Поднявшись на второй этаж, Эльвира медленно прошла к своей комнате, переоделась и, открыв дверь, встретилась с дочерью, которая направлялась к ней.
Соня зевала, прикрывая рот рукой, и куталась в теплый махровый халат.
- Мамочка, а что случилось? Ник сказал, что ты куда-то собралась. А как же Новый год?
- Да, родная, я ведь совсем сказать вчера забыла, что меня пригласила тетя Света. Она не поехала в этот раз к ребятишкам, а в одиночестве встречать Новый год, это ж совсем не дело, верно?! А вы с Никитой время проведете вдвоем. Салатики я приготовила, поставишь только курочку в духовку, ну ты знаешь. Сможете придумать какие-то свои традиции… - Эльвира немного помолчала и добавила, - Семейные…
- Но, мама, какая же семья без тебя? - Дочка обняла мать и положила голову ей на плечо. – Я не привыкла без тебя встречать Новый год. Может, останешься?
- У тебя теперь есть муж, моя золотая… Сонечка, мне тоже будет плохо без тебя, но я очень хочу, чтобы у вас с Никитой все было хорошо. Да и, он, наверное, стесняется меня пока…
- Ну, а почему ты так рано уходишь? – Соня не отпускала мать, прижимаясь к ней все сильнее, - Мне правда, плохо будет без тебя.
- Все будет хорошо, Сонечка, все будет хорошо, - Она погладила дочь по голове и поцеловала в макушку, хотя у самой щемило сердце так, словно разлука эта ничего хорошего не предвещала.
Выйдя за ворота, Эльвира с грустью посмотрела на окна дома, пригласила молча Ангела-Хранителя для дочери и, выдохнув, отправилась по направлению к стоянке такси. Садиться за руль в том состоянии, в котором сейчас находилась, Эльвира Александровна не решилась. Да и куда податься, совершенно не могла понять.
Снежинки тихо опускались, кружась в ажурном хороводе, мела метель и точно такая же метель мела в душе, покрывая холодом воспоминания о том далеком дне. Снова сердце больно кольнуло острой льдинкой, и Эльвира поняла, куда ей следует поехать. Да, именно туда, где ей когда-то, много лет назад причинили боль, страшную боль, и испортили любимый праздник.
Отбросив все сомнения, она отправилась на автовокзал. Купила билет и, усевшись в полупустом автобусе у окна, погрузилась вновь в воспоминания.
Заканчивался год, далекий девяносто пятый. Она готовилась провести новогоднюю ночь в компании с любимым и единственным. Выпить символически шампанское под бой курантов, принять поздравления и подарить подарки, приготовленные своими руками, она, конечно же, собиралась в кругу семьи, а после двенадцати, в час тридцать они договорились встретиться у калитки и пойти к нему. Его звали Матвей. Родители Эльвиры разрешили ей провести с парнем эту праздничную ночь, тем более, его родители были дома, и у Матвея была своя отдельная комната, где они планировали вместе смотреть новогодние фильмы.
Все давно уже знали, что эта парочка с первого класса влюблена друг в друга и наверняка, дело близилось к свадьбе. Хотя, о свадьбе думать пока было рано. Ребятам следовало доучиться в институтах, так родители считали, да и сами они не спешили. С нетерпением дождавшись заветного часа, даже раньше на десять минут, Эльвира поцеловала всех родных и, пожелав счастливого Нового года, надела наспех полушубок, обула валенки, и на ходу повязывая шаль на голове, побежала к калитке. В кармане лежал подарок для Матвея. Совсем недавно дядя научил Эльвиру вырезать фигурки и она вырезала из большого куска банного мыла зайчонка, держащего лапками сердечко, в центре которого были написаны цифры наступившего года, а по краям два слова - Моя любовь.
Матвея пока еще не было. На другом конце улицы слышались песни. Люди вышли из домов поздравлять друг друга. Эльвира решила пойти навстречу Матвею, жили они всего через пару домов, но повернув за угол своего забора, она замерла на месте.
Ее Матвей стоял немного поодаль, в объятьях Любаши из двенадцатого дома и целовал ее… Заметив Элю, Люба помахала ей рукой и рассмеялась, а Эльвира бросилась бежать, не раздеваясь завалилась на свою кровать и уткнувшись в подушку, чтобы не разбудить племянников, разрыдалась от горечи, обиды и жестокого предательства.
Расспросы родители устраивать не стали. Без слов было ясно, кто стал причиной ее слез. Утешать пытались, но скоро поняли, что это бесполезно и решили дать возможность Эле успокоиться самой. А когда через пятнадцать минут в дверь ворвался взволнованный Матвей, родители попросили его уйти и подождать как минимум до завтра.
- Но я должен с Вирой поговорить, она должна знать правду, это не я…
- Иди домой, Матвей, Элечка сейчас в любом случае разговаривать не станет. Если желаешь ей добра, то потерпи… До завтра хотя бы, - убедила мама Эли парня успокоиться и уйти.
Но и на следующее утро Эльвира отказалась к нему выйти. Как ни старался парень с ней поговорить, она была неприступна. Тем более после того, как позвонила Люба и сходу выпалила: «Ты не нужна ему, он меня любит, а к тебе даже прикоснуться ему противно, он сказал, что между вами не было ничего, потому что ты мерзкая и он не знает, как избавиться от тебя!»
Но Матвей сдаваться не собирался. Он караулил свою Виру, как любил он называть ее и молил о пощаде. Просил выслушать, объяснялся, что она его попутала с другим, но Эля не верила не единому слову. Как бы она могла попутать тулуп, который привез ему отец с далекого Севера и больше ни у кого во всем городе даже такого быть не могло.
Ей было больно и досадно от слов Любы. Ведь Матвей на самом деле даже прикоснуться не решался к ней. Они держались за руки, и даже не целовались по-настоящему ни разу. Он говорил, что будет беречь ее и близость будет только после свадьбы. За это Эльвира ценила его, любила, мечтала о свадьбе. А он… Целовал другую, крепко обнимал и не стеснялся даже. Значит, Люба не врала. Значит, он не знает, как избавиться от Эли… Это было точкой. Концом всего…