Новая книга «Жизнь легенды Beatles: нерассказанная история Мэла Эванса» рассказывает одну из самых странных вещей во всей биографии битлов
Роб Шеффилд, Rolling Stone
До выхода эпического фильма Питера Джексона «Вернись» только самые закоренелые поклонники Beatles имели представление о том, кто такой Мэл Эванс. Но любой, кто посмотрит фильм, должен уйти влюбленным в Мэла. Он преданный роуди Beatles, один из немногих надежных друзей в их самом близком кругу. Он жизнерадостный болван с веселой ухмылкой, стучащий по наковальне, когда они играют «Maxwell’s Silver Hammer». Гигант ростом почти в два метра, который ловко останавливает копов у двери, когда они пытаются остановить легендарное выступление на крыше. Их личный помощник, доверенное лицо, помощник-наладчик, ангел-хранитель. Но затем, всего несколько лет спустя, в 1976 году, он в бешенстве, поехавший на наркотиках, целится из винтовки в лос-анджелесских копов, и его пристреливают.
Вся эта странная история изложена в новой биографии «Живая легенда The Beatles: нерассказанная история Мэла Эванса» выдающегося исследователя The Beatles Кеннета Уомака. Это увлекательный и важный взгляд на сагу о великолепной четверке, где в главной роли верный "товарищ по Ливерпулю", который прошел с ними через все взлеты и падения, всегда был рядом, вплоть до своей шокирующей смерти. Как сказал Уомак Rolling Stone, «они никогда не переставали любить Мэла».
Мэл Эванс начинал как их гастрольный менеджер, таскавший за группой усилители, но вскоре стал незаменимым инсайдером и помощником. Когда они закончили гастролировать, он выполнял их прихоти в студии. Пол Маккартни пел о нем как о «Маме Малкольме» в первой версии «Let It Be». Есть бесценная сцена в фильме «Вернись», где Пол кричит: «Мэл, нам нужно достать молоток и наковальню», оставляя роуди в замешательстве чесать затылок. Но даже после того, как группа распалась, они все нуждались в том, чтобы Мэл был рядом в их сольных проектах. И Джон Леннон, и Джордж Харрисон поблагодарили его в титрах своих классических пост-битловских альбомов 1970 года — «Plastic Ono Band» и «All Things Must Pass» — за «чай и сочувствие». В семидесятые годы Мэл был одной из немногих тем, в которых все четыре битла могли прийти к согласию.
Для книги его семья поделилась сокровищницей его артефактов, включая дневники, записные книжки и груды фотографий The Beatles, которые никто раньше не видел. Уомак также использовал найденные рукописи мемуаров, которые Мэл писал перед смертью. (Все четверо The Beatles когда-то одобрили книгу Мэла, что свидетельствует о том, насколько они ему доверяли.) Эванс надеялся продвинуться в музыкальном бизнесе — он открыл группу Badfinger, подписал с ними контракт для Apple и спродюсировал их классический хит 1970 года «No Matter What».
Но книга также раскрывает его темную сторону. В трагической истории семидесятых он переехал в Лос-Анджелес и попал в нисходящую спираль выпивки, оружия и кокаина. В январе 1976 года он направил заряженный “Винчестер” на полицейских Лос-Анджелеса, провоцируя их застрелить его — случай «полицейского самоубийства». Он написал свое завещание накануне вечером. Это сложная история, которая никогда не была полностью оглашена ранее. Уомак рассказал Rolling Stone о Мэле Эвансе и его решающей роли в истории The Beatles.
Как начиналась книга Мэла Эванса?
Гэри Эванс связался со мной, чтобы узнать, расскажу ли я историю его отца. Он симпатичный парень — он как будто немного меньше Мэла. Мы познакомились через Zoom, что мы все и делали во время карантина. Я спросил: «У тебя действительно есть всё это?» Он отправил мне всё по почте в Нью-Джерси, в этой огромной коробке, полной дневников и невиданных никем фотографий. У Мэла было три рукописи его мемуаров. У него были записные книжки, которые он носил с собой со случайными пометками, чтобы он мог вспомнить все, что происходило с ним на протяжении многих лет. Я позвонил [историку Beatles Марку] Льюисону и сказал: «Ты не поверишь. Все это здесь».
Каким было ваше представление о Мэле, когда вы начинали этот проект?
