— Эйви…
Поднимаю глаза и смотрю на Кайла Драммонда. Надо полагать, вид у меня довольно жалкий - глаза заплаканные, волосы всклокочены, да ещё и скотч оказался чрезвычайно липким, и когда его отлепляли от моего рта, губы в паре мест лопнули. Дня через два будет такое впечатление, что у меня герпес. Болит грудь. Болит голова, наверное, сходные ощущения испытывали мои бледнолицые предки, когда с них снимали скальпы мои же предки, но - краснокожие. А в глазах до сих пор стоит туман, да и ноги толком не слушаются.
— Кто это был, Кайл?
Сержант Драммонд тоже выглядит не лучшим образом, бледный и взволнованный. Дракон прилетел почти сразу, как только узнал, что сокровищу грозит опасность. Но поспел лишь к шапочному разбору.
— Я не знаю. Эйви, это федеральный уровень, всем заправляет Джонсон. А может, кто и повыше. Я же так, мальчик на побегушках. И, в основном, из-за тебя.
— Из-за меня? Да я тут вообще каким боком??? Пусть Келлера убили, но от меня им что нужно?
Я теперь почти уверена, что смерть Виктора Келлера - не случайность. Просто в моей жизни больше нет ничего, чтобы стоило затевать эту возню с похищением. И, кажется, сейчас у меня опять начнётся истерика, вызванная не столько нервным напряжением, сколько последействием той дряни, что мне вкололи.
— Ты чай пей, пей, — говорит между тем Кайл. — Мы же не знаем точно, что за препарат был у тех парней. Обычно в таких случаях рекомендуют употреблять побольше жидкости. А скоро приедет Джонсон, поорёшь на него, успокоишься
— На него можно поорать? — я даже умудряюсь выдавить из себя лёгкую улыбку. Впрочем, улыбка почти сразу сменяется гримасой боли, начинают болеть запястья, похитители не церемонились и наручники застегнули достаточно туго. — Ой…
— Руки? — догадывается Кайл. — Хочешь, разотру?
— Не надо, я сама. Неверно, двигаться тоже нужно. А что это был за препарат?
Кайл пожимает плечами.
— Задержанные, как ты понимаешь, молчат. Пока молчат. А анализ - дело не такое быстрое, как в кино показывают. Но я сначала был очень… встревожен.
Ну, ещё бы. Ребята из ESU тоже ничего не поняли. Сняли с меня наручники, отклеили скотч, вытащили кляп, посадили на диван - я так и сидела, бездумно смотря перед собой и глупо улыбаясь. Потом прибыл Кайл. Потом у одного из похитителей нашли пустой шприц-тюбик. Стало ясно, что мне вкололи что-то психотропное. Потом Кайл велел мне пойти умыться - и я пошла. Забыла воспользоваться полотенцем и стояла в ванной, пока он не начал снова отдавать мне простые и понятные команды, которые я послушно выполняла. Ужас.
Даже не представляла, что человека можно превратить в робота.
Но теперь хоть ясно, почему медлили похитители. Ждали, пока подействует препарат, ну а потом я сама пошла бы с ними туда, куда мне скажут.
— Значит, доктор Келлер всё же совершил своё открытие… — бормочу я. Что делать, мысли мои постоянно возвращаются к его смерти, и постоянно я прихожу к выводу, что между ней, и моим неудавшимся похищением есть связь. — Как и говорил Джошуа… Джошуа!!!
Я даже смогла почти встать. Но потом ноги подкосились, и я опять шлёпнулась на стул.
— Что - “Джошуа”? Хисслер, что ли? — Кайл что, не понимает?
— Он ведь тоже связан с Келлером! Даже больше, чем я. Ты что, не понимаешь, что ему тоже грозит опасность?
— Успокойтесь, мисс Маклейн.
Я вздрагиваю. Кайл, впрочем, тоже. А в кухню входит агент Джонсон.
— Я спокойна. Я абсолютно спокойна, — даже не знала, что могу так шипеть. — Но если с Джошуа что-нибудь случится…
— С мистером Хисслером ничего не случится. С какой стати?
— Ну конечно! И мне тоже ведь не угрожала реальная опасность, и доктор Келлер умер естественной смертью…
— Да, мисс Маклейн. Доктор Келлер умер естественной смертью. Событие печальное, трагическое, но - естественное. Что касается вас - я действительно ошибся, за что приношу свои извинения. Однако меры предосторожности я принял, и, благодаря этому, вы не слишком пострадали.
— Как - естественной смертью? А кто же тогда… да кому я нужна?
— Мисс Маклейн… — Джонсон укоризненно качает головой и садится за стол напротив меня. — Ну, вам ведь знакома такая фамилия - Строцци?
Продолжение:
Начало: