Письмо с двумя файлами прилетело в мой электронный ящик уже после обеда. Я даже открыть файлы не успела, потому что примчался Нефёд и сообщил, что Люська проснулась и плачет.
- По какому поводу? - уточнила я, но у домового ответа на этот вопрос не было.
Пришлось подниматься в мансарду, чтобы выяснить, какая муха в очередной раз укусила нашу юную гостью. Зрелище, конечно, было душераздирающим - Люся лежала на кровати, сжавшись в комочек и не ревела в голос, а тихо хлюпала носом и кулачками размазывала слёзы по щекам.
- Ну и чего ты тут мне сырость разводишь? - строго поинтересовалась я.
- Я к маме хочу, - прошептала она сквозь слёзы так тоскливо, что мне аж самой грустно стало.
- Люсь, у тебя ночью в руках был волшебный предмет, с помощью которого можно доставить сюда хоть Папу Римского, - напомнила я. - Если ты так сильно по маме скучаешь, то, может, объяснишь мне, почему в моём доме оказались чужие мужики, превращённые в чёрт знает что, а не она? Почему ты не попросила у блюда, чтобы оно её доставило?
- У неё работа, - вот и весь ответ.
Я вспомнила своё детство и свою маму. «Эль, я устала. У меня работа и вы. Я имею право на отдых?» - прозвучал в голове её голос и стало неприятно. Присела на край кровати рядом с расстроенным ребёнком, помолчала немного и попросила:
- Расскажи о своей маме. Её ведь Наташей зовут, да?
- Угу, - кивнула девочка. - Она в цирке работает. Собачек учит на задних лапках ходить и танцевать. И птичек. И лисичку. Они её слушаются. Мама говорила, что у неё в цирке ещё енот есть, но он злой и непослушный. И хорьки. Хорьки смешные.
- А ты была в её цирке? Видела, как она с животными выступает?
- Нет. Это не наш цирк. Не в нашем городе. Они ездят везде на машинах. В деревни всякие приезжают, потому что там тоже цирков нет, а деткам хочется посмотреть на клоунов и дрессированных зверей. А к нам они не приезжали, потому что мы далеко живём.
- А когда ты в последний раз маму видела?
- Когда у бабушки Клавы День Рожденья был. Там много гостей было. Мама и папа тоже приходили.
- То есть твоя мама тогда была не на работе, но ты всё равно жила у бабушки Клавы?
- Угу, - подтвердила она и шмыгнула носом. - Мама подарки мне привезла.
- А она говорила, когда домой тебя заберёт? - задала я очень сложный вопрос, и Люська снова разревелась.
Не моего ума это, конечно, дело - в чужую семью нос совать, но так ведь нельзя. С одной стороны, Люськиных родителей можно понять - они не ожидали, что дар у дочки так рано пробудится, и оказались не готовы к этому. Но если посмотреть на это с другой стороны, то Наталье надо было бы не с бродячим цирком по деревням колесить и чужих детей развлекать, а хотя бы попытаться собственного ребёнка чему-то научить. Спихнуть чудо-девочку на старуху, видимо, оказалось самым простым выходом из положения. Папа обычный, он с ведьмочкой не справится, а мама нашла простую отмазку, чтобы не напрягаться - у неё работа. Я могла бы это исправить за пять минут - вызвать обоих родителей через блюдо и попросить Фросю промыть им мозги. Вопрос лишь в том, будет ли это хорошо? Люська всё-таки ведьма, она очень быстро разберётся в ситуации, снимет шепотки, и всё вернётся на свои места. Не зря ведь говорят, что насильно мил не будешь.
Проще говоря, я не знала, как найти правильный выход из этой ситуации. Вспомнила, что мы на речку поехать хотели - это первое, что пришло в голову в качестве временного решения. Люська с унылым видом напомнила мне, что уже скоро наступит осень, и поэтому вода в реке холодная. Зачем ездить на речку, если купаться нельзя?
- Я знаю волшебство, которое защищает от холода, - заговорщицки сообщила я девочке. - Если научишься этому волшебству, то даже зимой мёрзнуть не будешь.
- Правда? - недоверчиво нахмурилась она. - И купаться разрешишь, если научусь?
- Разрешу, - пообещала я.
Это защитное колдовство и безвредное - оно просто делает организм невосприимчивым к холоду. В старину с помощью такого колдовства ведьмы зимовали в своих жилищах без необходимости поддерживать огонь в очаге. Они не мёрзли даже в суровую стужу и не болели. На защиту тратится собственная энергия, извне брать ничего не нужно, поэтому Люське такой навык только на пользу пойдёт - чем больше она будет расходовать внутренний резерв, тем меньше сил останется на хулиганские выходки.
