Однажды я должна была встречать маму с речки, помочь ей везти наверх, на нашу горку, санки с выполосканным бельем.
Еще долго было до того времени, как мне нужно идти, но я вдруг почувствовала какую-то тревогу. Сама не могла понять, в чем дело, но почему-то мне стало казаться, что идти нужно сейчас.
И рано, вроде бы, и усидеть не могу.
Мне уже было 12 лет, когда мы переехали в новый дом на горке. Поэтому моей обязанностью было встретить маму под горой и помочь ей везти коляску (или санки зимой). Она мне говорила, примерно в какое время мне нужно выйти из дому.
А в тот раз - не могу ждать! Гложет и гложет что-то внутри.
Не знала, что делать. Пошла к тете Шуре, маминой сестре - их квартира была на этой же лестничной площадке.
- Тетя Шура, я, наверное, сейчас пойду маму встречать.
Она возмутилась:
- Тебе во сколько велено? Зачем ты сейчас пойдешь, под ногами путаться там? Ж…пу морозить? Мороз за двадцать!
И я понимаю, что всё так, но не могу. Надо сейчас!
Говорю:
- Нет, пойду все-таки.
Оделась, пошла. И только дошла до горки, вижу внизу - идет мама с санками. Да только как-то не так идет: медленно-медленно, и ноги странно переставляет. Будто это не ноги, а чурбачки несгибающиеся.
Я вниз.
Добежала до нее, и понять не могу ничего - почему ее пальто все блестит?
А это оно обледенело всё поверху…
- Мама, что???
А она еле губами шевелит:
- Ничего страшного. Просто я в прорубь упала. Пока выбиралась, устала сильно. Да еще пальто заледенело, видишь. Тяжелое. Идти не могу…
Что бывает, когда «просто в прорубь упала», я прекрасно знала…
Нет, я не закричала и не заплакала. Просто дальше ничего не помнила потом. Как мы втащили санки наверх, как до дому дошли - не помню. Только - отрывком - как тетя Шура, обхватив маму, ведет ее наверх, на второй этаж, и кричит на нее (видимо, тоже от страха):
- Валентина, ты ногу-то сгибай! Поднимай ее на ступеньку! Мне же тебя не затащить будет!
Что потом - тоже не помню… Наверное, тетя Шура маму растирала, в.о.д.к.ой поила, горячим чаем. Грелку она велела мне кипятком наполнить - помню…
Потом мама рассказывала, как она соскользнула и провалилась в прорубь. Народу вокруг никого. Белая заснеженная река, белый заснеженный склон берега… И ясное морозное небо. Красота, как в сказке…
Валенки и тяжеленное намокшее пальто (на вате ведь) тянули вниз. Пальто, понятно, не снимешь, а вот валенки ей удалось как-то сбросить. Цеплялась за край льда, за малейшие на нем бугорки. Потом пальцы перестали чувствовать и уже почти перестали слушаться… И она поняла: всё.
И увидела, что по тропинке к проруби бежит мужчина. Подумала:
- Жалко, зря бежит. Все равно уже не успеет…
Какой Ангел удержал ее в эти последние секунды? Какой Ангел толкнул этого мужика в ту минуту пойти за водой на прорубь? Может быть, тот, который был рядом, когда она Гришку спасала?
Успел мужик, уцепился, вытащил. Наверное, много всяких-разных слов по пути наговорил…
А потом сказал:
- Пошли ко мне. Дом рядом. Надо тебя согреть хорошенько.
А мама ответила, что у нее тут тоже мать рядом живет, к ней пойдет.
Тогда мужик усадил ее на корзину с бельем. Стащил с ее ног мокрые носки. Задрал и, как мог, отжал края рейтуз. А потом снял с себя валенки и шерстяные носки. И надел на ее ноги. И остался в одних тонких нитяных носках. На льду. В морозище.
- Ты зачем? - пыталась отказаться мама. - Простудишься!
- Я-то добегу. А вот ты не сиди. Вставай. Иди!