Мое представление о нем было таким же, как у многих людей. Он казался таким обнимающимся, милым, приятненьким фотобомбером Beatles, которого мы все в восторге наблюдаем неуклюжим в углу какой-нибудь фотографии. Он был неотъемлемой частью их работы — одним из немногих людей, которым они доверяли, наряду с Нилом Аспиналлом. Но это должна была быть история о недостатках и обо всем остальном. Мы последовали изречению Ринго — когда Мэл захотел написать свои мемуары и попросил у Ринго совета, он сказал: «Послушай, если ты не скажешь правду, не утруждай себя этим». Итак, мы говорим правду, и пусть фишки падают, куда им вздумается.
Некоторым людям не нравится этот новый Мэл. Они хотели старого Мэла. Они хотели книгу об этом парне — о том, который улыбается и стучит по наковальне. Но он более сложный. Он не болван.
Почему Мэл был так важен для The Beatles?
Он был подручным. Мэл просто знал, что нужно делать. Он был немного старше их, поэтому казался более искушенным, хотя, вероятно, таковым не был. Я действительно думаю, что он покорил их раз и навсегда в туре 1964 года, когда он использовал свою силу и сноровку, чтобы спасти им жизни. То, как он защищал их в тех турах, довольно удивительно.
Во многих отношениях он был оружием, которое стоило иметь. Он мог поговорить с кем угодно — настоящий дар болтливости. В какой-то момент им надоедало разговаривать с Бертом Ланкастером или кем-то в этом роде, но Мэл мог продолжать всю ночь. Так что Мэл был весьма полезен своей способностью отвлекать внимание. Он мог отвлекать людей от студии Abbey Road. Он был очень хорош в маневре, когда на дороге становилось туго, чтобы они могли выбраться из различных передряг. Бывали моменты, когда Beatles дрались меж собой, но Мэл заставлял их обратить свой гнев на него, чтобы они могли поладить, записать альбом, отыграть шоу или что бы это ни было. Пол мог попросить у него реплику. Он произнес замечательную фразу в «Here, There, and Everywhere». Мэл записал об этом в тот день, когда это случилось, в своем блокноте: «Полу нужна была фраза, и я дал ему ”смотрю ей в глаза и надеюсь, что я всегда рядом"».
Ему нравилось быть в команде. Он не искал славы. Смысл его существования заключался в том, чтобы они были великими. Сейчас мне просто грустно, потому что каждый день, когда с The Beatles происходит что-то замечательное, я думаю: «Он должен был быть здесь». Он должен был прожить еще один день, еще одну неделю, чтобы быть частью того, что происходит прямо сейчас.
Одна из его замечательных сцен в фильме «Вернись» — когда копы приходят, чтобы арестовать их за концерт на крыше. Мэл задерживает их у двери, разыгрывая из себя лейтенанта Коломбо, прикидываясь дурачком, изображая из себя добродушного, милого и неуклюжего, но на самом деле решительно настроенного не пускать их. Мы видим его коварную сторону.
Он был проницателен, когда нужно было придумать, как выйти из затруднительного положения. В фильме Питера Джексона остался один из лучших моментов его работы. В студии есть момент, когда он знает, что Джон болен и у него плохой день на героине, когда у него берут интервью канадские тележурналисты. Это важный момент, потому что Джону становится плохо от наркотиков, и Мэл постоянно забегает проведать Джона. И когда становится совсем плохо, Мэл с головой уходит в работу, вытаскивая Джона из этого пространства.
Он был дорожным менеджером, но когда они прекратили гастролировать, его роль только возросла. И даже когда Beatles распались, он по-прежнему был им нужен. Почему?
Когда они перестали гастролировать, Мэл и Нил подумали: «Ну, мы, наверное, не будем так много работать». Как же они ошибались! Внезапно оказалось, что они постоянно находятся на связи. Настолько, что Мэл перевез свою семью в Лондон. Студийные годы стали эскалацией использования Мэла, что, конечно же, стало его погибелью.
Его сестра Барбара сказала мне: «Он их опекал». Он был для них «мамой Малкольмом". Пока они работали над «Белым альбомом», «Sgt. Pepper» или чем-нибудь еще, Мал мог приготовить им еду или принести ее. Или когда ломалась гитара, Мэл знал, кого разбудить в Sound City, чтобы они могли продолжать играть. Как выразились Джон и Джордж, он подавал им «чай и сочувствие». Он руководил всеми их проектами. Мэл был тем самым парнем, и с ним было весело. Он был образцом реальной жизни. В какой-то момент Пол говорит: «Ты — натурал. Поэтому нам нравится, что ты рядом». Но, конечно, Мэл был хамелеоном. Он все время подражал им. Это видно по его внешнему виду и стрижкам, которые меняются с годами. Они пробуют ЛСД, Мэл пробует ЛСД.