Люська задумалась над моим предложением, поскольку пребывала в уверенности, что я устрою ей нагоняй за ночные игры. Она морально готовилась к взбучке, и мой миролюбивый тон сбил её с толку. К тому же, я ведь сама позиционировала себя как злую ведьму, а добрые феи и злые ведьмы не дружат.
- В нашей речке водятся нявки, - положила я ещё один камешек на чашу весов её сомнений, чтобы склонить их в свою пользу.
- Нявки? - переспросила она. - Это кто?
- Это такие речные духи, - пояснила я. - Считается, что это души утопленников, но на самом деле нявки никогда людьми не были. Это истинные существа, их природа такими создала. Они невидимые, но способны принимать любые формы и даже становиться похожими на призраков. А ещё они ужасно вредные. Рвут рыболовные снасти, уводят рыбу, щекочутся, за ноги людей под водой хватают.
Наверное, не надо было выворачивать на голову ребёнку всю эту жуткую правду, но сказанного-то уже не вернёшь.
- Они плохие, - подытожила Люся. - А ты их видела когда-нибудь?
- Угу, - кивнула я. - Один раз. Одна моя знакомая девочка упала в воду с обрыва, я за ней прыгнула, чтобы спасти, и ударилась головой о корягу. Думала, что утону, но меня Белена вытащила. Тогда я их и видела. Но они меня не обижали, показались просто. Они водяному служат, а мы с ним вроде как друзья.
- Ты дружишь с водяным? - округлила Люська глаза. - Он тоже в этой речке живёт?
- Угу. В омуте за большим островом. Только я не знаю, как он сейчас себя чувствует. Остров был волшебным. В земле под ним скрывалось озеро с настоящей живой водой, и магия этой воды питала всю природу леса. Там жил леший. Он недоверчивый и ворчливый, но добрый. А ещё там были моховики и лесавки - это лесные духи, похожие на моховые кочки и на молодые деревца. И перевёртыши были. Сестрички-близняшки. Давным-давно они были маленькими девочками, но на них упало дерево, и они погибли. Их души остались в этом лесу и обрели возможность превращаться в любое живое существо.
- Так не бывает, - скептически скривилась Люська.
- А я могу доказать, что бывает, - возразила я. - У меня есть фотография, где перевёртыши стоят рядом со мной в облике волков.
- Покажи! - потребовала она.
- Да не вопрос! Только у меня телефон внизу. Пойдём, я тебя накормлю, а пока ты будешь лопать борщ, найду эту фотку.
Сработало. Люська размазала остатки слёз по щекам и сползла с кровати. У детей гибкая психика, их легко можно переключить с одной эмоции на другую, но это ведь не панацея. Девочке нужны родители, а все мои развлекательные мероприятия - лишь временный способ отвлечь её от того, что приносит только печаль. Ну съездим мы на речку, ну покажу я ей нявок, научу простым заклинаниям, а дальше-то что? Для неё ведь ничего не изменится. А через несколько дней её заберёт прабабка и снова запрёт в четырёх стенах, ограничив со всех сторон длинным перечнем запретов. Жалко девчонку. Такого детства и врагу не пожелаешь.
- Я сейчас её накормлю, и поедем купаться, - сообщила я Власову, когда мы спустились вниз.
- Купаться? - переспросил он недоверчиво. - А не холодно?
- Я сделаю так, что холодно не будет, - ответила я. - Можешь пока собираться потихоньку. Полотенца там, покрывало какое-нибудь… Короче, на твоё усмотрение всё.
- А ты тоже видел водяного и лешего? - спросила у него Люська недоверчиво.
- Видел, - подтвердил Толя и вопросительно посмотрел на меня. - Ты что, в Лесное её тащить собралась?
- Во-первых, не тащить, - уточнила я. - У нас всё добровольно, и поедем мы в машине. А во-вторых, не в Лесное. Его и с этого берега прекрасно видно. К тому же, там сейчас лешего всё равно нет.
- Почему нет? - спросила Люська.
- В прошлом году из-за одной очень вредной ведьмы волшебный лес сгорел, живая вода ушла глубоко под землю, и все сказочные существа исчезли, - пояснила я и добавила: - Но нявки в реке точно остались. Это их дом.
- А кто эта вредная ведьма? - последовал очередной вопрос.
- Ты её знаешь, - ответил за меня Власов. - Это Белена.
У Люси после этих слов случился внутренний конфликт. Она же не знала, что Белена много пакостей мне сделала. Это я в её понимании злой была - призрак в банку засунула, бесёнка тоже обидела. А оно вон как на самом деле получается.
