Поднявшись с холодной земли, бедные загнанные лисята продолжили свой путь. Они брели, спотыкаясь, держась друг за друга. Рита знала, что должна дать надежду девочкам. Ведь если у них будет надежда, будут и силы.
Когда стало светать, пришлось искать место для ночлега. Идти днем было равносильно самоубийству. К тому же их наверняка уже разыскивали.
Пачкая руки в земле, под кустарником, девочки вырыли яму, в которой можно было спрятаться. Благо земля оказалась вскопанной и мягкой. Прикрывшись ветками и сухой травой, которой было много у обочины, лисята затаились. Запахи сырой земли и травы щекотали ноздри, и почему-то немного успокаивали.
Нужно было пролежать до вечера. Не шелохнувшись.
Девушка понимала – ей придется не спать. Караулить, чтобы их не заметили.
Когда на полях стали появляться изможденные женщины с ошейниками, Рита напряглась. Девочки уже вовсю посапывали, измотанные событиями дня. От тел было тепло. Сухая трава сыграла свою роль – их не замечали. Да и кто бы заметил трех беглянок, притаившихся под кустами.
Оставшись наедине со своими мыслями и переживаниями, Рита начала в них тонуть. Она не могла простить себе, что бросила друзей умирать. Просто оставила их.
Айзек и то оказался более человечным. Он остался с девушкой, пытался ей помочь. Вот только по его крику было ясно – мальчишку тоже убили, а если не убили, то схватили и скоро убьют.
Мысли терзали Риту несколько часов. И хоть усталость казалась невыносимой, уснуть из-за гложущей вины не удавалось.
«Но ведь мы пообещали, что в крайнем случае придется бросить друга», – пыталась оправдать себя Рита, но только бледное лицо Сирены, умоляющей бежать и оставить ее, стояло перед глазами. Ей ведь было так страшно, так страшно умирать…
Девушка поймала себя на том, что плачет и пытается оттереть засохшую кровь с рук. Она прикрыла себе рот грязной ладонью, чтобы как-то заглушить истерику. Только бы из-за нее их не нашли.
Нельзя было плакать. Ее могли услышать.
Прошло полдня, а женщины, работающие на полях, не подошли и близко к тому месту, где прятались лисята. И Рита позволила себе прикрыть глаза. Усталость все же взяла верх над эмоциями и болью, и девушка провалилась в забытье.
Проснулась Рита от чьих-то шагов. Она распахнула глаза и встретилась взглядом с одной из женщин. Та пропалывала грядку прямо напротив детей. Амелия и Мила еще спали и не знали, что их обнаружили.
Женщина нахмурилась и удивленно вскинула брови, но ближе не подошла. Рита поняла – они пропали. Замечены. Оставалось только дождаться, когда крестьянка оповестит своего надзирателя о детях.
Только она никуда не шла, продолжила мерно пропалывать траву, изредка бросая косой взгляд на Риту, замершую в ямке.
Когда начало темнеть, женщины стали собираться к автобусу, который привез их на поля. Надзиратель покрикивал, подгоняя их. Только Ритина крестьянка никуда не торопилась.
Мила и Амелия начали просыпаться. Рита испуганно прикрыла им рты руками.
Крестьянка подошла ближе, почти вплотную к девочкам.
Рита прижала к себе малышек, моля высшие силы, чтобы их не выдали. Женщина улыбнулась уголками губ и вдруг поставила стеклянную бутылку с молоком и кусок хлеба, завернутый в пакет, рядом с кустом. Крестьянка быстро развернулась и поспешила к автобусу. Молока оставалась в бутылочке лишь половина, как и хлеба.
Пока все работники не уехали, девочка не пошевелилась. Она не могла поверить, что их не сдали.
Наступила ночь.
- Вылезайте, – скомандовала Рита. Она разделила небольшой кусочек жесткого хлеба на троих. – Ешьте медленно. Тщательно пережевывая.
Молока хватило каждому по глотку. Но и этого было достаточно, чтобы немного улучшить самочувствие. Теперь девочки не должны были упасть в голодный обморок хотя бы несколько часов.
От долгой неподвижности болело все тело, но Рита и малышки все равно продолжили путь. Шли медленно, чтобы сохранить силы. Нужно было пройти как можно дальше за эту ночь.
Ближе к утру лисята добрели до теплиц.
- Здесь помидоры растут! – воскликнула Амелия, сунув рыжую голову внутрь теплицы. – Давай съедим парочку? Я не думаю, что андроиды заметят.
