- Получилось?
- Да. Он ни о чём не догадывается, но эта девчонка Навина всё-таки слишком много болтает. Её осведомлённость в том, что давно должно было быть забыто, просто поразительна.
- Это не имеет значения, - отмахнулся Верховный Оракул от мнимой проблемы. - Что бы она ни наболтала, проклятие уже начало набирать силу, и Колехорты не смогут его распознать или остановить. Не успеют, потому что умрут. Время, Селин - вот что сейчас самое важное. Чем быстрее будет совершена первая жертва, тем раньше мы достигнем цели.
- А Уартхол? - спросила Ланселина о том, что волновало её больше всего. - Вы обещали отдать его мне.
- Ты его получишь, - подтвердил глава Гильдии. - Потерпи немного. Чем дольше вынашиваешь планы мести, тем слаще становится сама месть.
- Да, - согласилась Селин и с мечтательной улыбкой посмотрела на море, которое всё дальше уносило от неё объект мщения.
Она лелеяла свои планы уже больше года - с тех самых пор, как Дэнзет Уартхол стал послом Акильфадии при дворе правителя Тсалитана. Этот человек не имел ни малейшего представления о том, какие муки ей довелось испытать за проявленную к нему доброту. Оракулы не прощают ошибок, а Селин совершила серьёзный промах, когда однажды ночью помогла незадачливому посетителю выйти с территории Гильдии в обход свирепых сторожевых псов. Она не знала, что он вор, но её всё равно наказали. Так наказали, что воспоминания об этом до сих пор причиняли боль. А он? Вернулся в Тсалитан как ни в чём ни бывало, увешанный посольскими регалиями. Неприкосновенный, надменный, отвратительно самоуверенный. Ещё и искать её начал, будто мало ей было перенесённых из-за него страданий. Мерзавец. Время, проведённое рядом с Уартхолом без возможности отомстить ему, казалось Ланселине ещё худшей пыткой.
«Ну ничего, милый. Скоро ты будешь молить меня о прощении, а я постараюсь сделать так, чтобы твои муки стали невыносимыми. И когда услышу мольбы о смерти, только рассмеюсь тебе в лицо, потому что ты не можешь умереть. В этом твоя слабость, Уартхол. Тебя можно убивать, но нельзя убить. Тем слаще будет моя месть. За каждое мгновение моих страданий ты заплатишь годами своих», - думала Селин, глядя на далёкое море из окна самой высокой башни Храма Даар.
А Верховный Оракул в это же время думал о том, что жрица права - девчонка Навина Тир слишком много знает такого, о чём люди давно должны были забыть. Это могло создать определённые проблемы. Пока её слова слышит только Уартхол, никакой опасности нет, но если информацией заинтересуются Колехорты, скрытая политика Тсалитана в отношении других королевств может оказаться под угрозой. Оставалось надеяться только на то, что у акильфов не будет времени на чужие дела, поскольку им придётся спасать собственные жизни. Точнее, не спасать, а пытаться спасти. Их участь определена. Нужно только дождаться первой жертвы, и тогда уже можно будет ни о чём не беспокоиться.
* * *
- Эта проклятая собака отказывается жрать кашу, - пожаловался кок, когда владелец «Королевы морей» изволил подняться на палубу. - Если она издохнет от голода, меня не вините. Я вчера слышал, как девчонка обещала, что сама будет возиться с этим зверем, вот пусть она за него и отвечает. Если это королевский подарок, то почему для него не предусмотрели провизию?
Дэнзету тоже очень хотелось бы знать ответ на этот вопрос, но поиск причин и виновников не сделает фьорага сытым. Пришлось поговорить с капитаном насчёт остановки и необходимости наловить для зверя рыбы. Гроу выразил свой восторг по данному поводу длинным перечнем бранных слов, но перечить хозяину корабля не осмелился, хотя мог бы. Ему тоже казались весьма странными обстоятельства этого путешествия, а больше всего капитана беспокоило то, что Уартхол выглядел необычайно мрачным и задумчивым.
- Если у нас есть ещё какие-то проблемы, о которых я не знаю, лучше скажи сразу, - раздражённо попросил Гроу.
- Ты когда-нибудь слышал о том, что король Иллиафии сам продаёт своих подданных работорговцам? - озвучил Дэнзет информацию, ставшую причиной его замешательства.
