Нина Павловна, немолодая уже женщина, долгое время сидела у окна и чему-то молча улыбалась. Ну вот, вроде бы уже смирилась с мыслью, что уезжает, а наглядеться всё никак не может… Ее любимое кресло около окна – как она будет обходиться без него? И этот привычный вид со второго этажа… Нина Павловна вздохнула украдкой, хоть и слышать ее никто не мог. Олеся, племянница женщины, хлопотала на кухне, складывала посуду в коробки. Остальные вещи уже упаковали и вывезли. Осталась только мебель, которую племянница собралась распродать. Вот и это кресло уйдет к кому-то чужому.
Какой сегодня красивый снег! Снежинки такие крупные и так медленно опускаются на землю, кружась, словно танцуя, в воздухе, что можно рассмотреть волшебный узор на каждой, если приглядеться. И падает снег с самой ночи, весь двор уже укрыл пушистым белым покрывалом. В некоторых местах оно кажется девственным, нетронутым ногами человека. Но кое-где снежок уже утоптан ребятней, что носятся по двору, играя в снежки, катаясь с горки.
Сейчас, когда деревья стоят без листвы, припорошенные снегом, хорошо просматривается автобусная остановка. Как много времени Нина Павловна провела на ней, в ожидании автобуса, чтобы добраться на работу, и как же давно, кажется, это было. Тогда еще и Леонид был жив.
А вон там, неподалеку, елочный базар. Оживает он только в преддверии Нового года, и в это время идет там бойкая торговля зелеными лесными красавицами и елочными украшениями. На базаре этом можно и фейерверками разжиться, не говоря уж о хлопушках, серпантине и бенгальских огнях. Вот и они с Лёней каждый год к новогодним праздникам ходили на этот базарчик, чтобы выбрать самую красивую и пушистую ель, и чтоб обязательно под потолок. Нина любила, когда звезда на макушке ели касалась потолка. И наряжали они красавицу всегда вместе с мужем. До той поры, пока его не стало. Пока не ушел он в другой мир, оставив ее здесь, в одиночестве. С тех пор прошло уже без малого пять лет, и ни разу за эти годы Нина Павловна больше не покупала и не наряжала елку. Зачем? Одной ей этот праздник перестал приносить и малейшую радость, а ведь раньше она его очень любила. Теперь она и Новый год-то встречала не каждый – чаще старалась уснуть до полуночи.
…Скрип двери заставил женщину вздрогнуть, возвращая в реальность.
- Теть Нин, пора. Такси уже ждет, - заглянула в гостиную Олеся.
- Так скоро? – Нина Павловна с трудом встала с кресла. И почему именно сегодня она почувствовала себя постаревшей? Ведь даже после смерти Лёни она держалась и бодрилась как могла.
В последний раз женщина огляделась, стараясь запомнить всё до мельчайших деталей. Да и лишнее это было – свои пенаты она не забудет никогда, как и не увидит больше. Отныне она будет жить вместе с семьей племянницы, потому как своей семьи у нее нет. Бог не дал детей им с Лёней, а потом и его забрал навсегда. Осталась она одна-оденешенька на всем белом свете, если не считать Олеси и ее мужа с детьми. Но сможет ли она там обрести покой?
- Теть Нин, да не переживай ты так. Это же всего лишь квартира, - успокаивала её Олеся, провожая до такси. – Потерпи какие-то две недельки. За это время я решу все вопросы и станешь ты у нас жить, как королева. А пока отдохнешь, подышишь чистым лесным воздухом. Санаторий-то находится в сосновом бору, во как! Знаешь, как там шикарно? И там ты можешь записаться на всякие процедуры…
- А успеешь ли ты все за две недели сделать? – с сомнением посмотрела на племянницу Нина Павловна.
Ведь продать предстояло не только ее квартиру, но и квартиру Олеси. Найти дом, привести его в жилой вид, если потребуется. Разве возможно все это успеть за две недели? Тем более, перед самыми новогодними праздниками… И в одной квартире с семьей Олеси Нине ютиться сейчас тоже не хотелось. Квартирка у них совсем крошечная, к тому же все эти хлопоты, связанные с продажей и переездом... Да и как ни крути, а она им чужая, хоть и выросла племянница у нее на глазах. Ну, ничего, возможно, в большом доме и уживутся как-нибудь.
- Ты меня плохо знаешь, тетушка, - с легкой усмешкой сказала Олеся. – Я еще и быстрее управлюсь.
И когда Олеся захлопнула дверцу такси, помахав тетушке рукой и поспешила тут же вернуться в дом, Нина, оставшись одна, не смогла больше сдерживать слез. Спряталась за водительское сидение и всю дорогу плакала украдкой. Не совершает ли она ошибку, покидая навсегда родной район, в котором родилась и выросла, двор, где все было знакомо до мельчайших деталей, квартиру, в которой прожила больше тридцати лет? Когда они поженились с Леонидом, мечтали о большой семье, о детях. И решили тогда продать обе квартиры, ее и Лёнину и купили в том же доме и подъезде, где она жила с рождения квартиру попросторнее, только этажом ниже. Как живы сейчас были в памяти те времена…
Нина Павловна в мыслях стала ругать себя - разве разумно в таком возрасте вот так вот безоглядно менять свою жизнь? Но тут же вспомнились слова Олеси: «Тетя Нина, ты нужна мне! И дети мои тебя любят, и муж уважает. Вот увидишь, тебе ни о чем не придется жалеть». Наверное, это все нервы и лёгкое недомогание. Может и правда, отдохнет в санатории, подлечится, и уже не так страшно будет смотреть в будущее.
Санаторий находился в двадцати километрах от города, и первое впечатление, когда вышла из машины и приблизилась к металлическому ограждению с облупившейся краской, слегка шокировало. За забором просматривалась широкая дорога, ведущая к непонятного цвета зданию. То ли серое, то ли грязно-голубое… но ремонта оно тоже не видело много лет. И сосновым бором, по всей видимости, Олеся называла пару рядов сосен, что высились по одну сторону от дороги. С другой стороны раскинулась спортивная площадка. А сам санаторий, собственно, стоял посреди поля. И где-то там, в километре, должно быть, от него протекала речка. Конечно, всего этого племянница могла не знать, путевку покупала через интернет. Но неужели там не было фотографий или хоть какого-нибудь описания? Впрочем, описание тоже могло быть далеким от правды.
Подавив тяжкий вздох, Нина Павловна отворила калитку, которая при этом даже не заскрипела, а пронзительно взвизгнула так, что внутри все сжалось от пугающих предчувствий. Но и их тут же женщина постаралась прогнать, ругая себя за накативший пессимизм.
На оформление много времени не ушло, и уже через полчаса девушка, что представилась как сестра-хозяйка, вручила Нине ключ от комнаты на втором этаже. Ну, хоть этаж второй, к какому она привыкла, и то порадовало. А вот вид комнаты на два человека снова огорчил ее. Все выглядело до такой степени казенным и нежилым, что захотелось сразу же выйти, едва открылась дверь. Мебель старая покосившаяся. Окно мутное, давно не мытое, занавеска грязная, дырявая. И пахло в комнате затхлостью и пылью. Вторая кровать пустовала, и по свободным полкам в шкафу и тумбочкам Нина определила, что пока в этой комнате будет проживать одна. Немного скрасило впечатление наличие в комнате сан.узла – не хотелось бы пользоваться общими удобствами...