- Не обеднеют, – согласилась Рита и сорвала девочкам по большой ягоде.
В животе урчало, и кусочек хлеба, что они съели несколько часов назад, запив молоком, не сильно убавил чувство голода. Лисята с жадностью впились в томаты, разбрызгивая ароматный сок во все стороны.
От запахов кружилась голова, и Рита позволила девочкам взять еще по помидору. Больше было бы уже слишком заметно. Зашли в следующую теплицу. Вкуснейшие огурцы. Голод немного утих.
Останавливаться надолго было нельзя.
- Я устала, я хочу спать, у меня болят ножки, – начала ныть Амелия, тряся Риту за руку.
- И я устала. Когда мы дойдем? Что стало с Севом? – вторила ей Мила.
Рита не знала, что сказать. У нее самой давно ломило все мышцы, а каждый шаг давался с огромным трудом.
- Я думаю, Айзек помог Севу. И с ними все хорошо, – хотелось бы верить в это.
Мила тяжело вздохнула, на ее глазах начали набухать слезы. Губы задрожали.
- Я тебе не вейю. Ты все вйешь! У него была кйовь, – Мила не выговаривала еще звук «Р», слезы покатились по бледным щекам девочки.
Рита попыталась погладить малышку по голове, но та увернулась, ударила девушку по руке и побежала в поле.
- Амелия, стой здесь и никуда не уходи. Поняла? – бросила Рита и, удостоверившись, что девочка кивнула, бросилась за Милой.
Из-за темноты Рите с трудом удалось различить сгорбленный силуэт малышки. Она сидела на земле и терла глаза – из-за слез их щипало.
- Я не знаю, что с ними стало. Но я пообещала им, что смогу вас защитить и доставить к Стене. И я не смогу этого сделать, если ты будешь убегать. Нужно немного потерпеть. Мы близко.
Мила отняла руки от лица и посмотрела на Риту.
- Я боюсь. Мне стйашно, – сказала она. – Я хочу домой. Когда мы вейнемся обйатно в Бейлогу?
Рита прижала девочку к себе.
- Мы не вернемся. Нашего дома больше нет.
- Рита… – вдруг позвал чей-то голос.
Девушка вздрогнула и обернулась. Это была Амелия.
- Я больше не хочу там стоять одна. Мне страшно.
Рита даже не стала ругаться на девочку за непослушание, просто притянула ее к себе и тоже обняла.
- Друг у друга есть только мы. Давайте попробуем дойти до этой проклятой Стены. Нужно продержаться еще немного.
Следующий день замученные, усталые, потерянные лисята провели под мостом, под которым протекала мелкая речушка. Здесь девочек никто не мог увидеть и найти.
День прошел в спокойном сонном состоянии. Солнце разыгралось не на шутку, но рядом с речкой, в тени моста было прохладно и свежо.
До Стены оставалось не так много, но чем ближе она становилась, тем больше сомнений возникало у Риты, тем сильнее нарастало чувство страха и неуверенности. Что, если весь этот путь окажется чем-то пустым и бесполезным? Мила и Амелия не знали о переживаниях Риты, они доверяли девушке, хотели верить.
Стемнело. Позавтракав парой овощей, позаимствованных в теплицах андроидов, беглянки опять поднялись на ноги и зашагали к поставленной цели.
И вот впереди замаячили невысокие домики. В их окнах горели огни. Селение походило на деревушку.
- Я не думала, что домов будет так много. Как мы найдем Микки?
Нужно было что-то решать.
Пойти вместе – подвергнуть девочек опасности. Если придется бежать, то уставшие малышки не смогут и попадутся. На поле, рядом с деревней возвышалось несколько стогов сена. Девочки могли бы спрятаться в них.
- Если я не вернусь до утра. Я не знаю, что вам делать, – честно призналась Рита, помогая малышкам спрятаться в стоге.
Ей казалось, что она их бросает.
Деревня ничем не была огорожена. Обычные деревянные домишки. И у девочки появилась надежда прокрасться незамеченной.
По ощущениям было где-то одиннадцать вечера, но так ли это, Рита точно не знала.
Она накинула на голову капюшон и подкралась к первому окну. В любой момент ее могли заметить смотрители, которые прохаживались по главной улице, и застрелить.
Рита прислушалась к голосам, доносящимся из приоткрытой форточки. Судя по звону посуды, окно выходило из кухни.
- Как думаешь, что стало с Берлогой? – шептала женщина.
- Говорят, ее сожгли. Надеюсь, кто-нибудь уцелел,- мужчина.
