Владимир прошёл к Анатолию на кухню. Наверное, когда-то это был обжитой Галиной уголок, где она заботливо готовила вкусные блюда для своего любимого мужа. Сейчас от него ничего не осталось. Кухонный гарнитур, границы которого высвечивались на стенах, был разобран и, вероятнее всего, пропит. Остались только раковина и стол с двумя сломанными табуретками. Повсюду было сорно и грязно. Анатолий потребовал от вечернего гостя не снимать обувь. Мужчины присели на ненадёжные табуреты, находившиеся у противоположных сторон стола, на котором стояли поллитровка дешёвой водки, полторашка минеральной воды, лежали булка уже нарезанного хлеба в полиэтиленовом пакете, скреплённого проволочно-пластмассовой клипсой, две баночки распечатанных шпрот и огурцы, маринованные с помидорами, выложенные на тарелке в виде пирамидки.
– Угощайся, брат! – предложил Анатолий. – Вот, как говорится, чем Бог подал.
Анатолий был пьян. Мужчина примерно того же возраста, что и Владимир, выглядел сейчас на все пятьдесят. Всклокоченные длинные засаленные волосы спускались на широкие плечи, прикрытые старым растянутым свитером. Грязные руки с нестриженными ногтями, чернеющими от скопившихся нечистот, делали бутерброды, которых Владимир, несмотря на свою терпеливость, ни видеть, ни тем более есть не хотел.
– Отдавай, брат, деньги и говори «спасибо» нашей общей знакомой – Галине, которая замолвила за тебя словечко, – потребовал Владимир.
– Я всё отдам, друг, только ты не сажай меня, – ответил Анатолий, наливая в стаканы водку. – Горе у меня.
– Интересно, какое? Неужели именно оно заставило тебя своровать деньги?! – спросил Владимир, отказываясь вместе с Анатолием выпивать.
– А жить-то мне как-то надо! – воскликнул Анатолий, отправляя в себя полстакана пьянящего напитка.
– Мог бы заработать. Молодой ведь, – ответил Владимир.
– Да какой же из меня работник, когда инструмент сломан! – возмутился Анатолий.
– В смысле? – не понял Анатолия Владимир.
– Я не мужик, как там тебя, – признался Анатолий.
– Володя, – быстро сообщил Владимир своё имя.
– А меня Анатолий зовут, – отреагировал наливающий мужчина. – Толя. Очень приятно. Так вот, Вова, не стоит у меня.
– Пьёшь, Толя, много, вот и не стоит, – сказал Владимир.
– Может быть, – ответил Анатолий, поднимая вверх ещё полстакана. – А другой работы я не вижу.
Вдруг Анатолий начал рыться во внутренних карманах пиджака и вытаскивать из них купюры разного достоинства. Владимир тут же их брал в свои руки и, выпрямляя, пересчитывал.
– До двадцати пяти тысяч трёх с лишним не хватает, – сообщил Владимир, убирая деньги.
– Знаю, – виновато посмотрел Анатолий. – Успел пропить и прожрать. Слушай, я тебе верну. Никогда не воровал, а тут так припёрло. Прости, друг! Слабый я.
– А ты, Толян, где служил? – неожиданно спросил Владимир.
– Пограничник я, – ответил Анатолий. – Дальневосточную границу охранял.
– А согласишься охранять мой магазин? – предложил Владимир, потому что в своё время тоже служил на границе.
– Вовка, ты что, сумасшедший?! – отреагировал Анатолий, отодвигая от себя налитый доверху стакан. – Там же Галка!
– Вот и будет тебе пора, чтобы исправиться, – сказал Владимир. – Так ты согласен? Я ведь тебе спасательный круг бросаю. Вот тебе аванс, – и Владимир вытащил из портмоне пять бумажек достоинством в одну тысячу рублей. – Приведёшь себя в порядок. Новый костюм купишь. Послезавтра можешь выходить на работу.
Анатолий потерял дар речи. Владимир не стал дожидаться реакции Анатолия, а задвинул ногой табурет под стол и, похлопав разоблачённого и помилованного вора по плечу, ушёл.