Капитан удивлённо поднял брови и посмотрел на него так, будто видел впервые.
- Странно, что ты этого не слышал. Сколько ты уже занимаешься выкупом рабов? Год? Больше? И за это время ты ни разу не задался вопросом, как люди становятся рабами?
- Я был уверен, что знаю о работорговле всё, - хмуро ответил Уартхол. - Гильдия строго соблюдает законы всех королевств, а пираты и контрабандисты плевать на эти законы хотели, но чтобы правитель продавал своих подданных…
- Их продают все короли, - сообщил Гроу очередную новость. - Ты хоть раз сам общался с рабами, которых выкупаешь?
- Нет, - честно признался Дэнзет. - Моя задача состоит в том, чтобы найти их, выкупить и переправить в Акильфадию. Прошлое и будущее этих людей меня не касается.
- И никогда не интересовало?
- Нет.
Капитан криво усмехнулся и подозвал одного из матросов. Высокий худощавый парень лет двадцати был нанят на «Королеву» недавно, и Дэнзет даже его имени не знал, потому что в дела Гроу не вмешивался. Он вообще старался не забивать свою голову тем, что не имело отношения к непосредственным обязанностям посла или личным интересам.
- Знакомься, Уартхол, это Рик. Рикард Чассан. Помнишь такое имя?
- Чассан? - переспросил Дэнзет и задумался. - Чассан… Слышал, но не помню, где и при каких обстоятельствах.
- Ваши люди выкупили меня полгода назад у владельца плавильни, господин Уартхол, - открыто и доверительно улыбнулся ему парень.
- А, точно! - вспомнил Дэнзет. - Ты из Аукероста. Из бедной семьи, поэтому сделка была оплачена из казны Акильфадии. Тебя нашли в Хейнорме и перевозили сразу оттуда, поэтому я и не помню твоего лица. Мы не встречались.
- Рик, покажи лорду Уартхолу свои метки, - попросил Гроу.
Молодой человек выставил обе руки вперёд и повернул их запястьями вверх, чтобы Дэнзет мог разглядеть историю клеймения. По законам всех королевств клеймить рабов полагалось с правой руки вверх до плеча. Чаще всего история была короткой, поэтому одной руки вполне хватало, но случалось и так, что рисунок ожогов украшал обе конечности. По сведениям, имеющимся у Дэнзета, Рика перепродавали всего один раз, поэтому отметин должно было быть шесть. Первое клеймо на его правой руке принадлежало Гильдии работорговцев, как и второе, подтверждающее продажу. Третье и четвёртое, свидетельствовавшие о покупке и повторной продаже, были проставлены хейнормской плавильней. Пятое свидетельствовало о том, что парень выкуплен акильфами - все помощники Дэнзета имели при себе одинаковые печати-клейма, и ошибиться было невозможно. После выкупа Рика отвезли в Акильфадию и там клеймили в последний раз - печатью свободы. Все эти шесть отметин располагались на правой руке, а весь рисунок целиком заканчивался над локтем - так и должно было быть с учётом возраста молодого человека. Но это было не всё. Кожа левой руки Рика тоже оказалась изуродованной. Гильдия работорговцев, западный порт Тсалитана… Рисунок последнего клейма Дэнзет видел впервые, но там и первых двух не должно было быть.
- Это против всех законов островных королевств, - озадаченно пробормотал он, разглядывая свежие отметины. - Освобождённых рабов нельзя клеймить повторно.
- А кто правит королевствами, Дэн? - с усмешкой спросил Гроу. - Кто принимает законы, издаёт указы и волен менять их по своему усмотрению?
- Как это произошло? - спросил Дэнзет у Рика, с трудом сдерживая нарастающую ярость.
- Это моё решение, господин Уартхол, - ответил парень. - Я выкупил собой сестру. За ней пришли через месяц после того, как я вернулся домой, и я предложил себя вместо неё. Так можно.
- Нет, так нельзя! - возразил Дэнзет, едва ли не дрожа от злости. - И что значит «за ней пришли»?
- Рик, вернись к своей работе, - отпустил парня Гроу и сочувственно посмотрел на Уартхола. - Дэн, остынь.