Рита привстала на цыпочки и заглянула в окно. Пожилая пара сидела спиной к девушке и смотрела черно-белый телевизор. Белозубый диктор что-то радостно вещал о минувшей напасти в лице крысят.
Женщина периодически скребла узловатыми пальцами под металлическим ошейником. Кожа на шее у нее воспалилась и покрылась рубцами.
Мужчина мельком взглянул на нее и сгорбился.
- Не чеши, будет только хуже. Я достану тебе утром мазь, обещаю, – он приобнял ее и нежно поцеловал в висок.
Женщина прислонилась головой к его плечу.
Рита отошла от окна. Ей было отчего-то так больно в груди. Она не видела лиц этой пары, но то, как они общались, о чем говорили…
Девочка перешла к следующему дому. Там она не увидела никого. Свет был выключен, возможно, жильцы легли спать.
Так переходя от дома к дому, Рита наблюдала за жизнью бывших жителей Берлоги. Смотрела на их осунувшиеся лица, покрасневшую кожу на шее, сгорбленные спины. Семейные пары, конечно же, без детей. Ведь они по-прежнему были запрещены. Рита только могла догадываться, что нежеланных здесь новорожденных детей, скорее всего, отвозят в приют, что находится за Стеной.
Были и просто молодые люди с еще не потерянной надеждой и огнем в глазах.
Рита уже не надеялась найти среди множества людей своего друга. Она понимала, что все пропало. Что теперь сказать девочкам? Что им всем делать дальше?
В одном из окон Рита вдруг увидела знакомые вьющиеся волосы. Парень сидел спиной к окну и, положив голову на руки, смотрел новости. В это время все смотрели один и тот же канал, словно другого не было.
В кухне появилась девушка. Рита не сразу узнала в этой бледной усталой крестьянке всегда живую и нахальную Лис. Рите не удалось вовремя спрятаться, и Лис заметила ее лицо в окне. Она удивленно вскрикнула и похлопала Мика по плечу. Микки развернулся и удивленно, лишь одними губами прошептал: «Рита?».
- Микки, – губы сами собой растянулись в улыбке.
Мальчишка, нет, уже мужчина, распахнул окно и помог девочке влезть внутрь. Рабочая рубашка, золотистая борода и замызганные джинсы, это все, что удалось увидеть Рите.
Лис была одета в простое платье до пола. Ее непослушные кудрявые волосы теперь были убраны в тугую косу и перехвачены лентой. На плечи наброшена шаль.
Эти люди не были похожи на тех дерзких, упрямых детей, которых Рита помнила. Ни Лис, ни Мик не походили на себя прежних.
Только когда горячие руки Микки коснулись ее, Рита поняла, насколько продрогла на улице. Как там девочки сейчас? Не замерзли бы…
- Как? Как ты сюда попала? – Микки обнял ее так крепко, что у девушки перехватило дыхание.
- Мы слышали, что Берлогу сожгли. Всех взрослых убили, а малышей поместили в карантин, – потерянно проговорила Лис. Она словно не верила, что кто-то смог выжить.
Рите так много надо было рассказать. Но слова застряли в горле, вместо них послышался лишь сдавленный хрип.
Микки озабоченно взглянул на подругу, та лишь ткнулась ему лицом в рубашку и заплакала. Мик неуклюже гладил девочку по голове.
- Ну, тихо. Все хорошо. Ты одна осталась?
- Еще две маленькие девочки, – прерываясь на всхлипы, ответила Рита. – Мы единственные, наверное, кто смог спастись.
Слезы, которые Рита сдерживала в себе столько времени, ручьем потекли из глаз. Боль, которая накопилась за столько дней, наконец-то нашла выход наружу.
Микки усадил девочку на табуретку и зашторил окна. Никто не должен был узнать, что она здесь.
- Мы спрятались в комнате, где держали дроида. Остальные…
- Тсс, – Мик прикрыл ей рот ладонью и указал на свой ошейник. – Датчики на определенные слова.
Рита почувствовала, насколько все они находятся под контролем. Лис принесла листок бумаги и карандаш. Она положила их перед Ритой.
«Напиши все, что хочешь рассказать» – гласил витой почерк Лис.
Рита взяла карандаш, но пальцы не слушались, рука тряслась. Слова выходили криво, буквы прыгали.
Она встала и протянула листок парню. Мик пробежался по нему глазами.
- Их надо забрать, – прошептала Рита настолько тихо, что можно было прочесть лишь по губам.
Ноги подкосились, и девушка упала на пол. Карандаш, выпавший из ее рук, со стуком запрыгал по полу.