В ту ночь коронованный в охранники мужчина не спал. Жизнь до этого сказочного предложения оказалась прожитой бессмысленно. Он собрал в квартире весь мусор, лентяйкой, как умел, вымыл полы, почистил то немногое, что уцелело от продажи по низкой цене, помылся, побрился, достал из шкафа электрическую машинку и, установив соответствующую насадку, самостоятельно постригся. Посмотрелся в начищенное зеркало и приятно удивился. Несмотря на состояние похмелья, Анатолий превратился в мальчика-колокольчика. Так он выглядел разве что в беззаботной юности. Даже при Галине мужчина не мог похвастаться завидной красотой, скрытой под серой маской озабоченного развратника, из-за женщин вымотавшего свои нервы и напрасно растратившего жизненный потенциал.
«Я, как собака своих щенков, буду охранять магазин этого благодетеля. Как собака, буду преданно служить ему. Я не заслуживаю привилегии – быть человеком. Я – бездомная собака, потерявшая своего хозяина», – думал Анатолий, приводя в порядок скромное жилище.
Потрясённый ловелас, исчерпавший свои сексуальные возможности, решил покончить с прежним образом существования и впредь не повторять глупых ошибок. Поступок Владимира изменил его аморальное поведение, заставил взглянуть на себя со стороны. Только бы снова не оступиться, находясь на положительной линии своей чёрно-белой жизни, так близко с источником огромного искушения – бывшей женой Галиной, к которой где-то глубоко-глубоко ещё теплилась настоящая любовь.
Полина снова была вызвана на допрос. Дмитрий в квартире находился один. Страдая бессонницей по ночам, он засыпал только под утро и обычно валялся в постели до обеда. Его нервная система находилась уже давно на грани истощения. Он постоянно пребывал в самом себе, тяжело переживая последствия проверки. Из-за боязни быть публично униженным Дмитрий никуда не выходил и не выезжал даже на машине. В то утро мужчина не почувствовал, как нарастает реальная угроза его жизни. Всё шло своим чередом. Сон, завтрак и снова сон. Ничего не указывало на приближение опасности. О том, что в гнездо кролика собирается заползти ядовитая змея, не знали даже люди, работающие на него. Никто не предупредил. А между тем королевская кобра в лице Марианны сошла на перрон на железнодорожном вокзале города Далматово. Она приехала на скоростном электропоезде. Здесь её знал только единственный человек – тот, кого она собиралась убить, – Дмитрий. Ничего лишнего женщина с собой не везла. Маленькая сумочка через плечо – таков был багаж Марианны. Не без труда она отыскала Пентагон. Такси не стала пользоваться нарочно. А вдруг вычислят. Непросто было добраться до пункта назначения на высокой шпильке. Далматовские дороги таили в себе болезненные для изнеженных ножек неровности. Марианна давно не ходила пешком. У неё, как у мобильной деловой женщины, был собственный автомобиль. Почему она не приехала на нём в Далматово? Берегла! Боялась, что её дорогостоящая иномарка с низкой посадкой где-нибудь серьёзно покалечится. Марианна то у одного мужчины спрашивала, как пройти по данному адресу, то у другого. Общения с себе подобными она сегодня избегала. У представительниц прекрасного пола память на разодетых в пух и прах особей женского рода невероятно длинная. Они помнят каждую деталь даже по прошествии полугода. А главное – могут очень точно описать лицо. Мужчины в этом деле гораздо легкомысленнее. Всё, что они видят в элегантной даме, останавливается на её ногах. Вскоре внешность забывается, поскольку очаровательный образ сменяется другой случайной встречей, где уже иная красота, иные достоинства – словом, иное очарование, более мощное по сравнению с предыдущим, но так же, как и первое, к сожалению, недолгоиграющее. Так устроено мужское восприятие женщины. А Марианна очень хорошо ориентировалась в его замкнутых лабиринтах. Она доверяла своему природному чутью. Именно поэтому нашла Дмитрия, не успев наделать много шума.
Продолжение следует...