- Да как такое вообще возможно?! - возмущённо воскликнул Дэнзет. - Для чего существуют законы и правила? Для кого? Зачем я трачу время и средства на поиски таких вот Риков, если потом…
- Я тебе уже давно и неоднократно говорил, что это бессмысленно, - ответил капитан. - Вы с Колехортами будто в другом мире живёте. В идеальном мире, где все люди честны, законы справедливы, а зло наказуемо. А настоящий мир по другому устроен, дружище. Спроси у любого, кто находится сейчас в пассажирских каютах, верят ли они в то, что Акильфадия сможет добиться отмены рабства. Они не верят, Дэн. Они благодарны вам за помощь и рады свободе, но для упёртых баранов вроде Рика эта радость не продлится долго. Добровольное рабство после освобождения не запрещено, и ты не можешь не знать этого. Да, тебе кажется, что ни один человек в здравом уме не захочет сам стать рабом, но, как видишь, такое случается. Чтобы вновь лишиться свободы, освобождённому рабу достаточно выразить согласие на повторное клеймение и получить разрешения короля. Так происходит везде, во всех королевствах. А добровольное согласие можно разными способами получить.
- Это немыслимо, - высказал своё мнение Дэнзет.
- Это реальность, - усмехнулся Гроу. - Некоторые торговцы живым товаром испугались Колехортов и сменили род деятельности, но таких мало. Теперь они кусают локти из-за упущенной прибыли, поскольку видят, что ничего не меняется. Рабство процветало три тысячелетия назад, процветает сейчас и будет буйно цвести и дальше. В Акильфадии его нет, но за её пределами дела обстоят вот так. Рик помогал поднимать груз на борт «Королевы», когда я увидел его отметины. Можешь плюнуть мне в лицо и расторгнуть контракт, но я выкупил этого парня у порта. Последнее клеймо на его левой руке принадлежит мне. Он мой раб. И пока он остаётся моим рабом, ни Гильдия, ни кто-либо ещё не смогут предъявить на него никаких прав. А я на правах хозяина могу позволить ему жить свободно. С рабским клеймом, да, но свободно. На нынешний день раб может получить настоящую свободу только таким путём. И я не держу Рика здесь насильно. Он может вернуться домой, когда захочет.
Дэнзет чувствовал себя так, будто он в мгновение ока переместился из одного мира в другой. Он и сам считал идеи Колехортов утопией. Даже говорил Маркусу, что избавить Сальсирию от рабства можно только одним путём - завоевать весь мир и установить в нём свои порядки. Тогда это было шуткой, просто словами, а теперь начинало походить на правду. Если королевства не хотят отмены рабства, никто не сможет навязать им это. Короли меняют законы в угоду Гильдии работорговцев и сами продают своих людей. А люди вроде Рика добровольно подставляют руки под клеймо. Это не остановить выкупом и освобождением рабов. Бессмысленное занятие.
- Ты спросил у девчонки про духа стихий? - отвлёк его от мрачных мыслей Гроу.
- Не успел, - раздражённо ответил Дэнзет, чувствуя себя обманутым.
Он считал Гроу своим другом. Верил капитану. Делился с ним своими мыслями, советовался, а теперь вот узнал, что Гроу - рабовладелец. Контракт с рабовладельцем, заключённый в целях борьбы с рабством - это верх лицемерия. А расторгать контракт и распускать хорошую команду только потому, что эти люди не верят в чужие идеи и живут реальностью - верх глупости.
- Ты собирался поспать, - напомнил Дэнзет капитану.
- Расхотелось, - усмехнулся Гроу в ответ.
- Ну тогда посплю я. Разбуди через пару часов.
Он ушёл в капитанскую каюту, рухнул там на прикрученную к полу кровать, уставился невидящим взглядом в потолок и начал думать. На предложение Маркуса и Веи стать послом в Тсалитане Дэнзет согласился только потому, что Колехорты дали ему хоть какую-то цель в жизни - шпионить, выкупать рабов. Статус посла открыл многие двери, но не принёс ровным счётом ничего. Напиваться в трактирах до полусмерти, драться и просыпаться в сточных канавах было куда веселее, чем следовать этикету, присутствовать на скучных мероприятиях и жить в роскоши посольского дворца. Но работа Уартхола нужна была друзьям. А зачем, если она бессмысленная и бесполезная? Тсалитан построен на лжи. Да вся Сальсирия на ней построена. Даже друзья лгут. У Дэнзета нет провидцев, а у Колехортов они есть. Маркус не может не знать ту правду, которая открылась Дэнзету только что. А если знает, то с какой целью продолжает смешить оракулов и весь мир своими жалкими попытками искоренить неискоренимое?
