Мы с Костей дружим примерно с пяти лет. И он, сколько помню, всегда был «донжуаном». Еще в детском саду нам обоим понравилась одна и та же девочка. Пока я робко подкладывал в ее шкафчик конфеты и яблоки, Костя взял и подошел: давай дружить!
Так и пошло. В старших классах на школьных дискотеках я смущенно стоял в углу, обдумывая фразы, чтобы начать разговор, а Костя успевал потанцевать со всеми красавицами. После школы мы разошлись по разным институтам – я поступил в строительный, а Костя – на журфак. Но дружить продолжали – соперничество соперничеством, а лучших друзей не выбирают. К тому же мои комплексы как-то поутихли, и я стал встречаться со своей одногруппницей, милой и тихой девушкой Наташей. Как-то раз Костя позвонил:
– Привет, что делаешь?
А мы с Наташкой как раз собирались в кино. Оказалось, Костя этого фильма тоже не видел.
– Отлично! Давай сходим вчетвером, это, кажется, называется двойное свидание? – он засмеялся.
– Нет, Костя, двойное свидание – это когда встречаются двое парней и две девушки, между собой незнакомые. А я твою барышню знаю... Но вот с Наташей ты пока не знаком, это да.
– Не, Андрюха, с Машей мы давно разбежались, я тебе разве не говорил? У меня новая подруга, Жанна. Я таких красавиц еще не встречал. Завидовать будешь, – он снова хохотнул в трубку.
– Да ну тебя, – я уже давно не реагировал на его подкалывания. – Это ты мне завидовать будешь. Наташка – лучшая девушка в мире.
Костя никогда не отличался пунктуальностью, они с Жанной вбежали в зал за полминуты до того как погасили свет:
– Извините, это я долго собиралась, – виновато произнесла девушка. Шумные приветствия – и на нас уже зашикали: начался фильм. А я сидел, совершенно не обращая внимания на экран. Перед глазами стояло лицо Жанны. Ее смеющиеся карие глаза, ее нежный рот, ее... Да разве такое опишешь! За те несколько секунд, что я смотрел на Жанну, она словно отпечаталась у меня на сердце. Все полтора часа я мысленно любовался ею. А наяву лишь два раза решился повернуть голову и бросить взгляд направо, там, где в темноте белело ее лицо. На экране побежали титры, вспыхнул свет. Наташа восторженно выдохнула:
– Вот это фильм! А какая красивая сцена была, там, где она кровью пишет его имя на стене... Тебе понравилось?
Она восторженно смотрела на меня, а я совершенно не знал, что ответить – «Прости, я весь фильм промечтал о другой»? Я промямлил что-то и повернулся к друзьям:
– Ну что, может, в какое-нибудь кафе?
Тот вечер мы провели вчетвером. И кто бы знал, каких трудов мне стоило поддерживать разговор, а не тупо пожирать Жанну влюбленными глазами.
На следующий день я не пошел в институт, Наташе сказал, что заболел, она участливо пообещала поделиться со мной конспектами. А я и правда чувствовал себя нехорошо, мне было тошно, в том числе и от ее заботливости. Потому что больше всего мне хотелось поделиться с ней и со всем светом: «Я влюбился!» Похоже, я только сейчас понял, что это вообще означает – «влюбиться». С Наташей мне было хорошо и легко, но... это совсем другое. А Жанна...Жанна под запретом. Девушка друга – это святое, как мы с Костей торжественно клялись друг другу классе в пятом. Как сейчас помню – важные разговоры за жизнь и вот такой немудреный вывод. Впрочем, вывод верный. И я не буду им мешать. Но как же хочется ее увидеть... Зазвонил телефон. Я глянул на экран: неизвестный номер, сообщение. Недоуменно вчитался – Жанна! Радостно сжал телефон обеими руками. А Жанна писала, что ей понравился вчерашний вечер, она шлет «нам с Наташей» привет и еще раз извиняется за опоздание. Я тут же набрал ответ – вместо плоских благодарностей завел разговор о том, какие фильмы ей вообще нравятся... Буквы на экране смартфона – это ведь гораздо проще, чем слова, сказанные в трубку. А при личной встрече я бы ей и двух слов сказать не решился...
А тут мы говорили днями напролет обо всем на свете. О фильмах, о книгах, о снах. Если от нее полчаса не было посланий, я места себе не находил. Впрочем, она писала часто... О том, что я, получается, не вполне держу клятву, я старался не думать. Мы еще несколько раз проводили время вчетвером – шли или в театр, или в клуб, или просто кофе попить. Но от этих походов я вскоре стал отказываться. Слишком сложно было вести себя непринужденно... Я ощущал себя предателем, но ничего не мог поделать – мое чувство к Жанне только крепло. Так продолжалось еще какое-то время, и как-то я решил: нет, так больше продолжаться не может. Будь что будет, но Наташку я больше не могу обманывать. Признаюсь, что я люблю ее как сестру, как друга, – а там – будь что будет. Еле-еле собравшись с духом, я пошел к ней на свидание и все выложил. Сказать, что реакция Наташи меня озадачила – ничего не сказать. Сперва моя брошенная возлюбленная закрыла лицо руками и затряслась. Я решил, что она расплакалась, и не знал, как утешить. Но потом стал слышен ее хохот. «Истерика, у девушек это бывает», – подумал я и полез в сумку за бутылкой минералки. Но она, задыхаясь от смеха, выговорила:
– Ох, Андрей, все-таки насколько же ты честнее меня!
После таких слов я уже ничего не понимал. И тут она немного успокоилась и рассказала. Оказывается, Наташа с Костей понравились друг другу с первого взгляда. Вот только Костя, как истинный джентльмен, не позволял себе никаких двусмысленностей. Как он потом сам мне говорил: «Школьные дела – это ерунда, Андрюш. Я ж тогда просто шустрей тебя был. А тут дама твоя, никаких вопросов быть не может. Ведь девушка друга – это святое. Хотя я в нее сразу влюбился». Как-то Наташа пригласила Костю в кафе, чтобы там во всем ему признаться. И он ей сказал: «Андрей мой друг, я не могу его так обидеть». Так она и разрывалась между нами двумя и не понимала, что одного-то она любит, а с другим просто дружит.
– Все-таки какие мы с тобой, Андрюшка, дураки! И как это хорошо – дружить, – подытожила Наташа
– Ага... но влюбляться тоже здорово! – подмигнул я. – Ну что, мир?
Наташка засмеялась:
– Вот глупый... а мы разве ссорились?
Я обнял ее по-дружески и побежал звонить Жанне. Теперь мы иногда ходим на свидания вчетвером. Правда, произошла рокировка, но в результате у нас у всех прибавилось друзей. А Жанна привыкает не опаздывать. Впрочем, я и не против ее подождать.