Глава 1 месяц назад
«Никакого макияжа. Никаких укладок или распущенных волос. Только хвост или строгий пучок. Темная юбка и белоснежная блузка. Туфли без каблука. Поняла?»
В сотый раз прокручиваю в голове разговор с родной матерью.
И каждый раз разочарование и обида волнами накатывают на меня.
Она меня не видела несколько лет. Много лет, если быть точной. Десять? Двенадцать?
Но даже не удосужилась узнать, как у нас дела. Ей всегда было плевать. Вот только мы с отцом обманывали себя, выгораживая ее друг перед другом.
А потом ей просто надоело притворяться…
Долго и придирчиво рассматриваю себя в зеркале. Длинные каштановые волосы собраны в высокий пучок. Волосок к волоску.
Дорогая, но уже старенькая блуза застегнута под горло.
Нежно поглаживаю перламутровые пуговки. Это папин подарок перед…
В ней я писала ЕГЭ, в ней получала школьный аттестат, в ней ходила на лекции… когда они были в моей жизни…
А потом все как-то резко покатилось под откос, а следом несся целый бронепоезд проблем, несбывшихся мечтаний и ужасающих реалий.
Закусываю губу и вскидываю голову, часто-часто моргаю, заставляя набежавшие слезы исчезнуть.
Сейчас не время для старых воспоминаний и слез. Поплачу ночью, как делаю всегда. Сейчас у меня нет на это права.
- Куда ты собралась? – в комнату медленно неуверенным шагом входит отец.
- Папа, зачем ты встал? – бросаюсь ему на помощь.
Вместе мы доходим до кресла.
Он тяжело опускается на продавленное сиденье. Шумно дышит. Ему требуется несколько минут, чтобы отдышаться.
- Куда? – хрипит он.
Молчать бесполезно, он не отстанет.
Врать я не умею, но правда ему не понравится.
- На собеседование, - отвожу глаза. Это не совсем правда, хотя я и сама не знаю, куда и за чем иду.
После того, как мне озвучили сумму, необходимую для папиной операции, я не придумала ничего лучше, чем позвонить ей.
Она не может быть бессердечным монстром, не сможет отвернуться от мужа, пусть и бывшего. Она должна помочь, хотя бы выслушать.
Я не смотрю на него, но и так чувствую его осуждение. Хотя он не хуже меня знает, что у нас просто нет другого выхода.
- Машенька, - голос отца слаб. – Не стоит.
- Нет, - стараюсь говорить твердо. – Я не дам тебе умереть.
Слезы брызгают из глаз, я бросаюсь ему на шею. Зарываюсь лицом в его старенькой фланелевой рубахе.
- Тише, тише, котенок, - его худая сухая ладонь гладит меня по плечам.
- Я найду деньги, пап, - грудь резко сжимает в тиски, острая боль расползается внутри. Губы дрожат, а на ресницах повисают соленые капли.
- Ты не будешь высыпаться, у тебя не останется сил на университет.
Вздрагиваю и судорожно вхлипываю.
- Маш… - ослабевшими руками он пытается отнять меня от своей груди. – Что с учебой?
Он слишком хорошо меня знает.
- Все будет хорошо, папочка, - тараторю я. – Это временно. Я найду деньги на твое лечение. Ты поправишься, а потом я вернусь в университет, хорошо?
***
Замираю с открытым ртом.
Мои глаза с каждой секундой округляются все больше.
Прямо передо мной раскинулось огромное здание. Десятки этажей, мраморные колонны, гранитные лестницы. Камень, металл и стекло. Много стекла.
У входа охрана в строгих костюмах.
На парковке целый автопарк дорогих иномарок. Полированные бока, обтекаемые формы. Такие машины просто не могут стоить дешево.
Перевожу взгляд на центральный вход. «Nabiev building company» - гласит огромная вывеска.
Судорожно роюсь в кармане, ища клочок бумаги с адресом, который продиктовала мне мать.
Все верно, проспект Маяковского девяносто А.
Неужели компания, в которой она работает, снимает здесь офис?
Поправляю строгую юбку. Делаю глубокий вдох и поднимаюсь по лестнице.
Сердце грохочет в груди. Внутри нарастает волнение. Ладони покрываются холодной испариной.
- Вам назначено? – вход мне преграждает охранник.
Сейчас все решится: она решила поговорить со мной, или избавиться, назвав неверный адрес? В любом случае сейчас я точно это узнаю.
- Я к Милане Валерьевне, - голос дрожит. Внутреннее напряжение достигает своего предела.
Если этот огромный мужчина скажет, что такой женщины в здании нет, я разрыдаюсь прямо здесь, на ступеньках.