Ответы на все эти вопросы можно было получить только от самих Колехортов, поэтому Дэнзет заставил себя успокоиться и заснуть. Телу и разуму нужен отдых. Хотя бы несколько часов. Гроу сказал, что «Королева морей» сможет встать на якорь только через два часа - у группы мелких каменистых островов, где можно быстро и без особых усилий наловить достаточно рыбы и для фьорага, и для людей. Два часа крепкого сна должно хватить для того, чтобы разочарование прошло. Нельзя разочаровываться в друзьях, не зная причин их поступков. Гроу свой поступок объяснил вполне логично - он мог дать Рику относительную свободу только с помощью рабского клейма, поскольку других способов, увы, не существует. Теперь очередь объясняться за Маркусом, который должен прилететь на драконе к «Королеве» ближе к вечеру. Нет смысла изводить себя догадками раньше времени. Нужно просто подождать.
* * *
Навина ждала возвращения лорда Уартхола после завтрака, но он так и не пришёл, поэтому она решила отыскать его сама. Она не успела сказать ему, что фьорага не надо кормить каждый день, как обычную собаку. Эти существа подобны драконам - они большие, но едят мало. Эту самку точно хорошо кормили. Не тем, что ей нужно, но она не выглядит голодной и вполне может продержаться без еды несколько дней. Нужна только вода.
- Извините, а вы не знаете, где я могу найти господина Уартхола, - осведомилась девушка у первого же матроса, попавшегося на глаза.
- Он отдыхает в капитанской каюте, - ответил мужчина небрежно и заторопился дальше по своим делам.
- А где эта каюта? - спросила Навина ему вслед.
- Там, - махнул он рукой.
Определить точное направление по этому взмаху было невозможно. Девушка покрутила головой в попытках найти другой источник информации и заметила мальчика, сидящего на бухте каната с миской каши в руках. Этот мальчик недавно принёс еду в её каюту, а теперь завтракал сам.
- Эй! - окликнула его Навина, подойдя ближе.
Мальчишка повернулся к ней, проглотил кашу, которую только что сунул в рот деревянной ложкой, и спросил:
- Чего тебе? Если не наелась, иди на камбуз сама.
- Нет, я просто хочу спросить, где капитанская каюта находится, - прояснила ситуацию Навина.
- Хозяина ищешь? - понял мальчик. - Он спит. А твоя собака отказалась от каши. Её Эрлин пытался покормить. Это наш кок.
- Это не моя собака, - внесла поправку девушка. - И она не будет есть кашу. Тебя как зовут?
- Коул. Можно мне поесть? Остывает же.
- Да, конечно. Извини. А где ваш капитан?
Мальчик указал рукой в сторону высокой надстройки в задней части корабля и сунул в рот очередную порцию завтрака. Навина подобрала полы длинной юбки и отправилась в указанном направлении. Фьораг лежал у борта на том же месте, где она видела его в последний раз. Перед ним стояла широкая лохань, на треть заполненная тем, что этим утром ели все. Навина ногой сдвинула корыто в сторону, присела перед собакой на корточки и потрогала большой влажный нос - холодный. Фьораг доверчиво ткнулся ей в руку и вздохнул.
- Не нравится тебе здесь, да? - посочувствовала девушка зверю. - Потерпи, пожалуйста. Через несколько дней нас высадят на берег, и тогда…
Со стороны надстройки раздался крик - жуткий, будто какому-то человеку разом ломали все кости. Фьораг вздрогнул и глухо зарычал, у Навины сердце провалилось в желудок, а снующие по палубе матросы вели себя так, будто ничего не слышали.
- Что это? - спросила девушка у высокого парня, возившегося с рыболовной сетью неподалёку от неё.
- Уартхол, - ответил матрос. - Не обращай внимания. Он всегда орёт во сне.
- Он болен?
- Он псих. Спятил, когда в плену у кьорвигов был. Так-то нормальный, но иногда становится бешеным. Он обычно на палубе спит, чтобы никого не пугать своими воплями, а сегодня слишком жарко. А это правда фьораг? - кивнул парень в сторону зверя.
