Действия отряда Барриоса
Бразильская провинция Мату-Гросу в середине XIX века была настоящим «медвежьим углом» империи. Здесь проживало менее 75 тысяч человек, причём белые были в абсолютном меньшинстве, уступая численно и индейцам, и черным невольникам. Добраться из столицы до поселений на территории Мату-Гросу можно было лишь кружным путем по рекам через территории Парагвая, Аргентины и Уругвая. Никаких сухопутных дорог через сельву в то время просто не существовало.
Хотя в провинции имелось целых пять военных округов, где должны были нести службу 3879 имперских солдат и офицеров, на практике к середине 1864 года во всем Мату-Гросу нельзя было наскрести и девяти сотен военных (плюс три тысячи иррегулярных территориальных войск). Имелось шесть небольших пароходов, из которых вооружен был только один (двумя пушками). Эти суда никак не могли претендовать на статус «военных». Единственным оборонительным пунктом, который мог оказать какое-либо сопротивление, был Форт Ново-де-Коимбра близ городка Корумба на берегу реки Парагвай.
Когда 12 ноября 1864 года бразильские войска вторглись в Уругвай, Франсиско Солано Лопес расценил это вмешательство как акт войны, и - что гораздо хуже! - как пренебрежение выдвинутым им ультиматумом. В отместку он приказал захватить в Асунсьоне бразильский корабль «Маркиз де Олинда», а также готовить вторжение в бразильскую провинцию Мату-Гросу.
Но ведь логичнее было прорываться к морю, на помощь союзным уругвайским «бланкос». Или нет?
Логичнее. Но значительно труднее, по целому ряду причин.
Южная часть Мату-Гросу была для многих парагвайцев в буквальном смысле «землей предков». Индейцы гуарани населяли эти территории задолго до появления колонизаторов. Ныне же гуарани жили по обе стороны границы, проведенной колонизаторами, и если в Парагвае «элиты» гнобили их наравне с белыми простолюдинами, то в Бразилии «белая элита» гнобила гуарани наравне с черными рабами.
Воссоединение братских народов – отличный лозунг, под который Лопес планировал поднять антиимперское восстание в Мату-Гросу — вот первая причина.
Вторая причина: в Парагвае рабства не было, а в Бразилии – было. Вообще в Парагвае насаждался лютый расизм, негров за людей не считали, и военная пропаганда в немалой степени была на этом построена. Тем не менее, расчет «блицкрига» строился в том числе и на ожиданиях, что рабы станут переходить на ту сторону, где рабства нет.
Третья причина была названа выше: перебросить подкрепления в Мату-Гросу бразильцы могли лишь по рекам, контролируемым Парагваем. После объявления войны сопротивление силам вторжения могли оказывать только те войска, которые уже находились в провинции. А о том, что силы эти более, чем скромны, парагвайцы знали абсолютно точно.
С 1862 года Парагвай регулярно засылал своих агентов для рекогносцировки будущего маршрута вторжения (со стороны Бразилии граница была абсолютно прозрачной). В том году парагвайские конные разъезды были замечены у Миранды. Год спустя лейтенант Андре Эррера посетил с «дружественным визитом» Дурадос, где его весьма радушно принял командующий гарнизоном. В ноябре 1863 года полковник Франсиско Исидоро Рескин — этому офицеру впоследствии предстоит возглавить экспедиционные силы — побывал в Корумбе и Ниоаке под видом фермера, желающего приобрести землю. За несколько месяцев до вторжения бразильский дезертир из форта Коимбра сообщил парагвайцам, что в регионе совершенно не беспокоятся по поводу возможной угрозы с юго-запада, и что войска, дислоцированные в форте, немногочисленны и деморализованы четырехлетним пребыванием там без замены.
24 декабря 1864 года Франсиско Солано Лопес приказал полковнику Рескину оккупировать Мату-Гросу. Он обратился к его солдатам с речью:
Солдаты!
Мои усилия по поддержанию мира не принесли плодов. Бразильская империя, мало осведомленная о вашем мужестве и энтузиазме, провоцирует вас на войну: честь, национальное достоинство и желание сохранить самые дорогие наши права требуют, чтобы мы приняли ее.
