Рассказ Бориса Панкова
9
— Я похожа сейчас на ту Тамару из бара. Я похожа, Саша, поразительно. Давай-ка, друг мой, с тобой выпьем еще!
Она сама достала из стола бутылку водки и разлила по стаканам.
— За нашу настоящую любовь! Давай проглотим этот горький напиток!
Когда они выпили, Зоська соблазнительно, ворочая бедрами, прошлась по комнате, напевая: «Румба хороший танец, румбу танцуют все. Румбу привез испанец на военном корабле», и повернувшись к Щуру, весело проговорила:
— Давай потанцуем с тобой, Саша, в костюмах Адама и Евы. Это будет танец жизни и любви. Маму стесняться нечего.
— Я согласен на такую пляску с тобой только в другом месте! — обронил Щур, жадно глядя на танцовщицу.
Зоська, пританцовывая, подошла к нему и повисла на его шее. Щур взял ее на руки и понес на кровать. Ванда ушла в свою комнату.
Зоська, прижимаясь к Щуру, взволнованно спросила:
— Саша, признайся, ты меня любишь или просто забавляешься?
— Забавляюсь и люблю! — переводя дыхание, ответил он.
Зоська зажала ему рот своим горячим поцелуем. — Я так задохнусь от твоей любви, — с трудом проговорил он, отворачиваясь от азартной подруги…
Ванда разбудила их в обед.
— Саша, вставай, помоги вытащить твой чемодан. Надо посмотреть, что в нем!
Щур поспешно натянул на себя брюки и рубашку и прошел вслед за Вандой в кладовую. Он положил чемодан на пол, открыл его и разорвав пергаментную бумагу сверху поклажи недовольно выругался. Оказалось, что чемодан был битком набит свиным салом.
Ванда, вытащив один большой кусок, понюхав его, сказала:
— Свежее еще, недавно посоленное. Продавать я его не буду, сами пожрем. Здесь в чемодане пуда два будет этой бациллы, как вы выражаетесь на вашем блатном жаргоне. Наше, что я купила недавно на базаре, уже кончается, так что это в самый раз.
— Ничего хорошего. Одним салом сыт не будешь. Деньги ведь тоже нужны. Надо кончать с чемоданными делами и заняться чем-нибудь посерьезнее. Чтобы хапнуть разок и затем полгода гудеть.
— На что ты намекаешь, Саша? — испуганно произнесла Ванда, — не думаешь ли ты вместе с Зоськой опять заняться...
Щур не дал ей договорить.
— Успокойся, мамуся, с Зоськиными делами покончено, и вообще, с мокрухой я больше не связываюсь. Есть у меня кое-какие соображения, но это не вашего ума дело!
Вечером Щур сообщил женщинам, что решил навестить своего старого знакомого. Когда совсем стемнело, он исчез из дома. Как только он ушел, Ванда озабоченно обратилась к Зоське.
— Что-то мне все это не нравится. Как бы наш Сашенька беду к нам в дом не привел! Эти его ночные вояжи добром не кончатся, чувствует мое сердце.
— Да, я с тобой согласна. Сашка не успокоится, пока не погорит. Надо что-то делать. — Зоська вопросительно и строго посмотрела на мать.
— По-моему, ты что-то недоброе надумала? — растерянно, полушепотом обронила Ванда.
— Ты угадала мои мысли. Иначе ведь от него не отвяжешься.
Ванда широко раскрыла глаза, взялась обеими руками за голову и ушла в свою комнату.
Уходя, она как бы невзначай обронила.
— Делай, как считаешь нужным.
Щур решил навестить знакомого вора-рецидивиста по кличке Бурундук. Они не виделись около полугода и Щур опасался, как бы его не замели. Раньше они вместе удачно обделали не одно дело. Бурундук промышлял квартирными кражами и у него на примете всегда что-нибудь имелось. Щур остановился около дома, крадучись подобрался к окну, где горел свет, заглянул осторожно в него и увидел своего старого знакомого. Тот сидел возле печки и курил. Тогда Щур подошел к двери и постучал. Бурундук приветливо встретил Щура и провел в дом. Затем он подошел к старому замызганному шкафу, достал из него бутылку водки и торжественно поставил на стол.
— Раздевайся, друг, и садись.
Щур снял полушубок и уселся за стол. Бурундук весело воскликнул, поглядывая на гостя:
— Ну-ка расскажи, чем занимался и где пропадал? По твоей сытой роже видно, что был не на зоне.