Одна из лучших реплик в книге — в 1974 году, когда Мэл наконец сообщает им, что уходит из группы, и Ринго говорит Гарри Нильссону: «Теперь, когда Мэл ушел, с Beatles действительно покончено».
Мне также нравится, что они так поддерживают его. Джон говорит ему: «Давно пора». Но только Джордж знает правду. Джордж не верит. Когда ему звонит Мэл, он говорит: «Ну и что?». Он знает, что Мэл не собирается уходить. И вот, две недели спустя, он работает над альбомом Ринго «Goodnight Vienna», собирая новые тамбурины. Он не может от этого оторваться. Да он и не хочет выходить. Он просто знает, что если он собирается стать профессиональным автором песен или продюсером, то ему нужно вывесить свою собственную табличку.
Их преданность ему действительно трогательна. Он как будто символизировал для них братство Beatles в то время, когда они не были уверены в своей битловской принадлежности. Он был продолжением того братства, которое они разделяли. Они доверяли ему даже тогда, когда не доверяли друг другу.
Они никогда не переставали любить Мэла. Я знаю, что забегаю вперед, но Гэри рассказал мне о том времени в начале восьмидесятых, когда Джордж пришел к ним домой, чтобы извиниться за свою роль в том, что все это началось, когда Мэл переехал в Лос-Анджелес. Я плакал, когда впервые услышал это. Когда Джон Леннон услышал эту новость, он позвонил и спросил: «Что за хрень происходит в Лос-Анджелесе?». И им пришлось сказать ему, что Мэл действительно мертв, и Джон просто зарыдал.
Его темная сторона действительно берет верх в Лос-Анджелесе, со всеми наркотиками. Странно, что когда читаешь книгу, даже если знаешь, чем все закончится, все равно шокируешься, когда это происходит.
Мой отец сказал то же самое. Он прочитал четыре или пять черновиков и сказал: «Каждый раз, когда я читаю это, я хочу, чтобы он не врезался в айсберг». С Мэлом так много промахов. Это разбивает вам сердце. В 1968 году они с Джорджем отправляются [на Вудсток], чтобы повидаться с Диланом и группой The Band. А Мэл просто не возвращается домой, и он так ужасно ведет себя со своей семьей. Рок-культура Южной Калифорнии 1970-х годов подпитывается кокаином, и многие люди живут очень беспечно. Так чем же занимаются The Beatles? Большинство из них переезжают туда. Гарри Нильссон, вероятно, очень веселый человек, но не тот друг, которому вы хотели бы подражать. Мэлу нужно было больше взрослых в его жизни.
В 1976 году он все еще очень регулярно получал весточки от всех четверых мальчиков. Я имею в виду, он разговаривал с Джоном. Джон пытался отговорить его от того, что явно было кризисом всего пару дней назад.
Как вы думаете, что пошло не так в конце?
Мэлу следовало бы получить какую-нибудь психиатрическую помощь. Он нуждался в лечении в мире, который не знал, как с этим бороться. Но он уже некоторое время был склонен к самоубийству. Когда он сказал, что хочет уйти под градом пуль, он знал, что имел в виду — под градом пуль. Самым большим тревожным сигналом было завещание, которое он составил накануне вечером. Он был пьян, но я думаю, что он планировал это долгое время. Это примерно на четырех страницах, и именно там он говорит, что Beatles должны собраться вместе и устроить концерт воссоединения, когда он умрет. Тогда он был не в себе, но при свете дня он выполнил свой план.
Полиция действительно была наименьшей проблемой. Они сделали то, что делает полиция, как вы знаете. Они не ворвались и не забрали его — это был методичный процесс. Они сделали это по инструкции, и когда парень начал целиться в них из заряженной винтовки, они поступили так, как поступает полиция, что и планировал Мэл. Он организовал это.
Как вы сказали, жаль, что его нет здесь, чтобы увидеть, как феномен Beatles продолжает расти. Как вы думаете, он бы принял в этом участие?
Я думаю, он был бы полноценным участником. Он никогда не смог бы быть лентяем. Если бы он был лентяем, он бы не справился. Никто не проходил это испытание так долго, если не был в состоянии провести спарринг с ними и удержать себя в руках. Мэл мог принимать удары и возвращаться. Так что он заслужил свое место в этой истории. В этом нет никаких сомнений.