В награду за вашу преданность и долгую службу я обратил на вас внимание, выбрав вас из многочисленных легионов, составляющих Армию Республики, чтобы вы первыми испытали мощь нашего оружия, завоевав первый лавровый венок, который мы должны добавить к тем, что наши предки поместили в корону Отечества в памятные дни Парагуари и Такуари.
Ваша субординация и дисциплина, ваше презрение к тяготам убеждают меня в вашем мужестве и в том, что оружие, которое я вверяю вашему героизму, будет сиять.
Солдаты и матросы!
Передайте мое доверие вашим товарищам, которые на северных границах нашей страны присоединятся к вам, и двигайтесь спокойно к полю вашей чести. Собирая славу для отечества и честь для себя и ваших боевых товарищей, покажите всему миру, на что способен парагвайский солдат.
Что из себя представлял бразильский штат Мату-Гросу накануне войны?
Португальская Империя, в состав которой ранее входила Бразилия, стремилась проводить свои границы по естественным рубежам (долины, реки и горы), при этом совершенно не принимая во внимание расселение местных племен. С конца XVIII века и в течение XIX века в провинции Мату-Гросу, бывшей дальним юго-западным фронтиром уже новой империи - Бразильской, шло создание городских ядер (столица - Альбукерке, позже перенесенная в Корумбу, Миранда, Ньякэ, Такуари, ныне Коксим, военная колония Дурадос), строительство военных укреплений (форт Коимбра и форт Миранда), учреждение гражданских, военных, судебных и религиозных органов, прокладка дорог.
С 1830 года Мату-Гросу активно заселяли землевладельцы и рабы, прибывавшие из Куябы и провинций Минас-Жерайс и Сан-Паулу. Латифундисты обустраивали свои фазенды на берегах рек Акидауана, Миранда, Негру, Ньякэ, Пейше, Салобра, Табоко и Такуари. Чаще всего границы их владений не были размежеваны и зарегистрированы. Используя рабский труд, землевладельцы занимались животноводством, выращиванием сельскохозяйственных культур для собственных нужд и разведением фруктов.
Чаще всего хозяйства представляли собой обширные неосвоенные (или малоосвоенные) территории, на которых паслись довольно жиденькие стада. Держать большие поголовья не имело смысла из-за крайне ограниченных возможностей торговли. Исключение составляли огромные государственные фермы. Большинство землевладельцев жило в простых скромных жилищах, близ которых находились мельницы, заводы по переработке сахарного тростника и другие хозяйственные сооружения.
Развитию Мату-Гросу очень способствовало открытие судоходства в устье реки Ла-Плата, после свержения аргентинского диктатора Росаса в 1852 году, и на реках Парана и Парагвай. Корумба стала принимать бразильские и иностранные суда и стала важным торговым центром. Речные порты в Касересе и Куябе тоже стали играть существенную роль. Через них активно экспортировались шкуры, продукты переработки сахарного тростника, папайя и другие товары.
В середине 1864 года все население Мату-Гросу составляло не более 75 тысяч человек. В Корумбе насчитывалось 1315 жителей, из которых 44 раба и 84 иностранца; 36 глинобитных домов, 29 каменных, и 109 – со стенами из прутьев и крышами из соломы. В поселении Миранда имелось 240 домовладений, где жили 1400 индейцев, 720 свободных людей и 100 рабов. В Ниоаке насчитывалось 130 домов, большинство — из веток и соломы. Форт Коимбра имел каменные укрепления. Там было всего 115 военных и их семьи. Фактически, вся провинция Мату-Гросу была беззащитной и представляла собой легкую цель.
С 1862 года имперское правительство регулярно отправляло в Мату-Гросу запасы оружия, пороха, обмундирования, боеприпасов и т.д. Не отправлялись туда только войска, которые могли бы всё это использовать.
Губернатор провинции Мату-Гросу Александр Маноэль Альбино де Карвалью не верил в военную угрозу со стороны Парагвая. В своем выступлении перед Законодательным собранием 3 мая 1864 года он заявил, что пограничные отношения «стабильны и спокойны», и что бояться совершенно нечего.
Парагвайский "блицкриг"
...Операция по захвату Мату-Гросу вполне могла бы именоваться «молниеносной войной». Во всяком случае, при планировании её Лопес явно вдохновлялся кампаниями своего кумира – Наполеона Бонапарта.