- Проходите, пожалуйста, - он подается вперед, подхватывает массивную полированную ручку и распахивает передо мной дверь.
Я проскальзываю внутрь, успев заметить в его глазах странную смесь из уважения, преклонения и страха.
С девушками на ресепшине происходит что-то подобное.
Они дружно переводят на меня удивленные взгляды.
- Вы уверены, что она вас ждет?
- Вам назначено?
- Мы не получали никаких указаний на вас счет.
Тараторят они наперебой.
Теперь мне кажется, что все это какой-то глупый розыгрыш.
- Просто скажите мне, где я могу ее найти.
- Минутку, - наконец отмирает одна.
Она подхватывает телефонную трубку и набирает номер.
- Милана Валерьевна, - ее голос едва уловимо дрожит. – Внизу стоит девушка, она настаивает, что ей назначено… Что?
- Как вас зовут? – девушка отрывается от трубки и бледнеет.
- Маша.
Она хмурится.
- Ваше полное имя, - шипит она, прикрыв трубку ладонью.
- Мария Доронина.
Как по волшебству лица трех девушек вытягиваются, глаза наполняются священным ужасом.
- Мария Доронина, - эхом повторяет девушка в трубку. Судорожно кивает тому, что слышит в ответ. – Проходите. Пятнадцатый этаж. Вас встретят.
Господи, что это за дурдом?
Лифт быстро доставляет меня на нужный этаж. Не успевают двери разъехаться в стороны, как меня ослепляет яркое солнце, заливающее длинный коридор.
- Пойдемте, она ждет вас, - молодая девушка в строгом офисном платье привлекает мое внимание.
Несколько поворотов и мы на месте. Высокие двери из матового стекла. Вывеска гласит «Милана Валерьевна Доронина – заместитель руководителя».
Значит, она не сменила фамилию. Удивительно!
Двери беззвучно открываются передо мной. Небольшая приемная, в которой место за столом сразу занимает встретившая меня девушка. И двери в ее кабинет.
Сжимаю дрожащие руки в кулаки и прерывисто стучу.
Толкаю дверь, не дожидаясь ответа.
- Зачем ты пришла? – слышу резкий нетерпеливый голос.
- Здравствуй, Милана Валерьевна, - назвать ее мамой у меня не поворачивается язык.
Вижу перед собой ухоженную, дорого одетую женщину.
Темно-каштановые волосы уложены идеальными волнами.
Правильной формы брови презрительно вздернуты.
Черные глаза прожигают меня насквозь.
Съеживаюсь на кресле, но не отвожу взгляд.
Я ее знаю. Она не терпит слабость.
Пухлые алые губы язвительно улыбаются.
Ей не дашь и сорока. Хотя она старше.
Ярко алые длинные ногти неторопливо постукивают по столешнице.
- Так зачем ты пришла? – она откидывается в кресле.
Делаю глубокий вдох, стараясь подавить раздражение.
- Я же рассказал. Папа болен. Ему нужна срочная операция. Иначе время будет упущено, - делаю судорожный вдох, стараясь успокоиться.
Не хватало только разрыдаться в ее кабинете.
- При чем тут я? – она переводит скучающий взгляд в окно.
- Ты… - я задыхаюсь. Ты не можешь быть такой сволочью! В тебе же должно остаться хоть что-то человеческое.
- Вы же с твоим отцом не думали, что я подарю вам необходимую сумму, нет? – она смотрит на меня в упор холодным расчетливым взглядом.
- Но..но.. он твой муж, - внутри меня все дрожит от разочарования и обиды.
- Бывший! Господе, - она заливается злым звонким смехом. – Вы действительно на это рассчитывали!
Закусываю губу, сжимаю ладони в кулаки. Ногти больно впиваются в кожу.
- Он ничего не знает. Я сама решила прийти к тебе. Он бы не пустил меня.
- Слава богу! - резко обрывает она смех. – А то я уже подумала, что совсем из ума выжил.
Я не в силах пошевелиться. Смотрю на эту роскошную женщину и не верю, что когда-то она была моей матерью.
Хотя и тогда она отличалась взбалмошностью, тяжелым характером и непомерными амбициями. Ах, да. И отсутствием совести.
- Ну если на этом все… - она не заканчивает предложение, итак все ясно. Ее красноречивый взгляд указывает мне на дверь. Аудиенция закончена.
Я лишь крепче сжимаю кулаки, вызывая новую порцию боли. За все время нашего разговора я их не разжимала. Не то…
Медленно поднимаюсь с кресла, разворачиваюсь и иду к двери. Идеально ровная спина, никакой суеты или истерик. Нет, ей так не повезет. Она не увидит моего отчаянья.
Конец первой главы. Глава 2.