- Умывайся и приходи в кухню, - подтолкнула я её в сторону ванной. - Ты борщ со сметаной любишь или с майонезом?
- Я не люблю борщ, - проворчала она и потопала умываться.
Власов проводил её задумчивым взглядом и вздохнул.
- Эль, ты уверена, что ребёнка можно посвящать во все эти магические подробности?
- Но кто-то же должен это делать, - ответила я. - Родители от этой девочки открестились, а у Клавдии Никитичны знаний и способностей в разы меньше, чем у Люськи. Пока это маленькое чудовище на моём попечении, я буду делать то, что считаю нужным. А если кто-то начнёт предъявлять претензии, то у меня найдётся, что ему ответить. Детям нужны волшебство и сказки, понимаешь? А у нас тут под носом целый сказочный лес, пусть и подпорченный. Не волнуйся, в распри с Карпуниным и Марией я эту малявку втягивать не собираюсь. Это было бы верхом свинства с моей стороны.
Толя не стал со мной спорить просто потому, что это было бесполезно. Даже если я не права, всё равно ведь сделаю по-своему. Лучше жалеть о том, что сделано, чем блюсти траур по упущенным возможностям.
* * *
В отличие от Мизгиревки, погода в Мухино не пыталась уничтожить местное население невыносимой жарой. Для конца августа здесь было довольно-таки тепло - столбик термометра к обеду застыл на комфортной отметке в двадцать три градуса. Но ночью всё-таки было прохладно, поэтому вода в реке остывала быстро и прогреться уже не успевала. Мы поехали в сторону Лесного, но перед мухинским мостом свернули направо - на узкую асфальтированную дорогу, которая идёт вдоль берега к какой-то базе отдыха, расположенной километрах в десяти вниз по течению. Там два рукава реки, обнимающие большой остров, снова сливаются в одно русло. Там год назад нашли тело моего утонувшего первого мужа. Но до самой базы мы не доехали - спустились по лесной грунтовке к самому берегу почти напротив Змеиной горки, где раньше стояла хижина Белены. В этом месте дно реки поднимается, вода едва доходит до колена, а песчаная береговая коса летом используется местными в качестве пляжа. Хорошее место для отдыха с детьми - можно не волноваться, что чадо провалится под воду по самую макушку. Взрослым, правда, поплавать негде. Разве что лечь на пузо и грести руками по песку.
- Волшебный лес был вон там, - показала я Люське торчащие в небо огрызки сосен на противоположном берегу. - Пожар как раз с этого холма начался, поэтому здесь почти ничего от леса не осталось, но дальше вправо небольшие группы деревьев уцелели.
- А трава не сгорела, - заметила девочка.
- Это потому, что траве огонь нипочём, - пояснила я, вытаскивая из багажника плед, чтобы расстелить его на берегу. - Внизу под этим лесом много торфа, и если бы он начал гореть, там дымило бы до сих пор. Ты знаешь, что такое торф?
Она не знала. Власов вызвался объяснять, но слишком сильно углубился в тему, и Люське стало скучно. Она сбегала к воде, потрогала её и вернулась с известием, что там не так уж и холодно, и никаких нявок не видно.
- Без защиты я всё равно тебя туда не пущу, - строго ответила я.
Она огорчилась, конечно, но терпеливо ждала, пока мы с Толей обустроим место для отдыха. Владика вообще всё устраивало - он с довольным личиком сидел на пледе в окружении подушек и смоктал прорезыватель для зубов. Власов тоже спустился к реке. Разулся, закатал спортивные штаны по колено, потоптался вдоль берега и сообщил, что я права - в такой холодрыге без мер предосторожности купаться не стоит.
- Ну давай учиться, - улыбнулась я Люське, справившись со своей долей походно-пикниковых обязанностей.
- Я чуть дальше окунусь, если вы не против. Там хоть глубина нормальная, - спросил Толя у нас разрешение.
- А ты не замёрзнешь? - осведомилась Люся.
- Он закалённый, так что за него можно не волноваться, - ответила ей я.
Мы отпустили Власова купаться, а сами приступили к уроку простого защитного волшебства. Учиться пришлось не только Люське, но и мне тоже, потому что у нас разные возможности и восприятие магии. Я знаю много, а пятилетняя девочка не знает практически ничего - у неё всё интуитивно получается и неосознанно. Сначала я учила её чувствовать собственную ауру и колдовскую силу. На это мы потратили почти полчаса, и Власов успел наплаваться до посинения, но Люся оказалась на удивление прилежной ученицей и как губка впитывала всё, что я ей объясняла. Потом я учила её делать колдовскую силу тёплой и выпускать изменённую магию в ауру. Это делается волевым усилием, и желание девочки побыстрее забраться в реку оказалось настолько сильным, что со второй задачей она справилась буквально за пять минут. Ну а дальше всё пошло как по маслу - я только успевала озвучить очередную задачу и практически немедленно получала нужный результат. Заодно мы и защиту от нежити научились делать, чтобы нявкам не вздумалось подшутить над ребёнком.
