Среди основных признаков типичной лихорадки медики чаще всего отмечают покраснение кожи лица, немотивированное хорошее настроение или эйфорию, учащенное дыхание, а также спутанность сознания. Все эти характеристики вполне себе могут описать состояние односельчан крестьянина одной из волостей близ Екатеринбурга Максима Стефановича Кожевникова. Дело в том, что согласно официальной версии, мужчина в декабре 1830 года занимаясь заготовкой смоляных корневищ поваленных деревьев, случайно заметил в корнях вывороченной сосны первые изумруды Урала. С этого времени в России началась добыча этого драгоценного камня, а заодно и «изумрудная лихорадка».
История невероятного везения простого мужчины не давала покоя жителям деревень в округе. С тех пор в крестьянских разговорах то и дело распускались фантастические слухи о том, что кто-то отыскал в лесу крупный драгоценный камень и тем самым обеспечил себе безбедную жизнь.
Казалось, на свете не существовало причин способных остановить искателей драгоценностей на пути к мечте. Директор Императорской гранильной фабрики Миклашевский писал, что попасть в эти дикие места, где были обнаружены изумруды, в девяносто километрах от Екатеринбурга, возможно лишь по вынужденной крайности. Искать природные богатства приходилось посреди болотных испарений, заражающих воздух. Часто незаконная добыча велась на некоторой глубине в заброшенных выработках со сгнившим скреплением или при полном его отсутствии. Так что нелегальные горняки при обрушении в любой момент могли остаться погребенными под землей.
Вскоре после сенсационной находки изумрудов началась детальная разведка окрестностей и их официальная добыча под руководством директора Екатеринбургской гранильной фабрики Якова Коковина. При этом штраф за поиск цветных камней без разрешения горного начальства составлял сто рублей. Сумма для простого рабочего без квалификации неподъёмная, ведь годовой доход составлял десять рублей. Найденный камень полагалось отбирать, а при повторном нарушении закона нарушителя судили. Людей, идущих на подобный риск и работавших на незаконной добыче, называли хитниками. Согласно подсчетам, с 1831 по 1853 года на Изумрудных копях Урала было официально добыто 2323,5 килограммов драгоценного камня. Порядка 580 килограммов было украдено.
Интересно, что крестьяне даже не скрывали рода своей деятельности. В официальных документах часто встречается название «хитники» как указание профессии. У таких людей существовала собственная философия, оправдывающая воровство изумрудов. По мнению хитников, драгоценные камни, будучи дарами природы, принадлежат всему народу в равной степени, поэтому никто не в праве запрещать их добычу.
Помимо убытков, хитники приносили руководителям рудников и пользу. Отслеживая их перемещения и определяя максимальную концентрацию копателей в одном месте, туда незамедлительно отправлялись горные инженеры для детальной разведки.
Хитники с легкостью находили способы сбыта драгоценных камней. Чаще всего их приносили в гранильные мастерские, с которыми уже существовали определенные договоренности. С учетом того, что на начальных этапах разработки уральских изумрудов в регионе практически полностью отсутствовал учет и контроль за добычей, хранением и огранкой минералов, отследить мошеннические схемы было практически невозможно. Даже сам Яков Коковин относился к сохранению камней халатно. Изумруды с приисков он хранил в своей квартире, сам сортировал, оценивал и отдавал мастерам для огранки. Ввиду большого количества дел, в которые был вовлечен чиновник, статистику удавалось вести по мере возможностей и наличия свободного времени.
Первая активная фаза «изумрудной лихорадки» на Урале, с момента обнаружения первых драгоценных камней, продлилась порядка пяти лет, однако, по ее окончанию хитники никуда не пропали, а только усовершенствовали свою деятельность. Так что представители этой своеобразной профессии существуют и по сей день, правда в некоторых случаях их деятельность может быть уголовно наказуема, как и два столетия назад.