И этот Человечище, будучи почти босиком на снегу, помог ей санки наверх, на берег затащить. И еще и извинялся:
- Ты уж извини, а дальше сама, ладно? Только не стой, иди все время. А то я не могу уже, ноги застыли!
Вполне вероятно, что мужик этот не только мамину жизнь спас. А еще и ноги…
А мама пошла не к бабушке. А через весь город, в ледяном панцире, волоча тяжеленные санки, - домой.
Однажды, когда мамы уже не было, мы с тетушкой этот случай вспоминали. И она рассказала:
- Потом уж, когда все обошлось, я Валентину ругала, зачем к матери не пошла, дом ее ведь рядом совсем! И знаешь, что она сказала? «Лена же меня должна была встречать. Увидела бы, что меня нет - испугалась»…
***
Спасателя папа на другой же день нашел. Городок маленький, все друг друга знают. Принес ему валенки с носками и весь свой тот улов. Ну, и бутылку, куда же без нее.
Мужик мешок с рыбой увидел, руками замахал:
- Да ты что! Зачем? Ты что, не так же сделал бы, если увидел, что баба в проруби тонет?
А папа сказал:
- Это не за то. Это - за валенки.
Тот заулыбался:
- А, тогда давай. Рыбу-то я люблю.
***
На прорубь папа маму больше одну не отпускал. Возил на мотоцикле. Как-то они приноровились: стирала мама теперь в пятницу, после работы. А на речку ездили уже вечером, по темноте. Фарами мотоцикла прорубь освещали.
Почему папе, во всем остальном просто идеальному мужу, не пришло это в голову раньше?
Ну, во-первых, он по субботам редко дома бывал. То по работе куда-то ездил, то рыбалка.
Рыбалка - это было серьезно. Это было огромное подспорье для семейного бюджета. Рыба была большой частью нашего питания. Да и мы, люди, живущие в Карелии, просто не могли бы без рыбы обходиться. А уж какая это была рыба! Свежайшие, «из воды» - щуки, налимы, окуни, лещи, даже плотва, которую мы не очень-то любили за ее костлявость. А уж ряпушка, сиги! Деликатес, а мы, благодаря папе, ели их сколько хотелось. Уха, жареная рыба, котлеты из рыбы. А копченая, которую папа сам коптил!!!
Да и мама тоже была хорошей женой. И понимала, что рыбалка - это не только добыча рыбы, а и отдых, релакс, мужская компания… и так далее. И понимала, что мужу это необходимо.
А главное - это было просто не принято! В голову никому прийти не могло. Всегда, испокон веку, все женщины полоскали белье в проруби. Это было сугубо женским занятием. И пусть ты хоть какая утонченная и воздушно-неземная, а все равно - тащишь эту корзину с бельем на речку и обратно. Сама-сама-сама…
А тут папа маму повез. И вдруг увидел, как это тяжело. И сам теперь полоскал. Мама противилась:
- Витя! Ну, виданое ли это дело! Мало того, что ты меня возишь, как барыню, или будто больную какую-то, так еще и полощешь сам! Да еще и в ночи! Что люди-то скажут!
А папа отвечал:
- Мне все равно, что скажут. А ты мне нужна живая и здоровая.
И знаете, что? Сосед, дядя Толя, глядя на папу, тоже стал свою жену на речку возить.
Мужики полощут, а женам просто так стоять-то холодно. Стали тоже палки брать, и полоскали уже вчетвером, вставали с каждой стороны проруби.
Представляете эту сюрреалистичную картину: посреди зимней морозной непроглядной темноты - два мотоцикла с берега фарами освещают кусок заснеженной реки. И черную прорубь. И четыре черные укутанные фигурки с палками бултыхают в этой черно-сверкающей воде нечто мокрое.
Фантастика? Да нет. Обыкновенная история из жизни.
***
Про то, как мама Гришку спасла:
Как полоскали в проруби:
***
Приятного чтения! А мне - ваших лайков и откликов)))
С вами Елена-Уютные истории за чаем ☕☕🍬