- Всё? Теперь уже можно купаться? - нетерпеливо спросила Люська, когда я придирчиво оценила плоды наших совместных усилий и сочла их впечатляющими.
- Можно, - кивнула я.
Симпатичное ситцевое платьице полетело в одну сторону, туфельки - в другую, а Люська с радостным визгом запрыгнула в воду, подняв целый фонтан брызг.
- Такое впечатление, что она первый раз в речке купается, - заметил Власов.
- Так и есть, - ответила ему я. - В прошлом и позапрошлом году она всё лето добросовестно ходила в садик, а в этом прабабка заперла её в четырёх стенах. У них в городе есть какая-то речка, но грязная и без пляжа. А в деревне, где дача, Клавдия Никитична Люську никуда от себя не отпускала. Один раз сходили посмотреть, как дедушка Гриша рыбачит, и всё. У этой девочки нет детства, Толь. Мне её жалко. Пусть хоть с нами почувствует себя нормальным ребёнком.
- Ой, тут рыбки! - весело сообщила Люська из реки. - А нявок нет.
- Сейчас поищем, - улыбнулась я, разделась до футболки и трусов и пошла к воде, оставив сына на попечение мужа.
Нявки - духи вредные и капризные, но любопытные. Я не испытывала особой уверенности, что они откликнутся на мой зов и рискнут подобраться поближе, но всё же попробовала позвать их. Завела Люську туда, где прозрачная коричневая вода доходила ей до пояса, и велела стоять тихо.
- Смотри, - указала на несколько плотных сгустков речного ила, медленно подбирающихся к нам против течения.
- Это нявки? - разочарованно скривилась Люська. - Они некрасивые.
- Ну, знаешь, водяной тоже далеко не первый красавец, - усмехнулась я.
Нявки распугали маленьких рыбок, стайкой круживших возле Люськи, но ближе подплыть не смогли из-за защитного поля. Тыкались в защиту, отплывали, снова приближались - ничем не выдающееся зрелище, поэтому девочка быстро потеряла к ним интерес.
- Ой, смотри! Лисички! - воскликнула она, указав пальчиком на верхушку песчаного обрыва противоположного берега.
Я проследила взглядом за направлением её руки и удивлённо приподняла брови.
- Это не лисички, Люсь. Это перевёртыши. Помнишь, я рассказывала тебе о двух девочках-близняшках, которые стали лесными духами после того, как на них дерево упало?
- Твои друзья? - восхищённо посмотрела она на меня. - А ты можешь их позвать?
- Они не покидают границ волшебного леса, - ответила я задумчиво. - Странно, что они вообще до сих пор здесь. Я думала, что вся лесная нежить исчезла.
- А давай тогда сами к ним сходим? - предложила Люська. - Тут не очень глубоко, мы не утонем.
- Давай, - согласилась я неуверенно. - Только из воды на берег выходить не будем.
- Почему?
- Потому что у меня есть подозрение, что в волшебном лесу живёт очень злая ведьма, - ответила я. - Если я права, то она узнает о нашем присутствии сразу же, как только мы ступим на песок на том берегу. Оставаться в реке безопаснее.
- Ой, там котик! - прозвучал очередной восхищённый вопль.
«Нифига себе котик», - подумала я, глядя снизу вверх на огромного чёрного котяру-переростка, с ленивым равнодушием взиравшего на нас с высоты песчаного обрыва. Значит, моя догадка была верна - судя по присутствию «котика», молодильная яблоня в настоящий момент пустила корни именно в этом лесу.
- Это Кот Баюн, - представила я девочке очередное сказочное существо и взяла свою подопечную за руку. - Знаешь, сегодня мы здороваться с лисичками-сестричками не пойдём. Давай-ка возвращаться.
- Но почему? - расстроилась Люська.
- Потому что Кот Баюн не из тех зверушек, с кем можно дружить, - пояснила я. - Это плохой зверь. Идём, я тебе на берегу всё объясню.
- Но я ещё не накупалась!
- Бульк! - прозвучало сбоку.
