Вероника подлила Маше травяного настоя. Это была уже третья чашка после практически получасового монолога Маши. Она рассказывала, травница кивала, лишь изредка что-то переспрашивая. Когда Маша закончила историю на моменте того, как она нашла пучок травы, Вероника протянула:
— Дела…
Какое-то время они помолчали, каждая думая о своём. На стене мерно тикала секундная стрелка часов, за окном опустился вечер. На Машу накатила усталость. Но на душе стало легче. Будто все её мысли и тревоги, как ядовитый газ в запертой комнате, отравляли сознание, а теперь она открыла окно, впустив свежий воздух. И сразу легче задышалось, и мысли стали более связными, и картина вокруг проявилась куда чётче.
— Я думаю, всё идёт от деда, — подытожила Маша.
— Похоже. Ты же говорила, что он давал вам что-то выпить на свадьбе.
— Да. И не раз я слышала от него странные речи. Ну и, сама понимаешь, эти его обряды…
— Дичь какая-то, — Вероника поёжилась, будто у неё по позвоночнику прошёл холодок.
— Вот-вот. Знаешь, я пока не начала жить в этом доме, никогда бы не подумала, что у меня такое обострённое чувство справедливости. Но в том, что там принижают женщин, у меня почти нет сомнений.
— И что ты хочешь сделать? — травница помотала головой. — Нет, даже не так. Что ты можешь сделать в этой ситуации?
Маша тяжело вздохнула и сжала пальцы в кулак.
— Я хочу это прекратить.
— Эй, полегче, революционерка. Зачем тебе это? Разве ты не хочешь получить свой ресторан и спокойно исчезнуть?
— Хочу! Очень хочу!
— Но?..
— Но не могу. — Маша надула губы и опустила взгляд в пол. — Я всегда просто мирилась с неприятностями вокруг себя. Как беспризорный щенок подчинялась обстоятельствам. — Маша задрала голову, поморщилась от света люстры, перевела дыхание и продолжила: — Когда мама заболела, я ничем не могла ей помочь. Я ничего так и не смогла, пока у неё кровь не свернулась от жара, а лёгкие не вывернулись от проклятого кашля. Я ничего, ничего не делала. Просто приняла обстоятельства и смирилась. И когда отца не стало, всё было точно так же. Он неделю лежал в больнице без сознания. И я тоже приняла обстоятельства, потому что ничего не могла сделать. Даже не пыталась бороться, искать выход, ну хоть что-то. Размякла, развалилась, как безвольное существо.
— А что мы можем? Когда бабуля умирала, я себе места не находила. Но никак не могла помочь.
— Не знаю... Может, постараться найти выход?
— Не всегда это возможно.
— А у меня всю жизнь так. И до смерти мамы и до папиной смерти так было. Не поступила в университет, просто смирилась и пошла в колледж на заочку. Изменил парень, и тут я тоже приняла это, проглотила и ничего с этим не сделала, даже не пыталась поговорить и разобраться, приняла как есть.
— Не повезло тебе.
— Да я не об этом. Я могу жить со своим прошлым. Я говорю про свою реакцию на ситуации. Какая бы фигня в жизни ни происходила, я никогда не боролась, никогда не пыталась что-то исправить. Не могла помочь ни себе, ни другим. Я просто больше не могу ничего не делать. Я не могу жить в этом проклятом доме, видеть, как другие люди страдают, понимать, что мне тоже может грозить опасность и просто бездействовать.
— Понимаю.
— Я хочу сделать хоть что-то. Я хочу хоть раз повлиять на обстоятельства, а не быть их жертвой и принимать все причуды судьбы. Мне кажется, если я этого не сделаю, если не помогу этим людям, я и себе не помогу. Так и буду безвольной. Да меня же сожрут в ресторанном бизнесе. Я вот только сейчас понимаю, что, когда у меня будет свой ресторан, я при первой же сложности потону, если не научусь барахтаться и бороться с обстоятельствами, а не принимать их.
— Да, — травница задумчиво кивнула. — Ты права. Думаю, мне тоже стоит так сделать.
— Ты про что? — после откровенного разговора Маша уже не постеснялась перейти с Вероникой на «ты».
— Я всё время гоню Игоря, использую его, а потом снова отмахиваюсь. Он не понимает, почему я не хочу быть с ним. Думает, это он какой-то не такой. А я всегда избегала откровенных разговоров. Мне было проще его выгнать, лишь бы не выяснять отношения. А сейчас думаю проще, чем я так мучаюсь и его извожу, лучше один раз с ним нормально поговорить и всё прояснить. И пускай уже решает: устраивают его свободные отношения или нет.
— Конечно. И тебе легче будет, если он либо успокоится и примет отношения на твоих условиях, либо не примет и отстанет.
— Да. А то он, видимо, считает, что я с причудой. Но это не так.
Маша интенсивно закивала.
С минуту они помолчали. Время было позднее, пора было отправляться домой.
— Я куплю эти травы. Скажи, может, у тебя есть что-то ещё полезное и интересное по бабушкиным рецептам?
— Кое-что есть. — Вероника хитро улыбнулась. — Пойдём, покажу…
Из дома травницы Маша возвращалась с сумочкой, забитой покупками. Домой девушка успела как раз к ужину, который по традиции проходил в кругу семьи.