Вторжение в Мату-Гросу должно было идти по двум направлениям: речному (там наступали примерно 4200 человек), и сухопутному (около 3500 бойцов). Эти силы вышли соответственно из Асунсьона и Консепсьона 22 и 24 декабря. Флотилия под командованием полковника Висенте Барриоса двигалась вверх по реке Парагвай – через Консепсьон, Порто Муртинью, форт Коимбра, Альбукерке, Корумбу, пока не достигла подступов к Куябе. Восточная группа шла несколькими колоннами: войска под командованием полковника Исидоро Рескина двигались через Ниоаке к Военной колонии Миранда; капитан Мартин Урбьета вел своих людей через Военную колонию Дурадос.
Инструкции, данные полковнику Висенте Барриосу, предписывали занять Куябу, столицу Мату-Гросу. Лопес проинформировал своего командующего что провинцию обороняют не более 2000 бойцов, раскиданные по восьми гарнизонам, никак между собой не связанным.
Захват форта Коимбра и Корумбы
Вечером 26 декабря эскадра достигла форта Коимбра. В состав соединения входили пароходы «Такуари», «Парагуари», «Игурей», «Рио-Бланко» и «Ипора»; шхуны «Индепенденсия» и «Акидабан»; патрульный корабль «Росарио», баркасы «Умайта» и «Серро-Леон»; позже к ним присоединились «Салто Гуайра», «Рио Апа» и «Маркиз де Олинда». На судах было 39 артиллерийских стволов различных калибров, около 3200 человек и 1000 спешенных кавалеристов (лошади имелись в ограниченном количестве).
Форт Коимбра был построен на склоне холма, спускавшегося к берегу реки Парагвай, и считался довольно крепким орешком: его прочные каменные стены можно было атаковать только с одной стороны. Фортом командовал капитан Хосе Бенедито де Фария. Под его началом были 115 солдат гарнизона, располагавшего семнадцатью орудиями. Всего, считая женщин и индейцев, в крепости находилось 150 человек.
27 декабря полковник Барриос потребовал, чтобы бразильский гарнизон сложил оружие. На его беду, именно в тот день в крепости находился с инспекцией командующий военным округом Нижний Парагвай подполковник Эрменегильдо Порту-Карреру (позднее ставший бароном Форте Коимбра). Инспектор письменно ответил, что сделает это только по приказу своего начальства или уступив вооруженной силе, и отправил посыльное судно в Корумбу – известить командующего войсками провинции.
Парагвайские войска высадили два пехотных батальона и две артиллерийские батареи на левый берег реки, затем под прикрытем джунглей заняли позицию на склоне холма Маринья. Место было крайне неудачным, поскольку они отсюда не могли обстреливать Коимбру, сами же были в зоне досягаемости огня гарнизона.
Бразильцы пишут, что командир канонерской лодки «Аньямбай» первый лейтенант Балдуино сблизился с парагвайцами и первым открыл по ним огонь, но это сомнительно, поскольку у противника было подавляющее огневое превосходство.
Около одиннадцати часов утра парагвайская эскадра начала бомбардировку, которая продолжалась до пяти вечера, затем пехота пошла на приступ, но была отброшена с большими потерями. Атаковавшие вернулись на эскадру, оставив на поле боя мертвых и раненых.
Гарнизон потерь не имел (по парагвайским источникам, было убито и ранено около 50 бразильцев). С наступлением темноты солдаты капитана Фарии подсчитали оставшиеся боеприпасы: за день из 12500 зарядов было истрачено 9500 (у бразильцев были дульнозарядные винтовки Минье, навеска пороха к которым фасовалась в бумажные патроны), то есть сделано в среднем по 82 выстрела на ствол. К утру при помощи женщин, оставшихся с военными, удалось снарядить еще 6000 зарядов.
По иронии судьбы, в порту Дорадос, несколькими милями выше по течению, склады были переполнены боеприпасами. Позже их будут топить в реке, чтобы они не достались парагвайцам.
28 декабря бой продолжился. На сей раз парагвайцы атаковали куда напористее, восьмерым солдатам в красных мундирах удалось даже перелезть через стену (семерых убили, одного взяли в плен). Если бы не полная некомпетентность артиллеристов Барриоса, постоянно мазавших, все могло кончиться намного хуже.
Атаки парагвайских батальонов (6-го и 7-го) проходили под беспорядочные крики "сдавайтесь" и проклятия. При каждом штурме противник достигал стены, где бывал отбит штыками и ручными бомбами. Парагвайские солдаты проявили в этом бою выучку, мужество и презрение к смерти, но достичь цели им так и не удалось. В 19 часов красные мундиры отступили к своим кораблям.
