О русском художнике-импрессионисте и талантливом писателе Константине Коровине я писала на канале не раз.
Сегодня хочу познакомить вас с его прекрасно сделанным рассказом с жутковатым сюжетом - "Вышитое сердце". Это охотничий рассказ, повествующий о странствиях самого рассказчика с ружьём и о встречах и беседах с разными людьми. Написан он уже в эмиграции, в 1931 году. Но события относятся к началу века.
Сначала описывается тихий осенний день. Охотник-рассказчик с верным пойнтером Фебом отдыхают на привале. Заплутали они, ищут ночлег.
"... Я осматриваюсь и далеко перед собою, над толпой деревьев, вижу высокую крышу дома. Темный дом полуспрятан деревьями. Должно быть, чье-то поместье. Я тут никогда не бывал и не знаю, чей там дом. Одинокий, высокий среди лесов, он как бы поёт что-то, рассказывает о чем-то. Я встал. Феб запрыгал от радости и расфыркался: пойнтера любят охоту. Я пошел прямиками к дому, сквозь частый осинник".
Охотник приблизился к дому не сразу. Сначала надо было пройти конец леса, потом луг.
"За лугом я увидел сад и деревянный дом, огромный дом с заколоченными окнами. К саду были обращены фальшивые окна, их черная краска сильно полиняла. Я увидел боковое крыльцо с колонками, забитое досками. В саду, куда я вошел, огромные серебристые тополя касались ветвями обвалившейся крыши дома. Темный сад, такой же темный пруд, заросший ивами, разрушенная терраса,- всё впечатляло тут унылостью, печалью и тайной. Ни души кругом, ничто не говорит о жизни!.. Я обошел дом, взобрался по сгнившей, иструшенной лестнице на террасу. Точеные белые столбики, кое-где оставшиеся, говорили о былой роскоши. Я посмотрел сквозь ставню в окно".
Вот здесь начнётся самое интересное. Рассказчик вглядывается в интерьер дома. Пытается разглядеть что-то в заброшенной усадьбе.
"В сумраке его мне открылась большая комната, с изразцовой белой печью до самого потолка. На стене - внушительные зеркала в карельской березе, в углу -- ободранный длинный диван. Обои упали грудою с оголенных стен. У окна, близко ко мне, я увидел ветхое кресло и перед ним - пяльцы. На пяльцах - красное пятно. Я всмотрелся и увидел, что на пяльцах вышито большое сердце. Кругом сердца - узор зеленых потемневших листьев, а сверху вышиты большие латинские буквы "adoremus" {Будем любить (лат.).}.
А дальше - мистика. Храбрый охотник вдруг чувствует страх.
"Вдруг страх охватил меня, и я быстро пошел к повисшим на петлях воротам, к давно заросшей дороге. С дороги обернулся к дому: сад снова спрятал его. Только высокая крыша печально возвышалась над вершинами дерев".
На проселке кто-то едет сзади. Это крестьянка на телеге. Рассказчик просит подвезти, та выясняет, откуда он, и соглашается отвезти к местному сторожу. Его зовут Семён Баран. К нему на ночлег и отправляется рассказчик.
"Семен Баран, высокий старик, встретил меня у крылец. Я залюбовался его седой курчавой головой и веселыми голубыми глазами.
- Ты Коровин, а? - сказал Баран и засмеялся.
- Чего ты смеешься? - удивился я.
- Ты один?
- Один.
- Ишь ты!.. Одному тут и не выйти. Плутал, чай, по лесам.
- Верно, плутал.
- Ну, иди в избу, я самовар тебе вздую.
Изба у Семена была чистая, покойная, на стене - портреты в резных рамах и ружье. Скоро появилась на столе лампа, самовар, грибы, оладьи, чай со сливками...- словом, то, чего нигде нет на свете, а только в России: ни оладьев таких, ни сливок, ни Семена - нигде нет!"
Пишет это уже уставший от всех передряг ХХ века Коровин, с умилением вспоминая о былой России.
- Постой, Семен, а что за дом, где ты сторожем был?
- Эва, брат, ты о чем... Дивий дом, и всё. Я там мертвечиху видал.
- Мертвечиху?
- А то нет? Страсть. И посейчас к дому нипочем не пойду. Днем, когда хожу к пруду за карасями, и то поглядываю. А ночью - ни-ни..."
Дальше он рассказывает о том времени, когда был сторожем и глядел за господским домом. Однажды он увидел такое:
" ... А в ставнях-то, в щели, вижу огонь. Что, думаю, такое? Залез я на балкон, гляжу в окно. А в покое свеча горит. Сидит барыня. На пяльцах шьет -- живо так, быстро. А головы у барыни нет!.. Я так и обмер. Бежать, а ноги не идут. Едва добрался до деревни, созвал народ. Народ глядеть пошел. Точно, в щели ставень огонь. Все забоялись, не идут ближе, к дому-то, то есть. Вдруг огонь погас и стало слышно, как по дому кто-то побег. Да по лестнице, да наверх. Ну, все испужались и в деревню бегом... Все - домой. А нынче и днем дом обходят. Там в саду малины много. Но девки опасаются. Никто не пойдет".
Кто же был хозяином дома? Какая история здесь запрятана? Это мы узнаем из рассказа сторожа Семёна:
"Она-то, барыня, сзади пруда схоронена. Там и хрест ейный. Вот, помню, барин меня сторожем и нанял. Со мной в дом пришел. Долго стоял барин у пялец, поцеловал их! Ей-Богу! Тут-то, у пялец, гусар сабелью ей голову и отсек...
- Как голову отсек? Какой гусар?
- А такой. Давно было. Я еще махонький был. Сказывали, она, значит, барыня, была русская. А слюбилась с каким вельможей, сказывали, не русским. Муж-то про всё и прознал. Муж-то, который в гусарах служил. Он и послал ее жить сюды, в дом. И жила она здесь в доме одна, а за ней глядела старуха. Барыня, значит, жила, вышивала на пяльцах, а старуха за ней глядела. Барыня, сказывают, и пела хорошо, горестно, про неправду и про горе лютое... А он, муж-то ейный, самый тот гусар, однова и приехал сюда. Тихонько пришел и видит: она вышивает сердце на пяльцах.
"Он, знать, и подумал: "Она ему, полюбовнику, сердце на пяльцах шьет". Вынул он тут сабель, а-ан ей голову прочь и отсек. Его потом взяли, гусара. Начальства много наехало. Увезли, значит, гусара прямо в Сибирь.
- Послушай, Семен, да ведь верно... Верно, я сегодня смотрел в окно с террасы и видел, что на пяльцах сердце вышито. Это верно, я видел...
- Видел? То-то... Он ей голову сабелью прочь и отсек за эфто самое сердце..."
Вот такая драма развернулась в середине XIX века в этом барском доме, такие страсти кипели. Где теперь этот дом? Что с ним стало после революции? Много тайн хранит наша земля.