«Уходите!» - прогудело одновременно с этим у меня в голове. Видимо, новые способности позволяли мне понимать речь водяного, но в тот момент было как-то не до дружеских бесед со старыми знакомыми. Люська оглянулась на звук, увидела торчащую из воды гору водорослей с большими ярко-синими глазами… Короче, повторное приглашение вернуться на берег ей не потребовалось. Она такой визг подняла, что водяного перекосило.
- Бульк! Буль-буль-хлюп!
- Сам дурак, - ответила я на эту его тираду, поскольку она содержала нелестный отзыв о моей подопечной, и тоже заспешила к месту пикника.
Власов заволновался. Он не видел ни перевёртышей, ни кота, ни водяного, поэтому вообще не понял, что происходит. Хорошо, что в этом месте речка мелкая - я хотя бы не беспокоилась, что резво мчащаяся к берегу Люська провалится на глубину и начнёт тонуть. Плавать, судя по всему, её никто не учил, но тогда это и не требовалось. Выскочив на берег, девочка опрометью пронеслась мимо Власова и забралась в машину, громко хлопнув при этом дверью.
- Что случилось? - хмуро спросил у меня муж, на всякий случай схвативший на руки сына.
- Знакомство с местной нежитью, - усмехнулась я. - Ты ничего не видел что ли?
- Нет, только вас.
- А мы видели перевёртышей и Кота Баюна, - похвасталась я. - А потом вылез водяной и напугал Люську. Толь, тут вся перерождённая нежить чёрной магией окольцована. У перевёртышей и водяного ошейники, как у Нефёда был.
- Ты же говорила, что лесной нежити здесь больше нет, - напомнил он.
- Весной не было, - кивнула я в ответ. - Наверное, источники целебной воды позже к поверхности поднялись. Артур не зря их ищет, они точно здесь есть.
- А кот откуда взялся?
- Не знаю, - пожала я плечами, не желая высказывать вслух то, что не предназначено для ушей Марии.
- И что ты собираешься с этим делать? - поинтересовался Власов обречённым тоном.
- Ничего, - успокоила его я. - Мы сюда отдыхать приехали, с нами чужой ребёнок, да и вообще у меня сейчас нет ни малейшего желания снова с кем-то за что-то воевать. У меня другие планы на ближайшее будущее. Например, прямо сейчас надо успокоить Люську и объяснить ей, что защита, которую мы сделали, ни одно страшное существо к ней близко не подпустит.
Люсю испугал не столько сам водяной, сколько неожиданность встречи с ним. До этого водяных она только на картинках в книжках видела и в мультиках, а реальность очень сильно отличается от того, что несведущие люди пытаются изобразить. Успокаивать девочку долго не пришлось, но объяснить ей кое-что было необходимо.
- Ты видела на лисичках тёмные ошейники?
- Угу, - кивнула Люська, продолжая трястись от только что пережитого стресса.
- Это магия злой ведьмы, - объяснила я. - Этой ведьме сейчас подчиняются все сказочные существа в волшебном лесу. И водяной тоже, как это ни странно. Он нас не тронет, но к другому берегу не подпустит. Если хочешь купаться, то это можно делать только возле нашего берега.
- А если злая ведьма и меня схватит? - испуганно прошептала девочка, заглядывая мне в глаза.
- Если бы она хотела тебя схватить, то водяной не стал бы нас прогонять, - привела я слабый довод в пользу безопасности.
Успокоить-то я Люську успокоила, но она наотрез отказалась выходить из машины, поэтому пикник закончился раньше, чем хотелось бы. Власов тоже больше не рискнул лезть в воду, и я оставила его с детьми на берегу, а сама пошла немножко поплавать. Толя волновался за меня. Я не стала нервировать его слишком сильно и вернулась быстро. Уже через полчаса мы дружной мокрой компанией входили в наш дом. Отдых на природе не удался, зато я разжилась полезной информацией. Во-первых, на этом берегу реки природа меня слушается беспрекословно. Во-вторых, река тоже охотно отзывается на мою магию. И в-третьих, Мария окружила земли урочища едва уловимым пологом, сотканным из чёрной магии, но не от края до края, а лишь в середине. Западный край острова остался свободным от её колдовской силы. Насчёт восточного не уверена, но это очень легко проверить. Это не защита, а что-то вроде сигнализации, с простой колдовской задачей - сообщать ведьме о проникновении на её территорию любого существа, у которого человеческая душа. Не любого человека, а именно любого существа - призраки и перерождённая нежить тоже к этому относится. И если я захочу превратиться, например, в белочку, чтобы разведать обстановку в сгоревшем волшебном лесу, Мария об этом узнает немедленно. Забавно. Не думает же она, что я настолько глупа? Или думает?