Они выпили по стакану и Щур красочно обрисовал свое житие, скрыв только убийство двух военных.
— Да, ловко ты устроился с дочкой и мамашей. Меня не хочешь взять в помощники? — полушутя спросил Бурундук.
Щур сделал вид, что не обратил внимания на вопрос хозяина и как бы между прочим произнес:
— Все хорошо. Вот только скучно без настоящего дела.
Бурундук допил остаток водки в бутылке прямо из горла и, вытирая рукавом губы, сказал:
— У меня работенка есть. Думаю втроем ее провернуть. Моя халява шестерит у зубного врача Рабиновича. Ну, понимаешь, жидам пить и жрать подает. Он, этот Рабинович, вставляют клыки фрайерам: и рыжие, и железные, впрочем, кто какие захочет.
У этого жида золота пуд и куча денег. Надо нам до него обязательно добраться. Будем работать втроем.
— А кто третий будет? — поинтересовался Щур.
— Третьим пойдет с нами Витька Зануда. Он вор в законе, надежный малый, не подведет, да вот только рогами упирается, говорит, что ворам не положено идти на гоп-стоп. Не воровское, мол, это занятие. А я ему, дураку, отвечаю, что теперь ворам все положено. Если негде украсть, что делать? С голоду подыхать, что ли? Не беспокойся, я Зануду уломаю. Он пойдет, у него и дура имеется.
— У меня тоже есть! — гордо заявил Щур, вытаскивая пистолет из кармана и вновь опуская его в карман. — Когда начнем потрошить жидов?
— Завтра начнем, — тихо ответил Бурундук. — Приходи ко мне часов в двенадцать ночи. Я буду ждать. Да только смотри, не подведи. Заиграешься там со своими бабенками и забудешь о нашем деле. — Бурундук взглянул на свои ручные часы. — Да, чуть не забыл спросить: у тебя бачата есть?
Щур полез в другой карман брюк и молча достал золотые карманные часы на цепочке.
— Ну, тогда все путем, прощевай до завтра.
Бурундук пожал гостю руку и они расстались.
Щур вернулся к Потоцким под утро. Ванда и Зоська не спали, хотя свет у них не горел. Ванда взволнованно ходила по своей комнате, Зоська лежала в комбинации поверх одеяла и, широко открыв глаза, напряженно прислушивалась, ожидая появления сожителя. Под подушкой у нее лежал заряженный и взведенный пистолет. Она приготовила также тележку и матрац, замаскировав их разным тряпьем в коридоре. Зоська решила не посвящать мать в свои планы, а поставить ее перед свершившимся фактом, надеясь, что Ванда переживет и эту трагедию, а заодно и поможет ей справиться с тележкой.
Переступив порог и радостно потирая руки, Щур проговорил:
— Ну бабоньки, дельце у меня появилось! Если выгорит, я вас озолочу. Век будете, как сыр в масле кататься!
— Расскажи, Сашенька, что за дело? — заинтересованно произнесла Зоська. В этот момент у нее появились сомнения в отношении того, чтобы расправиться со Щуром этой ночью. «Во-первых, уже почти рассвело, — размышляла Зоська, — а во-вторых, если он принесет хороший куш, уместнее будет сделать это потом».
— Нет, мои подруги, говорить пока ничего не буду. Иначе удачу можно спугнуть, — резко выпалил Щур и уселся за стол.
Зоська достала бутылку водки и они выпили по полстакана. Щур уже собрался лечь на ее кровать, как неожиданно к нему подступила Ванда и начала неистово уговаривать идти к ней. Она вдруг всем своим существом почувствовала, что этой ночью может произойти страшная развязка. Но Зоська неожиданно сама предложила ему спать в другой комнате.
Когда они проснулись, солнце уже во всю светило в окна. Ванда со слезами на глазах начала уговаривать любовника, чтобы он бросил свои уголовные дела, иначе их погубит. Щур остервенело отодвинулся от нее:
— Ишь, чего надумала, мамуся! Нечего нюни распускать. Мне эта ваша песня начинает надоедать. Да ну тебя!
Он быстро встал и, не одеваясь, направился в соседнюю комнату...
В назначенное время Щур явился к Бурундуку. Там его уже поджидали: сам хозяин, вор по кличке Зануда и жена Бурундука, бывшая воровка, дважды судимая пожилая женщина по имени Анна. Все они вчетвером без лишних разговоров вышли из дома и направились к дому Рабиновича. Он жил в своем частном доме с женой и двумя детьми.
Продолжение следует.