- Правда, - подтвердила Навина. - Ты её не бойся, она умная.
- Ага, - скептически усмехнулся молодой человек. - Страшная только, воняет отвратительно, и зубы у неё большие. Я слышал, что фьораги вымерли все ещё две тысячи лет назад.
- Не все, как видишь, - улыбнулась ему девушка. - А это капитан там наверху?
Парень посмотрел туда, куда она указывала, и утвердительно кивнул. Навина сделала несколько шагов в ту сторону, но остановилась, потому что снова услышала крик, в котором звучали одновременно боль, страх и ярость. «Так кричат дикие животные, загнанные в угол охотниками», - подумала девушка и решительно направилась дальше. Через минуту она уже стояла рядом с капитаном Гроу и давала ему разъяснения относительно питания фьорагов. Кажется, капитан обрадовался новости о том, что зверя не нужно кормить регулярно - он даже улыбнулся пассажирке, но после этого снова стал серьёзным и попросил рассказать всё, что она знает о духах стихий.
- Отец рассказывал, что эти духи помогают Великим Богам создавать миры и поддерживать в них равновесие стихий, - ответила девушка. - Сальсирия была создана из камня, который принадлежит земле. Один дух был изначально в этом камне, и понадобилось ещё четыре, чтобы мир получился живым и гармоничным.
- Стихий всего четыре, - напомнил ей Гроу.
- А магия? - улыбнулась Навина в ответ. - Вспомните, что случилось, когда Великая Богиня забрала у Сальсирии магию. Равновесие нарушилось, и воды стало гораздо больше, чем земли, а до этого всего было поровну. А потом магия вернулась, и Океан остановился.
- Но он не вернул землю, - снова возразил капитан.
- А я и не говорю, что эти легенды правдивы, - парировала девушка. - Вы просили рассказать всё, что мне известно, я и рассказываю. Мне тоже многое кажется нелогичным и неправильным, но уж как есть.
- Ладно, продолжай, - поморщился Гроу. - Хоть какое-то объяснение лучше, чем полное его отсутствие.
- Спасибо, - язвительно ответила ему Навина и продолжила свой рассказ. - У нас верят, что таких духов всего четыре, и они разные, как и стихии. То, что сегодня вас напугало, к северу от Иллиафии происходит довольно часто. Там нет островов и морских путей, поэтому вы не видели такого никогда, а я видела. Издалека. Если смотреть долго, то можно увидеть, как дух пожирает бурю в одном месте, а потом выпускает её в другом. И перед тем, как он появляется, чтобы поглотить ветер, молнии и тучи, воздух всегда особенный. Я не могу объяснить это ощущение, но… Это как… Не знаю. Как волнение что ли. Я всегда заранее знаю, появится он или нет. В этот раз тоже почувствовала, поэтому и сказала господину Уартхолу, что шторма не будет. Только вот у нас принято считать, что это северный дух, поэтому у меня нет ответа на вопрос, как он оказался здесь.
- То есть где-то существует дух огня, который может сожрать, например, драконье пламя, а потом выплюнуть его в другом месте? - уточнил капитан.
- Я не знаю, - призналась Навина. - Других духов я никогда не видела. Только этого. Или такого же. Я даже не берусь утверждать, что их всего четыре. До вчерашнего дня я вообще была уверена, что фьораг в этом мире остался всего один, поэтому теперь даже не знаю, во что можно верить, а что нужно сразу же пропускать мимо ушей. Отец говорил, что в нашем роду раньше были выпускники Храма Ветра. Маги воздуха. Один даже носил титул боевого мага. Они умели управлять не только погодой, но и духом стихий тоже. Он их слушался. Я подумала, что кто-то из вашей команды или пассажиров может иметь отношение к такой магии, и поэтому дух пришёл сюда.
- Если бы такой человек здесь был, то разве твоя псина не перевернула бы судно вверх дном, чтобы его сожрать? - насмешливо осведомился капитан.
- Это не моя псина, - уже в который раз повторила девушка. - И я не колдуна искала, а того, кто мог быть колдуном до того, как магия снова исчезла и осталась только у Колехортов. Это ведь произошло меньше двух лет назад. Просто было бы интересно узнать, каково это - быть магом. Хотя бы услышать. А та избитая девушка, которую привязали… Что с ней?