Порту-Карреру отправил два патруля в окрестности форта, один под руководством капитана Конраду, а другой - лейтенанта Оливейра Мелло. Бразильцы собрали 86 ружей и 18 раненых парагвайских солдат (еще один был взят в плен накануне). Их лечением занялся военврач второй лейтенант Бенвенуто Перейра ду Лаго. Одному из парагвайцев пришлось ампутировать левую руку, другой скончался после оказания первой помощи. Остальные были в состоянии средней тяжести.
К вечеру у защитников оставалось по пять зарядов на ствол, поэтому на офицерском совещании было решено уходить.
Пользуясь тем, что парагвайские суда держались в отдалении, гарнизон тихо погрузился на борт «Аньямбая» и в начале десятого отвалил от пирса. Переполненный солдатами, женщинами и детьми пароход погрузился в воду по самую палубу, угрожая в любой момент перевернуться, поэтому уже в Альбукерке полковник Порту-Карреру приказал части солдат сойти на берег и следовать в Корумбу пешим порядком.
29 декабря парагвайцы вошли в почти пустой форт Коимбра: здесь они с удивлением обнаружили своих раненых товарищей, которых лечил доктор ду Лаго, и смертельно пьяного бразильского рабочего-токаря по имени Амаро Франсиско.
По пути в Корумбу «Аньямбай» встретил пароходы «Жауру» и «Корумба», шедшие навстречу с грузом боеприпасов. Поскольку в Коимбре ловить уже было нечего, корабли развернулись обратно.
После прибытия каравана в Корумбу там началась паника. Командующий войсками Карлос Аугусто де Оливейра и подполковник Карлос Морайес Камизаон долго совещались – обороняться или бежать? Но, узнав, что парагвайские корабли уже в Альбукерке, командующий назначил на 2 января эвакуацию. Примерно 1000 мирных жителей при этом были оставлены на произвол судьбы. Приказ Оливейры привел в ярость местных ополченцев, но их угрозы не смогли остановить бегство военных.
Операция по эвакуации была бразильцами полностью провалена. Население, беженцы из Коимбры, Альбукерке и Корумбы, солдаты гарнизона - все одновременно пытались попасть на переполненные корабли, едва их не утопив. В итоге большинству пришлось идти пешком через болота Корумбы на Сан-Лоренсу и Куябу.
Захват Альбукерке
После захвата форта Коимбра войска Висенте Барриоса поднялись вверх по реке Парагвай и 1 января 1865 года достигли Альбукерке (не путать с Альбукерке в Нью-Мексико), где их встретили лишь индейцы.
Селение было ограблено и сожжено. Парагвайцы угнали около 30 000 голов крупного рогатого скота, лошадей и мулов, принадлежавших Национальной ферме.
Захват Корумбы
Из Альбукерке Барриос направился в Корумбу, которой достиг 4 января.
В мирное время здесь стоял крупный гарнизон – 500 человек с артиллерией под командованием полковника Карлоса де Оливейры. Но еще два дня назад Оливейра и офицеры отплыли из Корумбы в Куябу на пароходе "Аньямбай", а солдаты ушли туда же прямиком через сельву (местность здесь очень болотистая и переход оказался невероятно тяжелым).
Разграбив пустое поселение, солдаты Барриоса окружили Корумбу полевыми укреплениями, усиленными шестью пушками. 6 января парагвайцам удалось захватить пароход "Аньямбай", его экипаж был перебит.
Достигнув селения Дурадос, парагвайцы остановились в своем продвижении на север.
7 марта "Такуари" вернулся в Асунсьон, поскольку его осадка не позволяла ему двигаться дальше.
Продолжение здесь
Casus Belli в Telegram: https://t.me/CasusBelliZen.
Casus Belli в VK: https://vk.com/public218873762
Casus Belli в IG: https://www.instagram.com/casus_belli_dzen/
Casus Belli в FB: https://www.facebook.com/profile.php?id=100020495471957
Делитесь статьей и ставьте "пальцы вверх", если она вам понравилась.
Не забывайте подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала
Ссылка для желающих помочь проекту:https://www.tinkoff.ru/cf/5rFGSRNywy6