- Тебя это не касается, - отрезал Гроу.
- Вот и господин Уартхол тоже так сказал, - поморщилась Навина.
Будто услышав своё имя, спящий Дэнзет Уартхол снова издал дикий вопль, вслед за которым в этот раз послышался ещё и грохот.
- Проклятье! - выругался капитан, подозвал помощника, оставил своё место у штурвала и быстро спустился вниз на палубу по узкой лесенке.
- Что происходит? - полюбопытствовала девушка у нового собеседника.
- Ничего хорошего, - хмуро ответил ей моряк и устремил свой взгляд вперёд на линию горизонта, демонстрируя нежелание поддерживать беседу.
Но Навина всё-таки получила ответ на свой вопрос. Капитанская каюта находилась в надстройке под её ногами - сбоку от лестницы. Если перегнуться через поручни, что девушка и сделала, то можно увидеть дверь. Сначала эта дверь распахнулась, и на палубу вверх ногами вылетел капитан Гроу, а вслед за ним, сверкая яростным взглядом, выскочил и объект всеобщей паники, охватившей команду. Матросы разбегались и прятались кто куда с такой же скоростью, как недавно делали это при появлении в небе духа стихий. Капитан попытался подняться на ноги, но не успел - Дэнзет Уартхол схватил его за шиворот и вышвырнул за борт.
А дальше началось нечто и вовсе непонятное - фьораг медленно поднялся на все четыре лапы, грозно оскалил пасть, опустил голову книзу и с утробным рычанием пошёл прямо на разбушевавшегося владельца судна с явно недобрыми намерениями. Уартхол тоже опустил голову и зарычал, будто был зверем, а не человеком.
- Нет, перестаньте! - закричала Навина и кубарем скатилась вниз по лесенке, чтобы предотвратить беду.
- Куда ты, дура? Прячься! - крикнул ей вслед помощник капитана.
Но он опоздал с советом. Девушка втиснулась между разъярёнными противниками, выставив руки в стороны, будто это могло их остановить. Одна её ладонь упёрлась в мокрый нос фьорага, а другая - в грудь Дэнзета Уартхола.
- Перестаньте! - попросила она, но уже не так уверенно.
Слева горели пламенем ненависти глаза огромного пса. Справа дрожал от ярости человек, взгляд которого тоже не предвещал ничего хорошего. Их обоих не интересовало то, что находится «между» - они видели только друг друга и готовы были ринуться в бой в любое мгновение. «Магия! Фьораг чувствует магию! Но откуда она взялась в этом человеке? Почему раньше её не было? Как её убрать?» - лихорадочно искала Навина способ остановить это безумие. Объяснять огромному зверю, что этого человека рвать на куски нельзя, было бессмысленно. Взывать к разуму Дэнзета Уартхола? Но он не проявлял признаков наличия разума. Зверь против зверя - так это выглядело. Но всё же один из этих зверей был её должником.
- Нельзя! Отойди! - крикнула Навина фьорагу и повернулась к нему лицом, закрыв Уартхола собой.
* * *
- Девушка встала между ними, - сообщил провидец, не открывая глаз.
- Хорошо, - равнодушно ответил на это Верховный Оракул. - Атаил, пусть Уартхол её прикончит.
- Но она важна для Храма, - возразил жрец.
- Не важнее того, о чём болтает лишнее. Она мне надоела. Найдём другую, это не проблема. Делай, как я сказал.
Атаил был не слишком доволен таким решением главы, но ослушаться не посмел. Навина Тир и правда оказалась на редкость болтливой, и это нельзя было оставлять без внимания. Уартхол может умереть только в одном случае - если ему оторвать голову. При любых других травмах он просто будет долго страдать, но не погибнет. Таково его проклятие - убивать, осознавать свою вину, но не иметь возможности умереть. Фьорага ему не победить. Будет бой, будет кровопролитие, но оба выживут, и всё это происходит только потому, что одна болтливая девчонка должна умереть.
«Убей её», - прозвучал мысленный приказ, адресованный носителю особого проклятия. А после этого Атаил подумал, что если Дэнзет Уартхол когда-нибудь догадается, что его яростью с недавних пор кто-то управляет, оракулам придётся несладко.